Амур Гаджиев, МИА "Россия сегодня"
Всем своим поведением с 24 апреля 2015 года, со дня 100-летней годовщины геноцида армян в Османской империи, когда президент России Владимир Путин отправился в столицу Армении, чтобы почтить память погибших, Турция недвусмысленно дала понять, что на этом ее сближение с Россией закончилось.
Именно тогда из уст турецких лидеров открыто прозвучали первые недружественные высказывания в адрес России. В их риторике чувствовалась обида, которая на фоне сирийского кризиса, отягощенная внутренним давлением националистически настроенного электората в преддверии парламентских выборов, вперемешку с манией величия и внешнеполитическими амбициями правящей партии постепенно переросла в откровенную агрессию.
В адрес России посыпались критические заявления по поводу положения крымских татар, хотя еще полгода назад президент Эрдоган в ходе встречи с Путиным выражал удовлетворенность соблюдением их прав и свобод в Крыму. Турция все больше стала отходить от России. И не только от нее, а от Евразии в целом. А ведь еще недавно Эрдоган был готов променять свою участь вечного кандидата в ЕС на постоянное членство в ШОС.
Неужели Турция со своей военной мощью и растущей экономикой снова катится на периферию мировой политики? Неужели нам придется окончательно попрощаться с самостоятельной Турцией? Ведь именно такой ее уважали, приглашали на различные международные площадки, отводили ей место среди центральных игроков международной политики.
И что теперь? Турция своими руками, а если быть точнее, то руками военных пилотов F-16, ударивших по российскому самолету, воздвигла на своем пути к полноценному участию в мировой политике еще один, труднопреодолимый барьер. В этом ли заключался пресловутый принцип "ноль проблем с соседями", выдвинутый нынешним премьером Ахметом Давутоглу? К этому ли шла Турция на протяжении последних лет? Вопросов, к сожалению, больше, чем ответов.
Последний инцидент с российским самолетом вызвал удивление даже в тех странах, которые в своих внешнеполитических концепциях и доктринах отмечают Россию в качестве одной из опаснейших угроз их национальной безопасности. Эксперты в недоумении. Ведь понятно, что инцидент этот – заранее спланированная акция. Если задача состояла в том, чтобы охладить российско-турецкие отношения, то неужели нельзя это было сделать как-то иначе?
Повсеместно то и дело твердят, что Турция совершила очень серьезную ошибку. И это верное определение. Анкара серьезно просчиталась не только в своей сирийской политике, но и в выборе партнеров.
С кем она теперь?
С Евросоюзом, который видит в Турции не полноправного участника в европейских делах, а своего рода "буферную зону" от наплыва беженцев и мигрантов? Такая роль страны, возможно, отвечает краткосрочным, тактическим интересам ныне правящей верхушки, но никак не интересам турецкого народа.
Ведь проблема не только в том, что Турция уже истратила на более 2,5 млн сирийских беженцев порядка 8 миллиардов долларов и продолжает тратиться. Проблема лежит гораздо глубже и уже приняла долгосрочный характер. Дети беженцев не получают должного образования. Сообщается, что их порядка 500 тысяч. А ведь это потенциальные кандидаты в террористические группировки, мафиозные структуры, бандформирования и т.д. И что сделала Европа? Пока практически ничего, лишь пообещав, что скоро деньги будут, не уточнив ни сроки, ни сумму. А о приеме в страны ЕС тех беженцев, которые в настоящее время находятся в Турции, ни слова.
Или с Соединенными Штатами, которые свои далеко идущие планы на Ближнем Востоке решают за счет ослабления позиций Турции в регионе и втягивания ее в ряд опасных авантюр? Думаю, что и об этой роли республиканская Турция вряд ли мечтала.
Или может быть с теми исламистскими силами, которые в период событий "арабской весны" ошибочно считались катализаторами реформ и драйверами псевдодемократических преобразований на Ближнем Востоке, но в скором времени оказались наиболее опасными ввиду своей неэффективности, недальновидности и чрезвычайной уязвимости по отношению к экстремистским идеям?
Так или иначе, возвращаясь к трагическому инциденту и оценивая дальнейшие перспективы двусторонних контактов, следует отметить, что точка невозврата в российско-турецких отношениях, к сожалению, уж пройдена. Во избежание дальнейшего ухудшения отношений Анкаре следовало бы извиниться. Но пока официальных извинений не поступало. Лишь сожаления турецких властей по поводу гибели российских пилотов и попытки доказать свою правоту. Причем делается это путем не только искажения технических деталей, но и причин нанесения удара.
И напоследок. Мне, как российскому туркологу, очень неприятно констатировать тот факт, что наши отношения после стольких лет взаимной дружбы, доверительных отношений и высоких достижений снова рискуют быть сведены до уровня времен холодной войны.
