От реализма до авангарда: какой след в живописи оставил Петр Кончаловский
"Рисовать я начал рано и, еще будучи в первом классе гимназии, посещал школу живописи. Вся моя юность была наполнена впечатлениями от встреч с такими художниками, как Репин, Васнецов Суриков, Серов, Левитан, Коровин и Врубель."
"Бубновый валет" оказался самым крупным творческим объединением русского авангарда. Его участники Петр Кончаловский, Илья Машков, Михаил Ларионов, Наталья Гончарова, Аристарх Лентулов заявили об отказе от традиции реалистической живописи. А само название "Бубновый валет" вызывало коннотации с карточной игрой и уголовным миром, так как Бубновый валет – это одно из названий шулера. Бубнововалетовцы любили картины большого формата с грубыми формами, без усложнения старых смыслов, с отсылками к народной культуре – лубку и карикатуре. Что касается Кончаловского, то важно отметить, он был одним из признанных лидеров этого творческого объединения.
Искусствовед и писатель Мария Санти
Поль Сезанн был Богом молодых и дерзких художников того времени. Они подражали ему, потому что он дал новую стилистику, которая возмущала по сравнению с академической живописью, привлекала к себе дополнительное внимание, и пользовалась спросом у тех, кто не хотел быть как все. Вообще в начале века бунт против существующего мироустройства продавался как горячие пирожки. Кроме того, художников в Сезанне привлекала его биография. Большую часть жизни, примерно до 50 лет он был безвестен и не признан. И только потом в нем признали новатора и создателя искусства, нового языка живописи ХХ века. И, конечно, на Кончаловского, как и на других художников "Бубнового валета", Сезанн оказал решающее влияние.
Искусствовед и писатель Мария Санти
Цветок нельзя писать "так себе", его надо изучить и так же глубоко, как и все другое. Цветы — великие учителя художников: для того, чтобы постигнуть и разобрать строение розы, надо положить не меньше труда, чем при изучении человеческого лица. В цветах есть все, что существует в природе, только в более утонченных и сложных формах; и в каждом цветке, а особенно в сирени или букете полевых цветов, надо разбираться, как в какой-нибудь лесной чаще, пока уловишь логику построения, выведешь законы из сочетаний, кажущихся случайными. Я ищу их, как музыкант играет гаммы...
Из воспоминаний Петра Кончаловского
Я вообще не люблю в портрете давать человека в быту, а всегда стремлюсь найти стиль изображаемого человека, открыть в нем общечеловеческое, потому что мне дорого не внешнее сходство, а художественность образа. Общечеловеческого и ищу я прежде всего в оригиналах моих портретов. И в этом мне много помогают великие мастера эпохи Возрождения, умевшие создать вечно притягательные портреты каких-то совершенно неведомых нам людей.
Из воспоминаний Петра Кончаловского
Кончаловский принадлежит как раз к тому разряду живописцев, усилиями которых создаётся художественное достояние, позволяющее нам глядеть и в прошлое не без некоторого удовлетворения.
Искусствовед и писатель Павел Муратов