Александр Шохин: все больше бывших инвесторов превращаются в рантье

Уже несколько лет традиционные декабрьские встречи российского бизнеса с президентом Владимиром Путиным проходят в закрытом режиме. И это неспроста, говорит глава Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин. В предновогоднем интервью РИА Новости он рассказал, какие проблемы волнуют бизнес, чем неопределенность хуже высокого валютного курса, и почему в апреле станет понятно, правильным ли оказалось решение ЦБ сохранить ключевую ставку вопреки прогнозам экспертов. Беседовали Ирина Андреева и Диляра Солнцева.

— Александр Николаевич, о чем вы договорились с президентом на традиционной декабрьской встрече с бизнесом, какие проблемы поднимались и что еще предстоит решить?

— Мы уже несколько лет подряд запрашивали встречу с президентом в закрытом режиме. Для нас она носит не парадный характер и демонстрацию того, что бизнес общается с президентом, она носит рабочий характер. Действительно, нам на этих встречах удается и подвести итоги уходящего года, зафиксировать ключевые проблемы, которые волнуют бизнес, и договориться о продолжении диалога на будущее, включая и запланированные мероприятия, как например, ежегодный съезд РСПП.

Пользуясь случаем, я пригласил Владимира Владимировича на съезд РСПП, который мы планируем на конец марта. И попросил его иметь в виду, что мы на этом съезде, в том числе, хотели бы подвести итоги выполнения тех поручений, которые он дал, встречаясь с нами в апреле этого года. Так что мы надеемся еще активно поработать с правительством, чтобы не было "хвостов" по ключевым поручениям президента.

Но если говорить о проблемах, которые волнуют бизнес, то не секрет, что нас беспокоит, как промышленности и экономике в целом развиваться в условиях высокой ключевой ставки и высокой инфляции. Как найти баланс между ключевыми макроэкономическими параметрами, между деятельностью правительства по поддержке промышленности и достижению национальных целей развития и целями ДКП с таргетированием инфляции?

На встрече с президентом был достаточно глубокий диалог, и мы сконцентрировались на том, что было бы важно сделать, не то чтобы паузу в повышении ключевой ставки, а оценить последствия того импульса, который Центральный банк задал предыдущим повышением ставки до 21%. Нам важно понять, как экономика адаптируется к этой высокой ставке.

— Как она уже повлияла?

— Высокая ставка действительно уже сказалась на замедлении инвестиционной активности компаний. И корпоративное кредитование стало уже снижаться, при том, что доля кредитов на обслуживание процентных расходов увеличивается, и доля кредитов на пополнение оборотных средств тоже растет. То есть мы видим, что на инвестиционные цели кредиты не привлекаются сейчас, тем более что во многих случаях компании сталкиваются с резким снижением, даже обнулением прибыли.

Поэтому нам хотелось бы, и, я так понимаю, Центральный банк прислушался к такого рода аргументам, действительно посмотреть, что происходит в результате повышения ставки и с точки зрения воздействия на инфляцию через снижение спроса на корпоративное кредитование и кредитование физических лиц. Что происходит с инфляцией, что происходит с цепочками поставок, с системой платежей и расчетов как внутри страны, так и в трансграничных расчетах.

— И как этого добиться?

— Мы считаем, что очень важно совместными усилиями эту работу провести: мы договорились с Центральным банком и уже создали постоянно действующую рабочую группу, в которую входят представители многих компаний-членов РСПП и ключевые руководители ЦБ. На рабочем уровне эта деятельность будет вестись постоянно по разным отраслям, по разным крупным инвесторам, компаниям, организациям. А раз в месяц мы будем подводить итоги, в том числе, если понадобится, с участием председателя Центрального банка.

На этой встрече президент дал зеркальное поручение правительству создать такую комиссию во главе с вице-премьером Александром Новаком, которая бы тоже смотрела на систему работы с крупными инвесторами. Мы считаем, что одна из наиглавнейших задач – не допустить банкротства системообразующих предприятий и не допустить развала цепочек поставок для этих предприятий.

Работа эта не новая. Когда случился ковид, были созданы списки системообразующих предприятий, которые имели право на господдержку. После 2022 года эти списки обновлялись, вполне возможно, что и сейчас мы должны посмотреть на эти списки. Может быть их и поджать можно, сконцентрировав усилия правительства на поддержке тех предприятий, которые находятся в середине реализации инвестиционных проектов с участием государства, через такие механизмы, как специнвестконтракты, соглашения о защите и поощрении капиталовложений, Фабрика проектного финансирования, ФРП и так далее. Отбор такого рода проектов и сохранение господдержки для них могло бы быть предметом деятельности правкомиссии, которая могла бы еще дополнительные фильтры поставить на господдержку.

Теперь наша задача к февралю положить на стол дополнительные аргументы с точки зрения промышленности – целесообразно ли, с нашей точки зрения, повышать ставку, пора ли ее уже снижать и так далее не в ущерб таргетированию инфляции и решению других задач по развитию экономики. Тут формулы жесткой быть не может, но именно поэтому важны механизмы мониторинга и постоянной корректировки принимаемых решений с учетом мнений всех заинтересованных сторон.

— А как, по-вашему, оценить воздействие высокой ключевой ставки на экономическую ситуацию?

—С точки зрения макроэкономики, импульс от высокой ставки сказывается спустя примерно два квартала. То есть в апреле можно будет посмотреть, как ведет себя экономика, как адаптируется. А мы видим, что адаптация идет.

Например, тот факт, что после принятия неожиданного для многих решения о сохранении ключевой ставки в декабре, при том, что все вербальные интервенции самого Центрального банка и аналитиков инвестиционных банков и других структур показывали, что рост ставки практически предопределен, обсуждали только 23% это будет или 25% и так далее. И решение действительно было для многих неожиданным. Но мне кажется, что оно очень сбалансированное, взвешенное. И спасибо председателю Центрального банка. Она хоть и присутствовала на встрече с президентом, но у нее уже неделя тишины была, она не участвовала в дискуссии.

Потому что мы видим, что есть проблемы на стороне так называемого перегрева экономики – то есть высокого спроса, который не обеспечен должным предложением, поскольку упирается в ряд ограничений.

— Чем они вызваны?

—Нехваткой трудовых ресурсов, ограничениями, связанными с возможностью приобретения высокотехнологичного оборудования, которое может компенсировать дефицит рабочей силы при технологической модернизации.

Получается, что с одной стороны, мы не должны допускать перегрева экономики, но мы согласились в рамках этого обсуждения, что и переохлаждение экономики не нужно. Конечно, идеально было бы 36,6 иметь температуру экономики, в крайнем случае, субфебрильную – которая не требует госпитализации, что называется. И, я так понимаю, Центральный банк исходит из того же. И оказалось, что такое сбалансированное решение по ключевой ставке всколыхнуло фондовый рынок.

Нам Центральный банк все время говорил: используйте рынок капитала, приглашайте акционеров в капитал либо через публичные размещения, либо через частные продажи акций, частные размещения, облигационные займы и так далее. Но при том, что на депозитах сейчас можно получать доходность в 24% – все больше бывших инвесторов превращаются в рантье, поскольку привлечь нового инвестора и акционера, при том, что большинство видов деятельности не приносит маржинальности и рентабельности выше 15%, трудно. Только отдельные отрасли могут конкурировать с этой депозитной ставкой.

Это не должно продолжаться долго, мы должны выйти на нормальный баланс между использованием долговых инструментов и инструментов капитала. Я думаю, что в следующем году, когда начнется, я верю, снижение ключевой ставки, этот баланс будет установлен.

— Что такое устойчивое развитие экономики, которое не связано ни с перегревом, ни с переохлаждением?

—По моим оценкам и оценкам многих экспертов –это рост ВВП на 2% в год, вернее даже "два плюс" и инфляция в 8-9% – это будет какой-то разумный процент, к которому промышленность адаптируется.

— На ваш взгляд, решение ЦБ не поднимать ставку в декабре было экономическим или политическим решением?

— Я считаю, что это взвешенное решение, которое было достигнуто, в том числе, благодаря кропотливой работе и взаимодействию бизнеса с Центральным банком и с правительством.

— А что бизнес пообещал Центральному банку, президенту, правительству? Что вы будете больше инвестировать?

—Во-первых, мы за этот год практически завершили редомициляцию из иностранных юрисдикций компаний, которые "спрямили" свое владение. И одна из задач и обещаний бизнеса – что это будет не просто перевод в российскую юрисдикцию, но это будут инвестиции в российский фондовый рынок, в российские технологии.

И мы ждем не то чтобы бума публичных размещений на Московской бирже, но тем не менее прихода большого числа крупных компаний в российскую юрисдикцию, и по законодательству даже они должны стать публичными на российской площадке. И чтобы они не просто разместились, но и привлекли новых инвесторов. А для этого нужно, чтобы инвесторы поняли, что это интереснее гораздо, чем держать деньги на банковском депозите. Так что в следующем году мы ждем сдвижки, вернее, перераспределения долей от долгового финансирования за счет корпоративного кредитования к фондовому рынку.

— Назовите три фактора, которые, на ваш взгляд, будут влиять на развитие российской экономики и промышленности в 2025 году.

—Первый фактор – Трамп. Поскольку изменения в политике США очевидно будут, но мы, к сожалению, не знаем в какую сторону. И желание Дональда Трампа и его команды быстро закончить конфликт на Украине, оно понятно. Но не совсем понятно, какими экономическими мерами оно будет сопровождаться, какими темпами отмены или смягчения санкций. Безусловно, для нас очень важным было бы направление снятия санкций с платежно-расчетных отношений. Мы видим по американо-китайским отношениям, что это чувствительная сфера, и вторичные санкции по отношению к финансовым институтам, которые так или иначе обслуживают расчеты и платежи с Россией, — это один из ключевых моментов. И этот фактор повлияет во многом на благополучие российских компаний.

Второе – это, безусловно, макроэкономическая ситуация в стране: ключевая ставка, инфляция, масштабы и формы поддержки предприятий, которые пройдут, может быть, по более жестким критериям.

И третье – кадры. Все отрасли, все предприятия всех отраслей, они с этим сталкиваются. Есть, конечно, не сильно затратные способы – повышение производительности труда, внедрение технологий так называемого бережливого производства. Но мы понимаем, что это задача комплексная: и улучшение программ специального образования, бесшовного перехода выпускников на рынок труда и трудовая миграция.

Например, уже звучат идеи более жесткого контроля за мигрантами или вахтовый метод, как в странах Персидского залива, когда мигранты приезжают на объект и не покидают его пределы. Но мне кажется, что нужно отработать миграционную схему по визовым странам — Индия, Бангладеш и Вьетнам. Мы видим, что эти страны активно предлагают свои услуги тем, кто нуждается в рабочей силе. Тема миграционной и кадровой политики важна, и, я думаю, мы будем этим заниматься.

— Как российскому бизнесу и российской промышленности живется при текущем курсе рубля? И каковы ваши ожидания на следующий год?

—В марте 2022 года, когда и ставка повысилась, и курс подскочил, я помню многие коллеги уже тогда говорили: ну, курс 90-100, наверное, мы переживем. Сейчас тоже 100-105 рублей стоит доллар. Поэтому главное – предсказуемость курса, это важно и для экспортеров, и для импортеров, даже если у них расчеты в национальных валютах.

Поэтому, я считаю, что не является чем-то катастрофическим инфляция в 8-9% для экономики, и курс в районе, скажем, 100-105 рублей за доллар, если не будет чрезмерной волатильности в любую сторону. Ситуация неопределенности для бизнеса может быть более неудобной, чем конкретный курс, к курсу можно приспособиться. Естественно, мы не требуем, чтобы Центральный банк держал курс и зафиксировал его. Задача ЦБ – минимизировать эти колебания в разумном коридоре, регуляторные меры у него для этого есть, и это не только ключевая ставка, но и надзорные инструменты, которые он использует.