Специальный докладчик ООН по вопросу права на свободу убеждений и их свободное выражение Дэвид Кэй рассказал в интервью руководителю представительства МИА "Россия сегодня" в Швейцарии Елизавете Исаковой о том, насколько правомерны с точки зрения свободы слова действия США и некоторых стран Европы против RT и Sputnik, как выглядит российский ответ на ограничения работы журналистов, нарушает ли международное право Украина, которая запрещает вещание на русском языке, и о том, когда будет рассмотрено обращение от администрации Telegram.
— Как вы оцениваете ситуацию с российскими СМИ RT и Sputnik в США, где их признали иностранными агентами? Можно ли это расценивать как нарушение международного законодательства в области свободы выражения мнения и СМИ?
— Я бы хотел начать с того, что я не изучал эту тему детально. И чтобы ответить на ваш вопрос, мне надо понять природу присутствия RT в США, а также какой план есть у США в отношении RT. Мы это не изучали еще, потому что работаем на основе того, что люди доносят до нашего сведения свои претензии и мы на них реагируем.
Я думаю, если говорить в целом, использование законодательного акта об иностранных агентах в США против журналистов, даже если исключить аргумент о том, что журналисты являются госслужащими, которые работают как журналисты, даже в этом случае использование этого закона представляет проблему. Частично потому, что идея акта заключается в том, чтобы получить большую прозрачность в работе иностранных агентов, в отношении их возможностей по лоббированию и общественном потенциале в США. Многие правительства требуют подобной прозрачности. В принципе, в этом нет ничего плохого, но когда это используется в отношении журналистов, то происходит смежный эффект. Это может подорвать работу не только RT или Sputnik, на что изначально нацелено, но и подорвать доверие к иностранным журналистам в целом.
Но определять каждого журналиста с этой точки зрения проблематично, потому что это влечет за собой определенные негативные последствия для всех журналистов.
Кроме того, существует другая, связанная с этим проблема. Очень сложно ограничить использование закона подобного рода так, чтобы он не был потом использован против твоих же журналистов в других странах. И это именно то, что мы сейчас наблюдаем. Все стало напоминать дипломатию, когда одна страна объявляет кого-то персоной нон грата. Это то, что сейчас происходит в журналистике.
Даже если у США есть основания для того, чтобы RT и Sputnik зарегистрировались (как иноагенты), я не думаю, что правительство США должно стремиться к этому из-за того влияния, которое это оказывает на журналистов за рубежом, и на американских журналистов, и на тех, кто работает на американские СМИ по всему миру.
— Я бы хотела подойти к этому вопросу более детально. RT лишили аккредитации в Конгрессе США. Насколько, с вашей точки зрения, это может являться нарушением свободы СМИ, свободы выражения мнения?
— Я думаю, что это контрпродуктивно. Я думаю, что у нас должен быть более высокий уровень толерантности в отношении СМИ, с которыми мы не согласны, и даже в отношении СМИ, которые, как мы думаем, служат прикрытием для государственной дезинформации. Я думаю, что кроме запретов существуют другие пути в связи с подобными обвинениями.
Это как гонка вооружений. Это наносит вред, и даже больший, чем изначально причиненный ущерб. Если ущерб заключается в том, что иностранное правительство что-то скрывает или использует дезинформацию, мне кажется, худшим вредом будет то, что мы втянемся в эту "гонку вооружений" по запретам на работу для людей, которые освещают события по всему миру.
— Как в таком случае вы расцениваете российский законопроект, предусматривающий регулирование деятельности СМИ-иноагентов на территории России?
— Я бы хотел рассказать больше, но я не могу говорить об этом без проведения детального анализа. Я могу сказать только то же, что я сказал про американский акт о регистрации иностранных агентов.
— А вы готовы встретиться с представителями РФ, чтобы обсудить этот вопрос?
— Да, с радостью. Но я должен прочитать сам закон и провести его анализ. Мы запросили его копию у ряда неправительственных организаций, которые следят за этой ситуацией. Мне кажется, у нас есть его копия, но на русском. Ее переводят.
Я не избегаю ответа на ваш вопрос, я просто не хочу анализировать что-то, что еще не читал. Если говорить в общем, то, в принципе, большинство стран имеют законодательство в отношении иностранных агентов. Вопрос в том, до какой степени эти законы подрывают другие права человека, в особенности в области доступа к информации и ее распространения. Нацелены ли они на защиту независимых журналистов, к примеру из "Нью-Йорк таймс", если мы говорим о России. Или он написан таким образом, что дает властям свободу действий для вышвыривания журналистов.
И я бы хотел попросить обе страны быть очень осторожными, отойти от введения наказаний и подумать о том, чтобы найти другие пути для решения своих законных проблем.
— А как вы в целом оцениваете нынешнее отношение к ситуации вокруг RT и Sputnik в мире, в особенности в Европе, где заявляли о вмешательстве этих СМИ в выборы. Вы полагаете, что такие обвинения имеют под собой основания или это опять "гонка вооружений"?
— Часть этого является "гонкой вооружений", часть можно описать выражением "если у вас есть молоток, все вокруг похоже на гвозди". И если у вас есть возможность и власть ограничить работу определенного СМИ, то, скорее всего, вы ею воспользуетесь. В этом проблема.
Я хочу сказать, что мы смотрим на пропорциональность действий. Те шаги, которые предпринимаются, в какой-то мере могут быть правомерными, но если их применение подрывает большое количество журналистских практик, то этого не надо делать, потому что это принесет больше вреда, чем изначально причиненный ущерб.
— Полагаете ли вы, что ограничения, введенные в отношении RT и Sputnik в Европе, подрывают свободу слова в мире?
— Это путь с двусторонним движением. У RT и Sputnik очень сильная государственная поддержка. И мы находимся в среде, где существует мнение, что правительство РФ использует СМИ, чтобы передавать информацию, которая ему предпочтительна. Это неудачно для журналистов RT и Sputnik, которые просто пытаются делать свою работу. Но я подозреваю, что есть журналисты или по крайней мере высшее руководство (СМИ), которыми манипулируют в государственных целях. И это представляет проблему.
— Как вы это определили?
— Они критикуют правительство, все время критикуют различных игроков. Но моя мысль заключается в том, что поддержка правительства влечет за собой последствия.
— Но ведь это очень тонкая грань — между объективной и необъективной журналистикой.
— Мы сейчас можем углубиться в обсуждение уровней тонкостей, но я пытаюсь обрисовать то впечатление, которое складывается у людей. Я думаю, вы спрашиваете в контексте работы российских СМИ и тех ограничений, с которыми они сталкиваются.
Я бы сказал, с одной стороны, озабоченности в отношении RT и Sputnik могут быть законными, но ответы на них представляют проблему с точки зрения свободы выражения мнения. И я думаю, что обе вещи могут сосуществовать. Необязательно, когда существует проблема со СМИ, запрещать его. Есть другие вещи, которые можно предпринять.
— Украина запретила свыше 70 русскоязычных СМИ в стране. С вашей точки зрения, можно ли здесь говорить о нарушении свободы выражения мнения и свободы доступа к информации, учитывая, что у большого количества населения Украины русский язык является вторым родным, а часть населения говорит только на русском?
— Если говорить в общем, то, конечно, речь идет о лишении (доступа к информации), потому что с точки зрения законодательства в области прав человека каждый имеет право на идеи и информацию любого рода. И тут нет различий между правдой и неправдой. Я думаю, правительства должны найти иные пути, которые не включают в себя запрет, но представляют собой иной подход. К примеру, через образование, по крайней мере, в большинстве случаев.
Я не знаю достаточно о ситуации на Украине, чтобы говорить конкретно. Но в целом власти не должны идти по пути запрета или ограничения работы СМИ.
В данном случае я знаю, что речь идет о войне и что страсти накалены с обеих сторон, и я могу понять желание сторон не быть обманутыми, чтобы население не было обманутым. Но я думаю, что существуют другие пути, нежели запреты.
— Администрация Telegram обратилась к вам с просьбой повлиять на ситуацию, сложившуюся вокруг мессенджера в России. Получили ли вы это письмо и какой будет ответ?
— Я могу сказать только то, что мы получили их письмо. И мы будем его рассматривать в контексте нашей работы. Скорее всего, очень скоро рассмотрим.
Мы уже выразили наши озабоченности российским властям в отношении законодательства в области интернет-пространства. Мы озабочены тем, что российский "закон Яровой" потенциально может навредить индивидуальной безопасности в сети и частной жизни. И это также касается журналистов и защиты их источников информации.
