Ив Россье: тесты на COVID-19 для туристов в Швейцарии будут бессмысленны

Посол Швейцарии в России Ив Россье в интервью РИА Новости рассказал, как можно получить новую визу для поездки в страну вместо неиспользованной, а также поделился результатами гуманитарной деятельности посольства в условиях ограничений из-за COVID-19 и сообщил о взаимодействии двух стран в борьбе с коронавирусом.

— Недавно стало известно об отправке гуманитарных рейсов с российскими детьми для лечения в Швейцарии. Вы не могли бы подробнее рассказать об этой деятельности?

— Есть очень редкая и очень агрессивная форма рака, которая поражает глаза и сетчатку очень маленьких детей. Ее сложно вылечить, в Лозанне есть профессор Франсис Мюнье, который разработал уникальную технологию и платформу на базе офтальмологической клиники Жюль-Гонен, которая позволяет вылечить этот вид рака без удаления глаз у детей. Конечно, это существенно меняет дело. Это лечение можно получить только там, его нельзя найти в России, во Франции, Германии, Англии или где-то еще. К нам обратилось много семей, чьи дети должны были поехать на лечение в Лозанну, но были прекращены коммерческие рейсы. Этот вид рака очень опасен и развивается очень быстро, поэтому мы связались с клиникой и узнали, что если дети пропустят этап лечения, они наверняка лишатся глаз, а, возможно, и жизни. Это была чрезвычайная ситуация. Так что мы сделали следующее. Мы стали искать спонсоров, которые оплатили бы частный самолет, на котором ежемесячно можно перевезти около десятка детей в Женеву, а оттуда в Лозанну на лечение. И мы нашли спонсора на май — Жана-Клода Килли, трехкратного олимпийского чемпиона по горным лыжам. Один рейс из Внуково вылетел 6 мая, второй – 8 мая. У нас есть спонсор на июнь и июль. Так что все выглядит благополучно, конечно, мы продолжим эту работу, пока не возобновятся коммерческие рейсы.

— Сколько детей в таком состоянии обратились к вам за помощью?

— Отправлять надо будет 10-12 детей каждый месяц, вместе с клиникой мы составили список наиболее приоритетных и срочных случаев. На каждый месяц нам надо найти 20-24 места в частном самолете, так как эти дети очень малы — им от года до пяти лет, так что они не могут полететь одни, нужно сопровождение мамы или папы. Но сейчас ситуация в норме, в мае уже все состоялось и согласовано на июнь и июль, поэтому я уверен, что мы сможем сделать это. В апреле к нам обратился только один ребенок. Сейчас в мае у нас улетело 20 человек – десять детей и десять их родителей, в июне и июле будет еще 20-24 человека.

— Как сейчас строится работа посольства в Москве в условиях режима самоизоляции, введенного в городе?

— Для посольства проблема не столько в мерах, которые ввел мэр Москвы, сколько в том, что дипломатическая активность затихла, не приезжают делегации, нет официальных визитов, конференций, встреч. Уровень активности очень низкий. Мы занимаемся этой историей с детьми, мы продолжаем решать вопросы жителей Швейцарии, которые хотят вернуться на родину, но в основном воздействие вируса для нас заключается в том, что сократился объем работы посольства. Мы функционируем на 20% своих возможностей.

— Вы перевели часть работы в онлайн?

— Да, например, общение с российскими министерствами теперь всегда ведется через Zoom, Skype или по подобным каналам.

— Вы упомянули про граждан Швейцарии, которые находятся в России и хотят вернуться домой. Проводится ли сейчас организация специального рейса для них?

— Нет, такого рейса не будет, потому что людей для спецрейса недостаточно, но рейсы есть – "Аэрофлот" все еще летает в Западную Европу, чтобы вывозить россиян, и компания продает места на самолеты, вылетающие из России. Скоро будет рейс "Аэрофлота" во Франкфурт, чтобы привезти граждан России из Германии, и, конечно, мы можем посадить на него несколько швейцарцев. Дальше из Франкфурта попасть в Швейцарию не проблема. Мы уже отправляли так людей через Париж, Рим, довольно давно был также рейс в Женеву. Еще всегда есть вариант вылететь из Хельсинки, доехав на "Сапсане" до Санкт-Петербурга из Москвы и затем через границу и до аэропорта. Рейсы из Хельсинки еще летают. Это немного сложная схема, но не такая большая проблема.

— По итогам 2019 года товарооборот между Россией и Швейцарией вырос на 14,6%. Есть ли данные о показателях взаимной торговли в начале 2020 года? Насколько сильно может отразиться ситуация с COVID-19 на показателях экономического сотрудничества двух стран в этом году?

— Влияние самой пандемии – ничто, проблема – это влияние мер, которые предпринимают страны (для борьбы с ней). Это катастрофическое воздействие на экономику всего мира, не только в отношениях России и Швейцарии, так везде. Цифры за первый квартал не так плохи, но это не показательно. Если я заказываю какой-то станок в ноябре, поставка приходит в феврале, и сумма выходит большая. Но экономическая активность крайне сокращена в Швейцарии, в России, между Швейцарией и Россией, так что последствия будут очень существенными и очень негативными. Мы надеемся, что активность возобновится быстро, как только меры будут отменены, но мы не знаем, когда это случится.

Вторая проблема касается производственных цепочек. Экономика взаимосвязана и глобализирована, по всему миру компании не могут вести производство, потому что не могут получить элементы, которые им нужны для производства. Так что я не думаю, что это российско-швейцарская проблема, здесь мы имеем дело с общемировой проблемой.

— Есть ли какие-то оценки, как снизится объем взаимной торговли или инвестиций в конкретном случае со Швейцарией и Россией?

— Нет, такую оценку дать невозможно. Проводить оценку можно только когда известно, когда работа возобновится. Снижение показателей будет продолжаться, пока меры остаются в силе, после их снятия будет видно. Делая свои оценки, каждая страна сейчас ожидает отрицательных показателей роста, роста безработицы, роста дефицита государственного бюджета, но этот феномен характерен для всего мира, это не проблема России и Швейцарии.

— Существенную долю экспорта Швейцарии в прошлом году составляла фармацевтическая продукция. Есть ли изменения в торговле в этом секторе?

— Нет, и тому три причины. Первое, наши фармацевтические компании в значительной степени локализовали производство в России, они продолжают его вести. Второе, Швейцария не вводила ограничений на экспорт фармацевтической или медицинской продукции, даже на товары, применяемые при лечении COVID-19, такие как аппараты ИВЛ. Третье, фармацевтический сектор крайне устойчив, даже когда экономика находится в плохом состоянии, потому что если вы заболели, вы идете и покупаете лекарство, даже если денег у вас не так много. По этим трем причинам я не вижу негативного тренда и не ожидаю негативного воздействия на этот сектор.

— Имеют ли место взаимные гуманитарные поставки медикаментов, медицинского оборудования и медицинских товаров?

— Именно гуманитарного плана – нет. Имели место контракты между швейцарскими и российскими компаниями, но тут каждая сторона проводит платежи и получает товары в обычном порядке. Запросов на гуманитарную помощь из России в Швейцарию или из Швейцарии в Россию не было. В этом не было необходимости.

— Что касается упомянутых коммерческих контрактов. Какие товары поставлялись? Были ли они связаны с ситуацией с коронавирусом?

— Некоторые из них – да. В Швейцарии мы производим аппараты ИВЛ и комплектующие к ним. Фармацевтический и медицинский сектор в Швейцарии очень силен. Не могу упоминать конкретные имена и названия, но мне известно, что были сделки с российской стороной в последние несколько недель. Речь идет главным образом о медицинском оборудовании, не о масках – их каждый может производить, а о более сложном медицинском оборудовании.

— Каковы перспективы туристического сезона в Швейцарии в этом году? Возможно ли введение дополнительных проверок состояния здоровья или тестов на COVID-19 для желающих попасть на курорты страны?

— Тесты на коронавирус бессмысленны. Можно пройти тестирование сегодня и подхватить COVID-19 завтра, если делать тест, нужно потом ждать его результаты, так что это не вариант для проведения отбора туристов для въезда в страну. Этого точно не случится.

Проблема состоит в открытии границ, а по этому вопросу решение еще не принято. До середины июня визы не выдаются, мы не знаем, когда границы снова откроются. Так что для швейцарского туризма этот год – просто кошмар, как и в других странах.

— Посольство Швейцарии в Москве приостановило выдачу виз с 19 марта до 15 июня после соответствующего решения властей Швейцарии. Возможен ли пересмотр сроков возобновления выдачи виз в сторону более ранней или более поздней даты?

— Это точно не произойдет раньше намеченного срока, но я не знаю, возобновится ли выдача виз после 15 июня. Опять же, от визы нет толка, если закрыты границы. Поэтому вопрос в том, когда Швейцария откроет границы для туристов, а на сегодняшний день никто не знает этого, и эта ситуация сложилась во многих странах. Мои знакомые в Швейцарии планируют провести отпуск, не выезжая из страны, в этом году.

— Возможно ли продление уже полученных виз, если поездка, для которой они оформлялись, была отменена или перенесена из-за коронавируса?

— Мы приняли решение, что те, у кого были визы, но кто не смог поехать, получат новые визы бесплатно. Когда граница будет открыта, им нужно будет просто подать новое заявление, и они получат новую визу бесплатно.

— Срок визы будет такой же? Например, если было заявление на двухнедельную визу для поездки в июле, можно получить двухнедельную визу для поездки в октябре.

— Если вы хотите визу на три недели, можно и трехнедельную, это не проблема и не вопрос нескольких лишних дней. Принцип состоит в том, чтобы люди, которые не смогли использовать свою визу и уже заплатили за визу, получили свою визу на поездку с той же целью. Но им нужно попросить об этом, мы не будем высылать визы всем, им нужно подать заявление, но получение не потребует новой оплаты.

— Как решается вопрос с визами в гуманитарных случаях?

— Это не проблема. Мы можем делать исключения по семейным обстоятельствам, медицинским показаниям или в случае неотложных вопросов ведения бизнеса. В этих случаях можно получить разрешение на въезд в Швейцарию. Сегодня проблема в том, на чем до Швейцарии добраться.

— Ранее глава департамента иммунологии университета Берна Мартин Бахманн заявил, что Швейцария готова представить первую работающую вакцину от COVID-19 уже в августе. Проявили ли иностранные государства, в том числе Россия, заинтересованность в покупке этой вакцины?

— Сегодня в мире 10-15 групп специалистов ведут очень напряженную работу над вакциной. Есть названная выше группа, есть и другие группы в Швейцарии, есть группы в Великобритании, Франции, Германии, США, Китае. Вакцина будет, но сегодня проблема не в вакцине, проблема в том, как спасать жизни уже сегодня, когда у людей такая сильная реакция иммунной системы на вирус. Ведь вакцина появится, но ее создание требует много времени, разработка сама по себе не сложна, сложно начать производство и доставить ее всем людям по всему миру. Это займет месяцы, год или даже больше.

Сегодня исследования сконцентрированы на двух других аспектах. Первый – как снизить иммунную реакцию организма, которая убивает человека, потому что убивает не вирус, а реакция на него. Как ее снизить? Это спасет жизни уже сейчас, а не через год-два. Второй – как разработать тесты не на наличие вируса, а на антитела к нему. Очень важно знать, у кого есть антитела, потому что такие люди вне зоны риска. Вот те два направления, над которыми работают лаборатории в данный момент. Это коллективная работа всего мира. Здесь не соревнование одной страны против другой, кто станет первым. Ученые обмениваются информацией все время.

— Поддерживают ли швейцарские и российские эксперты контакты и обмен информацией при работе над вакцинами против COVID-19, а также над тест-системами или системами анализов на антитела?

— Есть два уровня взаимодействия. Во-первых, есть очень тесные контакты между Россией и Швейцарией на уровне министерств здравоохранения. Я знаком с этими людьми и знаю, что они очень хорошо взаимодействуют, потому что обе страны входят в европейский регион ВОЗ. Мы поддерживаем ВОЗ и считаем ее очень важной, Россия тоже придерживается этой позиции. Отделение ВОЗ по европейскому региону – важное место для обмена информацией во время пандемии. Второй уровень контактов – напрямую между врачами и учеными. Так что да, они поддерживают взаимодействие, но не обязательно сообщают нам об этом.

— Возможны ли взаимные поездки специалистов двух стран для обмена опытом в борьбе с коронавирусом?

— Авиарейсов нет. Так что, если они общаются, то делают это через Zoom, Skype или WhatsApp.

— Швейцария уже высказывалась в поддержку роли ВОЗ в борьбе с пандемией. После того как США отказались от финансирования организации планирует ли Швейцария увеличить свой взнос?

— Вы знаете сумму годового бюджета ВОЗ? Это два миллиарда долларов. Это ничто. Это бюджет Университетской клиники Женевы, всего лишь одной из многих больших швейцарских больниц. Проблема ВОЗ, во-первых, в том, что бюджет крайне мал. Вторая проблема в том, что только на 20% он состоит из обязательных взносов – это 400 миллионов долларов. Все остальное – добровольные взносы. И американцы приостановили свои добровольные взносы. В период пандемии, как сейчас, мы видим, как важна ВОЗ, потому что это единственная организация, которая обеспечивает обмен информацией между странами, учеными, исследователями, врачами и так далее. Мы всегда считали ВОЗ очень важной структурой, но сегодня ее значение особенно велико.

Швейцария хотела бы, чтобы постоянный бюджет ВОЗ превысил 400 миллионов долларов. Проблема с добровольными взносами в том, что страна может заявить: "Теперь хватит", и не обязана более платить. Швейцария решительно выступает за повышение бюджета ВОЗ и снижение его зависимости от добровольных взносов.