Борьба против поправок к Конституции как "последний и решительный бой"

Конституционное творчество — причем не техническое, а вполне содержательное — всегда имеет не только сторонников, но и противников. Не было противников разве что в процессе принятия сталинской Конституции, по вполне очевидным причинам. А так — конституционный процесс всегда вызывает нарекания у некоторой части общества.

В свое время принятие Конституции Пятой республики называли переходом к фашизму. Франция уже более шестидесяти лет живет по Основному закону 1958 года и вроде бы как-то избегает фашистских начал. Но в процессе принятия всесокрушающий "Гав-гав-гав!" неизбежен.

То, что мы наблюдаем сегодня в отношении приближающегося голосования по поправкам к Конституции, примечательно разнообразием претензий. С одной стороны, есть претензии по процедуре, как бы и вовсе не касающиеся содержательной стороны. "Голосование в условиях пандемии есть сознательное убийство избирателей". Политик Л. Я. Гозман уже написал заявление в СК с просьбой привлечь В. В. Путина по ст. 105-2 УК России "Умышленное убийство двух или более лиц" (через намерение). Когда же избирателям, не верящим в меры противовирусной предосторожности, предлагают голосовать на дому или же вообще удаленно, заявляется, что такой способ отдачи голосов означает сплошную фальсификацию.

Попутно сообщается о членах избирательных комиссий, отказывающихся выходить на участки. То ли чтобы не способствовать распространению заразы, то ли чтобы не участвовать в злоупотреблениях. Здесь наблюдается некоторый туман — так же как и в числе отказников.

Наконец, предъявляются претензии к плебисциту как таковому, ибо поправки предполагается голосовать списком. То есть и обнуление президентских сроков, и новый порядок формирования правительства, и покровительство животным идут в одном пакете, что, по мнению критиков, представляет собой обман избирателей. Ведь одному нравится арбуз, другому свиной хрящик, а тут все в одном меню. То, что пакетное голосование весьма часто встречается на плебисцитах, а равно и в парламентах, — недовольные, возможно, не знают, а возможно, игнорируют.

С другой стороны, есть претензии по содержанию. В основном они касаются поправки Терешковой об обнулении, а также поправки, утверждающей приоритет российского законодательства над международным. В части приоритета Соединенным Штатам — можно, но России — никак нельзя.

В целом же мы видим испытанный полемический прием, называемый "До<копаться> до телеграфного столба", а в баснях выражающийся в диалоге:

"Да помнится, что ты еще в запрошлом лете

Мне здесь же как-то нагрубил:

Я этого, приятель, не забыл!" —

"Помилуй, мне еще и отроду нет году",

"Так это был твой брат". —

"Нет братьев у меня". — "Так это кум иль сват

И, словом, кто-нибудь из вашего же роду.

Вы сами, ваши псы и ваши пастухи,

Вы все мне зла хотите,

И если можете, то мне всегда вредите:

Но я с тобой за их разведаюсь грехи".

Полемика по методу "Вали кулем, потом разберем" бывает довольно эффективна в режиме реального времени, когда максимальный шум и ор может сработать здесь и сейчас, а потом — кто же будет разбирать. На самых демократических выборах в самых демократических странах не то же ли самое?

Тем более что и в нашей новейшей истории есть прецедент. Предвыборная газета 1996 года "Не дай бог!" с не меньшим разнообразием поносила кандидата в президенты Г. А. Зюганова, представляя его в образе свирепого бабуина с окровавленным кинжалом в зубах. И вполне сработало. А также немало обогатило издателей газеты, которая была щедро профинансирована эффективными политтехнологами.

С тех пор прошло без малого четверть века, но мастерство не пропьешь. Особенно если это мастерство должным образом поощрить материально.

И прогрессивная общественность сейчас идет в последний и решительный бой. Градус ненависти соответствующих СМИ зашкаливает все пределы.

Другой вопрос, сработает ли сейчас модель "Не дай бог!" v.2.0? Несомненно, народ сейчас находится не в идеально благодушном состоянии, кризис и карантин редко когда удобряют граждан — скорее наоборот, и соблазн разведаться с властью за ее настоящие и мнимые грехи может многих одолеть. Но в сравнении с 1996 годом либералы и демократы очень сильно сняли с граждан пыльцу невинности — и мегадецибельный лай способен произвести обратный эффект. Принцип Бродского "Если Евтушенко против колхозов, то я за" не всегда справедлив, но, если Евтушенки таковы, какими мы сейчас их видим, он с большой вероятностью сработает. Естественное отталкивание от разгулявшегося пандемониума.

Так что подождем 2 июля, когда прогрессивная общественность стихнет, как будто еще вчера не пребывала в состоянии неистовства. Так всегда бывает, надеемся, что так будет и на этот раз.