Священноисповедник Николай (Могилевский)
Сын сельского псаломщика из Екатеринославской губернии, как большинство детей духовенства в дореволюционной России, он закончил духовное училище, семинарию, потом, уже приняв монашеский постриг, Московскую духовную академию и 12 июня 1917 года стал первым выборным ректором Черниговской духовной семинарии.
На Украине кипели политические страсти: в апреле там переизбрали Центральную раду и принялись сочинять проект автономного статута, а в декабре 1-й Всеукраинский съезд советов в Харькове провозгласил Украину советской республикой. В январе 1918-го большевики попытались поднять восстание в Киеве, оно было подавлено, но тут город взяли красные, и начался погром, в котором погибло больше 2500 офицеров, юнкеров и "буржуев". А потом советское правительство в Брест-Литовске заключило с немцами сепаратный мир, отдав им всю территорию Украины, и уже 2 марта по Киеву прошел парад гайдамаков, а следом за ними в город вошли немцы, и к маю была утверждена власть гетмана Скоропадского.
Но осенью в Германии произошла революция, к зиме немцы Украину оставили, Киев взяли петлюровцы и принялись вырезать оставшихся офицеров, юнкеров и "буржуев-москалей". А в новогоднюю ночь в Харькове началось большевистское восстание, и в начале февраля 1919 года красные опять взяли Киев. К маю они контролировали уже почти всю Украину, а волну крестьянских восстаний сбивали, сжигая села. Однако уже летом маятник качнулся в другую сторону, и Киев взяли белые. К ноябрю уже они контролировали большую часть Украины. Но тут снова одолели красные и в декабре вошли в Киев.
И в самый разгар всей этой кровавой чехарды решался вопрос об автокефалии Украинской церкви. В 1918 году в Киеве был созван Всеукраинский церковный собор, и архимандрит Николай (Могилевский) участвовал в нем как представитель духовных учебных заведений. Собор идею автокефалии отверг, подтвердив каноническую связь православной церкви на Украине с патриархом Всероссийским, и определил кандидатов для принятия епископского сана – первых выборных епископов Украины. Был среди них и отец Николай.
Рукоположен он был 26 октября 1919 года в Чернигове в самый разгар красного террора, когда буквально выжигали бунтующие села. А когда в город снова вошли белые, в дом к владыке Николаю ночью пришел комиссар и попросил его спрятать. Три дня скрывали его монахи. "Я несколько раз разговаривал с ним, — вспоминал владыка.- Я задавал ему вопрос, почему новая власть так категорично и жестоко настроена против религии? Но мой собеседник только и мог сказать в оправдание своей политики, что "религия — опиум для народа". На третий день монахи переправили его к своим.
После гражданской войны владыка Николай управлял сначала Черниговской епархией, потом Тульской, а в 1925 году его первый раз арестовали и два года продержали в тюрьме. Выйдя оттуда он был направлен епископом в Орел.
В 1932 году его снова арестовали. Следователь ему попался добрый – не поленился даже найти того комиссара, которого владыка когда-то спас. Когда следствие подошло к концу он доверительно сказал подследственному, что дадут ему не больше пяти лет. " За что же пять лет?" — спросил тот. "За вашу популярность, — ответил чекист. — Таких, как вы, на некоторое время надо изолировать, чтобы люди забыли о вашем существовании".
Постановлением коллегии ОГПУ от 7 декабря 1932 года епископ Николай Могилевский был осужден на 5 лет лагерей и поехал этапом сперва в Мордовию, оттуда в Чувашию и, наконец, в Саров.
Саровский Свято-Успенский мужской монастырь в 1927 году был закрыт и преобразован в исправительно-трудовой лагерь. Когда туда попал владыка Николай, там была еще цела келья преподобного Серафима. "Церковников" в лагере было много, держались они сплоченной группой и даже тайно совершили литургию.
Освободился владыка в 1937-м и жил на покое сначала в Егорьевске, потом в Киржаче. В это время он стал духовником местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сегия (Страгородского). Когда в 1939 году в состав СССР были включены Западная Украина и Западная Белорусия, а в 1940-м — Бессарабия и Прибалтика, владыка Николай помогал митрополиту Сергию организовывать новые епархии, за что и поплатился: в 1941 году он был возведен в сан архиепископа, а через несколько месяцев в третий раз арестован.
Обвиняли его в том, что он, "отбыв наказание, возобновил антисоветскую деятельность, установил связи с церковниками Москвы, Тулы, Орла и других городов. Снабжал приезжавших епископов западных областей Украины, Белоруссии и Прибалтийских республик антисоветской клеветнической информацией о положении религии в СССР с целью вызова недовольства среди верующих. В марте 1941 года встречался с епископами, приезжавшими из западных областей УССР. На одном из собраний епископата он, в частности, заявил:"Большинство епископов в СССР находятся в ссылках. Митрополит Сергий окружен небольшой группой епископов, к которым не расположена масса верующих… Советская власть усиливает свое давление на церковь и верующих". А епископу Симону (Ивановскому), приехавшему в Москву из Ровенской области, так прямо исказал: "Вас на Западной Украине ждет то же, что пережили мы здесь. Будьте готовы к разгрому церкви и к террору над духовенством, к колхозным насилиям и к другим подобным прелестям".
Особое совещание при НКВД постановило сослать обвиняемого в Казахстан сроком на 5 лет, и отправился архиепископ Николай в арестантском вагоне сначала в Актюбинск, а потом, в город Челкар Актюбинской области.
Дело было зимой 1941 года. Поздней ночью на станции вохровцы вытолкали из вагона на перрон старика в нижнем белье и рваном ватнике. В руках у него было только удостоверение, с которым он должен был два раза в месяц являться в местное отделение НКВД на отметку. Пожалели его местные старушки – принесли кто штаны, кто залатанные валенки, а одна приютила его у себя в сарае.
Владыке шел 65-й год, на работу его никто не брал, пришлось просить милостыню. К осени 1942-го он так ослабел, что как-то упал в голодный обморок прямо на улице. Очнулся в больнице, куда его привез совершенно незнакомый татарин. И из больницы потом забрал. И духовную дочь владыки нашел. Владыка даже поначалу тайно служил литургию в доме у одной солдатской вдовы. А в 1943-м в Челкаре разрешили открыть молитвенный дом.
После Победы последовала амнистия — в июне владыку досрочно освободили, а 5 июля была образована Алма-Атинская и Казахстанская епархия, управлять которой поставили архиепископа Николая.
Епархия ему досталась огромная, а в 1951 году прибавилось еще и управление Семипалатинской епархией. Жить, несмотря на преклонный возраст и больное сердце, приходилось в сплошных разъездах — на поездах, самолетах, автобусах. И практически каждая поездка сопровождалась открытием и освящением новых храмов, рукоположением священников.
В последние годы владыка Николай часто болел, врачи советовали ему переменить климат и уехать в Россию, но он отказался. В феврале 1955 года по случаю 35-летия епископского служения он был возведен в сан митрополита, но вскоре тяжело заболел и уже не мог дойти до храма.
25 октября, в день, когда исполнилось ровно десять лет, как он прибыл в Алма-Ату, митрополит Николай скончался. Когда его хоронили, 7 километров от соборного храма, где было отпевание, до кладбища гроб люди несли на руках. По отчету милиции, провожали владыку 40000 человек.
В 2000 году на юбилейном Архиерейском соборе Русской православной церкви митрополит Николай (Могилевский) был причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских. Мощи святителя Николая были обретены 8 сентября 2000 года и ныне хранятся в Свято-Никольском соборе Алматы.
