Избранный президент США Дональд Трамп еще не вступил в должность, но уже успел взбудоражить общественность в нескольких уголках мира. В частности, республиканец заявил, что Гренландия должна стать частью Штатов, при этом он отказался пообещать, что не применит силу для достижения своей цели. Корреспондент РИА Новости отправился на самый большой остров в мире, чтобы узнать мнение местных жителей о планах Трампа. О шансах на присоединение Гренландии к США, геноциде со стороны датских властей, отношении гренландцев к России и о том, сколько продлилась бы война островитян с американцами, в интервью РИА Новости рассказал депутат гренландского парламента, председатель крупнейшей оппозиционной партии "Налерака" и экс-глава МИД Пеле Броберг. Беседовал Юрий Апрелефф.
– Насколько вероятно проведение референдума в Гренландии? И когда он может состояться?
– У нас есть несколько различных планов на этот счет. Как я уже говорил датским газетам, мы являемся крупнейшей оппозиционной партией и известны как партия независимости. Если, как мы видим сейчас, на следующих выборах люди проголосуют за нас, то в первый же день мы предложим провести референдум. И тогда мы проголосуем. И тогда мы выдвинем предложение, над которым мы работаем, о том, что мы уведомим Данию о том, что мы вводим в действие статью 21 закона о самоуправлении, чтобы выйти из состава Датского королевства.
– А сколько времени примерно потребуется на реализацию этой идеи?
– Это может занять два дня, это может занять два месяца, это может занять два года. Планы, которые мы разработали, основаны на нашем выходе из ЕС в 1980-х годах. Мы проголосовали в 1982 и вышли в 1985. "Брексит" также занял три года, поэтому мы продолжаем говорить, что речь идет о трехлетнем периоде. Самое важное для нас - это запустить сам процесс.
- До этого был ли в Гренландии большой интерес к американским выборам?
– Нет.
– Правда ли, что с ноября команда Трампа ведет переговоры о возможном бизнесе в Гренландии, включая проекты по добыче редкоземельных минералов и строительству новой гидроэлектростанции?
– Я об этом не знаю, но всегда был интерес со стороны США к различным проектам. Так что, если они это сделали (начали обсуждения - ред.), я об этом ничего не знаю.
– Какова общественная реакция на заявление Трампа?
– Большинство из них (жителей Гренландии – ред.) говорят: "Мы были аннексированы Данией в 1953 году. Мы не можем быть аннексированы снова, так что все в порядке". Такова основная реакции. Вы должны помнить, что Дания солгала ООН и гренландскому населению в 1953 году, когда они аннексировали Гренландию. И с тех пор мы являемся гражданами Дании, и никем иным. И когда мы говорим о независимости, это означает возвращение нашей земли. И это не значит, что мы не хотим работать с людьми или другими странами.
Я обратил внимание на заявление премьер-министра о нежелании сотрудничать с Россией. Мне это показалось странным, ведь мы всегда активно взаимодействовали с коренными народами Арктики, включая русских. Я подумал: "Ну, сейчас он премьер-министр, и, наверное, ему виднее". Мы всегда говорили, что именно поэтому мы использовали поправку 7 к закону "О самоуправлении Гренландии", где я пытался объяснить, что право на соглашение о независимости имеют инуиты, а не датчане. Датчане, конечно, не стремятся к независимости. Вот почему мы продолжаем обсуждать вопросы инуитской идентичности.
– Будучи министром иностранных дел Гренландии, вы могли представить, что произойдет такая ситуация?
– Да. Это не стало для меня сюрпризом. Чтобы не замечать очевидного, нужно было бы запереться в четырех стенах.
Мы – 12-я по величине страна. Мы – самый большой остров в мире. Всем нужны ресурсы. Мы практически ничего из этого не используем. Нам постоянно говорят, что мы бедные, что мы не можем стать независимыми, что Дания единственная защищает нас. Но на самом деле это они совершают геноцид против нашего народа. Я допускаю мысль, что с 1990-х в США возникла подобная идея: "Вы говорите, что хотите работать с другими, но никогда этого не делаете". Поэтому для меня было лишь вопросом времени, когда они скажут, что пора ускорить этот процесс. И я думаю, именно это и сделал Трамп своими заявлениями.
– Что касается геноцида: вы знаете сколько инуитов были убиты?
– Они не были убиты, но одним из определений геноцида является принудительный контроль над рождаемостью, то есть создание препятствий для рождения детей. Вспомните скандал про внутриматочные спирали.
Это не я сказал, это сказал премьер-министр Гренландии. Он сказал в декабре, что Дания совершила геноцид. И в декабре месяце Дания изменила свои законы, касающиеся геноцида. У них есть собственный закон от 1955 года о геноциде. Они просто изменили это через две недели после того, как он (премьер-министр Гренландии – ред.) это сказал. Я не могу точно вспомнить детали, но ранее в законе предотвращение рождения детей в определенной группе считалось геноцидом. В новом законе говорится, что геноцид – это активное проявление желания уничтожить определенную группу людей. Но это не соответствует международному определению геноцида. И они изменили это через две недели после заявления премьер-министра Гренландии. В общем, они пришли к выводу, что либо они должны это (закон – ред.) изменить, либо они должны привлечь к ответственности бывших министров и так далее.
– Зачем американцам Гренландия?
– Гренландия нужна всем. Европейский союз перешел в наступление, США тоже. ЕС открывает здесь представительство. Все пытаются покорить Гренландию. Нас не спрашивают, чего мы хотим. "Что ж, если вы не используете свои ресурсы, мы хотим это сделать" – именно такое мнение мы постоянно слышим. Но вы должны помнить: инуиты и гренландцы бережно относятся к природе. Поэтому мы, естественно, не занимаемся добычей полезных ископаемых. Мы занимаемся охотой и рыболовством. Таким образом, в Гренландии очень трудно получить общий доступ к добыче полезных ископаемых, редкоземельных элементов и минералов.
– Есть ли вероятность того, что администрация Трампа "купит" правительство Гренландии, с целью аннексировать эту территорию?
– Нет.
– Вызывают ли здесь опасения комментарии советника Трампа по национальной безопасности Майка Уолца о том, что президент будет готов рассмотреть все возможные варианты захвата Гренландии, включая военные действия и применение силы?
– Нет. Если бы США напали на Гренландию, то с кем бы они сражались? С Королевскими военно-морскими силами Дании? Все закончилось бы через пару секунд. А следующая линия обороны – это сами американцы. Получается, что американцы будут стрелять в американцев? В настоящее время США имеют неограниченный доступ к Гренландии, так что в этом нет никакого смысла.
– Рассматривается ли вопрос об увеличении военного присутствия США в Гренландии?
- Мы не будем возражать против этого (усиления американского присутствия – ред.), это уже прописано в соглашении. Они могут делать все, что хотят. В соответствии с Соглашением Игалику от 2004 года, они могут делать то, что касается нас, без нас самих. Если они хотят что-то делать в Гренландии, им просто нужно уведомить нас о том, что они делают. Им не нужно наше согласие
– Значит, для этого им не требуется ваше согласие?
– Нет.
– Они должны просто уведомить вас об этом?
– Да.
– Кто-нибудь в Гренландии опасается, что в случае мировой войны ваша территория может стать мишенью из-за большого количества американских баз?
– Если начнется мировая война, это не будет иметь значения. Нет. То, что мы видим, это разжигание страха перед независимостью в целом. Все, что связано с Трампом, Россией или ЕС, будет использовано как предлог, чтобы отсрочить обретение независимости некоторыми людьми. Независимо от того, реальна угроза или нет.
– По вашему мнению, изменится ли что-то, если Гренландия станет независимой, например, в связи с заключенными соглашениями с США?
– Нет. Все политические партии заявили, что у них есть планы по обретению независимости. Ну, у некоторых их нет. У нас есть. Но мы все согласились с тем, что независимо от того, получим мы независимость или сделаем что-то еще, это будет сделано в любом случае с соглашением об обороне с США.
– Как вы думаете, какой процент населения согласится стать частью США?
– На самом деле, очень маленький – всего 0,0001% населения, 75% выступают за независимость, но лишь незначительное меньшинство – за то, чтобы стать американскими гражданами
– Я слышал в центре города, что когда приезжал Трамп-младший, и они снимали видео, некоторым бездомным и малоимущим заплатили за то, чтобы они пришли и поддержали его. Как вы думаете, это возможно?
– Возможно. Но для нас это не имеет значения. Есть люди, которые поддерживают Трампа. Вот почему я сказал, что есть те, кто хотел бы стать американскими гражданами. Их можно пересчитать по пальцам одной или двух рук.
– Считаете ли вы, что датские власти ущемляют права гренландцев? Если да, то в чем это проявляется?
– Да, я так считаю. Достаточно взглянуть на действия датских властей в настоящее время. Например, в 2018 году, когда мы баллотировались в парламент, я озвучил план обретения независимости. Премьер-министр Дании тогда выступил перед национальными СМИ и заявил, что это невозможно. Он утверждал, что мы никогда не добьемся независимости, хотя я только что описал процесс ее получения в законе о самоуправлении, который чётко определяет, как это должно происходить.
Даже по сей день датские политики заявляют: "Нет, нет, мы никогда не сделаем ничего подобного (независимость Гренландии – ред.)". Похоже, что они даже не соблюдают закон о самоуправлении в том, что касается независимости. Но у нас есть проблема – в том, что есть политические партии, которые публично выступают за независимость без каких-либо планов, но на самом деле не хотят ее.
– Как изменилась жизнь людей с тех пор, как год назад к власти пришел старший сын королевы Дании?
– Никак. Гренландцы, по крайней мере, многие из них, всегда любили королей и королев. Я бы назвал это "гренландским синдромом", а не "стокгольмским". В 1953 году Дания аннексировала нашу страну, и люди склонны думать, что датчане здесь из любви к нам. Однако это не так. Пока Дания стремится сохранить своё королевство, все больше людей становятся республиканцами, а не сторонниками монархии.
– Огорчает ли гренландцев тот факт, что Дания выделяет много средств на помощь Украине, но не помогает Гренландии?
– Каждый раз, когда мы говорим о независимости, они (датчане – ред.) угрожают нам. Они говорят: "Если вы это сделаете, вы больше никогда не поедете в Данию, у вас не будет образования и так далее". Мы всегда слышим угрозы, когда говорим о независимости. Однако, когда они говорят об Украине, они утверждают, что находятся на стороне украинского народа и поддерживают его право на всё, что угодно. Я подумал, что это просто невероятные двойные стандарты в отношении нас. Так что да, это действительно так.
– А как жители Гренландии относятся к России и русским в целом?
– В целом (у нас - ред.) нет осознания того, что находится вне гренландского народа, потому что мы так долго были изолированы Данией. Мы не народ, который выезжает и пытается узнать, что происходит вокруг нас. Так то в общем, будь это США или Россия – народу все равно.
– Считаете ли вы возможным сотрудничество с Россией в сфере энергетики?
– Мы стремимся стать членом ООН. Разве можно в таком случае заявить постоянному члену Совета безопасности, что не желаешь с ним сотрудничать? Это было бы неразумно.