Рынок газа, как и нефтяной, сталкивается с падением спроса. Конечно, в сфере отопления и коммунально-бытового сектора спрос стабилен, но в промышленности, электроэнергетике (для целей промышленности), по объективным причинам, — падение. В отличие от нефтяной отрасли, в газе нет договоренностей по типу "ОПЕК++", а значит, здесь работают исключительно рыночные силы. Если бы существовала "газовая ОПЕК", то удержать цены было бы намного проще по сравнению с ситуацией в "нефтянке" — так как падение спроса на газ все же меньше, чем в нефтяной сфере, а регулировать добычу проще. Дополнительные сложности для газовой индустрии создает и то, что в секторе и до карантинов наблюдался избыток предложения: прогнозируемое перепроизводство СПГ, плюс к тому теплая зима, плюс к тому переполненные хранилища в Европе под неудавшееся прекращение украинского транзита.
Так или иначе, конкуренция в газовом секторе обостряется, импортеры закупают меньше, а цены падают, хотя пока и не рушатся, как в нефтяной отрасли. Полной картины по объемам снижения спроса на газ в мире сейчас нет, а в разных странах картина очень отличается, у всех различные энергобалансы и доля газа в секторах потребления. Например, в США падение газа даже в промышленности и выработке электроэнергии практически отсутствует. В Индии ситуация другая: государственная ONGC сократила собственную добычу на 15 процентов из-за падения спроса. Логично, что если страна прикручивает вентили на собственных добычных мощностях, то и импортировать газ (а в случае Индии это СПГ) было бы неблагоразумно, импорт может сохраняться только в рамках гарантированных контрактных обязательств ("бери-или-плати"). В Европе использование газа в электрогенерации упало на четверть.
«
Как результат, спотовые цены на СПГ упали до рекордно низких значений в чуть больше двух долларов за миллион британских тепловых единиц (БТЕ), это примерно 70 долларов за тысячу кубометров. А с текущими нефтяными котировками недалеко от них оказываются и контрактные с цены с нефтяной привязкой: при нефти по 25 долларов СПГ будет стоить около трех долларов за миллион БТЕ.
Напомним, что сжиженный газ — это около трети международной газовой торговли, но менее 15 процентов от всего глобального газового рынка. А что с российским трубопроводным экспортом? Поставки российского трубопроводного газа в Европу сейчас не сокращаются и находятся на уровнях, близких к максимальным в текущем году. Правда, стоит отметить, что 2020 год вследствие некоторых последствий украинского транзитного сюжета сам по себе начался с обрушения объемов экспорта. Вскоре объемы экспорта выправились, хотя до более низкого (на 15-20 процентов) уровня, чем прошлогодние. Так или иначе, карантины в ЕС пока не влияют на российский экспорт. Хотя экспорт из Ливии и Алжира в Италию снизился более чем вдвое.
Но и без того слабоопустошенные в отопительный сезон европейские газовые хранилища (ПХГ) заполняются с удвоенной силой. Поэтому любопытно, что в этом году и у украинских ПХГ появился шанс активно поучаствовать в работе европейского газового рынка. Понятно, что в случае продолжения карантинных мер в какой-то момент, как и в нефтяной отрасли, будут заполняться все возможные мощности хранения. В таком случае свободные объемы ПХГ на Украине могут быть интересны трейдерам для заполнения летом по сверхнизким ценам.
Одновременно вероятно и сокращение экспорта. Традиционно считается, что первый кандидат на сокращение экспорта СПГ — это США, ввиду высоких внутренних цен на газ для сжижения. Остальные производители хоть и будут терпеть убытки по полной себестоимости, сохранят производство СПГ и газа, чтобы покрывать хотя бы текущие расходы.
Тем не менее пока мы не видим полной остановки заводов СПГ. Хотя по формальным признакам она уже могла бы и состояться. Цена в США — 1,8 доллара за миллион БТЕ, добавляем 15 процентов за сжижение и еще один доллар за доставку, и вот вроде получается цена в три доллара в Европе. Сейчас в ЕС цены ниже, около двух долларов, но почему экспорт продолжается? Все дело в том, что считать операционными (текущими) расходами.
Наиболее яркий пример — это стоимость транспортировки. По формальным признакам, это именно операционные затраты. На деле же в ряде случаев газовозы находятся в долгосрочном фрахте, то есть расходы на аренду уже были ранее понесены.
И тогда учитываются только топливные расходы на доставку: подешевевшее вслед за нефтью судовое топливо, а во многих случаях используется так называемый отпарной газ — СПГ, который испаряется во время движения судна.
Тем не менее мы близки к той ситуации, когда цены на газ в США и Европе сравняются (в районе двух долларов)! Правда, стоит отметить, что это цены на главном американском хабе, на региональных хабах котировки могут быть ниже. Так или иначе, пока о полной остановке экспортных производств речи не идет, но появляются сообщения об отмене от десяти до 30 плановых поставок американского СПГ в ближайшие месяцы.
Любопытно, что внутренние цены на газ в США не падают, а даже немного увеличиваются: котировки уже вырастали до двух долларов за миллион БТЕ (!). Конечно, это не так много в обычной ситуации, но очень неплохо в условиях пандемии. С чем это связано? Во-первых, как мы уже писали ранее, спрос на газ в США практически не упал. Во-вторых, падает добыча — так как цены ниже двух долларов за миллион БТЕ некомфортны для производителей, число работающих буровых на газ также последовательно сокращается (хотя и не так стремительно, как в случае нефти). В-третьих, напомним, что около 20 процентов добываемого в США газа обусловлены попутным газом при нефтяной добыче, а значит, сокращение производства нефти также приведет к снижению газодобычи.
Рост внутренних цен на газ в США — хорошая новость, так как в текущих условиях именно эти котировки устанавливают определенное "дно" для глобальных газовых цен. Еще о позитивных новостях. По прогнозам Platts, мировой рынок СПГ в 2020 году даже вырастет (!) на четыре процента. Для сравнения, в 2019 году сектор вырос сразу на 13 процентов (до 355 миллионов тонн), и это считается очень хорошим приростом, в ближайшие годы даже в базовом, докоронавирусном сценарии цифры прироста ожидались меньше. Свой вклад в рост прошедшего года внесли и российские производства, в первую очередь это вторая и третья линия "Ямал СПГ".
Какие факторы еще могут поддержать цены на газ и СПГ? Существует мнение (для самых разных отраслей), что коронавирусный обвал со стороны спроса может быть хотя бы частично компенсирован ограничениями со стороны предложения (из-за карантинных мер на тех или иных производствах). Пока в газовой сфере мы такого в явном виде не наблюдаем в контексте действующей газодобычи и заводов СПГ, хотя на некоторых добычных объектах вспышки коронавируса уже зафиксированы.
Однако для строящихся производств такая проблема уже существует. В том числе и в Мурманске, где строятся гравитационные платформы для "Арктик СПГ-2". Но наиболее ярко влияние коронавируса проявилось на проекте в Мозамбике. Мы уделяем достаточно большое внимание проектам СПГ в этой стране, так как в ближайшие годы именно там (а также в соседней Танзании) создастся один из крупных центров производства СПГ на основе шельфовых запасов газа.
Сейчас (помимо небольшого строящегося плавучего завода) там строится крупное производство Mozambique LNG и готовится к строительству Rovuma LNG. На первом из проектов уже зафиксирована вспышка коронавируса. Кроме того, в Мозамбике активизировались экстремистские группировки. В сумме эти два фактора могут осложнить строительство и, как следствие, в будущем сдвинуть плановый запуск заводов в Мозамбике, не говоря уже о пока "бумажных" проектах Танзании. Правда, следует напомнить, что речь идет о среднесрочной перспективе в несколько лет. Однако замедление мировой экономики снизит темпы роста спроса на газ и после отмены карантинов. Поэтому если новые производства запустятся чуть позже, чем ожидалось, в среднесрочной перспективе нескольких лет это поддержит мировые цены на газ и СПГ.