Виктор Мушаровский приехал из Севастополя в Чернобыль 5 июня 1986-го и пробыл там пять месяцев. Потом вернулся в Крым и продолжил работу в ГАИ. В 1991 году вышел на пенсию. А незадолго до этого встал в очередь на квартиру, поскольку своего жилья никогда не имел — то снимал, то скитался по общежитиям или родственникам.

Новоселья ликвидатор ждал 22 года. В декабре 2013-го до Виктора наконец-то дошла очередь, он стал первым. В торжественной обстановке из рук главы города пенсионер получил смотровой ордер на однокомнатную квартиру. Однако ничего, кроме заламинированной бумажки, Виктору не дали: «Ждите».

Пришлось ждать еще два года. В 2016-м, к тридцатой годовщине катастрофы на ЧАЭС, на тот момент губернатор Севастополя Сергей Меняйло в не менее торжественной обстановке с фанфарами вручил Мушаровскому новый сертификат на квартиру в другом, уже построенном доме на улице Адмирала Сенявина. Судя по адресу, указанному в ордере, это самый центр.

«Радости тогда было! И что дальше? А ничего! Чиновники из департамента капитального строительства не сдвинулись с места: оказалось, что они не собираются меня никуда вселять», — продолжает ликвидатор.

Обескураженный Мушаровский пытался разобраться, почему он, прождав почти 30 лет, не может получить квартиру. Обратился в организацию инвалидов «Союз «Чернобыль» Севастополя». Зампредседателя Елена Третьяк объяснила РИА Новости, что Виктор Николаевич каким-то волшебным образом выпал из очереди нуждающихся в жилье: если еще три года назад он был первым, то теперь числится под номером 1343 (в августе 2019-го поднялся на несколько строчек).

Кроме того, в департаменте капстроительства вообще не планируют давать жилье ликвидатору, потому как льготы на чернобыльцев уже не распространяются (соответствующие ответы от чиновников есть в распоряжении редакции РИА Новости). Категории «заболевшие в результате аварии на ЧАЭС» в перечне нет.

«Как же тогда Сергей Меняйло мог подарить мне такой сертификат? По сути, это бессмысленная бумажка, которую можно выкинуть? И почему правительство просто плюет на обязательства, взятые на себя губернатором?» — задается вопросами Мушаровский. Ответа пока никто ему не дал.

По информации правительства Севастополя, квартира в доме по адресу Адмирала Сенявина, 5, которая была указана в ордере, не входит в реестр собственности города, а принадлежит застройщику. Он якобы хотел передать квартиру на «добровольных началах», но затем передумал. «Основания для истребования квартир у правительства Севастополя отсутствуют», — отчеканили чиновники (копия ответа замгубернатора города есть в распоряжении редакции).

«Недвижимость в центре города — это лакомый кусок. Конечно, какому чернобыльцу дадут такую квартиру? Но Виктор Николаевич готов хоть куда поселиться, лишь бы не снимать угол, как бродячий пес», — замечает Елена Третьяк.

Сегодня Мушаровский арендует комнату в частном доме на отшибе города. Он отказывается общаться с журналистами, больше не пишет письма чиновникам — потерял всякую надежду.

А квартира, положенная ему по ордеру, до сих пор пустует. Соседняя — тоже. Ее выделили афганцу, который тоже выпал из очереди, уточняет Мушаровский. В Сети же можно найти с десяток объявлений о сдаче в аренду апартаментов для отдыха премиум-класса по этому адресу.

«Ежемесячно я отдаю хозяину помещения 11-12 тысяч рублей. На съем отдельной квартиры денег мне не хватит: пенсия всего 16 тысяч, это уже с учетом всех возможных надбавок. Посчитайте, сколько денег я потратил впустую за эти шесть лет? Обидно, что я уже вроде бы как получил жилье. Даже дважды», — машет рукой пенсионер. За пять лет, по его словам, ничего не изменилось: чиновники так и не удосужились объяснить, какие у него есть права в качестве ликвидатора ЧАЭС.

«Видимо, никаких», — с обидой повторяет он.

«Ситуация вопиющая — чиновники откровенно саботируют обязательства, которые взяло на себя правительство. Я буду детально разбираться. Если речь просто в недобросовестном отношении именно чиновников, обращусь к губернатору города, чтобы дать по рукам бессовестным чиновникам и помочь чернобыльцу получить квартиру», — отчитался парламентарий в соцсетях.

«И что? — не сдерживает эмоций Виктор Николаевич. — Год прошел, а он даже не позвонил мне ни разу. Какой может быть личный контроль? На моей истории просто пиарятся, делают громкие заявления, ставят галочку себе, а толку никакого. Веры у меня больше нет ни в кого».

Раньше пенсионер подрабатывал в такси, но не так давно ему сделали операцию на глазах. Во время реабилитации зрение ухудшилось, в итоге Мушаровский не заметил опасности на дороге и попал в ДТП. Ремонт машины был не по карману, поэтому он продал автомобиль и вовсе остался без работы.

«Сейчас ведь и лечения нормально я как ликвидатор не могу получить. До этого обслуживался в поликлинике при ОВД, так как я ехал на ликвидацию от них. Каждый год в обязательном порядке мне был положен профосмотр как чернобыльцу. А в 2014-м меня выкинули оттуда. Сказали, что я должен идти в обычную больницу и проходить лечение в порядке общей очереди», — делится нюансами Мушаровский.

В итоге за последние шесть лет он заработал инсульт, инфаркт и микроинсульт: «Когда попал в больницу с инфарктом, мне никакой реабилитации не оказали: полежал в реанимации десять дней и отправился домой. С инсультом та же история. Кое-как сам смог расходиться, речь восстановилась».

В мае он посмотрел нашумевший сериал «Чернобыль». По его словам, после этой картины люди вдруг вспомнили о ликвидаторах, появилась какая-то заинтересованность.

«Но насколько этого ажиотажа хватит? Я в курсе, что один из ликвидаторов аварии из Казахстана покончил с собой после просмотра. Он, как и я, долгие годы безуспешно пытался получить квартиру. Я так думаю, чиновникам было бы легче, чтобы мы все так закончили и не трогали никого своими проблемами».

Мушаровский не единственный в Севастополе ликвидатор, нуждающийся в жилье. По данным Елены Третьяк, в очереди на квартиры стоят еще 70 человек. И только один по счастливому стечению обстоятельств обрел крышу над головой.

Анастасия Шахова, как и Виктор Николаевич, стояла в очереди, но с 2006 года. В семье четверо — она, муж и два сына. «Шаховой тоже выдали ордер к тридцатой годовщине катастрофы, но подрядчик не отказался от обязательств и действительно вселил семью по адресу», — рассказала Третьяк.

Мы связалась с представителем компании. Михаил Власов (имя изменено по его просьбе) объяснил РИА Новости, что на любого застройщика накладывается социальная нагрузка и после ввода дома в эксплуатацию часть квартир требуется передать на баланс города.

«Речь шла о нескольких квартирах в рамках договора о развитии инфраструктуры, который был заключен еще в другой стране. После ввода дома в эксплуатацию это решение носило рекомендательный характер. Но мы свое слово сдержали. Квартиры не продавали, а просто передали в собственность города», — объяснил Власов.

Другие застройщики, вероятно, договоренности решили не соблюдать, а вот почему, Власов ответить не смог. «Обычно город должен или выкупать квартиры, или забирать себе на баланс. Есть разные программы финансирования, по которым власти региона закупают жилье у застройщиков. Возможно, средства на выкуп квартир в бюджет не поступили или были израсходованы на какие-то другие статьи, я не берусь комментировать», — добавил собеседник.

По его словам, застройщики, которые начали возводить многоквартирные дома еще в украинский период, а достраивали уже в России, неоднократно обращались к правительству Севастополя с просьбой отработать механизм передачи жилья для социальных нужд. Однако до сих пор ничего не сделано.

В пресс-службе губернатора Севастополя отказались комментировать ситуацию и рекомендовали обратиться в профильный департамент капитального строительства города. В ответе на редакционный запрос чиновники продублировали информацию, которую давали Мушаровскому в 2017 году, однако уточнили, что могут предложить ему другой, уже третий по счету сертификат.

На ликвидацию последствий чернобыльской аварии из разных регионов России в общей сложности отправили около 250 тысяч человек. По информации президента Общероссийского объединения «Союз «Чернобыль» России» Вячеслава Гришина, около 80 тысяч человек уже умерли. Кроме того, далеко не все ликвидаторы получили компенсацию за моральный вред.

Порядка 45 тысяч инвалидов смогли доказать в межведомственных экспертных советах, что их заболевания связаны с радиацией: им выплачивают ежемесячное возмещение вреда. Но примерно столько же людей не сумели доказать эту связь, а значит, лишены льгот и выплат.

«Это весьма трудно: нужно собрать кипу бумаг — учесть, какая доза была получена, сохранить историю болезни с момента попадания в зону и выхода из нее. У многих ничего из этих справок не осталось, они так и умирают, не получив возмещения. Кроме того, даже если есть все бумаги, только 40% удалось доказать взаимосвязь между радиацией и инвалидностью, это трудоемкий процесс», — объясняет Гришин РИА Новости.

Сегодня, отмечает он, вопрос с предоставлением жилья для ликвидаторов в России закрыт. Севастополь и несколько регионов, где чернобыльцы не могут получить положенные им земельные участки, — исключение из правил.

Это прежде всего связано с тем, что в законе «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» прописаны определенные обязательства, но все — рекомендательного характера. Регионы могут брать на себя дополнительную нагрузку, например, по медицинскому обслуживанию или предоставлению соцпакетов. А могут и не брать.

«Надо понимать, что сейчас все ликвидаторы нуждаются в медицинской помощи. Во-первых, хронические заболевания, приобретенные из-за радиации, прогрессируют, во-вторых, возраст чернобыльцев уже преклонный — от 50 лет и выше. Но львиная доля регионов живет на дотации, поэтому дополнительная финансовая нагрузка воспринимается в штыки», — объясняет глава организации.

Тем не менее где-то на местах власти идут навстречу и прикрепляют ликвидаторов к госпиталям участников Великой Отечественной воины. «С каждый годом ветеранов, к сожалению, все меньше, но койки освобождаются, их могут занять чернобыльцы», — говорит Гришин.

Впрочем, действующее законодательство ограничивает ликвидаторов: в отличие от ветеранов войны, они обслуживаются только по полису обязательного медицинского страхования (ОМС). Никаких других льгот у них  нет. Представители организации «Союза «Чернобыль» России» уже не первый год просят, чтобы их категорию тоже внесли в закон о ветеранах. «Тогда статус чернобыльца существенно поднимется. Но пока депутаты на разных уровнях отнекиваются, полагая, что это потянет за собой дополнительные затраты из бюджета», — вводит в курс дела Гришин.

Он приводит в пример интересную деталь: у каждого ликвидатора одномоментно прогрессируют как минимум десять хронических заболеваний сразу — и все так или иначе связаны с радиацией. Но поскольку за рамки ОМС шагнуть нельзя, врачи вынуждены выбирать какое-то одно заболевание — они его называют основным — и лечить.

К слову, раньше чернобылец мог получить бесплатно все необходимые по рецепту лекарства, просто показав удостоверение. По словам Гришина, до 2005 года аптечный рынок работал иначе, расходы прописывались отдельной строкой. Так же и в любой больнице — расходы на ликвидаторов просчитывали отдельно.

«Но хуже всего то, что чернобыльцев некому лечить, — сетует Гришин. — Сразу же в 1986 году для них были созданы целые отделения при больницах, где лечение заболеваний проходило комплексно. Этим занимались врачи узкой специальности — они отдельно обучались на курсах повышения квалификации и разбирались в единой специфике заболеваний. Разумеется, за это им доплачивали». Теперь, уверяет он, такие терапевтические отделения можно пересчитать по пальцам.

«Героизм ликвидаторов — это факт, который никто не оспаривает. Об этом снимают фильмы, сериалы. Но почему-то людей бросили на произвол судьбы. Они вынуждены бороться с болезнями один на один и доказывать свое право на качественный уровень жизни», — подчеркивает Гришин.

Александр Юрченков (фамилия изменена) несколько лет борется с онкологией. Ежегодно ему приходится проходить болезненные процедуры, в том числе и химиотерапию. Несмотря на то что чернобыльцу все положено бесплатно и вне очереди, он не может припомнить ни одного случая, когда ему удавалось пройти курс без скандалов и нервных срывов.

В начале августа терпение ликвидатора лопнуло. Перед очередной операцией требовалось несколько обследований. Лечащий врач-онколог из диспансера направил инвалида в больницу по месту жительства, чтобы тот сделал гастроскопию. Но оказалось, что в поликлинике очередь на процедуру расписана на два месяца вперед. На вопрос инвалида, что же ему делать, медсестры просто отправили его домой со словами: «Ничего не знаем, ищите сами, где вам ее делать». Раздосадованный пенсионер обратился в частную клинику через дорогу, но и там его тоже отфутболили, предложив заплатить за услугу немалые деньги. О том, что он ликвидатор из Чернобыля, в клинике даже слушать не стали.

Обиженный пенсионер пошел искать правду в местное отделение организации «Союз «Чернобыль» России». Председатель Семен Сармакеев выслушал его и решил проблему в течение часа. Сармакеев приехал к заведующей отделения с вопросом, почему они нарушают закон. В итоге пройти положенные по закону обследования удалось пройти в тот же день. Правда, некоторые срочные анализы Александр уже оплатил в частной клинике.

«Но это грубое нарушение федерального закона. Государство гарантирует чернобыльцам внеочередное бесплатное медицинское обслуживание и обследование. В реальности права человека просто игнорируются», — возмущается Сармакеев. Он соглашается, что сегодня решать проблемы ликвидаторов приходится в ручном режиме из-за того, что нет четкой системы поддержки. «Получается, что врачи знают о чернобыльцах, о том, что те могут получить лечение без очереди. Но молчат. Ликвидаторы стесняются доказывать свои права и просто уходят. Это вопиющая несправедливость».

Тем не менее совсем обделенными ликвидаторов назвать нельзя: им положен широкий перечень льгот как на региональном, так и на федеральном уровне. Тем, кто доказал связь заболеваний с радиацией, в зависимости от группы инвалидности доплачивают возмещение вреда — до 20 тысяч рублей. Кроме того, ежемесячно чернобыльцы получают небольшую сумму на покупку продуктов, плюс почти в каждом регионе ликвидатор освобожден от налогов на имущество, транспорт, землю, есть льгота на налог за «лошадиные силы». Также они могут взять путевку на санаторно-курортное лечение, воспользоваться правом на бесплатный проезд в общественном транспорте либо получить денежную компенсацию.

Общественники подтверждают: поддержка со стороны государства есть, однако нередко права конкретных чернобыльцев нарушаются на уровне регионов. Вячеслав Гришин как президент организации «Союз «Чернобыль России» входит в комиссию по делам инвалидов при президенте. Там он постоянно доносит информацию о тяжелом положении тех или иных ликвидаторов до профильных ведомств.