Михаил Даниленко: KMZ испытал возвращаемый безэкипажный катер с ракетами

Проведение специальной военной операции, наложенные санкции Запада, обострение международной обстановки предопределили необходимость увеличения выпуска продукции военного назначения, поиска новых партнеров и, наконец, запуска процесса импортозамещения отечественной продукцией.

Со всеми этими вызовами успешно справился один из крупнейших военно-промышленных холдингов на северо-западе страны KMZ (Кингисеппский машиностроительный завод). Сегодня холдинг представлен одновременно во всех сегментах военной техники, выпускаемой в Российской Федерации, — от узлов и деталей для подводных лодок до обеспечения стратегических сил ядерного сдерживания и военно-космических сил, включая обеспечение средств дальней связи, производство катеров. В настоящее время KMZ является также крупнейшим в РФ испытательным центром дизельных двигателей. О перспективах развития, дне сегодняшнем и завтрашнем, в интервью руководителю профильной редакции РИА Новости Сергею Сафронову рассказал управляющий директор KMZ Владимир Даниленко.

— Михаил Владимирович, KMZ специализируется на производстве катеров и морских дронов для силовых структур России. Какие катера и дроны сейчас у вас в работе, есть ли новинки?

— В разработке сейчас у нас находятся пять видов безэкипажных катеров (БЭК). Они из пластика и алюминия, с большими и малыми скоростями, грузоподъемностью до 600 килограммов и более тонны, с различным функционалом. Скорости 60 километров в час — это катера базового применения, скорости 90 и выше — это скорости для перехвата.

Базовый дрон-камикадзе идет со скоростью 60 километров в час, перехватчик, который должен догнать и ликвидировать, — со скоростью 90.

Есть катера, которые выполняют функцию доставки необходимых грузов в ту или другую точку, они должны вернуться обратно, создавая минимальное количества шума, не попасть в зону радара, в систему РЭБа, чтобы его не заглушили, и он добрался до родного берега. Для этого катер должен идти по заложенной в него программе. Для этого разработана система интеллектуального управления, то есть даже если он потеряет все сигналы, то все равно имеет заранее заложенный алгоритм, как действовать, куда плыть. У него есть "мозги" для того, чтобы жить своей жизнью и четко понимать, где свой берег, где чужой.

— Как скоростной дрон-перехватчик атакует цель? Он догоняет и бьет ее носом и расстреливает ее из бортового оружия?

— Вариантов исполнения может быть несколько: может идти на таран и подрывать взрывчаткой, может уничтожить средствами поражения типа пулемет, которые могут находиться на борту. Все зависит от желания заказчика (Минобороны – ред.). Для этого на катере предусмотрены гиростабилизирующая платформа, которая может нести и лазерный луч для более точного наведения на цель, и стрелковое оружие, или ракетное, или воздушный беспилотник.

Это может быть и носитель с видеокамерой, управляемой дистанционно, отдельно от катера. Она запускается непосредственно с катера с помощью небольшой ракеты. Такая ракета с рулями дистанционного управления может дойти до нужной точки, сделать съемку, передать информацию. Затем сам катер возвращается в базу. То есть это катер – как носитель пусковой установки. Это платформа, с которой запускается ракета, специальная для доставки груза или с камерой видеосъемки. Эта ракета не ударная, она легкая, пластиковая, несет видеокамеру, может донести груз поражающий или не поражающий.

— То есть она может быть и ударной?

— Да, если вместо камеры установить взрывчатку.

Такой катер может выполнить функцию носителя ракеты с малой поражающей мощностью, которая имеет свою видеокамеру, автономное управление джойстиком с земли. Можем положить небольшой заряд, можем отснять и бросить в лесу. Скорость ракеты небольшая, сама ракета — очень простое и дешевое изделие стоимостью порядка 500 тысяч рублей. И таких установок мы можем смонтировать на катере в количестве от 6 до 8 единиц, которые могут нести заряд небольшой поражающей мощности, но который точечно дойдет, куда нужно, и осуществит подрыв.

— На прошлой выставке "Армия-2023" вы показывали ваш катер "Визир", который может быть как с экипажем, так и без оного. Его можно использовать для таких целей?

— Конечно. Именно его мы и собираемся переделать под новую систему управления. Он не входит в ту пятерку БЭКов, о которых я говорил выше. Те катера были грузоподъемностью до 600 килограммов, назовем их легкого класса. "Визир" грузоподъемностью от тонны — это уже средний класс, а можно его сделать и тяжелым. Все испытания также проведены.

Поставлена задача создать БЭК возвращаемый или многоразового использования. Его предназначение – доставить груз, произвести разведку, сопроводить другие катера в качестве огневой поддержки. В данном случае все зависит от задач.

— На какую дальность сможет действовать такой обновленный "Визир"?

— Дальность зависит от высоты расположения ретранслятора связи: чем выше он находится, тем дальше катер может уйти. Дальность базовой модели катера на малых скоростях составляет до 600 километров, на больших скоростях запас хода снизится, но сама скорость вырастет до 80 километров в час.

— Вы сказали, что испытания завершены, очевидно, теперь ждете заключения контракта? Какое количество катеров мощности ваших предприятий способны произвести?

— Действительно, испытания уже завершены, ждем заказы. Рассчитываем до конца года обеспечить всю потребность. Мощности производственных площадок KMZ позволяют до конца года произвести до 300 легких катеров до 600 килограммов и не менее 50 среднего класса. Но все решит заказчик.

— Вы неоднократно упоминали про использование на катерах гиростабилизирующей платформы. В чем ее предназначение?

— Гиростабилизированная платформа собственной разработки за счет электропроводов и датчиков все время удерживает установленные на катере изделия, будь то камера или пулемет, в стабильном положении, даже при волнении водной среды или ветра. При этом сам катер может "болтать" сколь угодно сильно. Это нужно для точности съемки, наведения на цель и ее поражения.

— Увеличилась ли доля военной составляющей в общем объеме выпуска продукции KMZ после начала СВО?

— Доля военной продукции, безусловно, увеличилась с началом СВО. Спецоперация повлияла на объем военных заказов, он значительно прирос, процентов на 60, это повлекло не только рост военной продукции, но и запущены программы по импортозамещению продукции смежной, двойного назначения. Объем по импортозамещению сегодня более 1 миллиарда рублей. По этому году заказы уже идут, много проектов, которые пересекаются между военной и гражданской продукцией. Получили много заказов по военной продукции: это бронетанковая техника, двигатели внутреннего сгорания, ремонт, производство комплектующих для танковых двигателей, машин специального назначения. Для ВМФ много делается, для ремонта запасных электростанций в местах базирования, на закрытых командных пунктах.

— Это все производится в рамках гособоронзаказа (ГОЗ)?

— По ГОЗ KMZ занимается ремонтом двигателей для бронетанковой техники, для ВМФ – это двигатели и то, что касается механических частей кораблей: пропульсия, компрессоры, кондиционеры, вся насосная часть. Все это проходит через нас. Плюс система автоматики.

В ремонте бронетехники KMZ занимает процентов 20 в общероссийском объеме, в судоремонте — 80 процентов ремонта двигателей малых противолодочных кораблей (МПК), малых ракетных кораблей (МРК), больших десантных кораблей (БДК) и тральщиков. Кроме того, мы производим комплектующие для танковых двигателей, для корабельных двигателей, поставляем охладители, компрессоры.

Также по ГОЗу идет поставки катеров специального назначения: "Афалина" и "Касатка". Идут поставки электростанций в рамках СВО для запасных командных пунктов, для спецтехники.

— Можно из общего объема выпускаемой продукции отметить ту часть, которая идет непосредственно для нужд СВО?

— Примерно 70 процентов всех колесных и гусеничных машин, которые поставляются для СВО, имеющие отдельные источники питания помимо двигателя, это наши поставки. Мы производим до 500 дизель-генераторов в год для них, плюс комплектующие.

Кроме того, робототехнические комплексы типа "Уран" делаются в кооперации с нами. Они также могут использоваться в качестве разведывательной машины, машины разминирования и бульдозера. Там все навесное оборудование, а это трал байковый, трал фрезерный и другие, короче, все оборудование для разминирования, которое принимает на себя взрывной удар, которое непосредственно ликвидирует саму мину, производим мы. При этом с 2022 года выпуск "Уранов" увеличился в три раза.

Практически все разбитые на СВО двигатели автобронетехники везут к нам, и мы их оперативно восстанавливаем. 70 процентов поврежденной бронетехники на СВО ремонтируется на KMZ. Главное, что мы делаем — это ремонт двигателей. бронетанковой и автомобильной техники.

Недавно мы поставили ремонтный стенд для Черноморского флота (ЧФ) для формирования локальной ремонтной бригады, которая занимается ремонтом газо-турбинных двигателей на заводе в Севастополе.

— В прошлом году вы заключили контракт на строительство 13 обстановочных судов. На каком этапе находится реализация этого контракта?

— Действительно, общий заказ "Речфлота" был 13 единиц, из которых четыре уже построены и передаются заказчику, остальные находятся на разных этапах строительства.

— В продолжение выполнения заказов… В прошлом году вы подписали контракт на производство по импортозамещению 10 гайковертов для АЭС. Какая здесь ситуация с выполнением этого ответственного заказа?

— Приступили к изготовлению первого из 10 абсолютно импортозамещенного гайковерта по заказу "Электрохимприбора" (входит в "Росатом"). Его мы начали изготовлять с нуля по технологии немецкой компании Siempelcamp, которая ушла с российского рынка.

Сегодня мы эту тему подхватили. И в партнерстве с компанией из этой отрасли мы являемся единственными поставщиками этих агрегатов в России. Первый образец сделаем в 2025 году, он уже в работе. Ждем подписания контрактов на второй и третий образцы. Одновременно мы можем делать сразу несколько гайковертов, мощности позволяют.

На этом, кстати, наше сотрудничество с "Росатомом" не ограничивается. Совместно с KMZконцерн проводит обследование оборудования, поставленного в советский период для АЭС за рубежом. Наступили сроки сервисного обслуживания и ремонта, проведения дефектации, составления ведомостей и подготовки комплектующих для ремонта непосредственно на объекте. Фактически мы замещаем украинскую часть, которая входила в "Росатом" СССР в части ремонта.

Государственное предприятие "Национальная атомная энергогенерирующая компания (НАЭК, в которую, в частности, входит завод имени Малышева — ред.) – это украинский производитель оборудования для АЭС, который в 2022 году отказался от сотрудничества с Россией, и его заменил KMZ . И теперь на зарубежных АЭС, оборудование, которое ранее поставляла Украина, а также сервисные работы выполняют предприятия KMZ совместно с "Росатомом".

— В каких тендерах сегодня вы участвуете?

— Мы выиграли почти все тендеры, в которых участвовали, а их было 12 общей стоимостью 1,7 миллиарда рублей. Это субсидии государства на импортозамещение иностранной продукции.

Сегодня мы участвуем в государственном тендере от Минпромторга на создание комплекса ликвидации разливов нефти. Это касается организаций, которые заняты на Севморпути разработкой шельфовых месторождений: это и "Газпром", это и "Роснефть". Они нам сами очень помогают в разработке: и советом, и делом.

Комплекс состоит из бонопостановщика, самих морских бонов, которые в России до этого не производили, и нефтесборщика. Бонопостановщик разматывает ограждение, закрывает пятно, и по нему ходит скиммер, который собирает нефтепродукты внутри огражденной территории. Ранее такие комплексы закупались у финской компании Lamor, которая ушла с нашего рынка. В итоге теперь все агрегаты типа трубопроводов, специальных фильтров, насосов, вакуумных установок будем производить сами.

Мы практические пионеры, которые вписались в эту тему. Идет поэтапная замена оборудования, чтобы заказчику не было накладно сразу все менять. Идет локализация производства, но без финских комплектующих, мы делаем свои.

Мы и компания "Северное море" объединились, чтобы производить тяжелые морские надувные боны в России. "Роснефть" и "Газпром Шельф" уже сделали заказы на общую сумму 617 миллионов рублей, а еще четыре клиента находятся в процессе подписания контрактов почти на 600 миллионов рублей. Производство осуществляется на площадках в Санкт-Петербурге и Волосовском районе Ленинградской области.

Если мы выиграем тендер, то получим целевые деньги на разработку конструкторской документации, в первую очередь, скиммеров, дорогостоящих модулей, зимних и летних.

— Ваш холдинг участвует в разработке огромной номенклатуры продукции гражданского и военного назначения. Может есть какие-то еще направления, которые я не упомянул?

— KMZразработал проектную документацию на производство мостовых кранов с грузоподъемностью 3,2 тонны для загрузки ядерного топлива в реактор атомохода проекта 22220. Это целая серия атомных ледоколов. Два крана уже изготавливаются, панируем заключение контракта еще на два судна. Ранее подобные краны закупались за рубежом в одной из европейских стран.

— В свое время вы развернули в Ленинградской области программу привлечения кадров за счет людей, неравнодушных к спиртному. Насколько эффективно работает эта программа?

— Мы вышли с инициативой сокращения времени работы алкомаркетов, но заксобрание Ленобласти сказало, что это не рентабельно. Поэтому все, что мы можем делать, это реализовать заветы Бехтерева и отправлять в медучреждения пьющих людей и получать оттуда непьющих, "зашитых". На год уж точно непьющих. Программа достаточно эффективная. За год уже порядка 100 человек прошли курс реабилитации. В денежном выражении 25 тысяч рублей на человека в год.

— Какой процент возвращается к Бахусу?

— Если вовремя застраховать, то и на следующий год будет непьющим. Есть процент, но очень маленький.

— Какая заработная плата на предприятиях холдинга?

— Исходим из рыночной ситуации, например, токарь или сварщик пятого разряда (высший шестой — ред.) получает 135 тысяч рублей. Средняя зарплата по холдингу 95-100 тысяч рублей.