Сотрудники Российской академии наук обеспокоены неблагоприятными, по их мнению, тенденциями в научно-образовательной сфере страны, связанными с вмешательством чиновников в процесс управления исследованиями. По мнению ученых, это грозит утратой целого ряда перспективных научных направлений, что может иметь негативные последствия для национальной безопасности России.
Почему в Академии наук считают нынешнюю ситуацию тревожной и что ученые предлагают для ее изменения к лучшему, в интервью РИА Новости рассказал заместитель президента РАН Владимир Иванов.
— Владимир Викторович, летом нынешнего года появилось несколько информационных поводов, связанных с состоянием российской науки, это и письмо сотрудников РАН президенту страны с критикой действий Федерального агентства научных организаций (ФАНО), и даваемые учеными негативные оценки хода обсуждения стратегии научно-технологического развития России, и сообщения о якобы грядущем сокращении числа ученых, предлагаемом ФАНО. Что означают все эти события? О каких существующих тенденциях в российской науке и системе ее управления они говорят?
— В сентябре исполняется три года со дня принятия федерального закона №253 "О Российской академии наук…", в соответствии с которым была проведена кардинальная трансформация РАН. Основная идея изменений, как декларировали их инициаторы, заключалась в том, что ученые будут заниматься наукой, а хозяйственники — управлением имуществом. Законом переходный период был определен в три года, и пора подводить итоги. А они, с точки зрения ученых, неутешительны.
Если говорить коротко, то, по нашему мнению, декларируемые цели не достигнуты. Более того, три года ушло на выстраивание новой системы управления, организационную перестройку. Фактически напрасно потрачены и время, и ресурсы, которые могли бы найти лучшее применение, если бы были направлены на развитие научных исследований. Подробно ситуация в академическом секторе науки изложена в специальном докладе РАН президенту Российской Федерации и в правительство страны.
С другой стороны, очевидно, что к старой системе возврата быть не может, по крайней мере в ближайшее время. Поэтому сейчас необходимо принятие управленческих решений, которые смогли бы если не остановить, то хотя бы затормозить негативные процессы в фундаментальной науке.
— На общем собрании РАН, прошедшем весной нынешнего года, премьер-министр РФ Дмитрий Медведев, касаясь проблемы вмешательства ФАНО в процесс управления чисто научными работами, сказал, что "ФАНО должно работать для РАН, а не РАН для ФАНО". Что изменилось после этого?
— Надо сказать, что Дмитрий Анатольевич Медведев уже не первый раз говорил на эту тему. Тем не менее ситуация не меняется. Более того, ФАНО предъявляет все больше претензий на управление собственно научными исследованиями, формирование научной политики, что этому агентству не положено ни по статусу, ни по закону. Это уже вопрос исполнительской дисциплины.
Но здесь есть еще одна проблема, которая создана законом о РАН. Дело в том, что ФАНО является федеральным органом исполнительной власти, а РАН — федеральным бюджетным учреждением, таким же, как вузы, больницы и так далее. Очевидно, что административный ресурс ФАНО несопоставим с возможностями РАН. Трудно предположить, чтобы правительственная структура взяла на себя труд по обслуживанию всего лишь одного бюджетного учреждения.
— Означает ли открытое письмо ученых президенту страны, что, по их мнению, правительство в части, ответственной за науку, не может эффективно влиять на ситуацию с реформой РАН?
— Да, складывается впечатление, что ситуация с наукой, не только с реформой РАН, вышла из-под контроля. Созданная громоздкая и неповоротливая система управления, не обеспеченная к тому же квалифицированными управленческими кадрами, явно не справляется с задачей развития науки и образования. Достаточно посмотреть, как выполняются майские (2012 года) указы президента России в части, касающейся науки, или проанализировать результаты выполнения стратегических документов.
Формат открытого письма выбран тоже не случайно. Дело в том, что чиновники, ответственные за ход реформ, не давали объективной картины реального положения дел, формировали неверное представление в глазах общества о ситуации в науке и образовании, а кроме того, отказывались от конструктивного диалога с РАН. В такой ситуации это было разумное решение.
— На каком этапе зависают предложения РАН об улучшении ситуации с идущими преобразованиями, в том числе с реорганизацией сети научных институтов?
— На этот вопрос трудно ответить, поскольку вся цепочка подготовки и принятия решений в научно-образовательной сфере сложна и непрозрачна. Академия наук неоднократно обращалась к руководству страны с предложениями по улучшению ситуации. Не было случая, чтобы президент или председатель правительства, его заместители оставили их без внимания, не дали конкретных поручений. Но на более низких уровнях все тонуло в казуистике и бюрократических отписках. По-видимому, ответ надо искать в органах госвласти, ответственных за формирование и реализацию научной политики.
Что же касается реструктуризации сети научных организаций, то в ее основу положен принцип сокращения числа бюджетополучателей. При этом в стороне остаются вопросы нового научного качества. По сути, под давлением ФАНО происходит объединение научных организаций, зачастую не имеющих общих научных интересов. Это мина замедленного действия, которая с высокой степенью вероятности приведет к сжатию фронта научных исследований и грозит утратой перспективных научных направлений. Реструктуризация должна идти естественным путем, исходя из перспективных направлений исследований, конкретных научных задач. Сейчас же складывается впечатление, что главная задача — это экономия бюджетных средств. Но, как известно, скупой платит дважды.
— А насколько рационально в такой ситуации расходуются выделяемые средства?
— Пока еще РАН обеспечивает системное проведение фундаментальных научных исследований в рамках специальной программы государственных академий наук. Минобрнауки уже предпринимало несколько попыток взять эту программу под свой контроль, но летом прошлого года президент России Владимир Путин дал указание сохранить действующую систему управления до 2020 года.
Однако отделение научно-исследовательских институтов от РАН значительно снижает эффективность системы управления и расходования, прямо скажем, весьма скромных средств.
Кроме того, в последнее время наблюдается искусственное сокращение финансирования академических исследований за счет увеличения финансирования вузов. Согласно 253-му закону, эти действия Минобрнауки обязана согласовывать с РАН, так как РАН не только принимает участие в разработке научно-технической политики, но и осуществляет научно-методическое руководство всеми высшими учебными заведениями. Но и эти положения закона чиновники игнорируют. Тем самым нарушается системность проведения фундаментальных исследований и нерациональность расходования средств. Это наглядно иллюстрируется, например, планами по созданию в Высшей школе экономики физических подразделений в то время, как профильные академические институты ожидают дальнейшего сокращения финансирования.
При сохранении этого подхода в перспективе следует ожидать распада системы фундаментальных исследований на отдельные частные проекты и задачи.
— В последнее время все чаще можно слышать заявления руководителей российских оборонных предприятий, конструкторских бюро о том, что нынешний ход реформы РАН может иметь серьезные негативные последствия с точки зрения обеспечения национальной безопасности страны. Что можно сказать на этот счет?
— Новые виды вооружений разрабатываются, исходя из комплексного системного анализа и прогноза геополитической обстановки, задела фундаментальной науки и перспектив его использования для разработки современных технологий и образцов продукции. В отсутствие собственных результатов фундаментальных исследований оборонный комплекс в перспективе будет отрезан от передовых технологий.
Есть и еще одна проблема — РАН, кроме познавательной, несла еще и просветительские функции. Теперь же это пространство стало свободнее и в него хлынули представители "альтернативной науки". Чего только сейчас не узнаешь нового: от вечного двигателя до инопланетян и потусторонних явлений. А это уже прямой путь к снижению интеллектуального потенциала нации. В такой ситуации никаких новых вооружений не создашь.
— Что по мнению РАН надо делать прямо сейчас, чтобы отрицательные составляющие хода реформы не приняли необратимый характер?
— Это зависит от стратегических целей государства. Если ставить задачу обеспечения технологического суверенитета нашей страны и вхождения России в число стран-технологических лидеров, то необходимо прежде всего признать фундаментальную науку системообразующим институтом государства, обеспечивающим получение новых знаний для выработки стратегических решений, создания новых технологий, перспективных образцов продукции, а также для формирования новых рынков.
Это потребует и изменения системы управления научно-технологическим комплексом. Здесь уместно будет вспомнить, что в середине 90-х годов ситуация в науке также была близка к катастрофе. Тогда президент страны упразднил Миннауки и ввел должность вице-премьера по науке и технологиям, при котором был создан аппарат, получивший название Государственный комитет Российской Федерации по науке и технологиям (ГКНТ России).
На должность вице-премьера был назначен нынешний президент РАН академик Владимир Фортов. За время существования ГКНТ ситуация была качественно исправлена. Прежде всего удалось существенно увеличить финансирование науки. К сожалению, эта система просуществовала недолго, меньше двух лет. Может быть, имеет смысл вернуться к такой системе управления.
Что касается РАН, то она должна быть восстановлена как научная организация, отвечающая за развитие фундаментальных исследований в стране. Это, в общем-то, следует из 253-го закона, но на практике не реализуется. И кроме того, решения по финансированию научных исследований, по кадровым вопросам, по имущественному комплексу, по материально-техническому обеспечению должны приниматься только по согласованию с РАН.
Это необходимые условия. Однако даже при их выполнении процесс возрождения науки займет достаточно длительное время.
