Один день с простой русской женщиной

^{Татьяна Кирсанова}

Видели всякое — донецкие степи, ферганские горы, камчатские сопки, Курильские острова. Судьба заставила поколесить по стране. И всегда на общественном транспорте. Когда он в силу возраста оставил баранку, его место заняла она. Не в кабине — в салоне. С сумкой кондуктора через плечо.

«Кто у меня там без билета остался? На задней площадке. Не стесняемся, оплачиваем проезд, — взывает к совести пассажиров кондуктор Подольского троллейбусного парка Валентина Павловна Скирута и, обращаясь ко мне, заговорщически понижает голос. — Некоторые думают: авось не заметит. Но у меня глаз-алмаз, я зайцев на раз вычисляю».

Искренне изумляюсь, как в толпе пассажиров можно разглядеть безбилетников. «А я их считаю, — делится профессиональным секретом собеседница. — При входе. Можно сказать, по головам. Вот, видите, в среднюю дверь вошли трое, в заднюю — пятеро. Да, они тут же растворились в салоне. Но есть же зрительная память. И я на нее не жалуюсь. Так что не волнуйтесь — всех обилечу».

Валентина Павловна замечает, что борьба за своевременную оплату проезда — не ее прихоть. От того, сколько людей они прокатят, зависит выполнение плана, а значит, и доход.

Единственное исключение — дети. «Если у ребенка нет или не хватает денег на проезд, я его не высаживаю. Могу и сама за него заплатить. Никакой инструкции на этот счет у нас нет. Поступаю просто по-человечески. У меня же тоже дети, взрослые, правда. И трое внуков. А как вы думали? Я дама в летах. На пенсии уже давно», — слегка бравируя возрастом, кокетливо улыбается Валентина Павловна.

Она утверждает, что большинство своих пассажиров знает в лицо. «Конечно, за десять лет всех постоянных клиентов изучила. Со многими знакома. С некоторыми даже дружу». Как бы в подтверждение ее слов вошедшая в троллейбус девушка приветствует кондуктора прямо в дверях. «Здравствуй-здравствуй! Из института едешь? Ну, как успехи? Молодец! Так держать!»

Кондуктор сетует, что самой ей высшее образование получить не удалось. «Школу окончила и сразу работать пошла. Тяжело тогда было. Мы же послевоенное поколение. Конечно, если б довелось учебу продолжить, может, и по-другому судьба сложилась. Но я ни о чем не жалею. Хоть и трудно мы жили, но всегда интересно».

Валентина Павловна родом из Донецка. Там прошли детство и юность. Там приобрела первую специальность — мастер по пошиву мужской верхней одежды. А вскоре встретила и первую любовь. «Как с мужем познакомились? В автобусе. Да, общественный транспорт уже тогда вошел в нашу жизнь. Чтобы спустя годы стать делом семейным».

«Каждое утро в одном автобусе на работу ехали, — вспоминает она. — Наверное, приглянулась я ему. Смотрел-смотрел и наконец решился. Встречаться стали. Спустя три года замуж позвал. Почему так долго думал? Не знаю. В то время это нормально было. Никто не спешил тогда под венец».

Да и жить молодой семье негде было. Пару лет скитались по съемным углам, а потом решили поискать лучшей доли вдали от малой родины.

Однако охота к перемене мест уже овладела ими, и через некоторое время супруги отправились «за туманом» в совершенно другом направлении. Почти на край земли. «В Северо-Курильск. Знаете, где это? Да, на Курилах — остров Парамушир. Помню, прибыли на место ночью, а утром вышли и обомлели. Какой там город? Одни сопки кругом. Но со временем разглядели красоту этого сурового края. Молодые были. Все по-другому воспринималось. Супруг завгаром (заведующим гаражом. — Прим. ред.) работал, а я «на рыбу» пошла. Ну, на рыбокомбинат.

Хотя поначалу меня не хотели брать. Говорили, тощая больно. Во мне же тогда 47 кило всего было. То есть иная рыбина больше меня весила. А сколько ее там! Тонны. Холодильники порой закрыть не могли. Отовсюду хвосты торчали. Мы ее потрошили, разделывали, солили, коптили. Морскую капусту резали для консервации. Труд тяжелый, конечно. Но нам весело было. Хохотали до упаду. Говорю же — молодость».

Однако через несколько лет Скируты опять сменили место жительства. «Все-таки островная жизнь — особенная. Рожденным на материке к ней трудно привыкнуть. Там одних предупреждений о цунами может быть несколько в неделю. А это по-настоящему страшно. Мы видели, что оставляет после себя такая волна».

Семья перебралась на Камчатку — в село Мильково, в 300 километрах от Петропавловска-Камчатского. Муж опять сел за баранку, а она устроилась в ателье. «Выдалась возможность поработать по специальности — портнихой. Шить-то я всегда любила и до сих пор этим занимаюсь. Внучку обшиваю, юбки, платья, сарафаны — все могу». Но когда в моду вошел искусственный мех, Валентине пришлось от этого отказаться.

«У меня вдруг обнаружилась аллергия на этот материал — ужасно чесались глаза. И я занялась торговлей. Сначала продавцом, потом заведующей. Ой, у нас такой коллектив был! Такие девчонки! Все как на подбор — умницы и красавицы. Жены своих потерявшихся мужей всегда у нас в магазине искали», — смеется кондуктор.

В жизни ей много где довелось поработать. Но никакого труда она не чуралась. «Мы даже собственное хозяйство завели. Хотя о животноводстве представление имели весьма смутное. Как-то купили свинью и хряка. Растим их, пестуем. Однажды утром приходим в сарай, а там — новорожденные поросята. Мы, как говорится, ни сном, ни духом. Не ожидали пополнения. И что с ними делать, тоже не знаем. Я взяла их на руки, завернула во что-то и принесла в квартиру. Звоню всем подряд: может, кто подскажет, как поросят растить? Потом уже все сами знали, понятно. А тогда — даже смешно вспомнить».

На Камчатке Валентина Павловна прожила тридцать пять лет. Там выросли дочь и сын. С этими местами у нее связаны самые светлые воспоминания. «Какая природа! Вы не бывали? Обязательно поезжайте. Не пожалеете. Это словами не передать. Надо видеть. А еда какая вкусная! Рыба, морепродукты — сколько душе угодно!

Кстати, любимое блюдо нашей семьи я на Камчатке научилась готовить. Тельное называется. Большая рыбная котлета с начинкой из картофельного пюре. Только для фарша лучше несколько видов рыбы брать. С разной жирностью и вкусом. Пальчики оближешь. Приходите — угощу. Да, я люблю стряпать. И умею. Везде, где мы бывали, подсматривала рецепты. В Узбекистане манты научилась делать. И мантышницу оттуда привезла. Уже больше сорока лет мне служит».

Без ложной скромности Валентина замечает, что она не только повар, но и кондитер отменный.

В Подольск Скируты перебрались десять лет назад. «Здесь родственники у нас живут. Поэтому и выбрали этот город. Почему с Камчатки уехали? Знаете, от холода устали. Потянуло в теплые края. До юга не добрались, конечно. Но нам и в Подмосковье комфортно в плане погоды. Дочь и внук с нами живут. А вот сын с семьей остались в Петропавловске-Камчатском. Не изменили родным местам и камчатской красоте.

А я и здесь ее пытаюсь воссоздать. Как умею. У нас квартира на втором этаже. Под балконом — палисадник. Когда въехали, он запущенный был, одна трава росла. Я начала потихоньку его облагораживать. Сирень разную посадила — темную, белую, обычную. Потом жасмин, смородину. Клумбы разбила. У меня там и гладиолусы, и пионы, и лилии цветут. Муж шутит: чем старше становимся, тем мои клумбы больше».

Валентина Павловна говорит, что супруг ежедневно провожает ее на работу и потом встречает. «Если в первую смену выходить, встаем в три часа ночи, а в четыре на остановке меня забирает дежурный троллейбус. И хоть до нее три минуты пешком, муж всегда идет вместе со мной. И встречает, когда во вторую смену тружусь. В такие дни домой я попадаю ближе к двум ночи».

Рабочий день у кондуктора начинается в пять утра, когда выходит в рейс первый троллейбус. «Пассажиров немного сначала — два-три. Но им же тоже ехать надо. Да и знаем уже таких ранних пташек. С ними и встречаем новый день. Всегда с улыбкой. Ведь как ты к людям, так и они к тебе».

С пассажирами ей везет. Говорит, за все время работы никаких серьезных конфликтов в ее машине не было. «Я же ко всем по-доброму. Даже если кто и намерен поскандалить, стараюсь не поддаваться эмоциям. Ведь мое дело обеспечить не только оплату, но и комфортные условия проезда. Для всех. А кому понравится ругань в дороге слышать? Потому стремлюсь находить общий язык с каждым».

Хотя зачастую это дается непросто. «Подвыпившие граждане любят права качать. Или на разговоры задушевные их вдруг потянет. Некоторые, бывает, и свидания назначают, — по секрету признается кондуктор. — Я обычно отшучиваюсь. Мол, несвободна, замужем. И в доказательство демонстрирую «кольцо» из билетного рулона — его по привычке надеваю на безымянный палец».

Валентина Павловна поясняет, что пронумерованные отрывные билетики, которые при определенной комбинации цифр следовало глотать «на счастье», выдает редко.

Кондуктор признает, что с картами мороки меньше. «Но мне все-таки больше нравится, когда по старинке, деньгами расплачиваются. Так быстрее выходит. Валидаторы медленно соображают — стоишь, ждешь, пока он этот билет выплюнет. Хотя с наличным расчетом иногда казусы случаются. Например, есть у нас один пассажир, так он всегда пятитысячную купюру дает. Видимо, она у него одна, неразменная. Точно знает, что с такой суммы у меня сдачи не будет. Вот и катается бесплатно. Дескать, не его проблема».

За разговором, который ежеминутно прерывается входящими в троллейбус пассажирами, мы незаметно делаем несколько кругов по маршруту. С непривычки я уже плохо понимаю, где мы находимся. «Не бойтесь: откуда взяли вас, туда и доставим. В лучшем виде, — смеется Валентина Павловна. — А то, может, еще пару кружков? Глядишь, и выходить не захочется. Пойдете в кондукторы. А что? Хорошая профессия. Всегда с народом. Правда, это если любишь людей. Все, конечная. Приехали».