Анатолий Аксаков: у России пока есть потенциал, чтобы не трогать госдолг

США делают все, чтобы произошел закат эры доллара, а те средства, которые Америка заняла за рубежом, могут оказаться фантиками, пустышками, считает глава комитета Госдумы по финансовому рынку Анатолий Аксаков. В интервью РИА Новости в рамках ПМЭФ он рассказал, нужна ли мировая валюта в многополярной системе мира, какой риск для России несут резервы в юане, исключат ли Москву из программы льготной ипотеки, а также сколько исламские инвесторы готовы вкладывать в российскую экономику. Беседовала Светлана Орлик.

РИА Новости является информационным партнером и фотохост-агентством Петербургского международного экономического форума.

– На ваш взгляд, наступит ли закат эры доллара?

– Американцы все делают для того, чтобы закат эры доллара произошел. Причем руководитель Минфина США буквально на днях в конгрессе подтвердила, что интерес к доллару резко сократился, и она сама сказала, что это связано, в том числе, с политическим фактором. То есть Америка своими политическими, недружественными действиями сама подрывает свое господство, подрывает доверие к доллару. Доля доллара за два года упала на 10 процентных пунктов, это очень резко. Понятно, что она до сих пор высокая – на уровне 60%, но если так пойдет и дальше, то беда. Сокращение доли доллара в международных расчетах – это удар по экономике США и по их финансовой системе, они могут прекратить платить по своим долгам. Таким образом триллионы долларов, которые Америка заняла за рубежом, могут оказаться фантиками, пустышками. И это большой риск, и я уверен, что все это понимают.

– Если США прекратят платить по своим долгам, как это отразится на нашей стране?

– Мы испытываем все колебания, ну, во-первых, заблокированы наши 300 миллиардов долларов, огромная цифра. Мы могли бы эти деньги использовать для решения многих задач. Сейчас наша зависимость от евро и доллара довольно серьезно снизилась, но тем не менее мы все равно, часть мировой экономики, и если ее большая часть колеблется, то и мы тоже будем испытывать.

– Ваш взгляд, нужны ли вообще мировые валюты в многополярной системе?

– С моей точки зрения, лучше, конечно, было бы иметь коллективную валюту, которую признавали бы страны, использующие эту коллективную валюту. Я все время говорю о том, что банк БРИКС должен такую валюту определить. Каждая из стран должна зафиксировать свои обязательства в определенном объеме для обеспечения стабильности такой валюты. Но пока процесс находится только в стадии дискуссии.

– Вы согласны с предложением главы ВТБ Андрея Костина о необходимости увеличить порог госдолга?

– У нас есть пока потенциал, который позволяет не трогать госдолг. Есть Фонд развития промышленности, Фонд национального благосостояния. Надо задействовать те ресурсы, которые сейчас есть, так, чтобы они эффективнее использовались, в том числе, на технологическую перестройку экономики. Надо направить эти ресурсы не на текущие какие-то задачи, а на перспективное развитие. Вот таксономия эту задачу должна выполнить. То есть у банка должен появиться интерес направлять свои деньги на перспективные проекты. Плюс быстрее нужно запустить ИИСы, пенсионные накопления как инструменты, обеспечивающие финансирование таких проектов. Сейчас есть требования, ограничивающие пенсионные фонды в инвестировании, они могут вкладывать только в консервативные инструменты и в основном финансируют краткосрочные проекты. Так построены требования. Надо их изменить, чтобы пенсионные фонды в долгую финансировали. Вот, это наша задача. Мы сейчас как раз этим занимаемся.

– Каким должен быть, на ваш взгляд, уровень ключевой ставки Банка России?

– К сожалению, должен признать, что уровень ключевой ставки отражает баланс в экономике, в финансовой системе, связанный с инфляцией. Мы видим, что рубль дешевеет, и это связано, в том числе, с внешними факторами, ценой на нефть, недопоступлением экспортных доходов. Естественно, в этих условиях вырастает цена на импортную продукцию, а импорт растет, несмотря на все санкции, которые к нам применяются. Соответственно, этот импорт уже более дорогим сюда заходит, это влияет на инфляционные процессы, а инфляция зависит от ставки ЦБ. Поэтому я надеюсь, что ставка все-таки сохранит свое значение в 7,5%. Я все время призывал снижать ключевую ставку. Сейчас я понимаю, что действия Центрального банка аккуратные. Важно сохранить ценовую стабильность.

– Есть ли для России риски в создании резервов в юане? И какие?

– Есть риск. Если мы слишком большой объем своих резервов в одной стране, в одной валюте храним – это всегда риск. Мы начинаем зависеть от своего партнера и от уровня инфляции в этой стране, ее политических предпочтений. Действия Америки по отношению к нашей стране показали, что всякое бывает. На самом деле американцы где-то выстрелили себе в ногу, заблокировав наши резервы, потому что доверие к американской валюте начинает падать. Мы видим, что доля американского доллара в международных расчетах довольно резко сократилась. Они сами подорвали доверие к своим действиям политизацией этого процесса. Поэтому, конечно, лучше диверсифицировать резервы, а лучше их эффективнее использовать для технологической перестройки нашей страны, а не хранить в бумажном виде.

– Можно ли вообще обойтись без резервирования?

– Обойтись без резервирования сложно, потому что нам надо иметь определенную подушку, которую мы всегда можем задействовать в кризисные периоды, в какие-то непредсказуемые ситуации или даже в предсказуемые, но связанные с экономическими циклами.

– Банк России готовит иски в суды для того, чтобы оспорить блокировку золотовалютных резервов. Если ли шансы, что эти суды выиграть?

– Если подходить чисто юридически, да, мы можем в любом суде выиграть, если суд будет действовать в соответствии с законом, с правом. Но сейчас эти суды долго длятся. Я знаю, что сотрудники Банка России готовятся к этим процессам.

– Один из крупнейших застройщиков в России весной запустил токены, привязанные к стоимости недвижимости, для инвестирования в "цифровые квадратные метры". Как вы относитесь к такому инструменту для покупки нового жилья в России? Кому он в первую очередь будет интересен?

– Известно, что жилье имеет разную стоимость в зависимости от начала застройки. Например, цена жилья на "нулевом" отрезке может быть в два раза ниже стоимости недвижимости, которая продается уже в готовом виде. Строительная компания "Самолет" выступила с идеей продавать населению квадратные метры и даже доли квадратных метров в строящемся жилье. При чем застройщик увязал такой выпуск токенов с законодательством о домостроении. Вы знаете, что те деньги, которые граждане инвестируют в строительство жилья, аккумулируются на эскроу-счетах. Компания это учла и также будет аккумулировать средства от токенов на эскроу-счетах, которые будут раскрываться только после сдачи готового дома. И те граждане, которые инвестировали на "нулевом" этапе, купили доли квадратных метров или квадратные метры, смогут продать их уже после того, как дом будет сдан, и заработать довольно приличные деньги. На мой взгляд, это очень интересная схема, она будет востребована. Понятно, что массового инвестирования не стоит ждать, но те, кто ищет варианты сбережения и приумножения своих средств с помощью разных инвестиционных продуктов, я уверен, будут использовать этот инструмент.

– Почему вы не ждете массовых инвестиций в этом сегменте?

– Я думаю, что это просто новое явление. Те, кто сейчас занимается выпуском токенов, привлечением денег с помощью их размещения, сами тестируют эти инструменты и проверяют, насколько они могут быть востребованы рынком. Само законодательство о цифровых финансовых активах только заработало. Около 30 разных инструментов выпущено по этому закону, и надо наработать опыт, посмотреть на эффект, а потом уже все больше и больше инвесторов пойдет на этот рынок.

– Как вы оцените рынок цифровых финансовых активов в настоящее время? Какой его объем, как он может вырасти в обозримом будущем?

– Уверен, что уже во второй половине текущего года мы увидим более активное использование разных цифровых финансовых активов. Сейчас ЦФА выпущены на сумму около четырех миллиардов рублей, они скорее пробные, не для того, чтобы заработать или привлечь в проект финансирование. Но к концу года, я думаю, что различные цифровые активы, выпущенные нашими организациями, будут измеряться уже десятками миллиардами рублей.

Хотел отметить Чувашию, где сейчас разрабатывается мастер-план по реализации различных проектов практически по всем направлениям, в том числе по жилью и инфраструктуре. Дальше эти проекты предлагается токенизировать, чтобы привлечь инвестиции. В том числе предварительно договорились с заводом промышленных тракторов в Чебоксарах, что они будут привлекать финансирование с помощью токенов.

– Как вы можете оценить в будущем объем выпуска токенов на жилищном рынке?

– Само жилищное строительство – это триллионы рублей инвестиций, триллионы рублей ипотечных кредитов. Поэтому можно говорить, что в перспективе, если то, что запустил сейчас "Самолет", оправдается, покажет свою эффективность, то дальше это может быть огромный рынок, измеряемый триллионами рублей. И вполне возможно, что так и будет. Понятно, что всех допускать к этому рынку опасно. Важно, чтобы был отбор тех организаций, которые размещают токены, в том числе отбор с учетом качества их работы на рынке и финансового положения. И здесь Центральный банк должен смотреть на все риски, связанные с выпуском таких токенов для инвестирования в жилищное строительство.

Более того, необходимо поддерживать и рынок арендного жилья, который может развиваться в том числе и в регионах. То есть регионы могут вместе с застройщиками выпускать такие ценные бумаги, чтобы местные жители, видя, как идет стройка, могли бы участвовать в ее финансировании, понимая, что она принесёт им в будущем доход, либо после продажи жилья, либо за счет арендной платы.

– Стоит ли к инвестированию на рынке недвижимости через токены допускать компании?

– А почему нет? Я допускаю, что и компании могли бы участвовать в этом процессе. Нужно посмотреть, как это работает, дальше никаких проблем в этом не вижу.

– Когда будет принят закон об исламском банкинге в России? Когда планируется начать эксперимент?

– Мы многое согласовали, почти все согласовали. И, в принципе, договорились о том, как он должен работать. Я рассчитываю, что мы его в весеннюю сессию примем, и с 1 сентября он начнет действовать.

– На ваш взгляд, стоит расширить число регионов для пилота по исламскому банкингу?

– В законе мы называем такое финансирование не исламским, а партнерским, им смогут пользоваться все граждане, которым это интересно. Ко мне обращались и крымчане, причем, не мусульмане, и из Чувашии, поскольку я депутат оттуда, просьбой дать возможность и им поэкспериментировать с этим инструментом. В стране большое мусульманское население – до 20 миллионов человек, и они по понятным причинам проявляют интерес к этому сегменту. Я вам скажу, что еще меня атакуют и другие субъекты Федерации, хотят, чтобы их включили в эксперимент. Но пока решили ограничиться четырьмя регионами. Если закон покажет востребованность и эффективность, можно будет распространить на всю страну его действие.

– Вы видите интерес к России со стороны исламских инвесторов? Можно ли оценить объем инвестиций в нашу страну, если у нас будут условия для исламского банкинга?

– По моим контактам со странами, прежде всего, из мусульманского мира: и Турция, и Индонезия, и Малайзия, а также бывшие советские республики, где большинство исламского населения, проявляют интерес к этому инструменту. И такой предварительный анализ, до 11 миллиардов долларов можно будет привлечь для инвестирования в разные проекты в нашей стране.

– Банки с базовой лицензией в России получили право открывать счета за рубежом. Сталкиваются ли такие игроки со сложностями при открытии корсчетов в иностранных кредитных организациях?

– Банкиры говорят о том, что не просто идет процесс, 18 корреспондентских счетов открыто нашими малыми банками за рубежом. Во-первых, договариваться непросто. И операции проводить тоже не всегда просто, то есть они сталкиваются с непростым отношением.

Но я скажу, у нас есть банки, которые очень активно взаимодействуют с дружественными странами. И действительно работа у них идет, потому что, в том числе это интересно и банкам с другой стороны, иностранцам.

– Глава Банка России Эльвира Набиуллина неоднократно говорила о необходимости адресной поддержки на рынке жилищного кредитования и развития строительства в регионах. Какие меры, на ваш взгляд, должны быть приняты для этого?

– У нас регионы разные. Скажем, Москве, может быть, льготная программа федерального уровня и не нужна. А у нас большая часть уходит на московские регионы и другие регионы с мощным экономическим потенциалом. Зачем льготная ипотечная программа в Москве? Здесь и так все в этом плане все неплохо. А есть регионы, где у людей доходы низкие, и они не могут позволить себе приобрести жилье по рыночным процентным ставкам без государственной поддержки. С помощью госпрограмм в регионах мы решаем две задачи. Во-первых, поддерживаем людей, которые живут в таких регионах, закрепляем их там, поскольку, если они покупают жилье, то значит, они там будут стремиться жить и работать. Во-вторых, такими программами мы развиваем регион за счет стройки, и он из депрессивного становится более экономически развитым. И таким образом мы выравниванием условия жизни и работы слабо развитых экономик регионов с более мощными, такими, как Москва и Санкт-Петербург.

В принципе Эльвира Сахипзадовна с пониманием относится к таким предложениям о том, что все льготные программы, например, по ипотечному кредитованию должны иметь точечный характер, а не использоваться повсеместно.

– У нас есть льготная программа на жилье в новостройках под 8%...

– Она заканчивается в следующем году.

– Можно ли предположить, что из этой программы могут просто исключить Москву и Санкт-Петербург?

– Я допускаю, что, возможно, она будет скорректирована как раз с учетом уровня бюджетной обеспеченности финансового потенциала регионов.

– В Госдуме рассматривается законопроект о предоставлении гражданам возможности установить самозапрет на кредит и заем. Когда он будет принят? Какие есть сложности с его принятием?

– Да нет сложностей. Я думаю, что в июле мы его примем. И у человека будет возможность установить себе запрет на получение кредита. И это важно для тех, кто, во-первых, и не собирался брать кредиты, но всегда есть риск, что злоумышленники возьмут кредит за вас. К сожалению, такие факты есть. Во-вторых, закон защитит некоторых людей, которые берут кредиты под влиянием мошенников или находясь в каком-то эмоциональном порыве, а потом ругают себя за это.

– Законом будет предусмотрен так называемый период охлаждения для тех, кто снова захочет разрешить себе брать кредиты?

– Да, два дня.

– Какие меры по борьбе с мошенниками, которые теперь обзванивают граждан из мессенджеров, могут предпринять законодатели? Рассматривается ли вопрос блокировки абонентских номеров, которые используются на "биржах" аренды для регистрации в мессенджерах, а также сами эти биржи?

– Возможностью объединять через один номер разные устройства пользуются и вполне добросовестные участники рынка, например, банк объединяет через один номер всех своих сотрудников колл-центра, чтобы клиент звонил по одному номеру и ему оперативно отвечали. Нам надо подумать, как отсекать мошенников от этого процесса, которые научились использовать механизм мессенджеров. Мы будем разбираться с этой ситуацией, анализировать, находить варианты решения этой проблемы.

– На ваш взгляд, воспользуются ли банки смягчением Банком России регулирования по кредитованию проектов, значимых для структурной перестройки экономики? Как отмечали в ЦБ, потенциал кредитования здесь – до 10 триллионов рублей, сколько из этого объема банки могут выбрать и за какой период времени?

– Банкиры участвовали в обсуждении тех нормативных документов, которые ЦБ подготовил и, на мой взгляд, они вполне удовлетворены предложенным. Ожидаем, что потенциал кредитования в течение года составит два-три триллиона рублей. Условно, с 1 июля текущего года по 1 июля следующего года, а в целом программа может дать дополнительно до 10 триллионов инвестиционных кредитов.