Во время своего недавнего эфира на радио "Вести FM" повернувший в последние годы к патриотизму философ Александр Ципко сказал знаменательную фразу: "Элитность теперь связана с ненавистью к собственной стране и к ее народу". Возможно, Александр Сергеевич не заметил этого, но он почти точно процитировал американского сенатора Джозефа Маккарти (1908-1957) – того самого, от которого пошел "маккартизм". Именно такими фразами сенатор бичевал занятых "антиамериканской деятельностью" интеллектуалов в начале пятидесятых прошлого столетия.
Не будем, однако, заниматься навешиванием ярлыков и употреблять в отношении Маккарти (и Ципко) эпитеты из арсенала советской пропаганды (а она называла сенатора-антикоммуниста не иначе как "полоумным" и "бесноватым").
Маккартизм, как и нынешний "антиоранжевый" крен части российского общества, – явления сложные, неоднозначные. Достаточно сказать, что к Маккарти хорошо относился русский эмигрант-писатель Владимир Набоков, сам часто подвергавшийся критическим атакам со стороны американских левых литературных критиков (Маккарти упоминается в положительном контексте в его повести "Пнин").
Переживший революцию 1917 года Набоков знал, к чему ведет потакание экстремистам. Но мы в анализе маккартизма и его ростков на русской почве не будем присоединяться ни к Набокову, ни к его антиподу – левому литературному критику Эдмунду Вильсону, убежденному противнику маккартизма. Давайте посмотрим на ситуацию под прагматичным углом: как американцы преодолели маккартизм?
Дыма без огня не было
Прежде всего, надо признать теперь уже непреложный факт: многие из преследовавшихся Маккарти людей действительно не любили послевоенные США и откровенно желали победы коммунистическому эксперименту – не только в СССР, но и у себя дома.
И дело тут не только в утечках из советских партийных архивов, взятых на вооружение консервативными американскими историками в 90-е. Спустя 50 лет после расцвета маккартизма, в 2002-2005 годах, многие из жертв возглавлявшейся Маккарти сенатской подкомиссии по расследованиям дали интервью, в которых признались в своих радикально левых взглядах той эпохи, а также в симпатиях к сталинскому Советскому Союзу.
Не все они были стопроцентными коммунистами, но почти все были весьма критически настроены к США и очень позитивно – к СССР. Ничего удивительного тут нет: победивший нацизм Советский Союз обладал тогда "мягкой силой", сравнимой с нынешней "мягкой силой" США.
В "третьем мире" хотели подражать советской индустриализации, а в США умные вроде бы люди верили в "прогрессивное и свободное" советское искусство – почти так же, как сегодня по всему миру копируют американскую ипотеку и пытаются делать фильмы под Голливуд. Таково было то время – конец сороковых и начало пятидесятых годов.
С народом – против элиты
Больше всего Маккарти не любил молодых "инсургентов" из богатых семей – и здесь наблюдается параллель с Александром Ципко, весьма скептически настроенным по отношению к современным молодым элитным недоучкам.
Маккарти, выросший с шестью братьями и сестрами на ферме в Висконсине, терпеть не мог молодых белоручек из госдепартмента, которые, как он выражался, родились с серебряной ложкой во рту (то есть все получили по наследству).
Так что взгляды и Маккарти, и Ципко оказались востребованы временем. И у того, и у другого были причины для раздражения фрондирующей элитной тусовкой, которая – что в США в пятидесятые, что у нас сейчас – и вправду несет много обидной для среднего гражданина "пурги", то очерняя историю собственного государства, то предсказывая этому государству скорый и неизбежный развал.
И все же Маккарти уже в 1955 году был наказан – его сняли со всех постов в парламентских органах, а сенат вынес ему специальное порицание. Америка, поколебавшись несколько лет, решила, что такой спаситель ей не нужен. А термин "маккартизм" вошел в американские словари как "использование нечестных методов расследования для репрессий против оппозиции".
Общество компромиссов
Почему это произошло? Историки давно отмечают: американское общество по натуре своей склонно сохранять систему сдержек и противовесов во власти, никогда не вверяя свою судьбу в руки одного человека. А Маккарти в 1952-1954 гг. обрел и вправду огромную власть.
Если в 1952 году Маккарти провел шесть закрытых заседаний комитета по антиамериканской деятельности, то уже в 1953-м – 117. А в 1954 году телевидение 36 дней показывало бесконечный сериал – прямые трансляции заседаний комитета.
Начальства Маккарти не боялся: он был не чиновником, а парламентарием, представителем народа. Кроме того, в исполнительной власти у Маккарти на момент ухода как раз были друзья: в 1952 году на президентских выборах победил Дуйат Эйзенхауэр – кандидат, на которого Маккарти делал ставку.
Ушел из политики Гарри Трумэн – предыдущий президент, которого Маккарти публично называл "сукиным сыном", ставя ему в вину беспечное отношение к "экстремистской угрозе". Трумэн ничего с Маккарти поделать не мог: законодательная власть в США была и вправду отделена от исполнительной.
Так что Маккарти отвергло общество, а не чиновники. Огромное влияние имело на этот процесс телевидение.
Репортеры CBS показали в 1953 году сюжет о военном пилоте Мило Радуловиче. Маккарти преследовал его, в частности, за то, что отец пилота, серб, выписывал из родной Социалистической Федеративной Республики Югославии коммунистические газеты.
После просмотра сюжета на телевидение пришло около 8 тысяч писем и телеграмм. В соотношении 100:1 авторы высказывались в поддержку Радуловича. Этот эпизод стал классикой американского телевидения, а защитники Радуловича – телевизионщики Джозеф Вершба и Эд Мурроу" – стали настоящими героями.
Умерший в 2007 году в возрасте 81 года Радулович перед смертью признался, что его отец и сестра и вправду были коммунистами, а сам он сочувствовал левым идеям в то время. Но свою борьбу с Маккарти в 1953 году он считал справедливой и совсем не антиамериканской.
"Я знал, что если меня осудят, правительство сможет поступать так же с любым человеком, повсюду в США",- сказал Радулович в интервью. На него бесплатно работали адвокаты, а Вершба и Мурроу, когда CBS отказалась рекламировать передачу в поддержку Радуловича, на собственные 1500 долларов разместили рекламу в "Нью-Йорк таймс".
Поколение "Фейсбука"
Значит ли это, что все эти люди, помогавшие жертвам "черных списков" Маккарти, были коммунистами и ненавидели США? Нет. Они боролись за свободу, в первую очередь свою.
Свобода – это риск и ответственность. Риск, потому что в условиях свободы неизбежно поднимают головы экстремисты, антипатриоты, разрушители – все те, кого Маккарти хорошо знал и ненавидел.
Возможно, не так уж неправ и собеседник Александра Ципко на радио "Вести FM" Павел Данилин, утверждавший, что российский "креативный класс" "живет вне контекста Родины".
Но ситуацию эту вряд ли поправишь маккартистскими методами – штрафами, посадками, запретами, публичными шельмованиями. "В Фейсбуке выросло целое поколение с убеждением, что царь – плохой",- отметила недавно ведущая московская газета.
Работает только воспитание – в том числе и на собственном примере. К восьмидесятым годам "антиамериканские" варианты левых идеологий были практически побеждены в США. Почему? Да потому что уровень жизни в США, американские государственные услуги, искусство и образ жизни в шестидесятые и семидесятые – все это работало лучше любых слов, особенно в сравнении с СССР.
Люди по природе патриотичны – врагами государства их делают некоторые художества этого самого государства – от мучений в ОВИРах до взяток в милиции.
Пусть клевещут
В итоге многие жертвы Маккарти – драматург Артур Миллер, поэт Ленгстон Хьюз, писатель Дешил Хэммет – не только пережили своего мучителя, умершего в 48 лет от вызванной алкоголем болезни печени, но и получили огромные тиражи в СССР, где их приветили как "жертв империализма".
Многих американцев это раздражало – кому же приятно знать, что твои знаменитые соотечественники гребут деньги у иностранцев (благодаря НТВ эта тема теперь популярна и у нас).
Но в конце концов американское общество решило: этот раздражающий фактор – очень маленькая цена за избавление от маккартизма. Фрондерствующие маргиналы не собьют с толку патриотичного среднего американца, и легкий риск, связанный с ними, – необходимая плата за свободу. В том числе и за свободу от Маккарти в самом себе.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
