Александр Лукашевич: ОБСЕ балансирует на грани "искусственной комы"

ОБСЕ переживает один из самых сложных периодов в своей истории: организация балансирует на грани политического кризиса, а ее работа все больше сводится к антироссийской повестке. О перспективах восстановления конструктивного диалога, первых шагах Финляндии в роли председателя ОБСЕ и контактах с новым генсеком организации, а также о ключевых задачах российской дипломатии на этой площадке в интервью, приуроченном ко Дню российского дипломата, корреспонденту РИА Новости Светлане Берило рассказал постоянный представитель РФ при ОБСЕ Александр Лукашевич.

– Какие ключевые задачи стоят сегодня перед российской дипломатией в ОБСЕ в условиях текущей международной обстановки?

– В качестве ключевой задачи в ОБСЕ российская дипломатия ставит сохранение и поддержание каналов многостороннего взаимодействия по широкому кругу тем. Вместе с нашими союзниками, прежде всего по ОДКБ и СНГ, продвигаем объединительную, неконфронтационную повестку, отвечающую интересам наших государств. При этом традиционно не отгораживаемся от контактов с нашими оппонентами. Ведь, как известно, магистральная задача дипломатии – сближение позиций сторон в условиях несовпадающих интересов.

– Какие дипломатические уроки, на ваш взгляд, можно извлечь из работы ОБСЕ в последние годы? Какой опыт вы считаете наиболее ценным для будущей деятельности организации?

– Важнейший урок – необходимость использовать все возможности для защиты и продвижения российских интересов. Российские загранучреждения в странах коллективного Запада функционируют в крайне агрессивной среде, и именно по ним проходит первая "линия обороны". На площадке ОБСЕ, несмотря на попытки подчинить ее антироссийской повестке, мы продолжаем эффективно доносить нашу аргументированную позицию по всем вопросам, затрагивающим интересы России.

– Есть ли, на ваш взгляд, надежда на возрождение роли ОБСЕ как эффективной площадки для диалога в 2025 году? Какие шаги необходимо предпринять для достижения этой цели?

– Ближайшее будущее организации будет зависеть от практических шагов Финляндии в качестве действующего председателя. Мы не скрываем: ОБСЕ балансирует на грани "искусственной комы". Если финнам удастся не допустить скатывания в неконсенсусную плоскость и направить работу в русло реального диалога, шансы на политическое выживание организации останутся. Мы напутствовали мининдел Финляндии Элине Валтонен осмотрительно и мудро выстраивать совместную работу, строго соблюдать правила процедуры и беречь консенсусный принцип принятия решений как гарантию учета интересов всех без исключения государств-участников.

– Начались ли у вас контакты с Финляндией как новым председателем ОБСЕ в 2025 году?

– Мы ведем с председательством диалог и настраиваем его, по крайней мере, на принцип "не навреди". Убеждаем, что нельзя продолжать "украинизировать" ОБСЕ – сводить всю работу только к теме Украины. Про какую-то позитивную повестку дня финнов пока говорить не приходится.

– Замечаете ли вы стремление Хельсинки к восстановлению конструктивного диалога в рамках организации?

– Откровенно говоря, ожидания от финского председательства у нас невысокие. Финляндия совершила политический разворот – от нейтрально-дружественного соседа нашей страны к резко антироссийской позиции и вступлению в НАТО. Поэтому всерьез рассчитывать, что Хельсинки сможет "наводить мосты между Востоком и Западом", трудно.

– Как вы оцениваете первые действия Финляндии в ее роли председателя ОБСЕ? Видите ли вы конкретные усилия с их стороны по налаживанию контактов и снижению напряженности между участниками?

– Посмотрим, как Финляндия будет вести дела в ОБСЕ. Пока политический сезон в Вене начался "ни шатко, ни валко" – финны транслируют проукраинские лозунги, но иных резких антироссийских шагов пока не сделали. Оценивать их председательство будем по реальным действиям.

— Ранее вы отмечали антироссийские высказывания нового финского председателя ОБСЕ Валтонен при представлении программы председательства. Как это повлияло на взаимодействие с финской стороной? Была ли на заявление российской стороны какая-либо реакция финнов?

— Реакции с финской стороны не последовало. Они продолжают настаивать на своих неконсенсусных приоритетах и повторяют свою позицию, что "Украина — это все". Заявления, будто Украина борется за свою независимость и будущее всего человечества, звучат абсурдно. Председательство продолжает идти своим путем. Мы подчеркиваем, что это находится на грани допустимого. Похоже, что финская сторона настроена продолжать в том же духе, что может привести к негативным последствиям.

Мы не раз обращали внимание министра, что мандат ОБСЕ — это путеводная звезда, согласованная всеми государствами-участниками. Приоритеты Финляндии не поддерживаются консенсусом, и поэтому она не имеет права их реализовывать, ей необходимо учитывать интересы всех государств-участников. Это прямо прописано в решениях организации. Точно так же, как и то, что в любых публичных заявлениях от имени ОБСЕ необходимо придерживаться консенсусных позиций. Вопрос Украины не имеет консенсусной позиции в ОБСЕ и не может ее иметь.

В результате мы видим нарастающее противостояние с председательством. Такие действия Финляндии могут поставить под сомнение сам смысл председательства. Мальтийцы, к счастью, были более гибкими, и благодаря этому на Мальте удалось дать новый импульс институциональным решениям, в том числе согласовать новые назначения в ОБСЕ.

— Удавалось ли обсудить эти вопросы с Финляндией в двусторонних контактах?

— У нас есть официальный, еженедельный диалог с представителями Финляндии здесь, в Вене. Однако они не предоставляют разъяснений, ограничиваясь фразой "вот, что сказала министр", "воспринимайте как хотите". Но проблема в том, что министр дала поручение работать над тем или иным вопросом, а они не могут нам ничего сказать, и все остается неопределенным. Это напоминает искусственные модели, которые совершенно не соответствуют, во-первых, мандату председательства, которое должно консультироваться и учитывать мнение других, а во-вторых, действовать в интересах всех государств-участников ОБСЕ.

Очевидно, что они представляют мнение лишь одной группы — пусть и большой, евроатлантической, которая хочет реформировать организацию и превратить в инструмент этой евроатлантической связки, которая, в свою очередь, остается под вопросом в свете изменений в американской администрации и того, как США будут взаимодействовать с Европой.

Кроме того, Финляндия обязана представить свое видение на бюджет ОБСЕ на 2025 год, а уже февраль, и это не сделано. Мы спрашиваем их об этом, но ответ всегда один: "Мы работаем". Работают над чем? Непонятно.

Российская позиция понятна. Мы готовы платить, но этот финансовый документ должен быть избавлен от политического влияния. При мальтийцах мы были близки к его согласованию, но из-за отсутствия развязки между Арменией и Азербайджаном этого не удалось сделать.

– Ведется ли российской стороной уже работа с новыми главами ключевых институтов ОБСЕ? Как Вы оцениваете их готовность к конструктивной работе на площадке и поддержанию нейтральности Организации?

– Считаем, что состоявшееся на СМИД на Мальте в декабре прошлого года назначение консенсусом новой "четверки" руководителей ведущих исполнительных структур ОБСЕ – генеральный секретарь, верховный комиссар по делам национальных меньшинств, директор бюро по демократическим институтам и правам человека, представитель по свободе СМИ – позитивное развитие для ОБСЕ, указывающее на сохраняющуюся у государств-участников заинтересованность в ее функционировании.

Мы активно контактируем с новой "четверкой" руководителей ведущих исполнительных структур ОБСЕ. Они демонстрируют понимание того, что Европа сейчас "сидит на пороховой бочке", и что необходимо консолидировать дипломатические усилия, чтобы дальнейшая эскалация вокруг украинского конфликта не привела к общеевропейскому военному конфликту.

– На ваш взгляд, осознают ли западные участники ОБСЕ необходимость сохранения организации как уникальной площадки для многостороннего диалога?

– Эмоциональные страсти на этот счет несколько улеглись. Вопрос о правомерности и безальтернативности российского участия в ОБСЕ вызрел, поскольку решение вопросов войны и мира в Европе без России невозможно. Это может кому-то не нравиться, но это "медицинский факт". Мы не пытаемся утверждать, что у ОБСЕ есть незаменимая роль в урегулировании застарелых проблем. Это во многом будет зависеть от коллективной воли государств-участников. На нынешнем этапе речь, скорее, идет об использовании имеющихся многосторонних каналов для предотвращения скатывания ситуации на более опасный уровень конфронтации и совместного поиска возможных развязок.

– Какова текущая позиция России в ОБСЕ? На что Москва планирует сделать акцент в работе в текущем году? Какие направления работы остаются приоритетными?

– Наши подходы в ОБСЕ в стартовавшем политическом сезоне принципиально не изменились: это защита интересов безопасности России дипломатическими методами.

В этом году мы отмечаем 80-летие Победы в Великой Отечественной войне. Готовим юбилейные мероприятия, совместные заявления с нашими единомышленниками. Ставим задачу напомнить всем, что годовщина Победы – это повод ещё активнее работать в ОБСЕ по темам сохранения исторической памяти, недопустимости фальсификации истории и возрождения человеконенавистнических идеологий. Именно победа над нацизмом в 1945 году сделала возможным Хельсинкский заключительный акт тридцатью годами позднее. В целом в ОБСЕ мы готовы обсуждать со всеми государствами-участниками любые вопросы в той мере, в какой сами партнёры будут на это готовы.

– С какими инициативами Россия планирует выступить на площадке ОБСЕ в ближайшее время? Какие предложения Москвы могут способствовать снижению напряженности и восстановлению диалога?

– Несмотря на остроту украинской темы, на повестке ОБСЕ стоят и другие насущные вопросы, напрямую затрагивающие безопасность и благосостояние всех жителей Европы. Это борьба с терроризмом, наркоугрозой, развитие информационно-коммуникационных технологий, экономико-экологические проблемы, права человека. Россия готова вести диалог и делиться опытом, но только при условии профессионального подхода всех участников.

– Синирлиоглу обещал создать "новый климат", есть ли уже ощущение, что что-то меняется? Можно ли надеяться, что он будет способствовать предотвращению дальнейшей деградации ОБСЕ?

– У нас есть определенные надежды на нового генерального секретаря ОБСЕ Феридуна Синирлиоглу. Это видный представитель турецкой дипломатической школы с большим международным опытом. Он прекрасно понимает, насколько важно аккуратно вести дипломатическую работу, не усиливая противоречия, а наоборот, возвращая взаимодействие между основными геополитическими игроками в цивилизованное русло.

Работа ему предстоит титаническая, так как ему придется противостоять тем, кто оголтело хочет превратить ОБСЕ исключительно в инструмент обслуживания англосаксонских интересов в ущерб всем остальным государствам-участникам. Для нас новый генсекретарь – важный собеседник. Мы рассчитываем на полноценное развитие контактов с ним, в том числе на высоком уровне.

— Вы уже встречались с ним после назначения?

— Да, у меня налажены контакты с ним. Достаточно доверительные. Мы уже несколько раз встречались. И мы ощущаем, что это новый человек с новым видением, самостоятельный, с большим политическим и международным опытом, и мы надеемся, что он внесет конструктивную лепту в работу организации. Возможность сделать первые шаги к восстановлению диалога есть. Но насколько они будут реализованы, это будет зависеть и от председательства ОБСЕ, и от генсекретаря, и всех нас. Самое важное сейчас – работать над восстановлением доверия, потому что если нет доверия, нет диалога, тогда теряется смысл вообще смысл этого формата.