Владимир Лепехин
Праздник труда 1 Мая отметили десятки, если не сотни миллионов людей по всему миру. Сотни миллионов готовятся к празднованию Дня Победы над фашизмом 9 Мая.
Россия рассталась с большей частью советского политического и культурного наследия, но продолжает удерживать Первомай и День Великой Победы в качестве своих главных государственных праздников, сохраняя тем самым уникальные национальные традиции и свое собственное лицо, что очень важно в условиях глобализации мира и всего, что с нею связано.
Объединение и размежевание: две стороны глобализации
Думаю, нет необходимости лишний раз напоминать, что планетарная глобализация — объективный процесс, и альтернативы ему как бы нет: ведь нет альтернативы течению времени из прошлого в будущее. Глобализации и, следовательно, универсализации, стандартизации и обезличиванию сегодня в мире подвержено все рукотворное: от мироустройства до обустройства собственной судьбы.
Произнесенное — аксиома, вряд ли нуждающаяся в доказательстве, уж поскольку со свидетельствами глобализации всего и вся мы сталкиваемся сегодня в режиме онлайн на каждом шагу.
Вместе с тем существует гипотеза, что глобализация, как и всё в этом мире, сопровождается контрпроцессом — стремлением тех или иных стран и народов избежать поглощения и растворения в общем "великолепии". То есть размежевания в современном мире так же естественны, как и объединения.
Насколько эти два процесса соотносимы, сказать сложно. Но ясно одно: сегодня глобализация мощнее и тотальнее суверенизации. Она — в восходящем тренде, в отличие от стремления тех или иных субъектностей сохранить свой политический и экономический суверенитет или же культурную аутентичность, что становится, скорее, исключением из общего правила.
Государства как каркасы суверенности все больше нивелируются, тысячелетние культуры переформатируются, политические, экономические и религиозные системы подгоняются под некие универсальные стандарты — и все это становится необратимым.
Впрочем, автора этих строк в глобализациях по-американски, по-китайски, еtс. интересуют в первую очередь роль и место в них России.
Имеет ли наша страна право претендовать если не на статус законодателя планетарных стандартов, то хотя бы на сохранение себя как суверенной и самобытной цивилизации в рамках многополярного мира? Ответ на этот вопрос зависит от того, в какой мере элиты современной России осознают собственно российские сущности.
Смена собственной матрицы на чужую
Можно сколько угодно критиковать советскую власть, однако она — при всех заимствованиях чужих сущностей (марксистской теории, а позднее — идеи конвергенции с Западом) и отказа от сущностей своих (к примеру, от православия, панславянства и прочего) — обеспечивала цивилизационную связь со всей предшествующей российской историей. И переход СССР в конце 20-х годов к построению социализма в одной отдельно взятой стране был ничем иным, как возвратом державы к своим цивилизационным основаниям.
К сожалению, то, чего революционерам-западникам не удалось добиться в первые революционные годы, было с лихвой наверстано в начале 90-х годов прошлого века. С моей точки зрения, основной негатив в связи с упразднением СССР состоит не в сломе советской административно-политической машины (восстановление этой машины в России произошло уже при Борисе Ельцине) и даже не в развале государства на полтора десятка новых стран, но в том, что все эти страны без исключения попытались избавиться от российской социокультурной матрицы.
В самой России новая либеральная прозападная власть на словах отвергла коммунизм, а на деле — отправила в утиль тысячелетнюю российско-евразийскую цивилизационность.
Новая Конституция Российской Федерации (от 1993 года) закрепила примат международного права над российским. Базовым идеологическим постулатом был по факту провозглашен принцип максимальной открытости России и, следовательно, "интеграции" последней в глобальную политэкономическую и культурную матрицу Запада.
В результате началось интенсивное поглощение России западной цивилизацией, беспрепятственно продолжавшееся, как я полагаю, до известной мюнхенской речи президента России 2007 года. Судя по всему, Владимира Путина невзлюбили на Западе именно после этой речи, ведь в ней президент РФ фактически разоблачил глобализацию по-американски, отметив, в частности, что "как бы ни украшали термин "однополярный мир", он в конечном итоге означает на практике только одно: это один центр власти, один центр силы, один центр принятия решения".
На днях Генпрокуратура РФ признала нежелательной работу в нашей стране таких иностранных неправительственных организаций, как "Открытая Россия" (Великобритания) и "Институт современной России" (США), признав тем самым порочность принципа безмерной и односторонней открытости России всем геополитическим ветрам и продемонстрировав Западу желание российских элит жить своим умом.
Поглощение России глобальной матрицей продолжается
Войны с применением ядерного оружия против Российской Федерации не будет. Не только потому, что западные политики боятся нашей страны (на Западе хорошо понимают, что российские элиты не запрограммированы на превентивный ядерный удар), но еще и потому, что Россию планируется разбить на поле гуманитарной брани.
В период правления Горбачева и Ельцина российские лидеры добровольно принесли западным политикам ключи от всех российских дверей. В период Путина произошло отрезвление значительной части нового правящего класса, и сегодня Россия все активнее меняет свое отношение и к Западу, и к самой себе. Налицо рост понимания того факта, что в чужой культурно-ценностной матрице России уготована роль жертвы, не более. Притом что у РФ имеется собственный колоссальный потенциал развития.
К сожалению, процессы переформатирования России в культурном, образовательном, информационном, гендерном и других социогуманитарных сферах зашли так далеко, что остановить их нынешним российским элитам, похоже, уже не под силу. Тут нужны принципиально новые элиты.
В самом деле, если в культурном поле России сторонники Павленского, Pussy Riot и театральных инноваций в духе Тангейзера еще не овладели господствующими высотами, то, например, в информационном поле ведущие позиции постепенно отдаются зарубежным социальным сетям и дискурсам, а в сфере образования давно и бездарно сданы Болонской системе.
Еще более тревожная ситуация складывается в гендерной сфере, где все, что связано с сохранением и укреплением традиционной семьи, последовательно выносится за пределы российского цивилизационного мейнстрима.
Принцип открытого общества открыл Россию не для свободного проникновения в РФ инвестиций, передовых технологий и лучших культурных образцов, но, увы, в основном для обратного: для вывоза из России всего самого лучшего и ввоза того, что разрушает основания российского бытия. Между тем возврат России к своим цивилизационным сущностям — важнейшее условие сохранения ею своей суверенности.
Названные сущности — это уникальная география РФ и базирующаяся на ней (а не на фантазиях либеральных экономистов) производящая экономика, это тысячелетняя самобытная культура нашей страны и ее великая история, не нуждающаяся в том, чтобы любители западных ценностей обогащали ее примирением с власовщиной и бандеровщиной.
Важнейшие российские сущности — это русский и другие языки народов России, наша кириллическая письменность (привет Казахстану!); это традиции многонационального российского народа и культура традиционных для России конфессий.
Это, наконец, общероссийские праздники 1 и 9 Мая — своего рода цивилизационные якоря, удерживающие Россию от ее окончательного поглощения глобальной матрицей.
