Денис Буцаев: отставание "мусорной" реформы еще можно наверстать

Реформа отрасли обращения с отходами вошла в активную стадию в 2019 году, тогда же был создан Российский экологический оператор (РЭО), который должен был стать драйвером изменений. О том, что изменилось за два года, о новых экотехнопарках в регионах, о лидерах и аутсайдерах реформы, о лукавстве крупных производителей товаров и их нежелании платить за утилизацию, а также о "пугалке" про рост цен рассказал корреспонденту РИА Новости Наталье Парамоновой глава РЭО Денис Буцаев на Восточном экономическом форуме.

– Денис Петрович, на сессии вы сказали, что планируете создавать экотехнопарки в регионах, где будут работать предприятия по переработке коммунальных отходов. Вашу идею поддержал губернатор Камчатки Владимир Солодов, подтвердив, что в регионе негде перерабатывать раздельно собранные отходы. Скажите, на какой стадии находится идея создания экотехнопарков?

– Сейчас идея на стадии, когда должны определить места размещения парков. Вице-премьер Виктория Абрамченко поддержала создание экотехнопарков и поручила подобрать места для них. Всего планируется восемь экотехнопарков. Места их размещения и их профиль определяют коллеги из Минприроды и Минпромторга. Предварительно мы уже выбрали места и с большинством регионов провели переговоры по размещению. Озвучивать локации до доклада правительству я бы не хотел. Но он будет направлен правительству в ближайшие две недели.

– Как эти технопарки отделить от тех, которые уже есть?

– Их не надо отделять. Мы говорим о том, что государство поможет бизнесу, чтобы в амбициозные сроки перейти к экономике замкнутого цикла, чтобы в кратчайшие сроки у нас были объекты по переработке вторичного сырья. Мы можем брать площадки, которые уже используются под эти цели (существуют экотехнопарки – ред.) и доукомплектовать их инфраструктурой, необходимой для строительства предприятий. Также мы можем инвестировать в строительство предприятий, которые будут заниматься переработкой.

– Насколько масштабными будут эти экотехнопарки?

– Это зависит от того, какой баланс отходов в каждом регионе. Скорее всего, мы будем делать один экотехнопарк на федеральный округ. Благодаря федеральной схеме у нас есть морфология отходов, то есть мы можем объединить предприятия по окружному принципу и по мощностным возможностям. Где-то это будут большие предприятия, где-то меньше. На мощности также будет влиять наличие переработчиков в регионах.

– Можете уточнить объем финансирования экотехнопарков?

– Сейчас около 11 миллиардов рублей запланировано на создание экотехнопарков. Большая часть денег пойдет на переработку. Сортировка тоже может возникнуть, но эти объекты будут созданы за счет других источников финансирования.

– Вернемся к озвученному на сессии. Прозвучала идея микропереработчиков. Как отметили ваши коллеги, небольшие предприятия и установки по переработке важны для регионов, где нет больших объемов отходов. Насколько реально создание таких предприятий?

– Речь шла о малом и среднем бизнесе в сфере обращения с отходами. Технологическая цепочка, по которой сырье попадает на крупные предприятия по переработке, проходит несколько подготовительных процедур на объектах малого и среднего бизнеса. Поэтому мы приглашали и приглашаем предприятия малого и среднего бизнеса.

– Денис Петрович, можно чуть конкретнее? Губернатор Камчатки Владимир Солодов говорил, что экономически неэффективно возить куда-либо собранные отходы, потому что их мало. Как малые предприятия могут с этим помочь?

– Если он будет возить пластиковые бутылки, это будет нерентабельно, а если гранулы, то возможно. Технологий небольшого масштаба, которые решают эту задачу, достаточно. Это также могут быть предприятия по обработке стеклобоя. Бутылку перед переработкой надо отмыть, и на этой стадии нужны небольшие переработчики. Что касается Камчатки, то мы, скорее всего, создадим небольшие предприятия-переработчики непосредственно в регионе. Это позволит создать рынок вторичного сырья.

То же самое касается небольших инсинераторов. Технологий уже достаточно, в том числе, отечественных. Эти разработки будут использоваться в труднодоступных местах с небольшим объемом образования отходов.

– Вы будете финансировать такие проекты?

– Мы уже финансируем. У нас есть сложившаяся практика. Регионы подают заявки на перспективные объекты по переработке отходов. Туда входят и маленькие, и большие объекты. Мы объединяем их в один проект и финансируем по принципу "одного окна". В этом году мы профинансируем 13 объектов в 11 субъектах. Общий объем финансирования на этот год в районе семи миллиардов, на следующий год начнем финансировать, в том числе, концессии. Там объемы финансирования будут значительно больше – десятки миллиардов.

Из Дальневосточного федерального округа я бы отметил Магадан, где мы подписываем соглашение о финансировании крупного комплексного объекта по переработке. Объем финансирования – около трех миллиардов рублей. На Сахалине будет вложено 700 миллионов рублей в предприятие по переработке. Идут обсуждения с Хабаровском и Приморьем, Амурской областью.

– Есть регионы, которые не подали заявки на финансирование?

– Я бы говорил о регионах с низкой степенью проработанности заявок. Подать заявку – это не самоцель, нужен проработанный документ с указанием перспективных участков для размещения объектов и желательно, чтобы регион предоставил проектно-сметную документацию. Из дальневосточных территорий таких территорий пока мало. Я бы назвал в лидерах Магадан и Сахалин. В целом по стране у нас несколько десятков субъектов с высокой степенью готовности. По Дальневосточному федеральному округу очень слабые заявки из Еврейского автономного округа и Хабаровского края. По Забайкалью много разговоров, но мало работы.

– Денис Петрович, вы работаете в РЭО с основания. Скажите, что поменялось за это время в восприятии реформы?

– Я могу сказать, что если в 2019 году было непонимание, как делать, и боязнь что-то сделать не так. Сейчас большинство регионов уже понимает, как делать, но многие регионы почему-то считают, что у них есть много времени для этого. Нам это не сильно нравится. Мы объясняем, что создание системы обращения с твердыми коммунальными отходами (ТКО) не может быть сделано за один день. Не получится включить в один день рубильник, чтобы все заработало. Это отрасль, которая требует создания большого количества инфраструктурных объектов, обучения персонала и внедрения определенных принципов поведения на территории. Я хочу напомнить, что в 2024 году будет первая отчетная дата, а к 2030 году надо будет внедрить систему обращения с отходами, отвечающую целям федерального проекта "Экология".

Чтобы выдержать эти сроки, начинать работу надо было еще вчера, как минимум, сейчас. Многие регионы, которые делают это неторопливо, вызывают недоумение. Однако, я бы не назвал отставание критическим. Регионы еще могут успеть выполнить все условия и создать новую систему обращения с отходами к 2030 году. Догнать могут все. Но если коллеги потеряют еще год, то будет критично.

– Как написать закон и что сделать – это в некоторой степени технический вопрос, но идеи, которые озвучиваются, предполагают перестройку всей системы. Как это возможно решить?

– Это колоссальная работа. Когда мы обсуждали фронтальную стратегию в правительстве, но стало ясно, что существенная часть работы – изменение нормативных документов. Нам нужно поменять 22 федеральных закона и больше 70 технических регламентов. На самом деле, с техническими регламентами будет самая большая проблема. Экономика замкнутого цикла – про экономику, а не про технологии. С технологиями примерно все понятно, они есть, даже много вариантов, и их можно внедрять. Но если не будет экономического смысла использовать вторичное сырье, то ничего не получится.

– Уточните, какая переработка какого вида отходов менее всего развита в России?

– Стекло и резина, также проблема с батарейками. Из 20 тысяч тонн батареек перерабатывается только 1,5 тонны, а мощности есть для переработки всего пяти тысяч. По стеклу у нас мощностей на 450 тысяч тонн, а нужно 1,5 миллиона тонн, при этом на переработку отправляется 198 тысяч тонн стекла. По резине потребность в 300 тысячах тонн мощностей, сейчас перерабатывается от 150 до 200 тысяч тонн.

– Каким образом экономический стимул можно прописать в законе?

– Например, почему "Сибур" так активно действует на территории страны по сбору вторсырья? С определенного времени любая поставка продукции за границу на четверть должна состоять из вторичного сырья. В ЕС это введено законодательно.

– В России тоже должен быть принять такой закон?

– У нас это должно быть выполнимое решение. Нам важно, чтобы технический цикл на предприятии не нарушался. Убить промышленность, заставив их использовать вторсырье, – не самоцель. Наша задача – "погрузить" в закон какой-то процент вторичного сырья, которое обязательно должно быть в продукции. Это создаст рынок вторичного сырья. Мы повысим спрос на вторичное сырье, и мы запустим этот процесс. Редко когда новый продукт изготавливается из вторичного сырья. Это идеалистическая картина. Чаще всего речь идет о десятках процентов, но они дают огромный рынок вторичного сырья. Это применимо ко всем видам отходов.

Мы не говорим про экотехнопарки, где будет перерабатываться только ТКО, там будут также перерабатываться отходы промышленности.

– Денис Петрович, снова вопрос о возможном повышении цен на товары из-за ведения расширенной ответственности производителя (РОП).

– Мы попросили ассоциации производителей, которые говорят о значительном повышении цен, представить свои расчеты. По нашим расчетам, рост цены товаров будет незначительным. Утилизация составляет копеечные затраты в себестоимости продукции. Сказать, что РОП является причиной значительного повышения стоимости товаров, нельзя. Там не заложено такого повышения цен. Это "пугалка" ассоциаций с момента возникновения идеи РОП. Особенно неожиданно слышать возражения от международных корпораций, которые спокойно платят РОП в других странах. Никто не говорит о непрозрачной системе расходования денежных средств и прямых платежах от производителей к переработчику.

– Росприроднадзор неоднократно заявлял о том, что регионы используют лазейку в законодательстве и называют свалки "пунктами временного накопления отходов", "пунктами сортировки" и тому подобное. Как вы предполагаете с этим бороться?

– Нужно привести это к одному статусу и порядку их использования. Количество этих площадок уже сейчас известно, и оно не критическое. Однако, сами площадки временного размещения отходов нужны.