Анатолий Попов: в Советском Союзе доллар тоже запрещали, но он существовал

Российская экономика в прошлом году оправилась от пандемии и пошла "на взлет". Основным драйвером по-прежнему выступала сфера недвижимости, подогреваемая растущими ценами. О том, есть ли в данном секторе "пузырь", когда стоит ждать стабилизации стоимости жилья, сколько компаний в 2022 году могут выйти на биржу, что будет с корпоративным кредитованием в текущем году, и почему лучше регулировать крипторынок, а не запрещать его, в интервью РИА Новости рассказал зампред правления Сбербанка Анатолий Попов. Беседовала Анастасия Сапрыкина.

— ЦБ и правительство сейчас ведут дискуссию по поводу судьбы криптовалют и майнинга в России. Как вы смотрите на возможность полного их запрета в стране? Если все же эта отрасль будет легализована в России, планирует ли банк оказывать юрлицам услуги в сфере криптоактивов?

— Наша позиция совпадает с позицией правительства, что криптовалюты надо регулировать, а не запрещать. Необходимо эффективное регулирование (которое позволит гражданам и организациям легально приобретать криптовалюту, ее учитывать и проводить необходимые "антиотмывочные" механизмы) и налогообложение. Это в конечном счете сформулирует правильную правовую базу для того, чтобы криптовалюты стали одним из инструментов в портфеле инвесторов, как акции или облигации.

При этом вся необходимая инфраструктура в банковском секторе существует — это те же самые брокерские счета, платформы цифровых финансовых активов, в том числе майнинг как одна из индустрий, которая в целом, как нам кажется, правильная. Что лучше экспортировать? Киловатты энергии, кубометры газа или вторичный продукт? В стране есть избыток электроэнергии, но ее сложно передавать на дальние расстояния из-за больших потерь, а криптовалюту можно передавать без потерь. И это высокотехнологичный сектор, в который вовлечены высококвалифицированные специалисты.

Добавлю, что в Советском Союзе доллар тоже запрещали, но он существовал вне зависимости от регуляторов. Во многих странах такие вещи встречаются: что-то запрещено, но есть черный рынок, на котором курс в 10 раз отличается от официального. В итоге это все равно приводит к либерализации, установлению понятных биржевых правил.

— В чем вы поддерживаете предложения ЦБ?

— Мы разделяем опасения Банка России относительно допуска на этот рынок неквалифицированных инвесторов. Необходимо предусмотреть механизмы квалификации и подготовки инвесторов. Но котировки криптовалют являются общепризнанным фактом, рынок уже сформировался. Поэтому нам нужно как можно скорее обеспечить эти механизмы и ввести правильное регулирование, а не запрещать хождение криптовалют.

— Основным драйвером роста экономики в пандемийные годы стала сфера недвижимости. На ваш взгляд, удастся ли в данной отрасли сохранить набранные темпы или выросшие ставки по кредитам для девелоперов охладят спрос на заемные средства?

— Портфель девелоперов жилья практически удваивается каждый год, и прошлый год не был исключением: наш портфель прирос на 105% и приблизился к 1,8 триллиона рублей. Наша доля — около 35% от объема всех кредитных лимитов девелоперов России на проектное финансирование. Гигантскую поддержку сектору оказала программа льготной ипотеки, которая сильно подтолкнула спрос. Мы видим, что по большому количеству новых проектов перекрытие средствами покупателей жилья на счетах эскроу в нашем портфеле превышает 100%. Никаких проблем со спросом мы не видим: есть стабильный уровень перекрытия, и продажи у застройщиков идут даже лучше, чем мы изначально закладывали в модели движения денежных средств. Никакого пузыря здесь не надулось, ситуация абсолютно под контролем.

Также важно, что рост ставок на сектор жилой недвижимости влияет в меньшей степени. Средняя ставка для заемщиков из данного сектора по данным Банка России составляет 3,3%. Такая ставка возможна, потому что счета эскроу наполнены, а продажи идут высокими темпами. Нам в 2021 году поступило более 2 тысяч заявок на проектное финансирование, что на 36% выше, чем в 2020 году. По одобренным заявкам ситуация аналогичная: рост на 57,5% год к году. Это говорит о возросшей активности девелоперов и привлекательности отрасли для инвестирования. Здесь мы себя чувствуем очень уверенно.

— В настоящее время банки и застройщики заключили соглашения о кредитовании более чем на 6 триллионов рублей. Какова доля Сбербанка на этом рынке? Хватит ли планируемых объемов для насыщения спроса на жилье в России? И когда, на ваш взгляд, можно ожидать стабилизации цен на жилье в стране?

— Что касается насыщения спроса, то до этого еще далеко. Пока обеспеченность россиян жильем остается низкой по сравнению со многими странами — 27-28 квадратных метров на человека. Это как раз является одним из драйверов роста отрасли. В 2021 году цены на жилье выросли по топ-50 городов РФ, включая Москву и Санкт-Петербург, более чем на 30% Но, полагаю, в этом году начнется стабилизация и большого роста цен на жилье не будет.

— Как Сбер закончил 2021 год с точки зрения кредитования компаний? Как вы оцениваете текущую ситуацию на данном рынке?

— Наш корпоративный кредитный портфель вырос на 10,5% и превысил важную отметку в 17 триллионов рублей. За год портфель почти обновился: мы выдали 14,4 триллиона рублей новых кредитов, частично заместив ими старые. Это на 7% больше, чем в 2020 году.

Понятно, что в прошлом году, особенно в его первой половине, ставки находились на привлекательном уровне, была и высокая потребность в финансировании. Четвертый квартал — традиционно высокий из-за сезонности в корпоративном бизнесе. Несмотря на то что у нас погасилось более 230 миллиардов рублей средств по госпрограмме кредитования под 2%, так как предприниматели выполнили условия и государство закрыло эти кредиты, нам все же удалось немного нарастить долю рынка — с 32,2% до 32,6% к концу прошлого года.

По кредитованию год можно назвать успешным: наш результат с точки зрения качества кредитного портфеля значительно лучше прогнозируемых параметров.

— А что ждете в текущем году?

— Cегодняшняя ситуация – высокий уровень ставок и геополитическая обстановка – скорее всего, замедлит темпы кредитования. Текущий уровень ставок достаточно непрост для наших заемщиков. На фоне роста ключевой ставки стал увеличиваться объем кредитов с фиксированной ставкой. Однако отмечу, что в конце года доля кредитов с плавающей ставкой тоже увеличилась и превысила 42%.

— Насколько могут замедлиться темпы роста кредитования в текущем году?

— Пока сложно давать оценку, но можно точно сказать, что они не превысят уровни 2021 года.

— Аналитики недавно опубликовали прогноз по росту просроченной задолженности в банковском секторе в текущем году, в основном из-за реструктурированных кредитов. Согласны ли вы с такими ожиданиями?

— Фундаментальных драйверов для этого нет. Количество локдаунов из-за пандемии снижается. Понятно, что есть отдельные регионы, которые по каким-то причинам устанавливают карантинные ограничения, но здесь, скорее, уровень нового спроса будет ниже. Что касается реструктурированных ссуд, то их портфель с начала 2021 года сокращается: большинство клиентов смогли преодолеть трудности, адаптировались к новым экономическим условиям и вернулись в график платежей. Сейчас восстановление кредитного качества в корпоративном портфеле продолжается: улучшается средний кредитный рейтинг и сокращается доля "плохих" кредитов.

— На фоне обострения геополитических рисков курс рубля в последние месяцы заметно снизился. Какой сейчас у банка портфель валютных кредитов? Есть ли риски неплатежей из-за такого ослабления национальной валюты?

— Если брать сегодняшний рынок, то фундаментального роста не происходит. Отдельные пики, которые были в конце января, случаются, но российский рынок к этому адаптировался.

Сейчас у нас доля кредитов в валюте составляет около 25% — это не много. Мы значительно снизили наш exposure (риск — ред.) на заемщиков в сегменте коммерческой недвижимости, которые раньше предпочитали финансирование в иностранной валюте за счет того, что ставки там ниже. В прошлом году мы более пяти миллиардов долларов конвертировали, что и сказалось на снижении доли валютных кредитов. Для нас один простой критерий работает: есть валютная выручка — есть валютный кредит.

Надо отметить, что в прошлом году было серьезное сырьевое ралли, которое принесло экстра-доходы нашим клиентам, и они воспользовались этой ситуацией и погасили свои кредиты, что также повлияло на снижение доли.

— Прошлый год стал для российских компаний рекордным за 10 лет с точки зрения объемов IPO. Ожидаете ли вы, что такой успех удастся повторить и в 2022 году? По вашим оценкам, сколько компаний может выйти на рынок в течение года? В каких отраслях могут быть публичные размещения в текущем году?

— Действительно, год был очень успешным, особенно его первые девять месяцев, когда отмечались пиковые значения на фондовых рынках. Это сгенерировало большой пайплайн на 2022 год. Наверное, в условиях текущей макроэкономической ситуации российского рынка, когда мы наблюдаем достаточно серьезные тренды к снижению и фиксации прибыли инвесторов, основной объем IPO можно ждать не ранее второго квартала. По нашим данным, около 15 компаний планируют выйти на рынок в этом году, при этом в списке различные отрасли — фармацевтика, производство потребительских товаров, ритейл, интернет-технологии, финансы и индустриальный сектор.

— В последние два года малый бизнес сильно пострадал от влияния пандемии, хотя государство вместе с банками оказывало масштабную помощь предпринимателям. Что происходит с вашими клиентами? Как изменилась клиентская база? Требуются ли предпринимателям дополнительные меры поддержки в текущих условиях?

— В прошлом году число активных клиентов малого и микробизнеса увеличилось на 10% и превысило 2,7 миллиона. Меры господдержки были очень важной и своевременной помощью малым и средним компаниям, поскольку позволили предпринимателям сохранить свой бизнес и рабочие места. В 2022 году банк продолжает принимать участие в программах льготного кредитования Минэкономразвития и Минсельхоза, мы также выдаем антикризисные кредиты в рамках совместной программы ЦБ и Корпорации МСП. На наш взгляд, данные меры поддержки пока покрывают основные потребности отраслей пострадавших от пандемии.

— А как дела у среднего бизнеса? Здесь нужны какие-то дополнительные программы поддержки?

— Средний бизнес также в норме, каких-то сложностей в обслуживании задолженности мы не видим. Уровень просроченной задолженности в среднем бизнесе снижается. В ноябре-декабре прошлого года работала программа "Кредит под 3%", наши выдачи по этой программе превысили 50%. Мы смогли помочь компаниям из пострадавших отраслей, которые испытывали трудности.

— В прошлом году одной из главных тем стала ESG-повестка. Сбербанк к 2023 году планирует нарастить портфель зеленых кредитов до 500 миллиардов рублей. Какой объем таких ссуд у банка уже сейчас? Какие отрасли являются приоритетными для банка?

— Это вполне достижимые цифры: наш портфель уже превышает 300 миллиардов рублей. Это проекты в самых разных отраслях, и, что важно, интерес к ESG-повестке проявляют уже не только крупнейшие публичные компании, но и средний и крупный бизнес.

— Сбер ранее заявлял, что планирует продолжать выпуски зеленых облигаций в 2022 году. Есть ли уже примерный объем таких ценных бумаг, которые банк может выпустить в текущем году? Сколько компаний обращались в Сбер для выпуска собственных зеленых облигаций в 2022 году?

— В ноябре прошлого года Сбер разместил дебютный выпуск зеленых облигаций на 25 миллиардов рублей. В наших выпусках обычно принимает участие много инвесторов — до двух тысяч — но в этот раз спрос на первые "зеленые" облигации превысил все наши ожидания: за первые два дня в нем пожелали принять участие 7,5 тысячи инвесторов. Так что мы будем и дальше расширять линейку ESG-инструментов и увеличивать объемы "зеленых" облигаций. Конкретные параметры и объемы зависят от рыночной конъюнктуры.

Что касается других компаний, мы уже получили обращения от пяти эмитентов, которые планируют выпустить собственные "зеленые" облигации во второй половине 2022 года.