Хорст Тельчик: Путин еще в Мюнхене в 2007 призывал НАТО и США договориться

Пятнадцать лет назад, 10 февраля 2007 года российский президент Владимир Путин выступил на Мюнхенской конференции по безопасности – крупнейшей европейской и международной дискуссионной площадке для политиков, дипломатов и военных, которая традиционно проводится в баварской столице. В Мюнхенской речи Путин подверг жесткой критике внешнюю политику США и идеи однополярного мироустройства, раскритиковал планы расширения НАТО и размещение в Восточной Европе объектов американской противоракетной обороны. Какое впечатление произвели слова Путина на зрителей и гостей Мюнхенской конференции, как изменился имидж российского лидера на Западе после выступления, о чем промолчала в вопросе о взаимодействии России и НАТО тогдашний федеральный канцлер Ангела Меркель, представляет ли Североатлантической альянс угрозу для России, и о чем договорились немецкие представители с советским лидером Михаилом Горбачевым в 1990-м году – об этом и других обстоятельствах исторической речи российского президента в Мюнхене в интервью РИА Новости рассказал близкий соратник и советник экс-канцлера ФРГ Гельмута Коля, участник переговоров о воссоединении Германии, бывший глава Мюнхенской конференции по безопасности Хорст Тельчик.

– Уважаемый господин Тельчик, вы были председателем Мюнхенской конференции по безопасности на момент выступления Владимира Путина в 2007 году. Как возникла идея пригласить президента России для выступления? Кто инициировал это приглашение?

– Когда президент Путин вступил в должность, меня спросили, не хочу ли я при случае поговорить с ним. Конечно, я согласился. Так что я имел возможность встречаться с ним несколько раз в Москве, Санкт-Петербурге и Сочи. В один из таких случаев я лично пригласил его на Мюнхенскую конференцию по безопасности, председателем которой я был. Он сказал мне, что теперь у него есть два приглашения: одно на бизнес-конференцию в Давос и одно от меня. Что если бы он поехал, то сначала бы поехал ко мне. И он сдержал свое слово.

– Помните ли вы, как отреагировали на речь Путина зрители в зале, немецкие, американские гости и участники? Какова была реакция канцлера Ангелы Меркель? Правильно ли отразили впоследствии немецкие СМИ эту реакцию, когда написали об объявлении "новой холодной войны со стороны России"?

– Как и ожидалось, интерес участников Мюнхенской конференции по безопасности к речи президента Путина был очень значительным. Дискуссию (после выступления российского президента – ред.) открыл известный немецкий журналист. Он спросил президента, означает ли его речь "начало новой холодной войны". Этим вопросом он, к сожалению, определил сообщения немецкой и международной прессы в последующие дни. Это было очень прискорбно, потому что таким образом была упущена хорошая возможность. Канцлер Ангела Меркель выступала непосредственно перед президентом Путиным и предложила дальнейшее развитие отношений между НАТО и Россией. К сожалению, никто из участников не спросил канцлера, какие дальнейшие шаги она предполагает. Уже существовал с 1997 года совместный Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности Россия-НАТО, с 2002 года – Совет Россия-НАТО. Но никто из участников не спросил президента Путина, что он думает о новом предложении канцлера. С моей точки зрения, это была упущенная возможность.

– Каковы были ваши личные впечатления от речи?

– С моей точки зрения, президент Путин поднял ряд важных вопросов, таких как планируемое размещение американских систем ПРО в Румынии и Болгарии, которые, по его мнению, были направлены не столько против возможных иранских ракет, сколько против России. Поэтому моя оценка речи президента перед журналистами была очень простой: стороны – США, НАТО и Россия – должны сейчас сесть вместе и выработать общие решения вопросов, поднятых президентом Путиным.

– После этой речи в Мюнхене вы модерировали сессию вопросов и ответов. Могу я задать вам сегодня несколько вопросов, которые тогда были заданы господину Путину? Уместно ли, что Россия видит опасность в приближении НАТО к своим границам, боязнь ли этой "демократии", как тогда выразился один из участников, или, может быть, это боязнь "экспорта демократии", как это произошло в Ираке, Ливии, Афганистане и других странах мира?

– В Основополагающем акте о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между НАТО и Российской Федерацией, подписанном в Париже 27 мая 1997 года всеми государствами-членами НАТО и Российской Федерацией, обе стороны прямо заявили: НАТО и Россия не считают друг друга противниками. Это по-прежнему декларация о намерениях, имеющая юридическую силу в соответствии с международным правом. Кроме того, каждое суверенное государство имеет право вступать или не вступать в альянс, особенно когда это союз демократических государств, как в случае с НАТО, который является чисто оборонным союзом. НАТО не представляет угрозы для России. Это чисто оборонительный союз.

Похоже, российское руководство опасается, что расширение НАТО на восток будет направлено против Российской Федерации. В этом контексте мне вспоминается доверительный разговор, который я имел от имени канцлера Гельмута Коля с президентом Михаилом Горбачевым в Москве в начале мая 1990 года. Горбачев спросил меня, зачем Германии до сих пор нужна НАТО? Теперь мы были бы партнерами и друзьями. Я сказал ему, что это могло бы быть, если мы станем друзьями и партнерами. Но он должен учитывать, что объединенная Германия будет крупнейшей страной в сердце Европы с точки зрения населения и экономики, окруженной девятью соседними странами, такими как Польша, ЧССР, Нидерланды, Франция и так далее. Принимая во внимание историю и опыт с Германией, им будет лучше сосуществовать с нами, если мы будем в одном союзе. Поэтому нам нужна НАТО ради самих себя.

– Изменился ли образ и восприятие Путина в Германии после выступления?

– Выступление президента Путина широко обсуждалось и критиковалось, прежде всего в СМИ. Так началось обсуждение политических намерений и целей президента. Тем не менее, оно оставалось в основном фактической и справедливой. Это коренным образом изменилось только с грузинской войной в июле-августе 2008 года и с российской оккупацией Южной Осетии и Абхазии (Москва 26 августа 2008 года после вооруженной агрессии Грузии против Цхинвала признала суверенитет Южной Осетии и Абхазии – ред.).

– По темам выступления: многополярный мир, опасное приближение НАТО к границам России, затягивание разоружения, попытка сыграть на европейской безопасности только в интересах союзников по НАТО – считал ли Берлин эти темы серьезной проблемой в 2007 году?

– Моя критика заключается в том, что обе стороны, как НАТО и ЕС, так и Россия, на самом деле не использовали согласованные инструменты для обсуждения и разрешения прогнозируемых и реальных конфликтов на ранней стадии. Это относится и к ОБСЕ, которая, за редким исключением, не проводила обзорных конференций по согласованным целям и мерам Парижской хартии от ноября 1990 года на уровне министров иностранных дел – и лишь один раз на уровне глав государств и правительств. Это касается Совета Россия-НАТО, который часто не собирался в течение многих лет, а если и собирался, то часто только на уровне послов, которые не могут принимать решения. В течение многих лет не велось переговоров по разоружению и контролю над вооружениями, хотя существующие договоры расторгались в одностороннем порядке и разрабатывались новые системы вооружений.

– Является ли тот факт, что спустя 15 лет Россия, США и партнеры по НАТО вновь обсуждают эти вопросы, доказательством того, что в этом вопросе возможно только взаимовыгодное решение?

– Этого можно только желать. Обе стороны должны пойти навстречу друг к другу.

– На Западе преобладает мнение, что Советский Союз проиграл холодную войну. Однако данная ситуация не имела правовых последствий в сфере безопасности. Варшавский договор распался, однако НАТО не только не была распущена, но и начала активно расширяться на восток, приближаясь к границам России. Считаете ли вы необходимым в рамках гарантий безопасности, предлагаемых сегодня Россией, создать хотя бы временные новые правовые линии по итогам окончания холодной войны? Есть ли альтернативы этому процессу?

– Нет проигравших в холодной войне. Все мы, да и весь мир, были и остаемся победителями, когда закончилась холодная война. Доказательством этого является Парижская хартия для новой Европы, подписанная в ноябре 1990 года всеми 32 главами государств и правительств Востока и Запада. В ней содержится видение порядка мира и безопасности от Ванкувера до Владивостока, при котором все государства должны иметь равную безопасность. Почему мы не работаем над этим?