Собравшиеся в Казани страны БРИКС заявили о готовности создать собственную зерновую биржу. Озвученная Владимиром Путиным инициатива вскрыла явную несправедливость мирового устройства торговли зерна. Как так получилось, что все биржевые индексы на зерно формируются в США и Европе, а именно на чикагской CME Group и французской MATIF? Ведь именно страны БРИКС, включая новых членов, занимают почти половину (44%) мирового рынка производства и столько же мирового рынка потребления зерна. Несмотря на столь огромный вес стран БРИКС в мировой торговле зерном, Россия и другие государства продолжают зависеть от настроения Запада.
Ладно, Соединенные Штаты производят 450 миллионов тонн зерна, но Франция-то вообще как стала управителем цен на этом рынке, если учитывать, что она производит лишь 65-70 миллионов тонн зерновых? Но и США уже давно странно выглядят в качестве рулевого на мировом зерновом рынке. Для сравнения: только один Китай производит более 630 миллионов тонн зерна в год, совместно с Индией — около миллиарда тонн, а вместе с Россией — уже более 1,1 миллиарда тонн (а все страны БРИКС — 1,24 миллиарда). Китай, Индия и Россия — три крупнейших производителя зерновых, рядом в списке еще и Бразилия. Между ними затесались Штаты, которые тоже, конечно, являются одним из важнейших игроков на рынке, но это единственная западная страна в топ-5. Перевес силы явно на стороне развивающихся стран, которые имеют много общих точек соприкосновения по огромному ряду вопросов и которым надоело по указанию США оставаться на вторых ролях, отсиживаться на скамейке запасных. Союз БРИКС в этом плане создает благодатное поле для реализации амбиций этих государств, рвущихся создать собственную международную команду.
Как же США стали диктовать всему миру, по каким ценам торговать зерном, кто круче и сколько должен зарабатывать? Все очень просто: они вовремя воспользовались послевоенной ситуацией, быстро сообразив создать такую биржу у себя, пока разрушенные Второй мировой войной советская и европейская экономики явно не в состоянии были противостоять и высказывать свое мнение. На территории Соединенных Штатов война не велась, поэтому американские фермеры были априори на высоте, их не выселяли с земель, не убивали, никто не уводил работников в плен, не распахивал окопы вместо высадки озимых. Биржевая торговля вообще вся исторически формировалась тогда в англосаксонской финансовой системе.
А Франция подтянулась позже, создав биржу MATIF в 1985 году для защиты собственных предприятий, и как крупнейший зерновой игрок на европейском рынке организовала торги и пшеницей. Хотя понятно, что Россия в разы превосходит Францию. На Западе, конечно, любят не сравнивать отдельные европейские страны, а складывать показатели всех стран Евросоюза — так они выглядят мощнее. Но теперь, пожалуй, справедливее сравнивать не с показателями отдельной России, а вместе с другими членами БРИКС.
Наличие зерновой биржи в США позволяет им руководить мировыми ценами на зерно и пшеницу в своих интересах или против конкурентов. Например, через заявления и прогнозы со стороны Минсельхоза Соединенных Штатов. Это ведомство нередко без видимых на то причин дает очень низкие прогнозы по урожаю российского зерна, причем ошибается не на тысячи, а на десятки миллионов тонн. Это моментально приводит к резкому росту мировых цен и цен на пшеницу в черноморских портах условно на 20 долларов. И такое подорожание вовсе не является благом для российских экспортеров. Резкий рост экспортных цен автоматически ведет к взлету цен внутри страны. Иначе возникает перекос, когда отправлять зерно на экспорт становится выгоднее, чем продавать внутри России, и деловая жилка диктует вывозить все, что есть. И тогда все зерно уходит на внешние рынки, а внутри страны возникает дефицит. Чтобы избежать таких катастрофических сценариев, руководству России приходится действовать оперативно и жестко: запрещать экспорт зерновых. Помогают также разрабатываемые механизмы ценового демпфера.
Общая схема понятна. В руках США серьезный инструмент, с помощью которого они при желании могут организовать мировой продовольственный кризис: нас оставить без экспортных доходов от зерновых и одновременно заставить голодать многие небогатые страны мира (они же основные покупатели зерна). Россия, понятно, голодной не останется — мы производим зерна на 150% больше, чем потребляем, но при запрете экспорта остаются без хлеба другие страны. Последствия продовольственного кризиса в мире опасны.
Зерновая биржа БРИКС может способствовать формированию справедливых ценовых индикаторов на продукты и сырье, защитит национальные рынки от спекуляций и попыток вызвать искусственный дефицит продуктов питания, справедливо заметил Владимир Путин.
Как в свое время перед Соединенными Штатами после Второй мировой войны, перед БРИКС отрылось сейчас невероятное окно возможностей для того, чтобы заявить о себе, в том числе на мировом рынке зерна. Для этого у объединения есть все: и политическое желание, и экономическая мощь, и трансформационный контекст. Но делать надо быстро, как когда-то поступили США. Имеется в виду — от слов быстрее переходить к делу.
Кроме формирования более справедливых цен в рамках биржи БРИКС, возможно, что члены объединения могли бы получать зерно с небольшим дисконтом, а для остального внешнего мира — все-таки по рыночным ценам. Это могло бы привлечь новые страны вступить в БРИКС.
Сотрудничество стран объединения в зерновой сфере помогло бы им получить также и новые рынки сбыта. Сейчас некоторые государства завязаны на американское зерно, и они не могут от него отказаться, перейти на то же российское зерно даже из экономических соображений — если наше зерно выгоднее, например. Просто потому, что боятся давления США.
Вместе наверняка было бы проще решить и проблему с нежеланием западных компаний поставлять в Россию семена, сельхозтехнику и агрохимию. Сотрудничество на уровне БРИКС сбило бы спесь с этих корпораций либо сформировало бы базу для создания собственных прорывных технологий и производств в этих сферах, без которых невозможен эффективный урожай зерновых.
Более того, подобные точки сотрудничества явно простимулируют страны БРИКС для реализации остальных совместных начинаний в разных сферах. Одна из главных инициатив, о которой постоянно говорят, в том числе на Западе, — это создание и запуск центральными банками платформы BRICS Bridge для расчетов в национальных валютах, включая цифровые, в обход долларовой системы США. И решение этой задачи будет двигаться быстрее, если члены БРИКС будут четко понимать практическое применение и выгоды для себя сейчас. Главная цель ясна и понятна — это освобождение от гегемонии доллара, но это долгосрочная задача, которая требует терпения, времени и постоянных "малых" действий. А вот торговля зерном без оглядки на доллар, цены и спекуляции Запада, на собственных правилах — это уже обозримый практический результат.