"Пришлось пойти на хитрость".

Здесь бои практически ничем не отличаются от других участков фронта. В основном стороны бодаются за лесопосадки — именно там хоть как-то можно защититься от засилья дронов. К одной из таких, занятых на днях морпехами, мы пробираемся по кукурузному полю.

Постепенно пасторальная картина лучей солнца, пробивающихся сквозь желтеющие стебли, начинает сильно резонировать с тяжелым, липким запахом, доносящимся из лесополосы. Ее зачистили еще несколько дней назад, тела погибших вэсэушников закопали, но остались разбросанные повсюду украинские бронежилеты.

У входа в посадку — сгоревший украинский БТР. Кому именно удалось его уничтожить, выяснить сложно. "Работали все: и дроноводы, и арта, и птурщики. Сейчас уже и не вспомнить, кто сжег", — объясняет боец с позывным Чекист из штурмовой группы "Кошмар". Это подразделение вместе с отрядом Палача выбивало отсюда ВСУ.

В длину вся посадка — не больше пяти километров. Но пехотинцам пришлось пройти в разы больше — из-за особенностей рельефа.

"Первую треть мы зачистили довольно быстро, — рассказывает Чекист. — А вот дальше начались сложности".

Солдаты ВСУ были хорошо экипированы, что понятно по находкам на позициях. Даже спустя несколько дней после боя, когда основные трофеи уже собраны, там лежат разбросанные западные гранатометы — например, шведские АТ-4 и РПГ-75 чешского производства.

Продвижение застопорилось, когда морпехи из 810-й подошли к пулеметному гнезду.

"Здесь работали спецы, — объясняет боец с позывным Шмель. — Они быстро окопались, причем сделали это очень грамотно: смотрите, с каждой огневой точки видно соседнюю, так чтобы можно было поддерживать огнем. А вот здесь у них сидели пулеметчики. Тут мы застряли почти на три дня. Стрелял как в индийском кино — два дня без перерыва".

Позицию для пулеметчика действительно выбрали с умом — на противоположной стороне оврага. То есть чтобы подобраться к ней, нашим бойцам нужно было сперва спуститься по одному склону, а затем подняться по другому. И все это время они находились бы под огнем.

Обойти невозможно — посадка буквально кишела минами, а когда войска закрепились в ней, украинские БПЛА начали скидывать связки растяжек — три соединенные между собой гранаты. Приземляются треугольником: стоит сдетонировать одной — две другие взорвутся автоматически.

И здесь морпехам помогла смекалка. Как рассказал командир батальона Як, на протяжении двух суток они вели беспокоящий огонь, дабы спровоцировать ответ пулеметчика. У того патронов было достаточно, однако западное оружие к такой эксплуатации явно не привыкло. Пулемет начал клинить.

Кроме того, бойцы решили еще и морально надавить на противника. Одного из пленных, взятых в этой же посадке, попросили записать обращение к бывшим сослуживцам.

"Бойцы ВСУ! Вас кинули на убой. Вы все погибнете. Сдавайтесь! Выходите на открытое место с поднятыми руками без оружия и брони. Морпехи вас здесь сожгут всех. Сдавайтесь, сопротивление бесполезно. Используйте шанс вернуться домой к своим семьям" — это сообщение пулеметный расчет и солдаты на соседних позициях слушали всю ночь. Морпехи сбросили рядом колонку. Из нее призывы сложить оружие периодически сменялись песней группы "Любэ" "Давай за…".

А для закрепления эффекта еще и сбрасывали листовки.

С виду наивный подход оказался очень эффективным — после двух суток непрерывного боя подобные обращения от плененных сослуживцев заставляют задуматься. К утру разведка заметила, что украинские солдаты оставляют позиции. Клинивший пулемет замолчал, а боец, который вел огонь, попытался ретироваться, но в паре сотен метров его ликвидировали.

Это был темнокожий наемник. Документов при нем не оказалось, поэтому установить гражданство не удалось.

"Надо отдать должное: упорно бились. И по тому, как они здесь все обустроили, как действовали, было видно, что это опытные бойцы", — добавляет Шмель.

Однако после этого отступление ВСУ превратилось в хаотичное бегство.

"Мы на пятки им наступали, просто по следам шли. Они уже все бросали. Некоторые начали срывать с себя синие изоленты (отличительный признак ВСУ. — Прим. ред.) и повязывать красные, — говорит боец с позывным Амур. — Но форма у них другая, да и мы потом придумали, как отличать своих от чужих даже с одинаковыми повязками. Правда, вот этот секрет лучше не раскрывать — еще пригодится".

Оставшийся десяток километров морпехи попросту преследовали отступавшего противника. Дальнейшие позиции украинцы покинули практически без боя, говорят в отряде "Кошмар". Это подтверждают и находки: на каждой точке — нетронутые пулеметные коробы, ленты с патронами, россыпи американских гранат М67, привычные Ф-1 и даже редкие украинские термобарические РГТ-27С.

Рядом колея от шин — вероятно, здесь располагалась одна из точек подвоза провизии и боеприпасов.

Сорванные изоленты тоже то тут, то там попадаются под ногами. А неподалеку от пулеметного гнезда — Mitsubishi L200 с треугольным знаком на двери (это символ украинской группировки вторжения). Рядом лежит сорванный черный военный номер. У машины треснуто ветровое стекло и разбита вся передняя часть, но бойцы ее хотят оттащить для ремонта. "Для наших механиков это плевое дело", — говорят они.

Но даже на плечах у противника нужно было сохранять осторожность: вся посадка усеяна растяжками. "Когда здесь проходили, Акула — командир отряда — остановился и сказал идти впереди саперу. Как в воду глядел: пять минут не прошло, как тот заметил растяжку. Это спасло всю группу, потому что взрывчатки было много".

Около очередной точки разбросаны жгуты и турникеты — вероятно, здесь пытались оказать помощь раненым украинским солдатам.

Амур обращает внимание на сухпайки: "У них у каждого по два комплекта было с собой минимум. Один — украинский, похож на наш по содержанию. А другой — натовский — с батончиками, орехами, порошковыми энергетиками, которые нужно разводить водой. Просто углеводы, чтобы быстро подзарядиться энергией".

Наступает время возвращаться. Когда добираемся до точки отхода, подбегает боец. Предупреждает: пока мы были в посадке, здесь пролетела "Баба-яга" — крупный дрон, который ВСУ используют для дистанционного минирования.

На дороге замечают два подозрительных предмета: один похож на самодельное взрывное устройство, перемотанное зеленой изолентой, а второй — и вовсе какой-то странный мешок с непонятным содержимым. Еще чуть поодаль виднеется "Колокольчик" — кассетный суббоеприпас, названный так из-за похожей формы. Он в разы меньше двух других предметов, но взрыв может с легкостью оторвать конечность.

Времени дожидаться саперов нет, а пока угроза не устранена, приехать за нами не могут. Поэтому прибегают к дедовскому методу — стрелять из автомата.

Попасть непросто: до спрятавшейся в траве цели — метров сто. "Выше", — корректирует стрельбу Шмеля Чекист. "Еще выше", — говорит он после второго выстрела.

За третьим следует мощный взрыв.

По подозрительному мешку попали сразу, но ничего не произошло. Чекист сделал еще несколько выстрелов — и только потом тот сдетонировал. "Колокольчик" же уничтожили с первой попытки.