Константин Косачев: Запад воспринимает успех России как свое поражение

Вице-спикер Совета Федерации Константин Косачев рассказал в интервью РИА Новости, какую роль займет Россия в новом мироустройстве, о судьбе международных финансовых институтов, когда могут отменить санкции, и на чем сосредоточится парламентская комиссия по расследованию деятельности биолабораторий США на Украине.

– Константин Иосифович, ситуация на Украине фактически разделила мир пополам. Сторонники однополярного мира яростно защищают свои прежние "привилегии". Очевидно, что обратной дороги нет. На ваш взгляд, сколько времени потребуется для снижения напряженности в мире в целом? Когда могут быть отменены санкции или большая их часть по отношению к России? Возможен ли диалог с Западом?

– Да, действительно, происходящее разделило мир. Но я бы не сказал, что ровно пополам. В сетях набрала большую популярность карта, представленная китайским МИД, на которой наглядно показано, о каких странах на самом деле идет речь, когда говорят от имени "всего цивилизованного мира", "мирового сообщества" и тому подобное. По сравнению с остальным миром весьма скромно. Да, миллиард хоть и "золотой", но в других странах все больше воспринимаемый как "озолоченный" несправедливо.

И в этом контексте происходящее на Украине выглядит в глазах незападного человека не как некие имперские притязания России, а, напротив, как некое восстание против глобальной империи Запада. Начатое в свое время также нашей страной, ставшей фактически могильщиком системы мирового колониализма. В происходящем сегодня люди в Азии, Африке, Латинской Америке видят второй акт этого процесса, который может привести к более справедливому мироустройству.

Самое интересное, что примерно так видят ситуацию и на Западе, хотя и нагнетают истерию (уже в буквальном смысле) по поводу "российской агрессии". Но ведущие политики и эксперты в США и в Европе говорят, что на кону вся западоцентричная система, по сути – однополярный мир. О чем предупреждали геополитики прошлого, когда тезис "The West and the Rest" ("Запад и остальные") трансформировался в знаменитой статье Сэмюэла Хантингтона "The West against the Rest" ("Запад против остальных"), что автор считал центральной осью мировой политики в будущем. Хантингтон считал, что "Запад использует международные организации, военную мощь и финансовые ресурсы для того, чтобы править миром, утверждая свое превосходство, защищая западные интересы... Так, по крайней мере, видят сегодняшний мир незападные страны, и в их взгляде есть значительная доля истины". Это во многом объясняет нынешнюю позицию незападных стран даже в условиях жесточайшего прессинга со стороны Вашингтона, уже фактически наплевавшего на создание хотя бы видимости добровольного присоединения стран мира к санкциям и антироссийским резолюциям, а буквально выкручивающего им руки. В этом контексте сценарии выхода из глобального кризиса пока предсказать довольно сложно, поскольку здесь весомую роль будет играть позиция стран, напрямую в околоукраинские события не вовлеченных.

Скажем, Россия не имеет права проиграть, поскольку вызов, брошенный ей, носит цивилизационный характер. Это было понятно задолго до событий 2022 года, когда объектами внешних атак стали наши национальные опоры – прошлое (резолюции и теории, приравнивавшие СССР к гитлеровской Германии, обвинения в геноцидах, "голодоморах" и тому подобное), спорт, культура, межнациональный мир, религии, традиционные ценности.

Запад же не может проиграть, поскольку на кону – ни много, ни мало, – его мировое господство. Нередко говорят, что, мол, Россия недооценила готовность западного сообщества идти ради высоких принципов на экономические жертвы, вроде отказа от поставок российских ресурсов. На самом деле никакого противоречия и, тем более, недооценки с нашей стороны, тут нет. Речь идет о том, что Западу сегодня приходится идти на большие экономические жертвы, чтобы завтра не идти на гигантские и непоправимые. Утрата финансового, технологического, институционального и иных форм господства, воцарение справедливого миропорядка в глобальной экономике будут означать нивелирование нынешних различий в жизни разных мировых регионов, что лежит в основе западной привлекательности, традиционно объясняемой более "правильными" ценностями и демократией.

Поэтому логика очень проста: лучше сегодня демонстративно отказаться от российского газа, чтобы завтра, после победы над Россией и смены там власти на прозападную, получать тот же газ практически бесплатно, в обмен на разные "бусы": гуманитарную помощь, устаревшие технологии и мнимые инвестиции в спекулятивные инструменты.

Так что отмены санкций в логике нынешнего противостояния ждать не приходится. Должна смениться сама логика: от нередко звучавших слов "без России невозможно выстроить безопасность в Европе" Запад должен перейти к реальным действиям в этом направлении, поскольку все предыдущие десятилетия после окончания "холодной войны" он действовал именно вопреки этому тезису.

Но для этого нужен сценарий выхода из кризиса, который бы каждая сторона не посчитала своим поражением. Пока же идет жесткое противостояние по сценарию "игры с нулевой суммы": любой вариант, при котором Россия бы не проиграла, будет считаться поражением Запада. Именно так это преподносят в США и в Европе собственным гражданам, загоняя тем самым самих себя в ловушку завышенных ожиданий. Если и когда удастся протрезветь и отойти от такой логики, то варианты урегулирования будут возникать. До этого диалога с Западом не будет, ибо в условиях экономической войны на уничтожение он утрачивает смысл. Но когда системные риски для Запада от продолжения и расширения конфликта, окончательного превращения его в "The West against the Rest", станут перевешивать ожидаемые плюсы от все более отдаленной победы над Россией, могут начаться поиски способов выдать компромиссы за "сокрушительную победу демократии". Однако длиться это может годы, если не десятилетия.

– Как вы полагаете, выход России из СЕ и ПАСЕ означает, что Россия уже не вернется в эти организации? Много ли мы потеряем от этого шага? Возможен ли новый формат сотрудничества?

– В эти организации в их нынешней конфигурации смысла возвращаться нет. По большому счету, в 90-е годы Россия туда вступала не только на волне довольно романтических представлений и ожиданий, но и в совершенно ином историческом контексте. Мы шли в другую Европу. В ту, которую мы знали примерно в конце ХХ века с ее идейным и медийным многообразием, открытостью к сотрудничеству, универсализмом в соблюдении прав человека и многими другими привлекательными чертами.

Но сегодня это достаточно жестко идеологически окрашенные, нетерпимые к инакомыслию общества ценностей постмодерна, в которых номинальные принципы утратили универсальность (что мы наглядно увидели на примере отношения к правам русских), свобода СМИ становится все более условной, а многопартийность, все эти прежние христианско- или социал-демократические партии, сменились "50 оттенками серого" либерализма. Все, кто против, – "популисты", "фашисты", либо "агенты Кремля".

Поэтому Россия – это, можно сказать, ретроевропейское государство. Она олицетворяет собой Европу, которой больше нет. Или пока нет. Я вовсе не исключаю, что многие европейцы, которые уже ужаснулись погружению своих стран в какое-то глубоко антидемократическое остервенение и показное единомыслие, будут стараться вернуться к истокам. "Конец истории" – это химера. Процесс будет развиваться, возникнут новые институты, появятся новые политики. Тогда и диалог с Россией станет более востребованным.

Ну а наши потери от выхода из Совета Европы и его Парламентской ассамблеи не стоит преувеличивать. В политической части общаться с европейскими "заднескамеечниками" и оголтелыми русофобами в той же ПАСЕ не только бессмысленно, но и вредно, ибо именно наше присутствие придавало смысл их деятельности. Весьма дорогостоящей для тех же европейских граждан.

Единственное, что может стать утратой, – механизм защиты прав россиян в таком наднациональном институте, как Европейский суд по правам человека. Да, к функционированию этого института масса претензий в части его предвзятости и политизации (например, полностью без рассмотрения остались сотни исков жителей ДНР и ЛНР). Но, тем не менее, во внеполитической части этот институт вполне полезен для тех, чьи права могли быть нарушены государством и не нашли защиты на национальном уровне.

Выход, полагаю, в том, чтобы формировать такие структуры на незападных площадках – в рамках СНГ, ЕАЭС, или даже шире, в общем евразийском контексте. Думаю, такая работа сейчас активизируется.

– В США, европейских странах растет число недовольных резким ростом цен на топливо и продукты. Идут массовые протесты. Перемены в настроении граждан могут привести к смене власти в этих странах, отставкам правительств? Возможны ли такие перемены уже в этом году? Может ли это привести к окончанию санкционной войны против России?

– Да, протесты против резкого роста на базовые товары и ресурсы нарастают, но, полагаю, это приведет не к смене политических лидеров в странах Запада, а к усилению антироссийской риторики и увеличению потока страшных кадров и репортажей из зоны боевых действий. Дескать, в этих условиях стыдно переживать за свой кошелек. Именно на это нацелено, например, "видео-турне" президента Украины Зеленского по парламентам стран Европы и других государств явно с подачи его западных медиаконсультантов.

Но все это рассчитано на достаточно короткий период, поскольку лидеры стран Запада уверены, что Россия вот-вот проиграет или рухнет сама. Примерно так же обещали украинцам, когда они подписывали Минские соглашения в 2015 году: мол, подписывайте сейчас что угодно, все равно исполнять не придется, потому что Россия скоро сдастся под напором санкций – называли разные сроки, от 2016 до 2018 года, но точно не 20-е. Именно этим они поставили в тупик киевские власти, поскольку выполнять эти соглашения они не могли под угрозой, пожалуй, не только для карьеры, но и для жизни.

В текущем году политических перемен ждать не приходится. Европейцы боятся вводить такие пакеты санкций, которые бы резко ударили по собственным гражданам – читай: по судьбам лидеров. Но, вполне возможно, по мере развития российской спецоперации и под давлением, прежде всего, англосаксов, чьи идеи во многом ретранслирует Зеленский и напрямую выражает антироссийское польско-балтийское лобби в Европе, идти на непопулярные меры придется.

Поэтому сейчас идет своего рода гонка со временем: страны Запада на фоне рассуждений о том, что Россия, дескать, "увязла" на Украине, на самом деле с каждым днем попадают под все более сильный прессинг изнутри, а также в ситуацию цугцванга, когда нужно принимать еще более жесткие санкции, которые, однако, будут иметь все более сильный "эффект бумеранга". Ситуация опасна тем, что на каком-то этапе нужно будет продемонстрировать своему населению нечто совершенно чудовищное в оправдание продолжающегося удорожания базовых продуктов и бензина. И в ход может пойти даже оружие массового поражения – на этом фоне разговоры западных политиков про, например, химическое оружие вызывают все более серьезную тревогу.

– США показали свою недоговороспособность. Следует ли России проявлять готовность к диалогу или взять паузу в отношениях с Вашингтоном? Ожидаете ли вы встречных шагов со стороны американцев?

– Недоговороспособность США действительно все более очевидна, поскольку они изначально считают себя не одним из государств планеты, которому нужно договариваться с другими, а некой высшей "смотрящей" инстанцией, ответственной за поддержание нынешнего порядка в мире. Они сами себе вручили право судить, карать, определять, что правильно, а что нет. Договариваться с Вашингтоном на этих условиях бесполезно. Сама матрица pax americana, в которую они пытаются загнать весь мир, не просто недемократична, а авторитарна по своей сути. Поэтому именно Россия, а не Америка сейчас борется за демократию и за справедливые отношения между народами.

Что касается готовности к диалогу, то с нашей стороны она вообще никогда не снималась с повестки. Мы в декабре прошлого года предложили правовую основу для такого диалога, которая, будь она принята Западом, на 100% предотвратила бы нынешний кризис. Но выяснилось, что для США и Запада в целом расширение НАТО важнее, чем мир и жизни людей. Тем самым в полной мере подтвердив наши опасения по поводу растущей угрозы у наших западных границ.

– На ваш взгляд, как ситуация на Украине может повлиять на политическую расстановку сил в стране? Возможны ли перемены? Как скоро?

– Обсуждать какие-то внутриполитические расклады на Украине сейчас можно лишь достаточно условно, да и, честно говоря, не очень интересно. Не будем забывать, что население страны уже много лет погружено в определенную информационную среду, которая имеет весьма относительную связь с реальностью. Ведь они уже восемь лет "успешно противостоят российской агрессии", "одной ногой в Евросоюзе", а Запад, дескать, заинтересован сделать из Украины "витрину успеха" прозападного выбора народа на постсоветском пространстве. По сути, предполагалось, что из украинцев сделают неких "правильных русских" (назло нам, "неправильным"), то есть безоглядно ориентированных на Европу и управляемых извне. Но оказалось, что намного дешевле и удобнее превратить их в "пушечное мясо", призванное поставлять на Запад картинку людей, погибающих за "европейские ценности". Этим хотят взбодрить и сплотить население самой Европы, все более разочаровывающееся в местных реалиях.

Совершенно не случайно Зеленский стал экстренно ставить вопрос об ускоренном членстве Украины в ЕС. Киевский режим уже не верит, что люди будут умирать за него так, как умирали бы за европерспективу. Но тогда, выходит, дело не в "незалежности", не в защите отечества, а в надежде на банальные европейские деньги. Они должны, по идее, стать второй попыткой совершить чудо, которого так и не случилось после подписания соглашения об ассоциации.

Так что опять налицо наивная вера, что ЕС за свой счет построит украинцам некую процветающую демократию назло русским. И эти представления будут еще долго блуждать в украинском политическом контексте, отдаляя ту единственно возможную перспективу национального развития, которая должна опираться на собственные интересы, на мир с соседями и согласие в самой стране, а не на внешнее управление и силовую дерусификацию. По мере отрезвления, возможно, будет меняться и политический ландшафт, но это вопрос довольно долгого времени.

– Идеи нацизма прочно укоренились на Украине. Как вы полагаете, при завершении спецоперации РФ, удастся ли победить это зло? Или это будут некие спящие ячейки, готовые при любой возможности вновь активизировать свою деятельность?

– При обсуждении темы нацизма на Украине порой исходят из довольно узких трактовок этого явления, опирающихся на представления прошлого века. Разумеется, оно со временем меняется, хотя и сохраняет свою людоедскую сущность.

Далеко не в каждом случае нужно искать колонны людей, марширующих со свастикой. Однако почти всегда можно увидеть, прежде всего, рассуждения о собственном расовом или национальном превосходстве, в отличие, естественно, от "недочеловеков" в другой стране.

Вот вам для иллюстрации: "Они (россияне – ред.) – тупые сбуханные рабы, которые искренне ненавидят нас за силу нашу, за любовь к свободе, за достоинство наше, за все то, чего у них нет на генном уровне", – украинский продюсер Алена Мозговая. "Украина от нее (России – ред.) просто генетически ушла, потому что мы западнее географически, и мы другие. … Они не способны быть людьми. … Они же миру ничего не дали", – украинский журналист Дмитрий Гордон. "Никто из нормальных людей не хочет войны. Но мы живем рядом с ордой…", – Юрий Луценко, бывший генпрокурор Украины.

То есть ключевой, как принято говорить, нарратив, внедряемый населению: мы генетически лучше, потому что мы ближе к Европе, даже географически. До измерения черепов тут даже не один шаг, а один чих.

И внедрялось это не только самими украинскими властями и пропагандистами, а при непосредственном участии Запада. Со временем "мягкая сила" Запада обретала все более расистский характер, когда ориентированным на Запад народам стали внушать, что у них чуть ли не генетика лучше, чем у тех, кто хочет сохранить независимость, собственную государственность, свои ценности.

Директор по связям с общественностью организации "Врачи без границ" Аанджали Роан недавно обратила внимание на то, как по-разному западные СМИ и политики трактуют происходящее сейчас на Украине, и то, что было в Афганистане, Африке или на Ближнем Востоке. Она приводит слова бывшего украинского прокурора Давида Сакварелидзе в интервью Би-Би-Си: "Для меня это очень эмоциональный момент, потому что я вижу, как убивают голубоглазых и светловолосых европейских людей".

"Солидарность с народом Украины необходима, но репортажи западных СМИ усиливают опасную расистскую предвзятость, которая до сих пор доминирует в наших новостях на гуманитарные темы. Для людей, переживших кризисы в Сирии, Афганистане, Центральноафриканской Республике и других странах, это четкое и ясное оскорбление. Если ты не белый европеец, в твоих страданиях нет ничего особенного, и ты не заслуживаешь общемирового сочувствия", – пишет Роан. "Когда западные журналисты и обозреватели выражают озабоченность по поводу "голубоглазых и светловолосых беженцев" на границах Украины, что остается людям, не подходящим под это описание?", патетически вопрошает представитель "Врачей без границ".

Вот поэтому не нужно удивляться тому, что внезападный мир имеет особый взгляд на происходящее на Украине и вокруг Украины, о чем я уже говорил ранее.

Насколько удастся победить это зло на Украине – вопрос, конечно, непростой. Ибо подпитка этих настроений, как видим, идет не только изнутри, от тех самых бандеровцев и открытых наци. Но за этим еще и явное поощрение с Запада, где сегодня русофобия принимает самые агрессивные формы в стиле европейских 30-х годов.

Да, Европа в целом, и Германия в частности, сегодня гордятся тем, что изжили тот, прошлый нацизм. Но это вовсе не означает, что нынешний обязательно должен ходить под знаменами фюрера и Муссолини. Он может взять на вооружение любую идеологию, придав ей характер единственно верной и доказывающей собственную "исключительность", генетическую "инаковость".

При этом не будем забывать, что Германия отнюдь не сама избавилась от своей человеконенавистнической идеологии. Понадобились годы войны, десятки миллионов жертв и Нюрнбергский процесс, чтобы нация "вдруг" осознала, что была "не права".

Поэтому верить в то, что Украина сама, без болезненного урока истории, преодолеет национальные комплексы, пока особо не приходится. Если бы дело шло к этому, никакой военной операции бы и не понадобилось.

– Парламентарии создали комиссию по расследованию деятельности биолабораторий США на Украине. Приглашаете ли вы МИД на свои заседания? Готовы ли законодатели по итогам работы комиссии поднимать эту тему в различных международных организациях?

– Да, Совет Федерации поддержал инициативу возбуждения парламентского расследования по факту обнаружения материалов об опасной деятельности США на территории Украины (и не только Украины) в сфере возможной разработки биологического оружия. Уникальный механизм расследования предусмотрен Федеральным законом "О парламентском расследовании Федерального Собрания Российской Федерации". Сам факт, что палаты решили применить этот, несомненно, исключительный инструмент, говорит о чрезвычайных обстоятельствах, послуживших основанием для такого решения.

В соответствии с Законом целью расследования является, прежде всего, защита гарантированных Конституцией Российской Федерации прав и свобод человека и гражданина. Однако мы прекрасно понимаем, что речь идет об угрозах не только гражданам России, но и, без преувеличения, всему человечеству. Именно поэтому мы не исключаем возможности по итогам деятельности комиссии обращения к руководству страны с предложением задействовать механизмы Конвенции о запрещении биологического и токсинного оружия (КБТО), Совбеза ООН, и другие международные инструменты для защиты граждан многих государств от прямой и явной угрозы.

Эти вопросы поднимались и в рамках интеграционных структур с российским участием: так, в мае прошлого года было принято "Совместное заявление министров иностранных дел государств – членов Организации Договора о коллективной безопасности об укреплении Конвенции о запрещении биологического и токсинного оружия".

Двадцать восьмого ноября 2014 года были приняты Рекомендации МПА СНГ по имплементации Конвенции 1972 года о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении в национальном законодательстве государств – участников СНГ.

Будем опираться на эти и другие документы в нашей работе, и мы видим, что большую заинтересованность в поддержке работы по разоблачению подозрительной деятельности США на постсоветском пространстве проявляют и наши китайские коллеги. Поэтому постараемся наладить широкое международное взаимодействие.

Пандемия коронавирусной инфекции COVID-19 наглядно показала, какого разрушительного масштаба могут достигать вирусные атаки даже в современных условиях высочайшего развития медицинских технологий. А сложность определения источника угроз делает микробиологическое оружие весьма соблазнительным для тех, кто привык обеспечивать свое могущество за счет проблем всего человечества.

Имеющиеся в распоряжении России материалы дают основания полагать, что в украинских биолабораториях в непосредственной близости от территории России в обстановке полной секретности осуществлялась разработка компонентов биологического оружия. Указания Минздрава Украины от 24 февраля по оперативной ликвидации хранящихся на биообъектах запасов опасных патогенов подтверждают попытки зачистить следы биологической деятельности военного характера.

По данным нашего МИД в этих проектах участвовали граждане США, в том числе – эксперты по биологическому оружию, а также лица, обладавшие дипломатическим иммунитетом. Финансирование программ осуществлялось непосредственно в рамках инициированного Пентагоном проекта "Противодействие угрозам особо опасных патогенов на Украине", рассчитанного на период до 2024 года (головной подрядчик – американская компания СН2М Hill) и через украинский научно-технологический центр (Science and Technology Center in Ukraine). За последние 10 лет на реализацию биопроектов на Украине было выделено более 1,5 миллиарда долларов.

Планируем заслушать на заседаниях комиссии различных представителей и от МИД России, и военных экспертов, и биологов, и юристов, и многих других с учетом комплексного характера исследуемого вопроса. О том, как будет продвигаться работа, комиссия будет регулярно докладывать общественности.

– Сейчас много говорят о перспективах сотрудничества России и КНР. Насколько Китай заинтересован в российских ресурсах? Возможен ли обмен технологиями? С кем еще Россия могла бы выстраивать взаимовыгодные отношения, перспективные проекты?

– Перспективы сотрудничества России и Китая я вижу вполне радужными безотносительно к развитию ситуации вокруг Украины. У нашего взаимодействия есть собственная динамика, и так уж сложилось, что любые действия Запада сегодня только укрепляют эти связи. Это при том, что они явно хотели добиться отнюдь не такого эффекта.

Мы вступаем в эпоху серьезной переоценки реальной стоимости многих мировых ресурсов. Уже сейчас прогнозируют дефицит многих из них, включая самые основные – продовольствие, энергоресурсы, удобрения, чистую воду. Это означает, что объективно спрос будет расти, и гигантский Китай с его растущей экономикой нуждается в них не менее, а по многим показателям и более, чем другие державы.

Но, разумеется, не только торговля ресурсами является фундаментом нашего сотрудничества. С уходом ряда западных компаний на российском рынке открываются высокотехнологичные ниши, которые вполне могут заполнять китайские компании, столкнувшиеся с зачастую недобросовестными действиями, например, на европейском рынке под давлением тех же США.

Однако считаю очень важным взаимодействие и взаимопонимание с китайскими коллегами в макроэкономическом формате. Мы должны сообща анализировать глобальные процессы и сделать так, чтобы направить их в русло, отвечающее интересам наших народов – а они во многом совпадают.

Мы видим, какое мощное давление оказывается на Китай. И очевидно, что Китай будет стараться минимизировать возможный ущерб от попыток применить вторичные санкции и иные инструменты, блокирующие его торговые и иные связи с Россией.

При этом, на мой взгляд, Америка, что называется, заигралась. Недавно замгоссекретаря США Венди Шерман, выступая на слушаниях в Комитете по иностранным делам Палаты представителей Конгресса США, заявила, что, мол, санкции, введенные против России, должны дать Китаю "хорошее понимание" того, с чем он может столкнуться, если будет оказывать экономическую поддержку Москве. И Пекин, дескать, должен "извлечь правильные уроки" из скоординированной реакции Запада на войну в Украине. Нужно очень плохо знать Китай, чтобы говорить с ним в таком тоне. Это великая держава и великий народ, и угрожать всей этой нынешней суетой, которую Запад развел вокруг Украины, по меньшей мере, недальновидно.

Однако одного Запад добился точно: полного подрыва доверия к себе как к партнеру, как к надежному месту для хранения средств, как к честному игроку в мировой экономике и стороннику универсальных ценностей.

Что касается других партнеров для выстраивания партнерских связей, то их спектр будет достаточно широким, чтобы говорить о некой изоляции России. Не буду сейчас предсказывать точно, но уже понятно, что начинают выстраиваться новые цепочки поставок и их финансирования, новые валютные схемы, новые партнерства и, не исключено, интеграционные форматы.

Можно предположить, что будет происходить большая регионализация связей вместо тотальной глобализации, и потому такие институты, как ВТО, МВФ или Всемирный Банк будут постепенно утрачивать ведущую роль в этих процессах.

Но все это – вопросы перспективы, основы которой закладываются сегодня. Пришло время активной дипломатии, не только официальной, но и парламентской, общественной, экономической, научной, образовательной. Это будет самый правильный ответ на бессмысленные и беспощадные пакеты санкций с Запада, который своими усилиями по сохранению однополярной модели невольно формирует новый миропорядок, где будут иные правила, основанные на демократии и равенстве.