Азали Ассумани: авторы африканского мирного плана не собираются сдаваться

Председатель Африканского союза, президент Союза Коморских Островов Азали Ассумани, который в составе делегации африканских лидеров обсуждал мирный план в РФ и на Украине, на саммите "Россия-Африка" намерен поднять проблемы украинского урегулирования и прекращения действия зерновой сделки. О том, почему к претензиям России к сделке нужно прислушаться, и почему не видно интереса Киева к урегулированию, Азали Ассумани рассказал в интервью РИА Новости.

– Господин президент, вы являетесь одним из глав государств, участвующих в африканской инициативе мира. Вы посетили Украину и Россию. Изменилось ли ваше видение этого конфликта после этих визитов?

– Большое спасибо за эту возможность, но в отношении конкретно этого вопроса, к сожалению, я бы сказал, что ничего не изменилось. В любом случае, сейчас у нас нет права лгать, всем все видно, возможно, со временем что-то изменится. Мы согласовали меморандум, чтобы посмотреть, как выстраивать последующие действия. Но из того, что мы видели в последние дни, – ситуация стала только хуже. Тем не менее, мы не собираемся сдаваться. У нас есть возможность снова встретиться с президентом Путиным, чтобы попытаться обсудить и посмотреть, как мы можем перезапустить систему для достижения конкретных результатов.

C Зеленским мы оценили всю ситуацию. Увы, мы ему порекомендовали садиться (за стол переговоров – ред.) и обсуждать, он хочет поставить свои условия, прежде чем браться за обсуждение. Это объяснимо, но, возможно, не оправданно, потому что мы беремся за обсуждение, чтобы найти решение. Но если у нас есть решения до переговоров, какой смысл вообще обсуждать? Н мы видели, что он все-таки очень искренне принял к сведению. Он принял к сведению, что нельзя прийти к результатам с помощью оружия. Это еще предстоит обсудить. Тем не менее эта позиция, что он требует выполнения условий, прежде чем начать переговоры, кажется, уже известна повсюду. Но мы до сих пор не получили убедительных подтверждений его заинтересованности.

Мы его (Зеленского – ред.) ждали в Найроби, к сожалению, он не приехал в Найроби, где мы могли бы с ним переговорить, а потом иметь возможность обсудить это с президентом Путиным. Что касается Путина, действительно, он представил свои доводы, и мы увидели, что он готов к переговорам. В качестве приоритетной мы обсуждали проблему удобрений и зерна, потому что на тот момент соглашение не было завершено. К сожалению, как мы видим, в прошлом месяце, это был конец июня, все закончилось.

Мы обсудили вопросы поставок зерна, удобрений, вопросы освобождения заключенных, детей. Он также сказал, что все эти темы, которые мы можем обсуждать в данный момент, по ним не так много вопросов. Поэтому мы ожидали, что если бы мы встретились с Зеленским в Найроби, то это была еще и возможность посмотреть, произошли ли со стороны Зеленского какие-то изменения в подходах. И что мы обсудим это с Путиным, чтобы выйти хотя бы на начальные этапы договоренностей по этим проблемам.

Действительно, сейчас идет война, которая сеет хаос, это очень серьезно. Но дело в том, что ее серьезные последствия затрагивают весь мир, а особенно Африку в социально-экономических вопросах. Так что да, мы должны сделать решение этого вопроса приоритетом. На самом деле все в приоритете, если там опустят оружие, проблемы не будет. А пока этого не происходит, я думаю, что проблема зерновых и удобрений касается всех. Мы поговорим об этом в Санкт-Петербурге, мы обсудим ее (сделку – ред.) с Путиным, чтобы посмотреть, как мы можем перезапустить это соглашение.

– Планируются ли какие-либо встречи в рамках мирной инициативы на саммите? С кем, когда? Считаете ли вы, что конфликт может быть разрешен, или существует риск эскалации до глобального уровня?

– Африканская инициатива была консенсусом. В феврале, когда мне пришлось взять на себя ответственность (принять председательство в Африканском союзе – ред.), у нас прошла встреча, чтобы обсудить эту проблему. Действительно, мы выбрали ряд глав африканских государств, которые должны были представить инициативу. Момент наступил. Они предупредили меня, чтобы я присоединился к ним. Таким образом, были лидеры шести стран, среди них один премьер-министр, потому что участие главы государства было невозможным. Но на этот раз мы подумали о включении председателя Африканского союза, потому что именно он управляет политикой континента. В течение года этот пост занимаю я. Когда я говорю, я делаю заявления именно как председатель Африканского союза. Но на самом деле уже через пять месяцев этот пост перейдет другому главе государства, меня заменят. И он должен быть в курсе ситуации, чтобы продолжить работу над инициативой.

Я надеюсь, что действительно мы сможем подключить к работе и его, есть и другие главы государств. Если мы сочтем необходимым, чтобы вице-президент, пресс-секретарь или даже господин Макки Салл (президент Сенегала – ред.) могли там присутствовать, если это необходимо, то мы их пригласим. В любом случае интерес состоит в том, чтобы найти решение. Дело не в том, кто это сделает, а в том, чтобы найти подходящее решение.

– У вас есть время, дата и время. когда вы собираетесь провести встречу (с Путиным – ред.)?

– Мы здесь до субботы. Если я правильно помню, у нас есть ориентировочная повестка дня, но окончательно расписание еще не утверждено. Может быть, это будет пятница. Нас еще не приглашали, но это может быть пятница.

– Есть ли у вас какие-то конкретные вопросы, которые будут рассмотрены в дополнение к тем, что обсуждались на предыдущей встрече?

– В любом случае, все те же темы. Если появятся другие вопросы, их обсуждение не исключено. Но цель - это основная проблема, которая обсуждалась и во время поездки в Киев, которая будет обсуждаться в Санкт-Петербурге. В этом состоит наша цель, это станет продолжением разговора.

– Думаете ли вы, что этот конфликт может быть разрешен, или есть риск его перехода на мировой уровень?

– Не знаю, но я настроен оптимистично, несмотря на эскалацию, которая сейчас вызывает страх. Но я думаю, что двум заинтересованным главам государств или даже тем, кто поддерживает стороны, в какой-то момент придется сказать себе, что чем дольше это длится, тем больше вреда это оказывает на всех. Итак, президент Путин является членом Совета Безопасности ООН, так что с ним мы тоже можем разговаривать, даже если эта война затронула его. Но как член Совета Безопасности он тоже должен думать об этом, и я искренне думаю, что это очень сложно. Но смею надеяться, что люди поймут, что нас не интересует эта война. Каждый заплатит за нее цену. Теперь о том, что необходимо делать. Мы взялись за это, есть другие страны, другие институты, которые этим занимаются, мы начали этим заниматься. Но мы без всяких претензий думаем, что мы, африканцы, несмотря на отношения, которые у нас есть и с Европой, и с Москвой, как на африканском уровне, мы нейтральны в этом конфликте. Так что мы сегодня действительно можем играть в эту игру, но те, кто уже вступил, не могут быть судьями. Вот почему мы чувствуем, что это возложило на нас ответственность. Тем не менее, нам нужна поддержка, потому что у нас очень ограниченные средства поддержки. Но я искренне верю, что у нас может быть результат.

– Вопрос об отношениях с Москвой: как вы намерены укреплять двустороннее сотрудничество? В каких сферах? Будут ли в ходе вашего визита подписаны двусторонние соглашения или меморандумы?

– Что касается отношений России и Комор, отношений России и Африки в целом, мы благодарны России, поскольку это мощная держава, которая поддерживала все африканские страны в борьбе за независимость, она была с нами. Правда в том, что отношения России и Комор не достигли того масштаба, которого должны были, по причине того, что мы называем холодной войной, которая теперь стала "горячей". Но сейчас, как вы и говорите, несмотря на русско-украинскую войну, Россия будет другом, и ценность нашего сотрудничества будет намного значительнее, чем если бы вы говорили с кем-то, с кем у вас нет интересов. Поэтому мы возобновим отношения. Дискуссия ведется, мы переговорим с послом РФ, аккредитованным в Морони, мы посмотрим, когда будет возможным организовать двусторонний визит, чтобы обсудить вопросы, в которых Россия могла бы нам помочь, чтобы двигаться вперёд.

– Западные санкции против России также наносят удар и по Африке, потому что они нарушили поставки зерновых и удобрений. Какие пути решения вы видите для борьбы с санкциями, которые многие считают неоколониальным механизмом?

– Очень хороший вопрос, хоть и сложный. Потому что в действительности я был в числе тех, кто поддержал санкции. И когда я принимал российского посла в Морони, я сказал, что это решение не против России, это решение против войны. Но у России и Коморских островов хорошие отношения, которые будут продолжаться.

Сегодня, что касается России, больше нет санкций, которые бы можно было ввести. Россия с президентом Путиным показала нам, что она смогла хорошо противостоять (санкциям – ред.) с течением времени.

– Коморские острова приняли участие во встрече "друзей БРИКС" в ЮАР в июне. Несколько африканских стран недавно изъявили желание присоединиться к группе, некоторые подали заявки. Что эта группа может принести Африке и вашей стране, в частности? Можно ли использовать этот формат для конкуренции с нынешней однополярной системой?

– Вы задали очень хороший вопрос, потому что сейчас мы находимся в так называемом "мире одной деревни". Что это значит? Теперь все зависит от каждого. Таким образом, БРИКС действительно является очень важной структурой со странами, которые хорошо развиты в экономическом отношении и которые эффективно участвуют в интеграционных процессах. Мы сотрудничаем либо с БРИКС, либо со странами-членами. У нас в Африке есть ЮАР, которая является членом БРИКС, поэтому если есть другие страны, которые хотят присоединиться к объединению, это хорошо. Так что сотрудничество с БРИКС по-прежнему очень важно, оно немного похоже на G7, немного на G20, то есть представляет собой поэтапные действия.

БРИКС все-таки не африканская организация, она международная, там страны со всего мира. Я вижу особенно страны, которые являются членами, имеют высокий экономический уровень. Так что это нужно не только Африке в целом, но и нашей стране. Теперь, когда я являюсь нынешним президентом Африканского союза, мы выступаем за попытку присоединиться к G20. Потому что G20 действительно сильный союз. Поэтому Африка должна сказать свое слово в международных институтах, в том, что сейчас называется многосторонностью. Так что, пока это безопасно, мы боремся в этой битве. И мы благодарим президента Путина, потому что он поддерживает и в G20, и в том, чтобы у нас было постоянное место на уровне Совета Безопасности. Африке есть, что заявить. У нас есть ресурсы, у нас есть потенциал.

– Возвращаясь к зерновому соглашению. Россия только что вышла из этого соглашения, так как вторая часть, касающаяся поставок российской сельхозпродукции, не была соблюдена. Вы считаете, поступила ли Россия справедливо, отказавшись от продления этого соглашения?

– Я не должен говорить, что Россия права или не права. Она сделала это по своим собственным причинам, теперь нужно услышать их, чтобы попытаться двигаться вперед. Конечно, когда вы подписываете соглашение, бывают моменты, когда вы подписываете его очень быстро и не видите ряда аспектов. Это то, что на самом деле и произошло. В любом случае, я приветствую людей, которые выступили с этой инициативой. Но мы понимаем, с учетом всей ситуации, почему из сделки вышли. И теперь, учитывая то, что произошло, что заставило Россию уйти, мы должны это учитывать. Почему Россия отказалась продлевать (сделку – ред.)? Мы собираемся обсудить, как найти решение этой проблемы, чтобы это соглашение могло быть достигнуто для продвижения вперед.

– Образование – одна из сфер, в которой Россия готова оказывать услуги Африке. На Коморских островах существует ассоциация российских и советских выпускников вузов. Какие курсы, предлагаемые российскими вузами, наиболее востребованы в вашей стране?

– В этой сфере мы просим все, что нам могут предоставить. Когда мы получили независимость в одностороннем порядке от Франции, Франция прекратила сотрудничество с нами. Действительно, Россия была с нами, чтобы компенсировать это, потому что у нас не было университетов. Поэтому нам пришлось отправить молодых людей на обучение за границу. Так что Россия помогла нам с этим. Помогли и другие страны, в том числе даже страны Европы, Канада или страны Магриба, Марокко, Алжир. Сейчас в коморских структурах власти есть люди, прошедшие обучение в России. Действительно, пришло время возобновить это обучение, потому что люди, которые получили (российское образование - ред.), они в медицине, во всех областях, они очень эффективны. Так что мы собираемся двигаться вперед в этой сфере.