Игра на нервах: Запад начал против России психологическую войну

Никогда не стоит недооценивать тех, кто напрягает все свои мозговые извилины, чтобы вселить в своего противника/врага/соперника сомнение, которое в нынешнее время нескончаемой приливной волны антироссийских фейков равно чувству растерянности.

А противник растерянный — это противник наполовину поверженный.

Последние несколько дней были щедры в самом прямом смысле слова на фальшивые события, то есть события, которых не было потому, что не могло быть никогда, на события, на которые в иных обстоятельствах никто бы вообще не обратил внимания, и на события, созданные специально так и такими авторами, что заставляли сомневаться в их, этих авторов, ментальном равновесии.

Уж простите нам вторжение в такое ценное и ценимое ими "личное пространство".

Топовой новостью недели стало сообщение The Associated Press о том, что "глава российской дипломатии госпитализирован".

Ровно в этот момент министр (чей вкус к современной живописи отметили даже те, кто Лаврова не любит, — руководитель МИД России надел соответствующую погодным условиям Бали футболку с рисунком Жан-Мишеля Баския) вносил свои правки в коммюнике G20.

AP, которое практически схватили за руку на вранье, дальше пыталось оправдаться — как умело. "Госпитализацию" заменили на "медосмотр", но суть фальшивки, вываленной на ленту одного из крупнейших информационных агентств мира, от этого не поменялась. Ложечки нашлись, но осадочек остался. Единожды солгав, как говорится и как все это знают, кто ж потом доверять будет всему остальному, вами сообщаемому?

Вопрос риторический, отвечать необязательно.

За несколько дней до этого (смешного, на самом деле) инцидента, блестяще иллюстрирующего нравы западной прессы, уже другое информационное — и тоже крупное, и тоже международное — агентство AFP выдало историю о том, что "у русских возникли проблемы с душевным равновесием, что нервы у них ни к черту", что все организованно "подсели на антидепрессанты, рост потребления которых вырос на 70 процентов".

Заботящаяся о совершенно посторонних людях, даже не своих читателях, не говоря уже о том, что речь идет о гражданах другой страны, французская "Фигаро", ничтоже сумняшеся, вынесла на полосу: "Русские на грани нервного срыва".

Мы правильно понимаем, что единовременно все население Российской Федерации, все почти 150 миллионов человек, испытывают проблемы душевного равновесия, или все же Франс Пресс следит за тем, чтобы тут соблюдалась хоть какая-то очередность? Вначале, например, европейская часть, потом Урал, далее Сибирь — и так все 11 часовых поясов подряд.

Чтобы никто не ушел обиженным, с сознанием, что у него столь непопулярная сегодня на Западе крепкая нервная система.

Особая милота сообщения, которое мгновенно было распространено и тем же BFMTV, заключается в том, что исходило оно от СМИ страны, в которой ежегодно прописывается не менее 150 миллионов упаковок антидепрессантов и иных нейролептиков.

При населении в 66 (без малого) миллионов человек. Практически по две с лишним упаковки на каждого француза, включая младенцев тоже. Или, иными словами, каждый четвертый взрослый француз еще пять лет назад, до пандемии и нынешнего геополитического кризиса, сидел на нейролептиках круглогодично.

Эх, люди с тонкой душевной организацией — не то что мы, сиволапые.

Впору, конечно, вспомнить практически бессмертное (закон психологических проекций пока никто не отменял) "у кого чего болит, тот о том и говорит", но мы будем великодушны и сделаем вид, что не замечаем, что русских, всех без исключения, пытаются подловить на проблемах с психическим и иным здоровьем.

Если быть простодушным и не слишком образованным, как и полагается настоящему европейскому и американскому обывателю, то неминуемо возникнет ощущение, что практически вся страна — сверху донизу, от Москвы до самых до окраин — стоит одной ногой в могиле.

Ну а разве не так? (Это сарказм, если что).

Экономически же они нас победили, разве нет?

Первый признак триумфа — отсутствие освещения в ночное время в центре больших и малых городов, второй признак — инфляция, которой не было лет эдак сорок, третий — закрытие производств.

Не в России, правда, а в Европе.

В России все горит, все светится, заводы и фабрики работают, и в целом общество довольно уверенно смотрит в завтрашний день (ему для этого не требуется прием рецептурных стимуляторов психики).

Идеологически же они нас тоже победили?

И точно так же триумфально.

Консолидированная общность. Смотреть любо-дорого. По каждому важнейшему вопросу — удивительно крепкий консенсус. То есть извините, но наоборот. Если где консенсус и имеется, то в России.

А вот в Европе — постоянное выяснение межгосударственных отношений. Такие вот вечные ссоры и скандалы, которые мы — из уважения к хрупкой нервной системе наших когда-то партнеров — назовем трениями.

Вообще, руководство того большого Острова невезения, в который сегодня превратилась еще год назад сравнительно благополучная, сравнительно зажиточная и сравнительно стабильная экономически Европа, сегодня вызывает всеобщее сочувствие. Чтобы угрохать собственную промышленность, собственную энергетическую безопасность, собственную внешнеполитическую суверенность до такой степени, какая наблюдается сейчас и сегодня (то ли еще будет завтра и после), нужно было реально очень постараться.

Зачем, для чего и для кого все эти тщетные усилия? В защиту каких химерических идей?

Да какая, собственно, разница?

Принимавшие и принимающие решения настолько привыкли к жизни в придуманном ими и для них мире, настолько плотно мифология впиталась в их сознание, что они просто перестали воспринимать происходящее как реальность. Им кажется, что стоит словесно что-то обозначить, как это немедленно воплощается в жизнь. Без сучка, задоринки, поправок. Что хотим, то и говорим. Что хотим, то и воротим.

Но жизнь, настоящая, без легенд, фейков, нейролептиков и мифов, как ни уплотняй щели, все равно подберется, просочится, найдя дырочку, и отчитываться за происшедшее придется в любом случае.

И поэтому, не дожидаясь, что администрируемый им общеевропейский социум потребует реального ответа (такого настоящего, по гамбургскому счету), начавший, как кажется, что-то подозревать общеевропейский же истеблишмент решил, что есть еще время успеть "свалить все на Россию".

Или, как говорили в таких обстоятельствах, свалить с больной головы на здоровую. Никогда это расхожее выражение не было столь справедливым — и по форме, и по содержанию.