Искандер Валитов, для РИА Новости
У США сегодня много параллелей с поздним СССР. Скажу об одной из них. Это инерция режима на фоне нарастающего разочарования. США по-прежнему пытаются кроить мир под себя и по своим лекалам. Глобализация по-американски — это все та же старая добрая традиция колонизации мира капиталом, только в несколько обновленном дизайне. С одной стороны, им трудно представить, как нам когда-то, что у них может быть иной курс, но с другой — дело явно буксует, все больше сомнений возникает в его перспективности.
И явление Трампа — это не только конфликт внутри правящего класса США между глобалистами и изоляционистами по поводу того, как, не останавливаясь, двигать глобализацию дальше. И это не только разногласия по поводу тактических соображений: кого нагибать в первую очередь, а кого — во вторую. Все еще глубже. Трамп — это эффект общей дезориентации и усталости. Часть истеблишмента уже не верит в реалистичность мирового господства, а население чувствует, что корабль плывет в неверном направлении. Поэтому и случилась "потеря управляемости", которую сейчас пытаются лихорадочно исправить.
Но ограничение полномочий президента и даже его замена не помогут. Эпоха власти капитала и капиталистических захватов завершается. Глобализация была последней попыткой удержать на планете колониальный режим.
Что не учитывает капитализм
Почему капитализм обречен? Если кратко, то в силу бессмысленности. Он не сообразен задаче продолжения и развития жизни.
Производство может расти, рынки — расширяться, прибыль, соответственно, генерироваться в больших объемах. С точки зрения капитала все замечательно, только одно "но": никого не интересует, во вред это жизни или ей на пользу.
Капитал вырезает из социокультурного целого то, на чем он может расти: процессы производства и потребления. Систему в целом никто не проектирует. В целом не в смысле масштаба (тут все в порядке — у нас есть макроэкономика и т.п.), а с точки зрения циклов жизни людей, природы, деятельности, технологий. Тем самым экономизм порождает структурные диспропорции. Производство и потребление растут как раковая опухоль на фоне истощения остального социального организма.
Выключение человека из современных систем деятельности, его ненужность, лавинообразное увеличение числа лишних людей — это тоже экономизм. Точно также при капитализме не могут не деградировать ни природа, ни весь человеко-природно-деятельностный универсум.
Можно добавить к первому еще три условных шага.
Шаг второй — это когда кредитуется не только производство, но и потребление. Здесь происходит удвоение бессмыслицы, поскольку это верный путь к разрушению самого капитала. Производители в своей массе долги возвращают, потребители — нет. Для того чтобы они могли обслуживать долги, им надо опять брать в долг, соответственно, кредитную ставку надо постоянно снижать. Деньги, которые раздают даром, уже не деньги.
И, наконец, четвертый шаг — от жизни в долг происходит переход к жизни за счет эмиссии. Это уже чистый героин. Для высокого уровня жизни нет никаких оснований: структурные перекосы катастрофичны, будущие поколения будут еще долго расплачиваться за праздник жизни предков, но они упорно поддерживают эмиссионными инъекциями состояние эйфории и иллюзию благополучия.
В любом случае обвал неминуем. И это не зависит ни от чьей воли. Тут люди уже ничего не решают. Пирамида безумия дошла до своего предела. Я говорю не только о финансовой пирамиде, а имею в виду всю совокупность патологического мышления и патологических решений, именуемых капитализмом.
На самом деле альтернативы проектным и программным формам организации жизни и деятельности нет. И не просто проектным, а жизнеориентированным. Экономизм должен быть преодолен как таковой. Нужна совершенно другая ценностная платформа. Если под социализмом понимать именно это, то возврат к нему в исторической перспективе неизбежен. Конечно, с проблематизацией, пересмотром оснований и новым проектированием.
Они не понимают и упорствуют
Американцы мало что из этого понимают. Они все-таки хотят всю эту музыку повторить по-новой. Им, как они полагают, надо обнулить долги. То ли через гиперинфляцию, то ли каким-то другим способом… Но кризис должен быть ими полностью управляемым, с сохранением стабильности в самих США. А для этого надо сложить предпосылки и условия. Куликов в своей последней статье совершенно прав: США ставят на дестабилизацию. Можно выделить как минимум три ключевые задачи, которые они сейчас вынуждены, оставаясь в плену своих установок, решать.
Во-первых, им надо блокировать, обездвижить своих ключевых конкурентов — никто не должен мешать в столь ответственный момент. Испытанное и, наверное, самое эффективное средство для этого — война. Естественно, чужими руками.
На первое почетное место их главного конкурента я бы поставил Европу. В силу того, что она по факту стоит в позиции, аналогичной самим США: производство технологий, развитый промышленный капитал, претензия на способность сохранять сбережения. Организованный США поток беженцев с Ближнего Востока и есть та армия, которая со временем должна организоваться на европейской территории и смести все европейское благополучие.
Россия — на втором месте. Ясно почему: наше участие в любом конфликте обесценивает там американскую военную мощь и их явное превосходство.
Во-вторых, США должны для ослабления всех своих конкурентов разрушить энергорынок. Санкции — это инструмент не конкуренции, а разрушения, экономической дестабилизации Евразии. Здесь же лежит организованный американцами недавний наезд на Катар с его поставками сжиженного газа в Европу.
В-третьих, острую фазу кризиса должно предварять разрушение всех капиталов. Все активы должны стремительно обесцениваться с тем, чтобы все побежали спасаться в США, то есть под их контроль.
Может ли у них все это получиться? Удастся ли им зайти второй круг, пусть и бессмысленный?
У них не получится
В геополитике сегодня ключевое противоречие — это противоречие между сильным влиянием США в мире и их объективной слабостью. Все держится на том, что до сих пор многие считают, что США надо слушаться. У них якобы и жесткая, и мягкая, и прочая гибридная сила. Как только все поймут, что можно не слушаться и, более того, поймут, что подчиняться им — просто опасно для себя, все перестроится очень быстро. И такое понимание уже всех догоняет. Потому что гегемоном на самом деле недовольны уже все.
И ставка на силу им здесь не поможет.
Во-первых, вопрос силы всегда проверяется войной. Прямой войной с личным участием. Локальной войной со страной третьего эшелона типа несчастной Ливии или Ирака силу не докажешь. А на войну с перворазрядной страной, то есть на мировую, они не тянут и не согласны.
Во-вторых, переход к простым и прямым отношениям господства-подчинения не может быть основан на силе. На насилии стабильную власть на сколь-нибудь значимое время не построишь. Подчиняются всегда добровольно, часто с удовольствием (например, Украина) в силу реальных или обещанных выгод от такого подчинения. А предложить им уже нечего, они и так в долгах, уровень жизни подвластных повсеместно падает и будет падать дальше с ускорением, даже будущие поколения уже обобрали, в этом же и проблема.
Поэтому ничего у них с мировой властью получиться не может. В ситуации, когда всем понятно, что США — банкроты, что они всех втянули в свою безумную пирамиду, когда очевидно, что ни одну серьезную проблему в мире они решить не могут, Россия, Китай, Европа, Индия, Пакистан, Иран договорятся между собой о том, как обустраивать свой континент, гораздо раньше, чем США сумеют разобраться с каждым из них в отдельности. Чем в более жесткой ситуации находятся США, тем они опаснее для остального мира, тем сильнее их будет колотить, что мы и наблюдаем. Они сами подталкивают весь остальной мир к консолидации.
