Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости
Встреча в Москве в среду президента Владимира Путина и премьер-министра Турции Реджепа Тайипа Эрдогана приобретает особую важность на фоне последних новостей из Дамаска: взрывы в правительственных зданиях, гибель ключевых деятелей режима... Возможно, мирное решение сирийского конфликта теперь теряет смысл. Возможно, и нет. Но в любом случае Турция - одна из немногих стран, чье слово в сирийском сюжете имеет максимально возможный вес, и особенно для Москвы.
Зачем приезжал?
Так же, как и в случае вторничной встречи Владимира Путина и спецпосланника ООН Кофи Аннана, не следовало ждать слишком много деталей о том, кто и что на переговорах в Москве сказал именно по Сирии. Это - из серии предельно чувствительных тем. Наверное, во всей международной политике сейчас нет ничего более чувствительного.
Зато говорили об экономических планах. Уже приходилось писать о том, что отношения России и Турции - особый случай, и формальная цель визита была обсудить именно их, а не только Сирию. В обмене фразами двух лидеров "на публику" перед встречей была только экономика, никакой Сирии. Сразу после встречи - опять об экономике. Ну, еще о том, что можно достичь согласия на основе женевских договоренностей по Сирии, то есть переговоров власти и оппозиции этой страны, и пусть сирийцы сами решают свои дела. В общем, никаких сенсаций.
Не была упомянута (опять же на публике) тема военно-технического сотрудничества. Но, по крайней мере, турки ее вниманием не обходят. Газета "Миллиет" считает, что главная цель приезда Эрдогана в Москву была - попросить Россию снять С-300 с тендера на поставки систем ПВО Турции и заменить на С-400, новейшие, способные поразить все, что летает.
Москва еще даже не успела оснастить ими свою собственную систему ПВО (только начинает), так же как и ПВО своих союзников и соседей - Белоруссии и Казахстана. А тут Турция, член НАТО... С другой стороны, надо учесть особые отношений Москвы именно с Эрдоганом.
Но не будем забывать, что Москва и Анкара не очень-то согласны по Сирии. Турция сейчас резко разошлась с когда-то дружественным ей режимом Башара Асада. И вот пример того, как накалена в стране атмосфера по "сирийскому" поводу. "Вы слышали, что Эрдоган приезжает в Москву для того, чтобы договориться насчет ввода турецких войск в Сирию"? Это - из моего разговора с арабским журналистом в Москве. "А кто об этом сообщает"? Оказывается, "какая-то турецкая газета", которую цитирует "какая-то арабская газета".
Изданий самого разного рода в Турции много, и они, скажем мягко, очень разные. И не надо ждать от них подробностей насчет того, с какой целью вводить войска - в порядке гуманитарной интервенции, чтобы разделить дерущихся, чтобы захватить столицу и установить там дружественный режим... Потому что подробностей будет как раз слишком много.
Но как минимум один факт есть просто факт. Разгорающаяся гражданская война в Сирии выбросила за ее границы 61 тысячу беженцев, и это только те, кто нуждается в помощи ООН. Цифры есть разные, но турки дают довольно точную - 43 тысячи сирийцев живут на их территории, в лагерях беженцев на сирийской границе. Лишь за прошедший вторник прибыло еще 1,3 тысячи.
То есть Турция никак не может быть нейтральной в сложившейся ситуации. Даже если бы роль тыла оппозиции режиму Асада выпала бы Турции случайно.
Чего добивается Анкара
Не только сирийская, но вообще вся внешняя политика Турции - крайне интересная тема вот уже не первый год. Причем именно при сегодняшнем госте Москвы Эрдогане мы наблюдаем превращение одного из членов НАТО в важную региональную державу, старающуюся как минимум стать одним из ключевых игроков на Ближнем Востоке. Хотя на самом деле влияние Турции чувствуется и за пределами этого региона. И при этом дипломатия страны в поиске наиболее выгодных позиций проделывает подчас невероятные повороты.
Очень сильная статья по этому поводу появилась в последнем выпуске американского журнала Foreign Affairs. Там рассказывается, что Анкара в 2010 году активно сближалась с Ираном, голосовала против антииранских санкций в ООН, а раньше занимала весьма особую позицию по части войны в соседнем с Турцией Ираке.
А дальше начались бурные события в арабском мире, и ситуация изменилась. Появилась возможность снять плоды своей особой позиции - то есть подружиться с новыми режимами в арабском мире. Турки сейчас активно общаются с новыми властями Египта, Туниса и Ливии, соответственно поссорились бы с Сирией и без учета проблемы беженцев.
Зато возникли проблемы с Ираном, особенно с учетом того, что влияние Ирана слишком сильно ощущается в Ираке после ухода американцев. Самый же сложный вопрос - это как рост влияния Турции нравится другой ключевой во всех бурных ближневосточных событиях региональной державе. То есть Саудовской Аравии - и ее друзьям, маленьким монархиям Залива.
В целом получается, что во всем этом сюжете участвует несколько групп стран с очень разными позициями, возможностями и интересами. Запад, то есть США, ЕС и другие, от этих событий фактически изолирован - не без помощи России и Китая, блокирующих санкции против Дамаска и прочие идеи Запада в ООН.
Вот и в этот раз заранее было известно, что "санкционную" резолюцию в Совете Безопасности ООН в среду Москва заветирует. Запад в итоге понял, что не может влиять на перемены в регионе, так что ограничивается рефлекторными пропагандистскими акциями, поддерживая все и всяческие смены режимов.
Россия, Китай и их сторонники отстаивают не обязательно имеющий отношение к Ближнему Востоку принцип: нельзя подстрекать оппозицию (которая есть вообще-то везде, даже - да, да! - в Европе) к вооруженному насилию, терроризму и гражданской войне. Но прямого влияния на перемены в регионе у Москвы, Пекина и прочих тоже не так много. И есть группа стран, у которых влияние на ближневосточные перемены довольно немалое, Турция в их числе.
Так что смысл происходящего в последние дни в Москве - визиты Аннана и Эрдогана - не столько в сохранении или устранении нынешней сирийской власти, сколько в будущем участии Москвы в делах региона в целом.
С кем тут партнерствовать, на кого опираться? Спросим себя, какой режим на мусульманском "большом Ближнем Востоке" ближе всего России? Саудовская Аравия? Иран и Сирия? Получается, что лучше Турции ничего нет.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
