Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"
Начнем с частностей — с двух миллиардов долларов. Это та сумма будущих китайских инвестиций в Сирию, которая на сегодняшний день известна как нечто конкретное. Речь идет о проекте создания в этой стране промышленных парков.
Здесь интересна не только Сирия, но еще и логика постепенно выстраивающейся новой схемы международных отношений, в которой все меньше места эмоциям уходящей эпохи типа "а по какому моральному праву?" или "а кто они такие?" Они — то есть в данном случае китайцы — именно такие. Они так думают и так действуют. И правильно делают.
Это не помощь, это выгодно
Итак, "уже пора". То есть перед нами декларация намерений одной из мировых сверхдержав начать экономическое освоение страны, где даже война еще далека от полного завершения.
Довольно неожиданный источник — норвежское издание — перечисляет страны, у которых уже есть подписанные с Дамаском документы о намерениях в Сирии. Это Россия (восстановление нефтегазовой отрасли), Иран (электроснабжение), Индия (сталелитейная отрасль). Во всех трех случаях речь идет о суммах в пределах миллиарда. Теперь вот и Китай с его двумя миллиардами.
Давайте посмотрим на подсчеты того, сколько всего денег потребуется Сирии в целом. Пока они крутятся вокруг суммы в 200 миллиардов (кстати, их приводит и китайская публикация, напомнившая нам о тех самых двух миллиардах). Оценки базируются, скорее, на подсчетах разрушений, чем на планах развития. То есть чтобы просто "вернуть все как было", потребуются те самые плюс-минус 200 миллиардов. У России столько свободных денег нет.
Не говоря о том, что войны заканчиваются намного быстрее, если проигравшая сторона видит, что на освобожденных территориях уже началась инвестиционная активность.
Запад никто ни о чем не спрашивает
Мы ведем разговор далеко не только о том, кто будет работать с Сирией и кому это окажется выгодно. Перед нами тенденция, сводящаяся к новой логике мирового развития.
Дело в том, что разговор на тему "кто инвестирует в Сирию" ведется уже некоторое время. Понятно, что не с американцами, которые до сих пор не могут решить — уйти ли из Сирии совсем или оторвать от нее кусок на северо-востоке, на границах с Ираком и Турцией, и там всячески вредить двум упомянутым "союзникам". Но ведь еще есть европейцы.
В ответ — буря эмоций. С одной стороны, множество европейских правительств привыкли высказывать всякий бред типа "время Асада кончилось, он должен уйти". Им уже неудобно говорить что-то другое. Они также участвовали в сомнительной военной активности так называемой американской коалиции, которая непонятно с кем и за что воевала и получила непонятно что.
Но, с другой-то стороны, чья проблема — сирийские и прочие беженцы? Они наводнили именно Европу и вызвали политические сдвиги в нескольких странах, где власти неосторожно попытались навязать населению идею о том, что миллионы беженцев — это хорошо. Инвестиции в Сирию как минимум помогут вернуть туда из Европы людей. Хорошо, деньги будут российскими, иранскими или китайскими — запутавшимся в ценностях и декларациях европейцам это все равно выгодно. Однако какую роль они тогда будут играть в стране и регионе? Выходит, что никакую.
И европейцы попросту дергаются и впадают в истерику, слыша, что кто-то другой уже говорит о двух или двухстах миллиардах.
Здесь мы видим картину другого мира, не такого, как прежде. Западная его часть впадает в паралич из-за того, что глобальный бизнес для них слишком часто связан с борьбой за глобальное политическое превосходство — не отличишь, не оторвешь одно от другого. А остальной мир, и прежде всего Китай, действуют по другой логике.
Вот большая статья о том, как китайский бизнес меняет ситуацию на Карибах. А вот публикация о ходе строительства крупного порта в Намибии, о том, как туда прибыли китайские портовые краны, каждый по 70 метров высотой. Все эти проекты эпоху назад казались сомнительными, политически опасными, а сегодня получается, что они выгодны. Да даже и культура: мы-то можем подумать, что продвижение своей культуры — это такой затратный политический проект. А сегодня выясняется, что за 2017 год Китай экспортировал "культурной продукции" (не только кино) на 88 миллиардов долларов, импортировав только на 9 миллиардов. Везде железная экономическая логика.
