МОСКВА, 10 янв — РИА Новости. Нефтяной кризис серьезно ударил по экономикам государств, зависящих от экспорта углеводородов. Среди наиболее пострадавших — Венесуэла: нефть и газ формируют 90–95 процентов доходов бюджета страны. С трудностями также столкнулись Нигерия, Ангола, Бахрейн, Иран, Ирак, Азербайджан и Казахстан. РИА Новости разбиралось, как живут там, где "черное золото" — основа национального благополучия.
Вихрь разрушения
Кризис грянул во второй половине 2014 года. В первые восемь месяцев средние цены на нефть марки Brent держались на отметке 107,75 доллара за баррель. А в июле-августе снизился спрос в США и Китае — основных странах-потребителях углеводородов. В начале октября 2014-го цена на нефть марки Brent опустилась до 90 долларов, в ноябре — до 80. А в последний день года упала до 55,27 доллара. Это были не кратковременные колебания: рынки лихорадило и в 2015-м. В январе был взят рубеж в 50 долларов, после чего произошло временное восстановление котировок. Однако в декабре того же года цены на Brent рухнули ниже 40 долларов за баррель. Это было вызвано тем, что страны ОПЕК в очередной раз отказались снижать квоты на добычу нефти.
В первые дни 2016-го СМИ выходили с заголовками типа "Ситуация близка к панической". "Черное золото" стремительно дешевело: котировки пробили уровень в 30 долларов за баррель. России пришлось расплатиться за это почти трехлетней рецессией в экономике, обесцениваем рубля и падением реальных доходов населения.
Однако уже в феврале 2016-го на рынке нефти наметилась стабилизация. Баррель на тот момент стоил 33 доллара. В ноябре 2016-го члены ОПЕК (Организации стран-экспортеров нефти) договорились о сокращении добычи на 1,2 миллиона баррелей в сутки — до 32,5 миллиона. В конце декабря баррель торговался уже по 57 долларов.
Несмотря на оживление рынка, пронесшийся по нефтяным экономикам вихрь кризиса оставил после себя значительные разрушения — в буквальном смысле. Падение цен на углеводороды изменило жизнь обычных людей во многих странах — в основном в худшую сторону.
"Думали, так будет всегда"
По Казахстану прокатились три волны девальвации — в 2009, 2014 и 2015 годах. Власти объясняли это необходимостью поддержки национальной экономики. Но в результате в феврале 2016-го республика попала в десятку "самых несчастных" экономик мира по версии Bloomberg. Эксперты делали свои выводы на основании "индекса несчастья" (misery index), определяемого суммированием инфляции и безработицы. Снижение курса тенге ударило и по потребителям, для которых подорожали импортные товары, и по бизнесу. Для предпринимателей подорожало все — от аренды до кредитов.
"Все подняли. Бензин подняли. Доллар подняли. Хорошо, что зарплату… не подняли", — эту горькую шутку в Казахстане после резкого снижения курса национальной валюты повторяли многие. Ситуация осложнялась тем, что в республике многие расчеты велись с привязкой к доллару. Все попытки государства победить "долларизацию" в реальном секторе и финансах не принесли успеха.
"Мой бизнес разрушен, семья обнищала. Мы трудились по 24 часа в сутки и зарабатывали до 10 тысяч долларов в месяц. Думали, так будет всегда. Но волны девальвации поставили нам подножку. Мы упали и пока не можем подняться", — рассказывает предприниматель Ольга Исхакова из Алма-Аты.
История краха бизнеса Исхаковых типична для тысяч казахстанцев. Тем не менее они выстояли: их брак не распался, они не покончили жизнь самоубийством под грузом проблем.
Семейным предприятием Исхаковых был контейнер на одном из рынков — барахолке. Дело кормило всю семью: супругов и четырех детей. "Мы решили расширить свой бизнес и взяли кредит в 2007 году под залог дома сестры. Кредиты тогда давали в основном в долларах. По нашим расчетам, мы должны были расплатиться очень быстро. Заработок позволял сделать это за три года. Но затем случился экономический кризис 2008-го", — вспоминает Надир Исхаков.
Бизнес приходил в упадок, а долг только рос. У некогда успешных предпринимателей не хватало денег на еду. Они ходили на оптовый рынок на окраине города, чтобы подобрать там брошенные торговцами овощи — надо было хоть чем-то накормить детей. "В 2010 году произошла очередная девальвация. В 2014-м — еще одна, ну и следующая — в 2015-м. Что скрывать, мы питались объедками с "Алтын Орды" (оптовый рынок. — Прим. ред.) и продолжали платить банку", — признается Ольга. Из-за девальваций сумма долга с процентами неимоверно увеличилась. Семья предпринимателей брала в 2007 году пять миллионов тенге, а спустя десять лет должна банку еще… 12 миллионов (около 2,1 миллиона рублей по текущему курсу). Впрочем, Исхаковы не отчаиваются — банк дал им отсрочку, у них есть на погашение кредита еще десять лет.
Драматическую историю Исхаковых иллюстрирует сухая статистика. За два года число субъектов малого и среднего бизнеса в стране сократилось более чем в два раза. Сегодня ищут работу почти полмиллиона казахстанцев.
"Таксовать и продавать"
В Азербайджане в 2015 году национальная валюта, манат, девальвировалась дважды, потеряв более половины стоимости. Натиг Раминов (имя изменено по его просьбе) ведет в Баку рекламный бизнес, который устоял и после кризиса. "Но расценки снизились буквально на порядок. Это не преувеличение. Если раньше нормальную прибыль сулил рекламный контракт от четырех тысяч долларов, то сейчас коллеги берутся и за заказ на 400 долларов. Думаю, на вопрос о том, упали ли доходы, можно не отвечать", — говорит предприниматель.
Переквалифицироваться из-за экономического кризиса пришлось и бизнесменам, и "белым воротничкам" из банков. Однако выбор специальностей на рынке труда невелик. "Куда можно пойти? Таксовать и продавать. Большинство именно этим и занялось. Конечно, с разным результатом — в зависимости от продвинутости и квалификации. Кто-то торгует арбузами на рынке, кто-то продает мебель в Instagram", — рассказывает рекламщик.
О том, что покупательная способность населения снизилась, Раминов судит по тому, что покупали его друзья в декабре 2017-го. "Перед Новым годом не было такого ажиотажа с покупками, как раньше. А до этого, в начале учебного года, для многих семей серьезным финансовым вызовом было приобретение школьных принадлежностей. Причем даже для семей, считающихся обеспеченными. Практически ничего из того, что требуется ученику, в стране не производится. Импортная форма, рюкзаки, письменные принадлежности сильно подорожали", — поясняет он.
Тело на продажу
В марте 2017-го третий раз подряд страной с самой несчастной экономикой мира признали Венесуэлу. Ее благосостояние напрямую зависит от нефти. На фоне чудовищной инфляции — отдельные специалисты говорили о четырех тысячах процентов — возник дефицит продовольствия.
Многих кризис заставил бороться за существование в буквальном смысле. Пятидесятилетняя Хуана и ее тридцатилетняя дочь Хуанита зарабатывают на жизнь, торгуя своим телом. "Я предпочитаю работать проституткой, а не смотреть, как моя дочь ест из мусора или засыпает голодной", — объясняет свой выбор Хуанита.
Хуана пошла на панель в 2015-м, когда лишилась работы (она была администратором в парикмахерской). Затем к ней присоединилась и дочь, которую к тому времени бросил муж.
По словам Хуаниты, она продает себя, чтобы ее дети ели "хотя бы одно яйцо в день и маленький кусочек сыра утром". Иногда ей приходится самой отказываться от еды, чтобы дети не остались голодными.
Расценки у Хуаны и Хуаниты более чем скромные. За час они могут заработать 100 тысяч боливаров (всего лишь доллар по реальному курсу черного рынка). Хорошая неделя приносит 400-500 тысяч боливаров (четыре-пять долларов соответственно). Для сравнения: с 31 декабря минимальная зарплата в Венесуэле составляет 797 510 боливаров (восемь долларов). Килограмм мяса стоит примерно 210 тысяч, курица — 170 тысяч. "Я бы солгала, если бы сказала, что могу купить килограмм мяса. Для нас это очень дорого", — признается Хуанита.
Хуанита обосновалась в отеле в центре Каракаса. Она объясняет, что скрывает свое ремесло от детей, ведь ее могут лишить родительских прав. У Хуаниты было еще трое детей — младших. Их у матери-проститутки по суду отобрали родственники бывшего мужа. "По крайней мере, мои дети не ложатся спать, не поев", — пытается оправдать себя Хуанита.
