Директор Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) Валерий Федоров рассказал в интервью РИА Новости, сколько фракций он ожидает увидеть в Государственной думе VII созыва, что нужно сделать непарламентским партиям, чтобы преодолеть пятипроцентный барьер, а также какие новые технологии будут применены в экзитполе (опросе на выходе с избирательных участков) и как TNS Russia интегрируется со ВЦИОМ. Беседовала Алина Медведская.
— Наше интервью я бы хотела начать с самой горячей темы на настоящий момент — это выборы. Валерий Валерьевич, прежде всего, расскажите о подготовке экзитпола. Будет ли он в этом году?
— Точно будет общенациональный экзитпол. Может быть, еще будем делать экзитполы в отдельных регионах. Дело в том, что 18 сентября не только выборы в Государственную думу, но еще и в ряде субъектов федерации выборы глав регионов, почти в четырех десятках выборы законодательных собраний регионов.
Есть города крупные, где выборы в городские думы, в общем-то, тоже важные объекты для изучения. Поэтому пока могу точно сказать, что общероссийский экзитпол состоится, и в 21 час 18 сентября мы его результаты обнародуем. Будет ли что-то дополнительное — это чуть поближе к выборам станет ясно.
Как идет подготовка? Мы первый экзитпол провели в апреле 1993 года, тогда был знаменитый референдум. Соответственно, для нас это не первый и даже не десятый экзитпол. То есть эта технология отлично отработана. Из технологических новинок — то, что значительную часть экзитпола мы в этот раз проведем на планшетах.
— Как проходит эта процедура?
— В 50 метрах от избирательного участка стоят два наших интервьюера и просят выходящего избирателя, уже проголосовавшего, рассказать, за кого он проголосовал. Помечают еще в карточке пол и возраст. Это самая распространенная технология, но у нее есть некоторые недостатки: иногда люди скрывают свой выбор, у них есть такое право, напомню, у нас голосование тайное. Тут есть элемент недоверия: часто люди подозревают, что это совсем не социологи их опрашивают.
Что делать? Мы две технологии будем применять. В части избирательных участков будут наши интервьюеры стоять с так называемыми урнами, то есть имитирующими урны для голосования на самом избирательном участке, мы будем давать листок, имитирующий бюллетень. Человек сам его заполняет, мы не видим, что он там написал, и он сам же его складывает и бросает в нашу урну. Тем самым имитируется не только процедура голосования, но и его неотъемлемый атрибут — тайна голосования. По нашему опыту такого рода технология дает вполне адекватный результат.
Там, где по каким-то причинам этого не удастся сделать, мы будем применять планшеты, то есть уйдем вообще от бумажных бюллетеней. Смакетируем бюллетень в электронном виде, интервьюер будет давать респонденту планшет, и тот будет сам кликать, выбирать из списка, за кого он проголосовал.
Такие вот инновации. И во многом благодаря им, а также благодаря профессионализму нашего коллектива и наших партнеров в регионах, я уверен, экзитпол пройдет организованно, с высокой степенью точности.
— Сколько социологов примерно будет задействовано в проведении экзитпола?
— Мы порядка тысячи участков будем брать, соответственно, около 2 тысяч человек непосредственно на участках должны стоять. Этих людей не назовешь социологами, это интервьюеры. Там будут профессиональные интервьюеры, будут непрофессиональные, то есть те, кого мы будем набирать специально для этой процедуры, студенты, конечно, тоже будут нами завербованы и обучены. Ну и конечно, будет центральный штаб здесь в Москве, это наши штатные сотрудники.
— Как бы вы оценили шансы разных партий, участвующих в парламентской избирательной кампании преодолеть пятипроцентный барьер? И сколько фракций, по вашей оценке, будет в следующем созыве Госдумы?
— Для начала предупрежу, что в этом году впервые избирательная кампания идет по такому графику. Раньше выборы стартовали в сентябре и постепенно нарастающим итогом подходили к середине декабря. То есть процесс вовлечения избирателя в политическую борьбу шел более плавно. Сейчас он, я бы сказал, несколько ломаный. То есть формально избирательная кампания стартовала летом, но все наши опросы показывают, что до последнего момента люди как-то не особенно в нее вовлекались. То есть политика оставалась достоянием самих политиков.
Именно сейчас происходит перелом. Люди возвращаются с дач, из отпусков к 1 сентября. Понятно, что отдыхать лучше, а работать не всем хочется. И параллельно люди вовлекаются в информационную повестку, и в том числе в политическую повестку дня. И вот именно сейчас, последнюю неделю, этот процесс по большому счету и стартовал. Поэтому, когда я говорю о переломе, я имею в виду, что опросы, настроения, предпочтения, которые мы фиксировали до сих пор в течение этого лета, могут достаточно сильно измениться в течение последних трех недель кампании.
В принципе, это нормально, потому что люди не обязаны постоянно следить за политиками, читать программы, определяться, за кого они будут голосовать.
Поэтому довольно сложно прогнозировать в этом году, в 2011 году легче было прогнозировать, в 2007 году легче было прогнозировать, даже в 2003 году было легче прогнозировать, если называть все предыдущие думские кампании. В этом году прогнозировать несколько тяжелее именно потому, что график нестандартный. Но уверен, что мы какие-то шишки набьем, опыт извлечем и следующую думскую кампанию, которая будет в 2021 году, спрогнозируем лучше и точнее.
Нет никаких сомнений, что три из четырех нынешних парламентских партий сохранят свое представительство в Думе. "Единая Россия" будет победителем этих выборов при любом раскладе, наберет голосов минимум в два раза больше, чем ближайший преследователь. Второе и третье место займут КПРФ и ЛДПР, пока не совсем ясно, в какой последовательности. Сейчас, напомню, КПРФ впереди, на второй позиции — ЛДПР (я имею в виду по мандатам в нынешней Государственной думе). Сейчас точно можно сказать, что ЛДПР не опустится ниже третьего места и, в принципе, у них есть хороший шанс на второе. Они идут голова к голове с коммунистами и даже их опережают.
Чтобы коммунистам удержать второе место, им нужно серьезно мобилизоваться, и у них есть, конечно, крупное преимущество: их избиратель самый дисциплинированный. Сторонники других партий, отвечая на наши вопросы, говоря — да, буду голосовать, в день голосования могут просидеть дома или на даче, если хорошая погода будет. Поэтому по опросам много вроде бы ожидалось получить, а по факту — мало. Это характерно для большинства партий, не характерно для коммунистов, поэтому коммунисты могут сохранить свою вторую позицию за счет вот этого факта мобилизации, но могут и не сохранить.
Что касается четвертой парламентской партии — "Справедливой России"… Напомню, она 13% набрала на выборах 2011 года. И это был такой подарок по большому счету, потому что стартовала она с результат около 6,5%. Тогда, напомню, барьер прохождения был 7%, сейчас он снижен до 5%. Поэтому у них в начале кампании даже не было гарантий прохождения барьера. Но они прошли и даже удвоили свой результат! Во многом, на мой взгляд, это была не их собственная заслуга, а стечение обстоятельств. Тогда все обстоятельства играли на них.
Сегодня же обстоятельства играют, скорее, против них. Поэтому сейчас "Справедливая Россия" борется не за лидерство в Государственной думе, а за то, чтобы вообще туда попасть. И у них есть неплохие шансы перевалить пятипроцентный барьер. Может быть, даже набрать 7-8-9%. И не забудем, что сейчас "Справедливая Россия" — это мишень для всех, ее жестко атакуют оппоненты. Собственных ресурсов у нее не так много, ярких лиц — тоже, агитационная кампания мы пока не видим, чтобы креативно, интересно и ярко проходила. Поэтому мы ждем эсеров в новой Думе, но там они будут, скорее всего, самой маленькой фракцией.
Из непарламентских партий сколько-нибудь значимые шансы есть у "Яблока", "Родины" и Партии пенсионеров. Когда я говорю о значимых шансах, я не имею в виду преодоление пятипроцентного барьера. Я имею в виду — набрать больше 2 процентов голосов. Конечно, 3 процента — гораздо лучше, потому что это дает возможность получать государственное финансирование и сильно облегчает дальнейшую политическую деятельность партии между кампаниями. Но шансов преодолеть пятипроцентный барьер мы сейчас не видим.
— Ни у одной непарламентской партии?
— Да, они должны совершить что-то невообразимое, такое, чтобы сейчас перепрыгнуть проходной барьер. Но… Американцы говорят, что в политике даже один день многое значит, может многое изменить, и это правда. А впереди еще десять дней.
— Вы уже видите партию или отдельного кандидата, кто смог бы в последний момент сделать такой рывок и заявить о себе, обеспечить прохождение в Думу?
— Тут надо смотреть на одномандатные округа, напомню, у нас только 225 мандатов будут по спискам распределяться. Сейчас пока, по экспертным оценкам, из этих 225 мандатов процентов 70 набирают представители "Единой России", процентов 30 — оппозиция вся вместе взятая. Поэтому я не исключаю, что представители тех партий, которые не пройдут по спискам, по одному-два мандата все-таки получат по мажоритарной части. Тут надо говорить о "Яблоке", напомню, Владимир Рыжков в Алтайском крае. Я бы обратил внимание на Бориса Надеждина, который сейчас идет по Подмосковью от Партии РОСТА. Есть еще несколько фигур, которые могут оказаться в Думе, и пусть у них и не будет большого числа, скажем так, сотоварищей, коллеги по фракциям, но сами по себе это яркие люди, и они могут существенно разнообразить парламент нового созыва.
— Вы назвали несколько одномандатных округов, а в каких регионах, на ваш взгляд, можно ожидать самой высокой конкуренции, острой политической борьбы?
— Иркутская область, конечно. Напомню, там губернатор коммунист, не так давно избранный, все мэры единороссы. Разумеется, "Единая Россия" хотела бы взять реванш определенный и закрепить свои позиции. Новосибирская область — там обратная ситуация, мэр Анатолий Локоть — коммунист. Он, соответственно, ведет за собой коммунистов всей области. В Москве несколько округов очень интересных. Я бы обратил внимание на Люблинский округ, где от "Единой России" телеведущий Петр Толстой противостоит Валерию Рашкину — одному из лидеров Коммунистической партии. Марий Эл — стоит обратить внимание. Это регион, где довольно сильные организации ЛДПР и коммунистов, собственно говоря, там один из главных спонсоров коммунистической партии сейчас баллотируется. Республика небольшая, казалось бы, но за это место, за этот мандат страсти разгораются достаточно нешуточные. Есть и другие примеры, конечно.
— Вы затронули тему явки граждан на выборы. У ВЦИОМ уже есть прогноз, сколько избирателей придут на участки 18 сентября?
— Есть, 50-54 процента.
— Социологи фиксируют интерес к институту выборов? Люди хотят голосовать?
— Происходит процесс включения избирателей в политическую повестку. Мы его фиксируем. То есть если еще в июне большинство вообще не знало, когда у нас выборы, только что-то слышали, то сейчас уже информированность повышается. Очевидно, что чем ближе к выборам, тем больше людей включится в эту тему. Но это все временно, потому что выборы закончатся и затем опять значительная часть россиян уйдет в повседневность, в свою жизнь, в работу, в детей, в семью, что, в принципе, нормально.
Вообще, по нашим данным, только половина россиян испытывает интерес к политике. Большинство все-таки испытывает усталость. Например, 67 процентов говорят, что устали от политики. Кандидаты могут рассчитывать на определенную аудиторию, в том числе и через теледебаты, уже начали люди смотреть, уже начали делиться впечатлениями. Но это, конечно, не большинство.
— Вы довольны работой прогнозного рынка ВЦИОМ? Пользуется ли этот сервис популярностью, активны ли пользователи?
— Я доволен двумя вещами. Удалось громко стартовать! Даже слишком громко — на нас написала заявление в Центризбирком ассоциация "Голос". Этим я доволен. Во-вторых, я доволен тем, что достаточно много участников: есть российские, есть иностранные, в общем, там есть какая-то довольно интенсивная интеллектуальная жизнь. Критическую массу участников прогнозирования мы набрали.
— Какое количество участников на данный момент?
— Сейчас в прогнозном рынке 207 участников, из которых около 30 — иностранцы, остальные — наши соотечественники.
Но я могу сказать, что я полностью доволен этим, только после выборов. Потому что, напомню, смысл — это "прогнозный рынок", люди делают ставки на результат. Какой результат? Например, прогнозируют явку и результат каждой из партий парламентских. Или прогнозируют результат непарламентской партии.
То есть там несколько лотов, в чем надо прогнозировать. Для чего вообще этот проект затевался? Для того чтобы понять, как эта технология предсказательная сработает у нас в России. Во многих западных странах, где она применялась, она работала неплохо. Зачастую предсказывает результаты даже лучше, чем социологические опросы или политологи, эксперты. Как у нас? Пока не знаю. Момент истины наступит 18 сентября.
Итоги подводить будем на специальном заседании научного совета ВЦИОМ, мы его предварительно 27 сентября наметили. Там будем анализировать, как сработали прогностические методики традиционные, построенные на массивах социологических данных, и нетрадиционные, инновационные, среди которых вот этот самый прогнозный рынок. Поэтому к концу месяца сможем сказать, как сработал прогнозный рынок, выстрелил ли он, попал ли в цель — или это оказался выстрел в молоко.
— Расскажите немного о планах компании: какие еще проекты ВЦИОМ планирует запустить в ближайшем или отдаленном будущем?
— Сейчас у нас горизонт достаточно короткий, он связан с 18 сентября. У нас больше половины компании задействовано в этой работе. Нам надо пройти достойно этот цикл, завершить все предвыборные исследования. Надо сделать все прогнозы по прогнозному рынку и, так сказать, по более традиционным технологиям. Затем нам надо провести трекинг — ведь чем ближе к кампании, тем чаще мы будем проводить опросы. Сейчас они идут раз в неделю, ближе к кампании будем проводить ежедневно. Их результат, к сожалению, вы не узнаете, потому что законодатель запрещает нам их публиковать. Для нас это, конечно будет очень интересная работа, не скажу, что это эксперимент, мы и раньше трекинг проводили, но это будет такая очень насыщенная, в том числе эмоционально насыщенная работа.
Затем будет экзитпол — очень крупная тоже исследовательская процедура. И после этого мы проведем еще серию поствыборных исследований в тех регионах, в тех округах, где наши прогнозы сильно разойдутся с реальностью. Проведем несколько исследований, чтобы понять, что мы не учли, почему изменились настроения людей, а мы не успели поймать это изменения. Может быть, кто-то выскочил как черт из табакерки в последний момент. Кто-то сделал сильный рекламный ход или сделал какое-то заявление очень резонансное, а мы его эффект еще не успели учесть. Может, какие-то еще причины.
И завершим мы этот цикл подведением итогов, уже анализом и содержательной стороны выборов, и, самое главное для нас, для профессионалов в исследованиях, методологической стороны. Поймем, как сработал весь арсенал методик, которые мы задействовали. Какие нужно внести коррективы, уточнения. Может быть, что-то вообще не надо будет использовать в следующий раз, потому что эффект нулевой и даже отрицательной.
И только после этого, ближе к 15 октября будем уже готовить планы на следующий год. Следующий год тоже будет интересным. Он такой промежуточный между двумя выборными кампаниями. Сейчас мы избираем Думу, а весной 2018 года, если все пойдет по плану, будут выборы президента. Соответственно, нам нужно спланировать наши исследовательские процедуры на вот этот вот год между. Конечно, будем регулярно исследования проводить, каждую неделю, мы их ведем, собственно говоря, с 2005 года. Это наш основной проект — "экспресс" мы его называем. Конечно, будем отслеживать местные выборы. Напомню, в сентябре 2017 года будут выборы в ряде регионов, это тоже для нас постоянная работа. Мы будем исследовать инвестиционную ситуацию в регионах, я надеюсь, вот уже третий год Агентство стратегических инициатив делает национальный рейтинг делового климата в регионах. И, собственно говоря, все данные для него мы собираем. На Санкт-Петербургском форуме следующего года, скорее всего, результаты будут представлены. Но чтобы было что представлять, надо провести этот огромный опрос. Там несколько десятков тысяч предпринимателей по всей стране. Это самое крупномасштабное исследование предпринимательского климата за всю историю России.
Хотелось бы, конечно, нам реализовать ряд исследований, связанных со сферой образования, со сферой здравоохранения и пенсионной сферой. Это вот те три сферы, которые сейчас наиболее беспокоят и интересуют россиян. Но заказы с неба не падают, надо за них бороться — тендеры, конкурсы. Еще одна сфера — это сфера личной безопасности, то есть это сфера ответственности министерства внутренних дел. По каждой из этих сфер есть свои ведомства, там Минздрав, Минобрнауки, МПД, Пенсионный фонд, соответственно, у них есть исследовательские бюджеты. Мы надеемся поучаствовать в конкурсах, что-то проиграем, наверное, но что-то выиграем.
— Хочу перейти к другой теме. Скоро ВЦИОМ исполнится 30 лет. Это много или мало для исследовательской компании — с точки зрения науки, с точки зрения динамично развивающегося рынка?
— Если сравнивать с компанией "Гэллап", которой уже пошел девятый десяток лет, то, наверное, маловато. С другой стороны, эти годы были настолько сложными, противоречивыми, динамичными. Напомню, что это не было время стабильного развития страны. Это была перестройка, распад СССР, радикальные экономические реформы, два путча, дефолт, две чеченских войны, только последние лет восемь-десять можно назвать относительно стабильными — и то какая стабильность, два экономических кризиса, глобальная конфронтация с Западом. Время очень непростое для страны, но для исследователей, конечно, интересное очень, потому что именно на таких крутых поворотах истории и обнажается ткань общества, которую мы получаем возможность исследовать. Это гораздо интереснее, чем исследовать общество, находящееся в состоянии покоя. То есть мы в основном проводили исследования "под нагрузкой".
За эти 30 лет мы, собственно говоря, три жизни прожили нашей организации. Первая жизнь — это 1887-1992 годы, они были связаны с деятельностью Татьяны Заславской, первого директора ВЦИОМ, и Бориса Грушина — ее заместителя, который и был тем, кто создал первую всесоюзную сеть интервьюеров. Вторая жизнь, я бы ее датировал 1992-2003 годами, это тоже было непростое время, ВЦИОМ потерял госфинансирование и развивался как коммерческая фирма. С этим были связаны многие кадровые потери, уходили люди целыми отделами, целыми командами, основывали свои фирмы, и именно в это время сформировался фонд "Общественное мнение" Александра Ослона. Это сначала был отдел ВЦИОМ, который в 1992 году отправился в собственное плаванье. Другая известная компания — Comcon, Елена Конева тоже была руководителем московского отделения ВЦИОМ, а потом образовала собственный очень успешный бизнес. Сегодня в первой пятерке лидеров исследовательского российского рынка по обороту, по выручке. Сергей Хайкин — руководитель воронежского отделения ВЦИОМ — создал собственную компанию "Институт социального маркетинга" и так далее. То есть это было время потерь, но и время становления, потому что все искали себя в этой новой рыночной стихии и в стихии демократической, если речь идет о политике. Эту вторую жизнь ВЦИОМ прошел под руководством Юрия Левады — знаменитого российского социолога.
Третья жизнь стартовала в 2003 году, когда встал вопрос: зачем нужно государственная исследовательская компания, если уже есть много частных? Мы переориентировались, и сейчас больше половины наших заказов — исследования, которые мы проводим по результатам государственных тендеров. И занимаемся этим вот уже 13 лет. Вместе с фондом "Общественное мнение" и "Левада-центром" ВЦИОМ и образуют так называемую "большую тройку" компаний, которые регулярно проводят социологические исследования по широкому кругу тем. И вот это вот три наиболее авторитетные, цитируемые, профессиональные компании, исследующие общественное мнение.
Для нас главное сейчас, конечно, не те 30 лет вспоминать, которые были, хотя, конечно, мы это тоже делаем, а смотреть в будущее, смотреть вперед. Все-таки ВЦИОМ и по истории, и по статусу, и по потенциалу — это флагман российского исследовательского рынка. Не случайно мы встречаем это тридцатилетие, работая уже не на одном сегменте социально-политических исследований, а сразу на двух — это соцпол и медиаизмерения. В этом месяце мы закрыли сделку по приобретению 80% акций компании TNS Russia, которая измеряет медиапотребление в России. Тем самым наш численный состав как минимум удвоился. Много времени и сил, я думаю, уйдет на интеграцию этих двух коллективов.
Кроме того, в ближайшем году мы рассчитываем пройти сертификацию по стандарту ISO 9000 — это стандарт качества, который является обязательным для международных компаний. ВЦИОМ — российская компания, поэтому как-то жили без него, но вот сейчас повзрослели и поняли, что это необходимо. Это большая работа, это не просто получить красивый дипломчик и повесить его на стену, это огромный труд — по проверке, закреплению, фиксации всех бизнес-процессов в компании с целью того, чтобы обеспечить гарантированное качество для наших клиентов. Это тоже одна из таких вот титанических задач, намеченных на 2017 год.
В этом году мы будем очень активны в информационном плане, коммуникационном плане. Будем рассказывать зрителям, читателям, слушателям, клиентам о будущем, о нынешнем, о том, зачем вообще нужны социологические опросы. Будем рассказывать, как их правильно можно использовать в своих интересах, в достижении успеха, бизнесе, в политике, в социальной сфере. Будем рассказывать о том, как они проводятся, чтобы не было каких-то мифов вредных, не было подозрений, что мы что-то делаем не так. Будем рассказывать о новых методиках, потому что мир меняется, меняется и человек и, разумеется, должны менять и методы измерения. В качестве одного из примеров — новая система медиаизмерений, о которой мы тоже будем рассказывать, которую мы будем пропагандировать, но которую мы пока не будем реализовывать. Ведь чтобы ее реализовать, на это должен согласиться рынок! А такого согласия пока нет.
Результатом, наверное, станут какое-то новое видение и новая программа, наверное, долгосрочная, новая программа развития ВЦИОМ. Наверное, не на 30 лет, все-таки сейчас никакое более или менее обоснованное научное прогнозирование на такую длительную перспективу, к сожалению, уже не работает именно в силу того, что изменения происходят очень быстро. Сейчас уже на 25 лет никто не прогнозирует, но вот горизонт 10-15 лет считается более или менее реальным. Поэтому мы рассчитываем реализовать форсайт для исследовательской индустрии российской на 10-15 лет.
Если говорить о планах ВЦИОМ по освоению международного рынка, на самом деле мы уже есть, уже присутствуем на международном рынке. Но этот рынок поделен, там соревнуются прежде всего транснациональные компании. ВЦИОМ к таким не относится, мы компания национальная, российская. Все-таки в основном правят бал американские компании, британские компании, немецкие, японские, французские. Исследовательский рынок США превышает наш исследовательский рынок не в разы, а на порядок.
Итак, наше тридцатилетие — это не про то время, которое мы прожили только вместе с вами, это про следующие годы, десятилетия, мы будем с вами, мы будем вас изучать, мы будем вам рассказывать о вас. Ведь ни одно серьезное решение, будь то в политике, в бизнесе, в социальной сфере, не должно приниматься без исследовательской экспертизы. Если оно принимается таким образом, то вероятность ошибки, в том числе непоправимой ошибки, кратно возрастает. Еще очень важен мониторинг — то есть регулярная проверка, так все идет или нет. И тогда нельзя сказать, что это гарантия, но это повышение вероятности того, что ваши планы реализуются. Не с точностью до наоборот. Раньше можно было прожить без исследований по большому счету, потому что конкуренция очень слабая была в России. Когда рынок монопольный — зачем нужны исследования? Все по принципу советской торговли: производи хоть что-нибудь, все сметут с прилавка.
Сейчас ситуация поменялась: денег стало меньше, конкуренции больше. Деньги не сыплются с неба, их не хватает всем, их не хватает госбюджету, их не хватает муниципалитетам, их не хватает частным предпринимателям, ну и обычным людям, разумеется, их тоже не хватает, может быть, даже больше, чем другим.
Поэтому сейчас исследование приобретают все большее значение. Если ты хочешь разумно, с эффектом потратить деньги — социальным, политическим, экономическим, ты должен проводить исследования, хорошие, качественные, глубокие исследования.
Тот экономический кризис, который нашу страну сегодня посетил, ему, конечно, нельзя радоваться. Это плохо, в том числе и для нас, но вы рассчитываем все-таки его использовать прагматично очень для того, чтобы больше субъектов политических, экономических и социальных использовали исследования, понимали выгоду от них, корректировали свои действия с учетом исследований. Ну а мы готовы предоставить разнообразные методики исследований и готовы гарантировать высокое качество данных. И наш собственный исследовательский рынок будет конкурентным, вот у нас, конечно, монополии точно не будет. И это, конечно, условие и гарантия того, что наши исследования будут профессиональными и высококачественными.
— Вы рассказали о том, как сложности пришлось пережить нашему обществу в течение последних 30 лет. Как удалось пережить все кризисы и в то же время оставаться одной из ведущих социологических служб страны?
— Мир становится все более сложным и трудным для понимания. В такой ситуации можно опираться либо на интуицию, либо на данные, на тщательно собираемую, просеиваемую, фильтруемую и качественно анализируемую информацию. Мы не против интуиции, но, к сожалению, не у всех она работает хорошо.
Мы — за широкомасштабные и профессиональные процедуры сбора, обработки информации, извлечения из них знания, рекомендации, это консалтинг, мы не просто проводим бесконечные опросы, собираем какие-то циферки. Наша миссия — работать на успех наших заказчиков, а среди них и государство, и весь народ Российской Федерации, которому тоже хочется узнать, что думают друзья, соседи и знакомые и даже незнакомые граждане нашей страны.
Мы хотим и все делаем для того, чтобы наша работа приносила пользу. Мы не работаем в стол. Мы не работаем на вечность, как бы это кому-то не хотелось, увы.
Мы работаем здесь и сейчас, мы работаем на наших заказчиков, и даже наш девиз "Знать, чтобы побеждать". Знаем мы, а побеждать будете вы! Вот эта клиентская ориентация — наш выбор, и он помогает нам проходить через все кризисы и выходить из них окрепшими и играть важную роль на российском исследовательском рынке.
