Владимир Лепехин
В минувшую пятницу президент США Дональд Трамп довольно холодной встречей в Вашингтоне с канцлером Германии Ангелой Меркель фактически дал понять, что не шутит. Он действительно покушается на систему мироустройства и формулу отношений США с Евросоюзом и Германией. Симптоматично, что уже в воскресенье в Берлине прошел внеочередной съезд Социал-демократической партии Германии, на котором кандидатом в канцлеры от СДПГ был утвержден экс-глава ПАСЕ Мартин Шульц.
Фактически Трамп дал отмашку началу в Германии избирательной кампании, которая должна завершиться переизбранием канцлера.
России угрожает внутренняя разобщенность
В России особенность текущего момента поняли гораздо раньше, чем в Германии и других странах ЕС, так что начавшиеся с приходом к власти Дональда Трампа глобальные перемены в США и мире в целом — на сегодня ведущая тема в российских СМИ. Тем не менее при всей значимости грядущих перемен глобальный порядок, как я полагаю, не та проблема, на которой должно быть сфокусировано основное внимание российских журналистов, политиков и экспертов.
С моей точки зрения, Россия сама нуждается в серьезных переменах в контексте глобальных вызовов со стороны международного терроризма, американского гегемонизма, европейского реваншизма и растущей китайской мощи.
Отсутствие адекватного экономического и социокультурного ответа России на эти вызовы делает нашу страну все более уязвимой для реализации различных глобальных проектов в ущерб нашим интересам. В данном случае я имею в виду не только те ответы России, которые абсолютно очевидны и связаны с введением российским руководством контрсанкций, импортозамещением или проведением собственной модели внешней, информационной, национальной и прочих политик.
Речь идет о переходе России к такой модели развития, которая бы способствовала развороту к нам хотя бы ближайших соседей: все пристальнее смотрящей на Запад Белоруссии, попавших в капкан "евроориентации" Грузии и Молдавии, погружающегося в турецкий мир Азербайджана, фрустрирующих Армении и Абхазии, поглощаемых исламским миром и Китаем центральноазиатских республик. Я уже не говорю о развязавшей войну против русского мира Украине и все более русофобских стран Балтии.
В чем, на мой взгляд, состоят главные особенности ситуации в современной России? Прежде всего в том, что сегодня в нашей стране реализуется целый ряд деструктивных идей и технологий, направленных не на объединение людей, но, напротив, на увеличение поводов для их размежевания.
В частности, российские социологи констатируют, что, несмотря на консолидацию подавляющего большинства граждан страны вокруг фигуры российского президента и его внешней политики, люди в России чрезвычайно разобщены по внутриполитическим, национальным, конфессиональным, сословным и иным основаниям. Социальные сети переполняет площадная брань, а солидарность и взаимопомощь характерны лишь для узких сегментов общественной жизни: церкви, некоторых НКО и национальных общин.
Очевидно также, что по всей России нарастают дебаты между сторонниками различных радикальных точек зрения, транслируемых на всю страну посредством многочисленных телевизионных ток-шоу, еще больше ссоря и озлобляя граждан страны.
Народ жаждет развития, правящее меньшинство — стабильности
Причина все большей разобщенности граждан России состоит не только в том влиянии, которое оказывают на российского обывателя последователи Джорджа Сороса, Джина Шарпа, Джозефа Ная и иные специалисты по манипулированию массовым сознанием и разжиганию вражды. Полагаю, что дело еще и в том, что в самой России сегодня не все благополучно с социальным миром и пониманием того, зачем ей нужна сейчас объединяющая людей идеология и своя собственная, уникальная повестка дня.
Зададимся вопросом: в чем в данный конкретный момент времени заинтересованы российские элиты? В особенности те представители нового правящего класса, которые стали бенефициарами формирования на обломках СССР "дикого капитализма" с соответствующей "грабительской приватизацией", шоковой терапией, формированием в стране олигархической системы власти, насаждением Болонской системы в сфере образования и прочими прелестями, считающимися элементами демократических реформ.
Думаю, значительная часть правящего в России класса сейчас заинтересована в том, чтобы сохранить сформированный за последние 25 лет порядок вещей, то есть свое доминирующее положение в обществе, экономике, политике. И именно по этой причине из разных коридоров власти и кабинетов топ-менеджеров частных корпораций экспертному сообществу спускается заказ на формирование в России такой национальной идеи, которая бы обеспечила правящему меньшинству его статус-кво.
Вот откуда повышенный спрос внутри элит на консерватизм. Причем на консерватизм не традиционалистского, но административно-охранительного, корпоративно-олигархического и космополитического типов.
Этой социальной группе нужен сегодня некий идеологический гибрид — инструмент, который бы обеспечил окончательную легитимацию номенклатурной приватизации и закрепление олигархического устройства общества с его неизбежным социальным расслоением и разделением граждан России на сословия.
Оттуда сегодня идут запросы на различные версии "правой" идеологии и политики: на монархизм и антикоммунизм, оправдание власовщины и замирение с бандеровщиной, на немедленный вынос тела Ленина из Мавзолея и установку памятников организаторам белого террора при одновременном повышенном спросе на идеи американских неоконов, а также веру в Россию как неотъемлемую часть "цивилизованной" Европы.
Ловушка для России — опять и снова
Основной недостаток насаждаемых сегодня российскому обществу сверху и извне разновидностей правоконсервативной идеи состоит в том, что они не обеспечат стране динамичного экономического, социального и иного развития.
Да, они могут обеспечить закрепление сложившейся за последние десятилетия модели управления. В перспективе могут способствовать выходу России из режима санкций. Они могут даже на какое-то время обеспечить в стране политическую стабильность.
Однако конкурентоспособного экономического развития внедряемый сегодня в России тип консерватизма, ориентированный не на раскрепощение энергии масс, но, напротив, на закрепощение активностей большинства граждан, не пробившихся за годы "либеральных реформ" к власти и собственности, однозначно не обеспечивает. Как не обеспечивает он и развития гражданского общества, поскольку в предлагаемой сегодня правоконсервативной парадигме отсутствует привлекательный образ будущего, а "левая" повестка объявлена маргинальной.
Не дает правоконсервативная идеология России и долгосрочной политической стабильности — хотя бы по той простой причине, что при институциональном закреплении в стране нынешнего "дикого" капитализма за пределами системы принятия решений оказывается значительная часть населения страны, включая представителей науки и разного рода подвижников.
Похоже, что та часть российской элиты, что настойчиво продвигает в России монархизм, антикоммунизм, западоцентризм, etc., вновь загоняет страну в ту же ловушку, в которой оказалось 100 лет назад российское самодержавие.
В начале XX века в чрезвычайно сложной обстановке, вызванной участием России в мировой войне, а также нарастанием внутренних социально-экономических противоречий, правящий класс сделал ставку не на развитие страны в союзе с народом и интеллектуалами, а на удержание власти, в том числе путем эскалации борьбы режима с нарастающим массовым протестом. Итог известен.
Россия, в отличие от Германии, — мировая держава. И большая часть человечества ждет от России начала реализации преимущественно "левой" повестки дня, связанной со стремлением предложить миру новую модель развития, основанную не на безудержной погоне за прибылью и капиталистической архаике, но на приверженности суверенных государств традиционным ценностям, идее гуманитарного развития и высоким социальным идеалам.
