Посол России в КНДР Александр Мацегора рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Анастасии Гребенниковой о перспективах денуклеаризации Северной Кореи, о том, что препятствует более активному экономическому сотрудничеству Москвы и Пхеньяна, возможных транспортных и инфраструктурных проектах, а также о планируемых визитах представителей КНДР в РФ.
— 13-14 июля делегация южнокорейского президентского Комитета по северному экономическому сотрудничеству посетила организованный РЖД в КНДР семинар по вопросам реализации проекта "Хасан-Раджин". В связи с этим, участвует ли КНДР в обсуждении возобновления работы проекта "Хасан-Раджин" в трехстороннем формате? Когда можно ожидать возобновления поставок угля через терминал порта Раджин?
— В последние годы северокорейцы не участвовали в наших переговорах с Южной Кореей по трехсторонним проектам. Они делегировали нам право обсуждать эти вопросы с южанами, мы с ними договорились так, что первоначально рассмотрение всех трех проектов — энергетика, газ, железные дороги — осуществляем мы, а потом, на этапе, когда реально возникнет необходимость их участия, они подключаются. Так что пока полноценных трехсторонних переговоров или консультаций у нас не было.
— Можно ли после поездки южнокорейской делегации рассчитывать, что трехсторонние консультации начнутся?
— Эта поездка была, как я понимаю, пристрелочной. Мероприятие получилось межкорейским — южане и северяне разговаривали меду собой. Причем разговор не касался деталей. Дело в том, что раджинский проект — это российско-северокорейская программа, и инвестировала туда только российская сторона, поэтому обсуждение вопроса использования Раджина без участия российской стороны бессмысленно. Можно сказать, что это была первая, пристрелочная, поездка, которую организовал председатель южнокорейского Комитета по северному экономическому сотрудничеству господин Сон Ён Гиль. Что дальше будет, посмотрим.
В начале августа, может быть, впервые, наконец, состоится встреча в трехстороннем формате, но это пока еще предварительная договоренность.
— На встрече в августе будет обсуждаться конкретно проект "Хасан-Раджин" или будет затрагиваться и более общая тематика трехстороннего сотрудничества?
— Скорее по Раджину, потому что только Раджин исключен из совбезовских санкций и южане могут этот проект обсуждать. Все остальные программы — фактически подсанкционные. Пока действуют санкции, южане обсуждают эти программы очень аккуратно.
— На каком уровне пройдут переговоры?
— С южнокорейской стороны делегацию, посетившую Раджин, возглавлял упомянутый мной Сон Ён Гиль — достаточно высокопоставленный официальный представитель Республики Корея. Кто конкретно будет участвовать в следующих переговорах, пока не согласовано, этот вопрос еще обсуждается.
— Обсуждается ли сотрудничество между Россией и КНДР в электроэнергетике? Какое именно? В частности, обсуждается ли проект азиатского энергомоста? Когда стоит ожидать разморозки проекта по строительству газопровода из РФ в Южную Корею через территорию КНДР с участием российского Газпрома? Какой объем газа может поставляться в КНДР по газопроводу?
— Любое сотрудничество с КНДР сейчас крайне ограничено санкционными рамками. О чем бы ни шла речь, все сразу упирается в ограничения, запреты и санкции, поэтому обсуждение любых проектов носит сейчас общий, очень неконкретный характер. Впрочем, есть надежда, что когда-то, когда санкции будут сняты, к этому вопросу мы все же сможем вернуться. Вообще, я убежден, что рано или поздно и газопровод будет построен, и железная дорога будет соединена, и единая энергосеть Северо-Восточной Азии будет закольцована. Это случится потому, что это выгодно всем трем странам. И, может быть, даже не трем — мы рассчитываем на подключение Китая, Японии, возможно, даже Монголии. Но, к сожалению, санкционные рамки не позволяют нам обсуждать эти программы конкретно.
— Согласно квотам, установленным последней резолюцией Совбеза ООН, в КНДР может поставляться в год около 540 тысяч тонн сырой нефти по нефтепроводу из Китая и чуть больше 60 тысяч тонн нефтепродуктов из России, Китая и других стран. Каков сейчас объем поставок нефтепродуктов из России в КНДР?
— Россия скрупулезно выполняет требования, установленные Советом Безопасности ООН. Мы ежемесячно отчитываемся перед комитетом 1718 о том, сколько, кто и какого поставил из России в КНДР. Впрочем, наши ежемесячные поставки невелики — в пределах 200-400 тонн, может быть, чуть меньше или чуть больше. Короче, наша доля в общем объеме северокорейского импорта нефтепродуктов невелика.
В КНДР сейчас поставляется в основном топливо таких марок, которые в России вообще не производятся. Такие бензины и такое дизельное топливо, которые в основном закупает КНДР, — это дешевое топливо. Оно гораздо дешевле топлива российского производства. Сколько его поставляется из других стран, я не знаю.
— Не планируют ли Россия и КНДР вместе работать с ООН над тем, чтобы увеличить квоты и разрешить поставки российской нефти?
— В санкционных по отношению к КНДР резолюциях зафиксировано, что адекватное поведение Пхеньяна будет встречено шагами по ослаблению и дальнейшему снятию санкций. Сейчас позитивное изменение на Корейском полуострове налицо. И, конечно же, логично было бы вопрос ослабления санкций ставить на Совете Безопасности ООН. Кстати, насколько известно, Россия и некоторые другие страны уже ставят вопросы о делистировании каких-то деятелей или судов, которые включены в санкционные списки, просят и получают разрешение на поставки каких-то материалов или оборудования. Так что этот процесс уже мало-помалу идет. Это очень непростой процесс, сложный: в Совете Безопасности есть те, кто считает, что не следует ослаблять санкции до полного решения вопроса о денуклеаризации.
— 20 июля глава МИД Южной Кореи и госсекретарь США Майк Помпео выступят перед Совбезом ООН и расскажут о своих усилиях в диалоге с Пхеньяном по ядерному разоружению. Можно ли рассчитывать, что после этого обсуждения вопрос о смягчении санкций появится непосредственно в повестке Совбеза ООН?
— Мы надеемся, что наши южнокорейские коллеги станут в этом деле, если можно так выразиться, закоперщиками. У них больше, чем у кого бы то ни было, планов по сотрудничеству с КНДР. Они уже договорились в межкорейском формате о работах по соединению дорог, их модернизации. Причем речь идет и об автомобильных, и о железных дорогах на западном и восточном побережьях. Если Сеул поднимет этот вопрос в Совете Безопасности, я полагаю, что наша делегация горячо его в этом поддержит.
— Железные дороги России и Южной Кореи — РЖД и Korail — в июне 2018 года заявили о готовности изучить условия организации перевозок в Европу, включая проект соединения Транскорейской и Транссибирской магистралей с участием КНДР. Когда запланирована встреча сторон для обсуждения этого проекта? Когда Транскорейская магистраль может быть соединена с Транссибом?
— Очень многое упирается в то, насколько настойчиво наши южнокорейские коллеги будут ставить этот вопрос в Совете Безопасности. Ведь по большому счету речь идет о создании позитивной атмосферы на Корейском полуострове. Если будут соединены железные дороги, они станут мощным фактором снижения напряженности, который подкрепит межкорейские шаги по нормализации, ослаблению напряженности, примирению. Еще раз подчеркну, это во многом зависит именно от наших южнокорейских друзей, поскольку соединение южной и северной дорог это дело в первую очередь самих корейцев. Сначала они должны соединить свои дороги, и лишь потом можно будет говорить о смычке единой корейской дороги с Транссибом. Последовательность должна быть только такой. Повторюсь, многое зависит от настойчивости наших друзей в Сеуле.
— Гендиректор РЖД Олег Белозеров оценивал соединение Транскорейской железной дороги и Транссибирской магистрали в 3-4 миллиарда долларов. По вашему мнению, кто мог бы вложить эти средства?
— Мне кажется, что придется изыскивать гораздо более серьезные суммы. Ведь воссоединение южной и северной дорог в Корее с выходом на Транссиб нацелено в первую очередь на организацию массовых, трансконтинентальных грузовых перевозок. Такие перевозки имеют смысл при составах в 100 и более вагонов. В Южной Корее такие составы не ходят, там нет для этого соответствующей инфраструктуры. Южнокорейские дороги находятся в хорошем состоянии, но и там придется провести очень серьезную работу, чтобы эти сверхтяжелые грузовые составы формировать, а затем отправлять транзитом через КНДР на Транссиб и далее в Европу. Так что вложения могут понадобиться гораздо более крупные, причем и не только в КНДР, но и в Южной Корее.
— Президент РФ Владимир Путин ранее пригласил президента Республики Корея Мун Чжэ Ина принять участие в Восточном экономическом форуме (ВЭФ) в сентябре, была южнокорейская делегация. Также российский лидер подтвердил, что направил приглашение лидеру КНДР Ким Чен Ыну посетить Россию с визитом, отметив, что это можно сделать в рамках ВЭФ. Готовятся ли трехсторонние переговоры РФ, Южной Кореи и КНДР в рамках ВЭФ? На каком уровне?
— Все, что касается встреч на высшем уровне — это реферат администрации президента, и все вопросы по этой теме надо адресовать нашим коллегам в Кремле. В официальном сообщении корейской стороны по итогам переговоров министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова с руководителем КНДР Ким Чен Ыном было указано, что стороны договорились провести встречу на высшем уровне. Так что российско-северокорейский саммит стоит в повестке дня. Когда и где он случится — вопрос к администрации президента. Насколько мне известно, никакой подготовки встреч в трехстороннем формате на Дальнем Востоке не ведется. Для того чтобы вести на эту тему переговоры, надо четко иметь графики и даты, а их нет.
— Подтвердил ли Пхеньян визит Ким Чен Ына в Россию? Если визит планируется, на каком этапе находится подготовка?
— Приглашаю вас поразмышлять, что означает официальная северокорейская формулировка: стороны договорились провести встречу на высшем уровне.
— По данным японских СМИ, во время визита главы МИД РФ Сергея Лаврова в Пхеньян ему передали приглашение для президента Владимира Путина посетить Пхеньян. Так ли это и когда может состояться визит российского президента в КНДР?
— Я уже ответил на этот вопрос.
— Планируются ли в рамках ВЭФ контакты с корейской стороной на уровне министров или других представителей?
— Приглашен министр внешнеэкономических дел КНДР Ким Ён Чжэ. И, насколько я понимаю, он собирается во Владивосток поехать. Однако дело в том, что он рассчитывает в первую очередь поговорить о двухсторонних делах, это проблема, которой он занимается в приоритетном порядке. Трехсторонние форматы наши северокорейские друзья считают пока преждевременными. Они, как мы понимаем, рассчитывают, что сначала должен заработать межкорейский формат.
— Министр обороны России Сергей Шойгу заявил, что между КНДР и РФ есть ряд военно-технических соглашений, реализация которых в данный момент приостановлена в рамках выполнения РФ резолюций Совета Безопасности ООН №1718 и №1874. О каких соглашениях идет речь?
— И в советский, и в постсоветский период мы поставляли значительное количество военной техники в КНДР. Поставка любой техники предусматривает ее гарантийное и постгарантийное обслуживание. Естественно, вся техника, которая была поставлена, должна обслуживаться с участием производителя. К настоящему времени все гарантийные сроки прошли, но постгарантийное обслуживание, если бы не было совбезовских запретов, должно было осуществляться. Сейчас, поскольку приняты соответствующие решения Совбеза ООН, мы не поставляем запчасти для техники и не обслуживаем ее. Мы скрупулезно и четко выполняем совбезовские резолюции. Возможно, наш министр обороны имел в виду именно эти соглашения.
— В декабре 2017 года в Пхеньяне делегация Минобороны России приняла участие в первом заседании совместной военной комиссии Россия-КНДР. Когда ожидается ответный визит представителей минобороны КНДР в Россию?
— Эта тема скорее наших коллег в министерстве обороны. Речь идет о регулярных встречах экспертов сторон по вопросу выполнения соглашения о предотвращении опасной военной деятельности. Это очень важное соглашение. Оно действует вне зависимости от санкций. На него санкции не распространяются, потому что мы обязаны сотрудничать с нашим соседом по вопросам, которые связаны с обеспечением безопасности в регионе. Я полагаю, что такой визит состоится. По срокам можете уточнить у наших военных коллег.
— Возможно ли участие России в процессе денуклеаризации КНДР? Например, в качестве страны, куда будут вывозиться на хранение ядерные материалы? Считает ли Россия реальными заявленные лидером США сроки уничтожения ядерных объектов КНДР?
— Мы ориентируемся на официальные заявления корейцев — что им самим надо? Какие гарантии они хотят? Что они подразумевают под гарантиями? Если внимательно читать официальные заявления северокорейской стороны — МИД КНДР, Центрального телеграфного агентства Кореи, других ведомств и организаций, в них подчеркивается, что стране нужны не гарантии безопасности, а гарантии отказа США от враждебности по отношению к Пхеньяну. Это гораздо более широкое понятие, чем просто гарантии безопасности. Сейчас, как считают наши северокорейские коллеги, гарантии безопасности обеспечивает Корейская народная армия, обладающая, как они заявляют, мощным потенциалом ядерного сдерживания. Поэтому они ставят вопрос в первую очередь о гарантиях отказа США от враждебности. Что в Пхеньяне имеют в виду? Если ориентироваться на публикации в корейской прессе, то получается широкий набор требований, в котором военная безопасность — только одно из условий.
Что же касается завоза к себе на территорию неких элементов корейской ядерной программы, нельзя исключать, что будет принято решение об их утилизации на территории КНДР. А это, в свою очередь, будет означать, что придется строить соответствующий объект в Северной Корее.
— В каком формате может решаться вопрос о денуклеаризации с участием российской стороны? Будет ли создана группа посредников, как это было при подготовке ядерной сделки с Ираном? Будут ли участвовать международные организации в рамках своих мандатов?
— Это вопрос, который, конечно, встанет в повестку. Случай КНДР уникальный. В отличие от Ирана КНДР имеет реальный ядерный потенциал. Невозможно сравнивать то, что имеет КНДР, с тем, что было, например, у Ирана или Ливии. Пхеньян имеет серьезный ядерный комплекс, серьезный оружейный потенциал. Все это будет, конечно, обсуждаться. Как дела пройдут на практике — об этом лучше говорить со специалистами, они гораздо лучше владеют этой темой.
Россия, я убежден, не останется в стороне, поскольку нас ядерная проблема Корейского полуострова касается в первую очередь с учетом близости к нашим границам.
— Как идет работа над одним из требований резолюции СБ ООН по сокращению числа северокорейских рабочих в РФ?
— Сейчас существенно сократилось число северокорейских рабочих в нашей стране. Думаю, произошло двукратное падение, и этот процесс продолжается. Если ничего не изменится, то к 29 ноября 2019 года, как это и предписано соответствующей резолюцией, все северокорейские рабочие будут вынуждены покинуть Россию. Еще раз хочу сказать, что мы все решения Совбеза ООН выполняем точно и без задержки.
