The Atlantic рассказал, какие перемены ждут Турцию после попытки переворота

Турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган не упустит возможность сосредоточить в своих руках еще больше власти, чем прежде, и обратить подавленный мятеж себе на пользу, пишет The Atlantic со ссылкой на руководителя программы по турецким исследованиям Вашингтонского института ближневосточной политики Сонера Кагаптая.

Опрос

Нормализовалась ли обстановка в Турции после попытки переворота?

Да, страна приходит в себя

11.1%

Едва ли, заговорщики ждут момента, чтобы нанести удар

11.1%

Угроза переворота миновала, но теперь Эрдоган "закручивает гайки"

44.5%

Не слежу за темой

33.3%

Проголосовать

Проголосовали:9

21 июля 2016, 08:38

МОСКВА, 21 июл — РИА Новости. Турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган скоро может стать самым могущественным лидером страны со времен Мустафы Кемаля Ататюрка, который основал современную Турцию, и, возможно, самым могущественным лидером со времен распада Османской империи, считает аналитик, руководитель программы по турецким исследованиям Вашингтонского института ближневосточной политики Сонер Кагаптай.

После неудавшегося переворота турецкий президент может действовать по двум сценариям. Первый из них радикальный. Консервативный и ориентированный на ислам Эрдоган уже бросил вызов отделению церкви от государства, в частности в сфере образования. Теперь он мог бы использовать религиозные настроения, порожденные путчем, чтобы пренебречь конституцией и положить начало Исламской революции, приводит американский журнал The Atlantic мнение Кагаптая.

Нынешняя атмосфера в Турции напоминает Иран в 1979 году во время Исламской революции — тогда там тоже был накал страстей на улицах, мечети призывали к политическим акциям, и налицо было смешение политики и религии, отмечает аналитик. Впрочем, крайне маловероятно, что Эрдоган пойдет на такой шаг. И все же "сценарий Ирана 1979 года еще никогда не был так близок к реальности, как сейчас", уверен Кагаптай. 

Наиболее вероятен второй сценарий. По нему Эрдоган выгодно использует поддержку после путча, чтобы через парламент продвинуть поправки в конституцию. Суть этих поправок в том, чтобы изменить парламентскую форму правления на президентскую — конечно же, во главе с самим Эрдоганом.

Такой подход соответствует "прагматичному, ориентированному на постепенность" стилю турецкого лидера. До попытки переворота Эрдоган успел сосредоточить в своих руках огромную власть – он шел к этому 13 лет (включая три срока на должности премьер-министра), говорится в статье.

До путча турецкий президент успел зарекомендовать себя как преследователь своих оппонентов — и обычно преследуемые подозревались в заговоре, указывает Кагаптай. Однако теперь стало очевидно, что заговор действительно был. Отныне борьба Эрдогана с оппонентами станет полномасштабной. Чем ближе турецкий лидер будет находиться к абсолютной власти, тем труднее будет оппозиционерам бороться с ним демократически — каждое движение могут обвинить в поддержке переворота, а следовательно, объявить вне закона, считает Кагаптай.

Главной же жертвой путча стала армия. Эрдоган годами пытался нейтрализовать военных с помощью судебных дел. Но неудавшийся переворот "стал последним гвоздем в крышке гроба" долгой исторической традиции, когда турецкие военные были "великими судьями" турецкой политики и считали себя "защитниками конституционного порядка и политики отделения церкви от государства", полагает аналитик.

До путча многие аналитики думали, что "если Эрдоган зайдет слишком далеко, военные всегда могут вступить и помешать ему. Но сейчас у Эрдогана карт-бланш зайти так далеко, как он захочет. Все это время мы гадали, какой же будет политика Эрдогана. И вот теперь мы увидим это", — приводит The Atlantic мнение Кагаптая.

На прошлой неделе в Турции был предотвращен государственный переворот. Основное противостояние развернулось в Стамбуле и Анкаре. Погибли 190 турецких граждан, более 100 мятежников убиты, около 1,5 тысячи человек получили ранения.