Михаил Ульянов: "западники" выглядят неубедительно в дискуссиях по ЗАЭС

Процесс создания зоны безопасности вокруг Запорожской АЭС, о необходимости которой неоднократно заявляло Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), затормозился. Что позволило бы сдвинуть его с мертвой точки, какие сроки понадобятся для реализации этой инициативы, а также при каких условиях Москва была бы готова пересмотреть свое решение о приостановке участия в ДСНВ, и какова оценка российской стороны желания Австралии заключить с МАГАТЭ соглашение об атомных подводных лодках в рамках AUKUS, в интервью корреспонденту РИА Новости Светлане Берило рассказал постоянный представитель РФ при международных организациях в Вене Михаил Ульянов.

– Вы назвали прошедшую в марте сессию Совета управляющих МАГАТЭ более благоприятной для России, нежели предыдущие. Значит ли это, что агентство услышало доводы российской стороны, и теперь мы увидим более активное продвижение по пробуксовывающим темам, включая ситуацию на ЗАЭС?

– Дискуссия действительно была более благоприятной для России. Западные страны не стали вносить новую резолюцию совета. Вместо этого они выступили с коллективным антироссийским заявлением по Украине, к которому присоединились 50 стран. Эта цифра, судя по всему, – тот максимум, на который они могут рассчитывать. Никто из Африки под этим не подписался, из азиатских стран – только Япония и Южная Корея, с Ближнего Востока – один Израиль и три латиноамериканских страны.

Дискуссия сложилась так, и мы этому старались способствовать, что в центре внимания оказался вопрос о создании зоны защиты на Запорожской АЭС. И практически все высказались на этот раз в поддержку либо создания зоны, либо тех усилий, которые предпринимает гендиректор МАГАТЭ Рафаэль Гросси в этом направлении. Промолчали только две страны: Соединенные Штаты и Украина, на что мы и не преминули указать в своем заключительном слове.

В целом мы вели себя достаточно наступательно. Помогало то, что за год, в течение которого Запорожская АЭС находится под контролем Российской Федерации, накоплены опыт и факты, которыми можно уверенно оперировать и, соответственно, использовать для парирования выпадов в наш адрес. В этой связи навязать чисто антироссийский характер дискуссии "западникам" не удалось. Их попытки противопоставить фактам политические лозунги и пропагандистские клише выглядели совсем не убедительно.

– Михаил Иванович, на днях гендиректор МАГАТЭ Рафаэль Гросси заявил, что агентство больше не рассматривает вариант демилитаризованной зоны вокруг ЗАЭС. Как это повлияет на ситуацию по безопасности вокруг объекта?

– Думаю, здесь имеет место недоразумение. В отличие от генсекретаря ООН, Украины и западных стран гендиректор МАГАТЭ никогда не выступал за демилитаризацию Запорожской АЭС. С самого начала он ставил вопрос иначе: о защите ядерной и физической ядерной безопасности объекта, и его позиция никак не изменилась.

Демилитаризировать станцию невозможно, потому что она не милитаризована. Там нет армейских боевых формирований. Есть только небольшие подразделения войск радиологической, химической и биологической защиты (РХБЗ). Они там нужны, выводить их оттуда было бы противоестественно. А охрану станции осуществляет Росгвардия, которая не входит в состав министерства обороны и выполняется свои специальные задачи. Поэтому даже сам термин "демилитаризация" некорректен.

В марте Рафаэль Гросси решил отказаться от слова "зона". Как я понимаю, в расчете на то, что это поможет украинской стороне наконец-то положительно ответить на его инициативу, которая, повторю, состоит в том, чтобы обеспечить защиту ядерной и физической ядерной безопасности на Запорожской станции. От Киева требуется всего лишь подтвердить, что он не будет подвергать АЭС обстрелам, которые он совершал много раз в прошлом.

По состоянию на сегодняшний день подтвердить такую простую вещь украинцы не готовы. Они пытаются переводить разговор в другую плоскость и рассуждают о "демилитаризации", "деоккупации" и так далее. Но им нужно просто взять на себя обязательство не стрелять по Запорожской АЭС, и придерживаться этого в дальнейшем.

– То есть сейчас реализация инициативы полностью зависит от Киева?

– Да, фактически. Ну, еще и от американцев, которым давно пора посоветовать своим друзьям в Киеве проявить более ответственный подход.

– Вы ожидаете этого?

– Не уверен. Вашингтон очень тщательно подстраивается под позицию Киева и не хочет создавать ситуацию, когда украинские власти оказались бы хоть под малейшим давлением со стороны международного сообщества, даже если речь, казалось бы, идет об очевидных вещах.

– То есть и о сроках создания безопасности вокруг ЗАЭС говорить пока нельзя?

– Если украинцы сегодня вечером, вдруг, подтвердят, что больше стрелять они по станции не будут, то после дополнительной "сверки часов" с Москвой и Киевом у Гросси будут основания объявить о том, что ядерная и физическая ядерная безопасность на ЗАЭС находится под защитой. Естественно агентству потребуется тщательно отслеживать соблюдение режима защиты.

– Планирует ли российская сторона в ближайшее время пригласить Рафаэля Гросси в Москву для обсуждения этой и других актуальных тем?

– Думаю, это вполне реально. Не на следующей неделе, но несколько позднее визит Рафаэля Гросси в Россию вполне может состояться.

– Ранее министр климата и окружающей среды Польши Анна Москва заявила, что настаивает на приостановке членства России в МАГАТЭ, посетовав, что репутация Российской Федерации как "надежного ядерного партнера по-прежнему работает в некоторых частях мира". Как вы оцениваете такие инициативы? Могут ли они действительно привести к приостановке членства России в Агентстве?

– Можно только посочувствовать госпоже министру Анне Москва в связи с тем, что ей приходится носить фамилию, которая ассоциируется со страной, которую она так не любит. Что же касается приостановки членства, то одна из проблем наших западных оппонентов в том, что они плохо изучают "материальную часть". Для начала нужно было бы заглянуть в Устав МАГАТЭ. Приостановка членства в нем не предусмотрена. Можно лишить права голоса, но только в случае неуплаты взносов в бюджет. Теоретически можно приостановить права и привилегии, но такое решение нужно убедительно обосновать. А сделать это весьма сложно.

Так что со стороны министра климата и окружающей среды Польши подобные заявления носят характер ритуальных заклинаний.

– Это влияет на вашу работу в МАГАТЭ?

– Нет, никак не влияет. Пока это частное мнение нескольких стран. О приостановке членства России в Агентстве речи нет. Какие-то неприятности теоретически не исключены. Будем работать в пользу предотвращения их возникновения.

– Ранее Гросси заявил, что агентство собирается заключить с Ираном соглашение, которое поможет возродить Совместный всеобъемлющий план действий по иранскому атомному проекту (СВПД). Видите ли вы готовность сторон для согласования почти уже готового соглашения о восстановлении иранской ядерной сделки? Когда может быть завершено согласование и подписание сделки?

– Рафаэль Гросси с начала марта активно работает на иранском направлении. Пока, в целом, успешно. Третьего-четвертого марта он посетил Тегеран и заключил там договоренности, которые предусматривают продолжение конструктивного взаимодействия между иранскими властями и МАГАТЭ, включая возможное осуществление иранцами в добровольном порядке дополнительных мер транспарентности. Но детали еще предстоит обсудить и зафиксировать.

Прогресс на этом направлении действительно может создать более благоприятные предпосылки для восстановления СВПД. Но пока говорить об этом рано. Ситуация, по сути дела, находится в тупике. И ответственность за это лежит не на Иране, как пытаются представить в СМИ западные политики и дипломаты, а на Соединенных Штатах, Германии, Франции и Великобритании. Эти страны на сегодняшний день не готовы возобновить и в кратчайшие сроки завершить переговоры по восстановлению ядерной сделки. Так что вопрос по-прежнему находится в подвешенном состоянии и перспективы остаются совершенно не ясными.

– Как вы оцениваете просьбу Австралии к МАГАТЭ заключить с ней соглашение, позволяющее стране получить атомные подводные лодки в рамках альянса AUKUS? Ожидаете ли вы заключения соглашения? Если так, то не нарушит ли это существующие основы ядерной безопасности?

– Передача Австралии подлодок с ядерными силовыми установками – это нечто новое в международной жизни. Это достаточно серьезный вызов режиму нераспространения и системе гарантий МАГАТЭ.

Нужно обеспечить грамотное, профессиональное, деполитизированное рассмотрение этого вопроса с точки зрения ядерного нераспространения и тех же гарантий МАГАТЭ. К этому активно призывают Китай, Россия и ряд других стран, у которых возникают к этим планам вопросы. Среди них – Египет, Пакистан, Южная Африка, Сирия.

Мы выступаем за то, чтобы этот вопрос обсуждался открыто, с участием всех заинтересованных сторон, в первую очередь, Совета управляющих МАГАТЭ, как это и было всегда в истории агентства: любые новации в сфере гарантий проходили апробирование в открытом формате в ходе дискуссий. "Тройка" (Австралия, США и Великобритания – ред.) же пытается решать эти вопросы кулуарно, закулисно, исключительно с Секретариатом МАГАТЭ. Нас такой вариант не устраивает. И мы вместе с нашими китайскими друзьями активно этому противодействуем.

Судить однозначно о том, удастся ли разработать достаточно надежную договоренность, которая бы отвечала бы интересам ядерного нераспространения пока трудно. Нужна серьезная профессиональная дискуссия. Пока делать выводы на этот счет рано, поскольку вплоть до последних дней Австралия, США и Великобритания действовали абсолютно не транспарентно. И только сейчас начинают приоткрывать свои планы. Судя по всему, этот вопрос будет оставаться в повестке дня Совета управляющих довольно долго.

– Можно вас попросить прокомментировать тему приостановки участия России в Договоре о сокращении стратегических наступательных вооружений (ДСНВ)? Ранее замглавы МИД России Сергей Рябков заявил, что на данный момент переговоры с США на этот счет не имеют смысла. При каких условиях Москва будет готова пересмотреть свое решение о приостановке участия в ДСНВ?

– У нас требования довольно скромные, понятные и абсолютно оправданные. Нам нужно, чтобы Соединенные Штаты отказались от враждебной политики по отношению к Российской Федерации, и тогда возникнут предпосылки к разговору о ДСНВ.

– Планируется ли контакт с США по этой теме в ближайшее время?

– Насколько я знаю, никаких контактов на эту тему в ближайшее время не ожидается, поскольку нет предмета для обсуждения.

Для начала американцы должны радикальным образом изменить свою политику по отношению к нашей стране. Пока этого даже близко нет. Следовательно, и диалога по СНВ ожидать трудно.

– Михаил Иванович, на венской международной площадке кипит бурная активность, собираются различные международные органы. Какие взаимодействия России с международными партнерами за последнее время вы бы выделили?

– Из примечательных событий я бы выделил то, что с 13 по 17 марта – в ходе сессии Комиссии ООН по наркотическим средствам – после перерыва в несколько лет, связанного с пандемией, нам удалось возобновить практику коллективных и скоординированных выступлений наших единомышленников.

В этот раз в кратчайшие сроки нам удалось собрать 28 соавторов заявления, в котором содержится целый ряд тезисов, отвечающих нашей позиции, актуальных в плане борьбы с наркоманией и наркотическими средствами.

Позитивно то, что вновь коллективно начинают выступать не только западные страны, которые связаны строгой дисциплиной в рамках НАТО и Евросоюза, но и здоровое большинство международного сообщества.

Как подтвердило это заявление, по вопросам борьбы с наркотиками у нас много общего с такими авторитетными странами, как Китай, Саудовская Аравия, Нигерия, Египет, Пакистан, Куба, Сингапур и многими другими. И то, что мы восстанавливаем прежнюю практику коллективных выступлений, думаю, привносит здоровое начало в работу международных органов. Будем продолжать и развивать эту практику.