Могут повторить? Американцы напомнили миру про Хиросиму

Городская легенда гласит, что в "Оппенгеймере" Кристофера Нолана есть постельная сцена продолжительностью пятнадцать минут. На самом деле ничего подобного там нет. Любовная линия в фильме вообще сведена к минимуму. Зато американская страсть к мировому господству изображена здесь роскошно, во всех деталях, просто с порнографической откровенностью.

Понятно, что блокбастер такого уровня, на такую тему, снятый режиссером такого калибра, это не просто кино, а сложно устроенный пропагандистский месседж, который посылают и вассалам, и противникам, и внутренней аудитории. Сейчас "Оппенгеймер" — фильм про то, как американцы сделали и применили атомную бомбу, — идет по всем континентам, собирая рекордную кассу. Каков же реальный смысл нового шедевра Нолана?

Формально мы три часа наблюдаем за страданиями интеллигентнейшего ученого, отца американской атомной бомбы. То его допрашивают садисты-фэбээровцы. То запугивают военные. То внезапно его начинают обуревать муки совести. В огромных глазах Килиана Мерфи неизменно плещется печаль.

Если отвлечься, однако, от изысканной актерской игры, то в сухом остатке мы видим не самого талантливого, но крайне тщеславного ученого, которого лихо взяли в оборот военные, поймав как раз на этом тщеславии.

Попав в машину американской оборонки, Оппенгеймер вынужден совершать одно предательство за другим, сдавая спецслужбам своих друзей и выдавая самые интимные свои тайны. Ради карьеры он готов на любые унижения и подлости, но не забывает при этом усердно изображать из себя жертву.

Вот какую речь выдает герой фильма перед своими сотрудниками сразу после успешного применения атомной бомбы по Хиросиме. "Мир запомнит этот день. Еще рано судить о результатах бомбардировки, но держу пари, японцам не понравилось. (В зале смех, бурные аплодисменты.) Я горжусь вами… Жаль, что мы не успели использовать ее против Германии. (Смех, овации, ученые вскакивают со своих мест, машут американскими флажками, кричат "Оппи! Оппи!")" Конец цитаты.

В исполнении Мерфи Оппенгеймер проговаривает эту триумфальную речь, бледнея и спотыкаясь на каждом слове. Но разве режиссер хочет таким образом осудить зверскую жестокость своей страны?

Не-а, ничего подобного. Безумие американских фанатов ядерного оружия хорошо показал Стэнли Кубрик в своем бессмертном фильме "Доктор Стрейнджлав, или Как я перестал бояться и полюбил атомную бомбу". Там каждый кадр кричит о жестоком абсурде ядерной войны, которую Вашингтон готов развязать безо всякого повода.

Нолан же откровенно упивается кровожадными триумфами американской военной машины. Нервные подергивания лицевых мускулов Оппенгеймера, все его метания и сомнения лишь подчеркивают ее непреодолимую мощь. Эта машина способна на все: убить сотни тысяч людей на другом конце света, сломать любого интеллектуала и заставить его рабски служить себе, использовать великие научные достижения ради уничтожения стран и народов. И все это только ради власти над миром.

Самая жуткая сцена фильма практически документальна. Это неторопливо снятое заседание комитета по выбору целей атомной бомбардировки. Вежливо и спокойно обсуждается, какие японские города надо бомбить. Прикидывается количество жертв. Спрашивают мнение Оппенгеймера. Высказываются военные. Карандашик министра обороны Генри Стимсона зависает над списком из одиннадцати городов. Изначально их было двенадцать — Стимсон вычеркнул Киото, потому что провел там медовый месяц с женой и ему очень понравился город. Это реальный исторический факт.

Режиссер смакует каждый момент — для него это эпизод, в котором его соотечественники, подобно олимпийским богам, буквально решают судьбу человечества. Это снято как высшее утверждение власти США над миром.

Месседж "Оппенгеймера" не имеет ничего общего с пацифизмом — наоборот, это чистое устрашение. Особенно хорошо видно это в России — в конце концов, именно против нашей страны атомная бомба, в сущности, и создавалась. Несмотря на все слезы и стенания главного героя, на базовом уровне послание фильма недвусмысленно — американцы, как говорится, "могут повторить".

Своей американской аудитории посылается месседж — мы обладатели супертехнологий и можем безнаказанно уничтожить столько людей на планете, сколько захотим. Это, конечно, пропагандистское вранье, но подано все очень убедительно. Американскому глубинному народу должно зайти.

Не менее интересно, как воспринимают фильм Нолана в мире. Разумеется, японские зрители в шоке, там фильм вообще далеко не сразу выпустили в прокат. Да, японцев уже убедили в том, что они "сами виноваты" в бомбежках Хиросимы и Нагасаки. Но уж так неприкрыто показано ликование американской элиты сразу после массовых убийств, столько счастья на этих лицах. "Держу пари, японцам не понравилось…"

А тут еще американские студии предложили зарубежным зрителям устроить "Барбенгеймер" и за один день посмотреть и "Барби", и "Оппенгеймера" — комедию про кукол и трагедию атомной бомбардировки в одном, так сказать, флаконе. Остроумцы, что сказать.

© AP Photo / Chris Pizzello

Баннеры к фильмам "Барби" и "Оппенгеймер" на здании кинотеатра Los Feliz в Лос-Анджелесе

Японцы с грустью цитируют шотландского комика Фрэнки Бойла: "Америка не просто вторгнется в твою страну и всех убьет. Она еще через двадцать лет вернется и снимет кино про то, как американским солдатам было грустно всех убивать."

В Китае, напротив, фильм был принят с восторгом: там у "Оппенгеймера" колоссальные сборы и высочайшие оценки зрителей и критиков. Нетрудно понять, с каким чувством потомки людей, замученных японской военщиной, следят за процессом создания бомбы, которая покончит с Японией.

Нам в России полезно было бы обратить внимание на то, как тонкий психолог Нолан изображает американский истеблишмент. Он полагает, что там всем правит чистая воля к власти — не деньги, не выгода, а только страсть к доминированию. Ради своей гегемонии эти ребята способны буквально сжечь весь мир в труху.

В один момент Оппенгеймер признается военному куратору Манхэттенского проекта: есть ненулевая вероятность, что раз запущенная ядерная реакция не остановится, пока не сожжет всю атмосферу и не уничтожит человечество. Генерал взволнован, но испытания бомбы отнюдь не отменяет.

Это абсолютно чуждая нам психология, но ее нужно учитывать во взаимодействиях с заокеанскими партнерами. Видный американский военный аналитик Герман Кан, с которого Кубрик списал своего доктора Стрейнджлава, предлагал в свое время пожертвовать тридцатью миллионами американцев, лишь бы выиграть ядерную войну с СССР. Понятно, не все в Вашингтоне настолько ненормальны. Однако и такие индивидуумы у власти там есть. Именно от них передает нам весточку новый фильм Кристофера Нолана.