Вместо импортозамещения — сплошной Китай. Чем опасен поворот на Восток

МОСКВА, 11 апр — РИА Новости, Алена Казакова, Михаил Катков. Западные рынки закрываются, и Москва переориентируется на Восток. Россия, по словам Сергея Лаврова, будет развивать сотрудничество с Китаем, ШОС, БРИКС и ЕАЭС. В первых двух организациях Пекин играет ключевую роль, да и для третьей важен. Однако есть немало скрытых рисков — от деградации отечественной промышленности до всплеска межэтнических конфликтов и утраты лидерства на постсоветском пространстве.

Сопряжение в один путь

Переориентацию экономики с Запада на Восток, или с Евросоюза на Китай, проводят давно и последовательно. Например, по итогам 2021-го товарооборот между Россией и КНР достиг почти 147 миллиардов долларов — Пекин стал для Москвы основным торговым партнером. Правда, этот же показатель для Китая и США составил свыше 755 миллиардов долларов.

В начале февраля Владимир Путин встретился с Си Цзиньпином. Договорились активизировать сопряжение планов развития ЕАЭС и китайской инициативы "Один пояс, один путь". При этом стороны выступили против политики протекционизма и подчеркнули центральную роль ВТО в международной торговле. Санкции Запада из-за спецоперации на Украине лишь повысили актуальность сближения с Пекином.

По замыслу Китая, новый Шелковый путь должен проходить по всему миру — и по воде, и по суше. А главное преимущество экономического союза России, Беларуси, Армении, Казахстана и Киргизии — отсутствие таможенных границ. Сопряжение двух проектов часто называют формированием "большого евразийского пространства".

© РИА Новости / Наталья Селиверстова

Перейти в медиабанк

Туристы на Красной площади в Москве

ЕАЭС важен для Китая из-за открытости рынков — вплоть до Евросоюза и Ближнего Востока. Правда, при этом нужно вложиться в местную инфраструктуру: построить дороги, склады, модернизировать энергосистему. А КНР привлекательна прежде всего своими инвестициями. Например, политическая элита Киргизии уже 30 лет мечтает о железнодорожной линии, которая свяжет республику с Китаем. В 2020-м проект оценивали в 4,5 миллиарда долларов.

Однако ключевой торговый партнер не только стран ЕАЭС, но и большинства республик постсоветского пространства — Россия. Для сравнения: в прошлом году в Узбекистане насчитывали 2329 предприятий с российским капиталом и 1943 — с китайским. По данным Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР), денежные переводы из России в Киргизию составляют 31 процент ВВП республики, в Таджикистан — 26,7, в Узбекистан — 11,4 процента.

Рискованные перспективы

Сопряжение обсуждают не один год, но до реализации так и не дошло. Экономика Китая — вторая по номинальному ВВП, что несопоставимо по масштабу с Евразийским экономическим союзом. Россия в этом рейтинге еще до европейских санкций занимала одиннадцатое место, а Казахстан — пятьдесят второе. Подобный альянс может привести к непредсказуемым последствиям. Еще летом 2021-го в Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) проанализировали риски.

Одна из существенных угроз — рынок заполнится дешевой китайской продукцией, что приведет к структурно-технологической деградации отраслей промышленности. Сближение может задавить малый и средний бизнес. Проекты "Пути" ухудшат экологическую ситуацию. Зависимость стран экономического союза от КНР усилится, политический вес России в евразийском регионе снизится, китайская диаспора в республиках разрастется.

Например, в Казахстане регулярно вспыхивают антикитайские протесты — жители опасаются за рабочие места. По оценкам аналитиков международного исследовательского центра Aid Data, "скрытый" долг Нур-Султана перед Пекином доходит до десяти процентов ВВП. Но больше всего казахов пугает экологическая ситуация в КНР— раз они допустили такое в своей стране, то что могут сделать с Казахстаном.

Такие же потенциальные проблемы беспокоят граждан Киргизии. В декабре 2019-го у фермеров погибло много скота. Они решили, что китайская компания Zhong Ji Mining, занимающаяся разработкой золоторудного месторождения неподалеку от случившегося, отравила воду. Анализы гипотезу не подтвердили, но к улучшению и без того непростых отношений китайцев с киргизами это не привело. А в марте 2018-го около ста человек вышли на митинги с требованием остановить золотодобывающее предприятие "Джи Эл Макмал Девелопинг" из-за воздействия на окружающую среду. В итоге протесты перешли в драку, трое милиционеров получили ранения.

© AFP 2024 / Ruslan Pryanikov

Сотрудники полиции во время задержания участников протеста против правительства и китайской экономической экспансии в Казахстане

С государствами ЕАЭС, граничащими с Китаем, Пекин работает напрямую. Например, в Казахстан идут инвестиции в нефтегазовую, строительную и горнодобывающую отрасли. КНР до сих пор занимала второе место по совокупному товарообороту с Казахстаном — около 18 процентов. Из Киргизии в Поднебесную идет лом черных и цветных металлов, а в обратном направлении — потребительские товары и продовольствие. До пандемии доля Китая в товарообороте республики составляла 30 процентов.

Пекин рассчитывает только на прибыль

Главная проблема, с которой столкнулась Россия после введения санкций, — прекращение поставок высокотехнологичного оборудования, напоминает заведующий сектором экономики и политики Китая ИМЭМО РАН Сергей Луконин. И есть опасность, что российский бизнес вместо импортозамещения займется закупкой недостающего оборудования в Китае.

"В этом случае Россия обменяет шило на мыло, с той разницей, что мыло будет чуть дороже и чуть худшего качества, — предупреждает Луконин. — Но выбора пока нет. Позже отдельные бизнесмены, вероятно, найдут лазейку, чтобы обеспечить себя другими технологиями, но вряд ли сформируется канал массовых поставок".

© AP Photo / Eugene Hoshiko

Производство материнских плат для смартфонов на заводе в Шанхае

Вместе с тем, по мнению эксперта, через полгода-год Китай в любом случае серьезно усилит позиции на российском рынке высоких технологий. Пока же Пекин опасается делать резкие движения в российском направлении из-за риска попасть под международные санкции, не говоря о возможном ущербе для китайско-американской торговли.

"Нужно разработать не временные схемы сотрудничества, а стратегические механизмы, позволяющие избегать повторных санкций. Простое создание подставных фирм выглядит как работа на коленке, — рассуждает Луконин. — Нужно понимать, что никто в КНР не собирается отдавать россиянам последнюю рубаху: китайский бизнес рассчитывает получить от России прибыль, которая окупит его риски".

О Евразийском союзе в новых условиях тоже нельзя забывать. Наоборот, этим стоит оперировать в диалоге с американскими и европейскими компаниями. Чем сильнее ЕАЭС, тем прочнее переговорные позиции Москвы как его лидера.

Старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН Станислав Притчин отмечает: в нынешних условиях любые риски, исходящие от Китая, — меньшее зло по сравнению с давлением Запада на Москву. К тому же в ближайшее время не стоит ждать каких-то серьезных подвижек в деле сопряжения.

"На данном этапе речь идет о некоем джентельменском соглашении — проекты не противоречат друг другу и не конкурируют. "Путь" — это набор инвестиционных схем в сфере торговли, а ЕАЭС нацелен на создание общего пространства передвижения людей, капиталов, товаров и услуг, — поясняет Притчин. — Но сейчас остро встанет вопрос о том, в каком формате Россия, страны Центральной Азии и Китай будут взаимодействовать в дальнейшем. Многое будет зависеть от того, на что готов пойти Пекин".

Вместе с тем опасения за местное производство Притчин считает уже неактуальными: "Мы миновали этот этап в нулевые. Через Киргизию тогда шло очень много китайских товаров. Таможня КНР фиксировала, что отправляла на восемь миллиардов долларов, а киргизская записывала только на миллиард. Теперь ситуация изменилась — там, где возможно, государства при помощи тарифов пытаются поддерживать своих производителей".

© РИА Новости / Илья Питалев

Перейти в медиабанк

Черкизовский вещевой рынок в Москве

В качестве примера эксперт приводит Узбекистан, который в 2021-м ужесточил таможенную политику и огородился от китайских товаров. В результате Россия выбилась в торговые лидеры для Ташкента. Кроме того, "Один пояс, один путь" не предполагает глубокого идеологического переформатирования региона.

Однако экономически этот проект очень важен, подчеркивает доцент базовой кафедры евразийской экономической интеграции ИПиНБ РАНХиГС при президенте Российской Федерации Сергей Рекеда. "Но китайских производителей не планируют допускать к госзакупкам, — подчеркивает он.— И правильно, потому что этот рынок открыт только для ЕАЭС. А вот привлечение крупных китайских компаний в инфраструктурные проекты — это хорошо, никакой угрозы здесь нет. Кроме того, не думаю, что КНР будет жестко продавливать свои интересы в условиях, когда фактически заблокировано западное направление".

Рекеда уверен, что Китай заинтересован в сопряжении, несмотря на санкции, которые западные страны ввели против России. Проект задуман для более быстрого и дешевого доступа китайской продукции на европейские рынки. А Пекин всегда руководствовался прагматизмом.