"Все вокруг плакали": как ГЭС разрушила судьбы тысяч дагестанцев

МАХАЧКАЛА, 8 апр — РИА Новости, Юлия Ахмедова. В 2008 году несколько тысяч жителей Дагестана лишились жилья и хозяйства из-за строительства Ирганайской гидроэлектростанции. За одну ночь дома, садовые участки и пастбища ушли под воду. До сих пор большинство не получило компенсации.

Лишиться всего за один день

Последние 13 лет Патимат Гамзаева с мужем и тремя детьми ютится в Новом Ирганае у матери. Свое жилье в Старом Ирганае затопила ГЭС. Сейчас дом где-то посередине водохранилища.

Гамзаева стоит на крыльце маленького кирпичного дома в самой низине села. Женщина в домашнем халате и платке, морщась то ли от солнца, то ли от воспоминаний, возвращается мыслями в 2008 год.

© Фото : Юлия Ахмедова

Патимат Гамзаева

"В тот день я встала рано, около семи, — рассказывает она. — Вышла во двор, а там все затоплено выше колен. Куры, утки, коровы — все плавают как в море. Постепенно вода прибывала. Я позвонила родственникам, чтобы пришли и помогли с вещами. К тому времени зайти в дом уже было невозможно. Сняли раму и вытащили все через окно".

До этого у них был целый сад абрикосов. Сейчас на крохотном участке теснятся всего три дерева, под которыми бегают куры. Держать здесь крупный скот сложно, пасти негде — вокруг только скалы.

«

"Я плакала и плакала. За месяц потеряла 13 килограммов, — вспоминает Патимат. — И все вокруг плакали. Представляете, за один день лишиться всего? И здесь у меня нет никаких прав. По нашим традициям наследство передают мужчинам. Поэтому однажды мой брат сможет претендовать на этот дом. Думала переселяться, но куда? Места строиться нет".

Потоп на долгострое

Ирганайская ГЭС — один из самых крупных советских долгостроев, изменивший жизнь нескольких тысяч семей. Ее начали строить еще в 1977-м. Планировали запустить через десять лет, но закончили только в 2008-м. Водохранилище заполняли поэтапно. За эти годы постепенно ушло под воду свыше 1,8 тысячи гектаров земель, из них 938 — сельхозугодья. Затопило пашни, сенокосы, пастбища, больше половины всех фруктовых садов Унцукульского района, которые были главным источником дохода местных жителей.

© Фото : Юлия Ахмедова

Ирганайское водохранилище

Людей заверяли, что вода не превысит 535 метров над уровнем моря. Они продолжали строить дома, заводить семьи, вести хозяйство.

Несмотря на обещание, в ночь на 13 июня 2008 года уровень подняли до 547 метров. Так постановило правительство Дагестана. Жителей села никто не предупредил. Да и потом власти не смогли объяснить им, почему приняли такое решение.

Ночью вода стала заливать дома. К утру у многих уже не было ни сада, ни скота, ни крова.

CC BY-SA 4.0 / Сайга20К /

Ирганайская ГЭС

На компенсации обещали выделить 9,4 миллиарда рублей. Однако до сих пор 1151 семья (около половины пострадавших) ждет деньги за утраченное жилье. И около трех тысяч добиваются выплат за затопленные сады.

По словам пострадавших, все эти годы они переписываются с чиновниками, которые перекладывают ответственность друг на друга. Минэкономразвития отправляет людей в правительство Дагестана. Говорят, что средства должны быть из регионального бюджета, несмотря на то, что водохранилище — федеральная собственность. В правительстве Дагестана, в свою очередь, заявляют, что денег нет.

"Часть меня так и осталась там, под землей"

В машине у Магомеда Алигаджиева всегда лежат два толстых пакета с документами — на случай, если вдруг позвонят и пригласят на встречу в Минэнерго или правительство Дагестана. Бумаги он собирает с 2008-го.

© Фото : Юлия Ахмедова

Магомед Алигаджиев

Магомеду 63, но он резво прыгает с одной скалы на другую, будто бы зная каждый выступ наизусть. Он уже много раз показывал эти земли и чиновникам, и правозащитникам — тут обещали построить благоустроенный поселок для пострадавших от затопления. Но до сих пор здесь только скалы.

«

"Я коренной ирганаец. Сам участвовал в строительстве ГЭС, прокладывал тоннели под землей. Однажды завалило, и часть меня осталась там, под землей", — Алигаджиев показывает руку без пальца.

Одиннадцать лет он был главой Ирганая, но даже оставив пост, продолжил заниматься проблемами пострадавших от затопления.

"Ирганаю досталось больше всего. Восемьдесят процентов села оказалось под водой, — говорит Алигаджиев. — Не затопило только те дома, что на горе. Однако решили их тоже расселить, поскольку вода постоянно то поднимается, то опускается и создает угрозу".

© Фото : Юлия Ахмедова

Старый Ирганай

Дома на горе уже давно превратились для местных в одно большое захоронение прошлой счастливой жизни. Мы проезжаем мимо на машине. Магомед останавливается недалеко от собственного жилья. Сохранились только каменные стены. Резво лавируя между узких улочек, проводник везет нас в самую глубь Старого Ирганая.

«

"Село-призрак, — обводит он рукой развалины. — Здесь нет ни школы, ни больницы. Оставшиеся (таких единицы) вынуждены ходить в Новый Ирганай по узкой дороге среди скал — ее называют "дорогой смерти". Пешеходных троп там нет, и уже было несколько серьезных ДТП".

"Сколько детей может погибнуть"

Новый Ирганай в десяти минутах езды. Он похож на несуразный полип, который образовался в малопригодном для жизни месте — под склонами гор. Для переселения людей власти должны были подготовить здесь 67 гектаров земли. На деле площадь оказалась почти вдвое меньше. Две горы так и не разровняли, хотя деньги выделили и освоили.

Узкие разбитые дороги без пешеходных зон, трубы, проложенные прямо по земле, и недостроенные здания. К моменту заполнения водохранилища в 2008-м по программе переселения здесь успели поставить только первые три ряда домов. Остальные люди строили сами где могли.

Несколько десятков домов в Новом Ирганае может затопить в любой момент. Например, дом матери Патимат. Он в первом ряду, ниже уровня водохранилища.

«

"Когда постановление изменили на отметку 547, оказалось, что фундаменты этих домов постепенно подтапливаются и разрушаются. Тогда энергетики решили срочно установить насосы, которые бы перекачивали воду обратно в хранилище. Насосов до сих пор нет. Однажды утром они проснутся точно так же по колено в воде", — объясняет Алигаджиев, показывая пустую бетонную конструкцию, где должна была находиться техника.

Но это не единственная проблема Нового Ирганая. От селевых потоков, сходящих с гор после таяния снега или ливней, поселок должны защищать четыре лотка, по которым вода стекала бы в водохранилище. Однако лотки не достроили, и каждый раз бурные потоки с камнями текут прямо по дорогам Нового Ирганая. Однажды вода чуть не унесла КамАЗ.

Беспокойство вызывает у местных жителей и состояние дамбы, которую во время дождей заливает до критической отметки.

"Прямо внизу детский садик, — объясняет Алигаджиев. — Если дамбу прорвет, сколько детей может погибнуть".

"Снизу нас подтапливает, сверху заливает"

По пути мы встречаем Нахи Курбанову — правозащитницу, которая, как и Магомед, много лет занимается проблемами пострадавших от затопления людей. У нее модно подкрашенные брови, яркая помада и красно-золотой платок. Местные называют ее примером независимой женщины Кавказа.

«

"Вы знаете, сколько у нас документов по этой истории? — спрашивает Нахи. — У каждой семьи толстая папка. А что толку? Ничего добиться не можем".

Дом родителей Нахи сейчас тоже где-то под водой. Старики умерли, так и не дождавшись компенсации. Сама она вышла замуж и переехала к супругу.

© Фото : Юлия Ахмедова

Нахи Курбанова

Всю жизнь она преподает народные танцы. Поэтому каждый раз, как оказывается в Старом Ирганае, первым делом идет к разрушенному Дому культуры, где танцевала еще ребенком.

«

"Здесь было самое оживленное место. Собирались и старики, и молодежь", — Нахи указывает на поросшие травой развалины.

У самого края водохранилища, глядя в воду, где под горой мусора лежат самовольные канализационные стоки, она с грустью замечает: "Травят нас".

Дело в том, что в Новом Ирганае очистных сооружений так и не построили. Все стоки сбрасываются в водохранилище. Оттуда же люди пьют воду. Это приводит к частым отравлениям.

© Фото : Юлия Ахмедова

Старый Ирганай

Сложная ситуация и с поливом. Население живет за счет абрикосовых садов, но воду в села подают раз в двое суток на полтора-два часа.

«

"Меня спрашивают, ну хоть что-то хорошее вам эта ГЭС дала? Ни-че-го! — заявляет Магомед Алигаджиев. — У нас была ирганайская Амазонка — шикарный лес, плодородные земли. А сейчас только вода — ни для питья, ни для полива не годится. Вот и получается, что снизу нас подтапливает, сверху заливает, а воды в домах нет".

"Дышать не дают"

Пятидесятичетырехлетний Магомед Абдулаев — хозяин одного из придорожных кафе. Здесь же работает вся семья: жена — на кухне, сын — официантом. Все — от пола до крыши — Магомед построил собственными руками. С летней веранды открывается прекрасный вид на водохранилище. Но Магомед этой красоте совсем не рад.

«

"Дышать не дают. Полиции денег дай, энергетикам дай, — эмоционально восклицает Абдулаев. — Мое все затопили, ни копейки не выплатили, и новое строить нельзя. От дома одни руины, земля ушла под воду. А тут такое место было — райский уголок. Все росло: абрикосы, инжир, цитрусовые. Был консервный завод, животноводство, сельское хозяйство. Всем работы хватало. А сейчас люди бедные, еле выживают".

Впрочем, Абдулаев все же поставил себе новый дом. Территорию в горах разравнивал сам трактором.

В ответ на вопрос, выгодно ли здесь открывать кафе, Магомед грустно улыбается. Основные посетители — проезжающие туристы. Построить гостиницу для них просто негде.

© Фото : Юлия Ахмедова

Магомед Абдулаев

"Только они и заходят. Но сегодня приедут, завтра — нет, — отмечает Абдулаев. — А местные... На какие шиши им у меня есть?"

По указу правительства Дагестана район полностью перевели на электрическое отопление жилых домов и электроплитки. В связи со строительством ГЭС местным жителям обещали льготы по оплате электроэнергии. Но и это решение в итоге отменили, и сейчас ирганайцы оплачивают счета наравне со всеми.

"Наши семьи кормят в основном женщины"

Печальную картину бесконечного долгостроя завершает бетонный скелет консервного завода. Строить его начинали и бросали уже несколько раз. Старый комбинат, который тоже ушел под воду, по воспоминаниям местных жителей, перерабатывал до 40 тонн фруктов в сутки. Компот и варенье отправляли даже в Европу. С трудоустройством проблем не было.

Сейчас перерабатывать абрикосы негде, да и от прежних садов осталась треть. Устроиться можно только в школу, детский сад и медпункт.

«

"Вот и получается, что наши семьи кормят в основном женщины. Выживаем как можем", — заключает Магомед Алигаджиев.

В пресс-службе главы Дагестана ситуацию комментировать отказались.

© Фото : Юлия Ахмедова

Старый Ирганай

В Министерстве энергетики и жилищно-коммунального хозяйства Дагестана невыплату компенсаций жителям Унцукульского района объяснили "неритмичностью и хронической недостаточностью выделенных средств" на строительство ГЭС. В итоге, по словам чиновников, увеличились сроки строительства и объем работ, "некоторые мероприятия оказались недовыполненными и потребовали увеличения сметной стоимости".

«

"С 2013 года мы неоднократно писали в федеральные органы исполнительной власти и депутатам Госдумы о необходимости решения вопроса. Направили заявки на финансирование из федерального бюджета. Однако это не дало результатов", — говорят в пресс-службе Минэнерго.

В Минэнерго Дагестана РИА Новости заявили, что разработали план взаимодействий с федеральными органами власти. Ведомство должно предоставить в Москву документы и сметы до 1 мая 2021 года для финансирования в рамках федеральных программ на ближайшие три года.

В конце 2020-го 567 дагестанцев подали коллективный иск в Пресненский районный суд Москвы. Они просят признать незаконным бездействие Министерства экономического развития и правительства. Это самый массовый коллективный иск в России.

Вместе с тем местные жители не теряют надежды, что недавно назначенный глава республики Сергей Меликов обратит на них внимание.