Обвели вокруг пальца.
Москва дерзко преподала урок Западу
Аэропорт Слатина находится к юго-западу от Приштины, среди Балканских гор. Во время югославской войны гражданские лайнеры на взлетных полосах сменились военными истребителями. А в июне 1999-го этот ничем не примечательный аэродром стал местом, где едва не началась третья мировая.
Согласие было
В Кремле широкое совещание: правительство, главы силовых ведомств. Министра обороны Игоря Сергеева сторонятся. Почти никто не подал руки. Ходят слухи, что военные якобы чуть не устроили войну с НАТО вопреки воле президента.
Президент России Борис Ельцин и министр обороны Игорь Сергеев, 1999
Когда Сергеев доложил Ельцину об успехе Приштинского броска, тот подошел к нему, обнял и поблагодарил. Присутствующие были шокированы. Позже, за совместным ужином, президент, подняв палец, сказал: "Наконец-то я этому выскочке Клинтону щелкнул по носу".
В ходе операции "Союзная сила" (с марта по июнь 1999-го) НАТО атаковала около 900 целей в Сербии и Черногории, сбросив более 21 тысячи тонн взрывчатых веществ. Погибли 528 мирных жителей. Югославия понесла материальный ущерб почти в 100 миллиардов долларов и лишилась военно-промышленной инфраструктуры. В Кремле понимали: необходимы решительные действия.
"Балканы всегда были важным направлением российской внешней политики. Это определяется историей, дружбой, едиными славянскими корнями и культурно-религиозной близостью. Москва приняла близко к сердцу эту трагедию. Североатлантический блок, по сути, развязал в центре Европы войну против суверенного государства с применением боеприпасов с обедненным ураном. Жертвы ведь до сих пор есть", — подчеркивает в беседе с РИА Новости депутат Госдумы генерал-полковник Виктор Заварзин — в то время главный военный представитель России при НАТО.
Последствия бомбардировок НАТО в Сербии в 1999 году
© AP Photo / Darko Vojinovic
Благодаря резолюции Совбеза под номером 1244 косовское урегулирование переходило под контроль ООН. Все обязывались уважать суверенитет и целостность Югославии. Белград видел в этом признание Косово частью Союзной Республики, хоть и под временным управлением НАТО. Косовские албанцы, наоборот, считали чуть не декларацией независимости.
В регион должны были войти международные силы KFOR. Черномырдин уговаривал югославского лидера Слободана Милошевича приступить к выводу войск. За это обещали сохранение единства Сербии. В Москве также заверяли, что в косовском миротворческом контингенте будут и российские военные. Милошевич был недоволен.
Слободан Милошевич
© AP Photo / Darko Vojinovic
"Мы тесно с ним работали и учитывали прежде всего сербские интересы. И вот здесь такой вывих получился. Черномырдин давил на него. В итоге решили прерваться. В Москву прилетела американская делегация во главе с замгоссекретаря Строубом Тэлботтом. США разрешили нам одним батальоном участвовать в американском секторе. Я это не принял. Потом они предлагали два батальона, но под командованием английского генерала Майкла Джексона", — вспоминает генерал-полковник Леонид Ивашов, возглавлявший тогда Главное управление международного военного сотрудничества Минобороны.
После встречи журналисты его спросили: "О чем договорились?" Генерал ответил: "Мы первыми не войдем, но последними не будем". Незамедлительно Ельцину подготовили записку — переговоры ни к чему не привели, Запад выдвинул ультиматум. Получалось, что Верховный главнокомандующий России должен подчиняться американскому президенту.
Военные предложили одновременный ввод российского контингента в Косово с натовским. Ельцин согласился.
Начальник Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны России генерал-полковник Леонид Ивашов во время брифинга. Российский информационный центр (РИЦ)
Заместитель госсекретаря США Строуб Тэлботт после переговоров в МИД в Москве, 12 июня 1999
© AP Photo / Maxim Marmur
1. 2.
Начальник Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны России генерал-полковник Леонид Ивашов во время брифинга. Российский информационный центр (РИЦ)
Заместитель госсекретаря США Строуб Тэлботт после переговоров в МИД в Москве, 12 июня 1999
© AP Photo / Maxim Marmur
На грани войны
"Риск столкновения с НАТО был первым вопросом, который возник у Сергеева. Я сказал: во-первых, на стороне России международное право. Во-вторых, западные бомбардировки Югославии успехов не принесли. Альянс считал, что Сербия потеряла гораздо больше сухопутных сил, чем было на самом деле, и их ударных возможностей хватало. Один выстрел в нашу сторону, и мы доведем это до Запада", — продолжает Ивашов.
Еще один фактор — отсутствие единства в НАТО. Греция и Германия выступали против конфронтации с Россией. Ивашов в те дни был круглосуточно на связи с немецкой стороной: Москва негласно обменивалась информацией с Берлином. Осторожно проявляла себя и Великобритания.
Чешские солдаты с флагами стран — членов НАТО во время военного парада в Либереце. 12 марта 1999
© AP Photo / CTK, Libor Zavoral
Захват единственного аэродрома в Косово был ключевым и для России, и для Запада. Операция планировалось в строжайшей секретности. МИД, включая министра Игоря Иванова, не проинформировали. По словам Ивашова, все знали только шесть человек. Даже начальник Генштаба генерал армии Анатолий Квашнин был не в курсе многих деталей.
Майор Юнус-Бек Евкуров получил приказ с 18 бойцами ГРУ проникнуть в аэропорт и взять его под контроль до подхода десантного батальона. К слову, в отряде майора преобладали представители местного населения: сербы, хорваты и даже албанцы. Задачу выполнили.
Заместитель министра обороны России Юнус-Бек Евкуров на заседании коллегии Минобороны России
С января 1996-го миротворческую миссию в Боснии и Герцеговине выполняла российская воздушно-десантная бригада. В ночь на 12 июня более 200 солдат и офицеров ВДВ на автомашинах и БТР выдвинулись из республики. Десантникам под командованием генерал-майора Валерия Рыбкина и полковника Сергея Павлова надо было преодолеть 600 километров. Когда пересекли границу, на технику установили российские флаги.
"После начала бомбардировок Югославии меня отозвали из Брюсселя. Теперь направили в Боснию. Я взял батальон под опеку. Это запомнилось навсегда. На марше мы видели разбомбленные НАТО дороги и предприятия. До сих пор перед глазами стоит уничтоженный пассажирский поезд, в котором погибли люди", — говорит Заварзин.
Бойцы ВДВ российских миротворческих сил на военном аэродроме Слатина вблизи Приштины
© AP Photo / STR
Батальоны НАТО тоже шли к Слатине. Об их перемещениях докладывала российская разведка. И американцы были в курсе нашего марша, но не знали, куда конкретно направляются десантники. Тэлботт требовал от Москвы прояснить ситуацию.
"В Кремле разгорелась дискуссия. Развернуть колонну было бы непросто. Дорога узкая и односторонняя, кругом овраги. Сергеев приказал позвонить Заварзину. По мобильнику я ему сообщил: задачу поставил лично министр обороны согласно решению Верховного главнокомандующего, так что больше никого не слушайся. В Москве же сказал, что связи с ним нет", — вспоминает Ивашов.
Квашнин связался с колонной по командно-штабному каналу и велел остановиться. В следующем разговоре с Заварзиным Ивашов посоветовал генералу отключить телефон и продолжать движение. Косовские сербы, узнав, что к Слатине приближается российская бронетехника, вышли на улицу с цветами.
Британские солдаты по дороге к аэропорту Слатина. 12 июня 1999
© AP Photo / Harry Page/MOD pool
Натовцев россияне опередили примерно на полчаса. Британские войска пытались прорваться к аэропорту с двух сторон, но наткнулись на блокпосты. Десантники пригрозили гранатометом. Главнокомандующий силами НАТО генерал Уэсли Кларк приказал Джексону при необходимости уничтожить противника. "Я не позволю моим солдатам развязать третью мировую войну", — ответил тот.
Главного добились
В Приштине начались предварительные переговоры. "Со мной был переводчик — полковник Дмитрий Ильин. Мы заметили, как у Джексона тряслись руки. Он не знал, что сказать", — рассказывает Заварзин. Россия отказывалась пускать НАТО на аэродром, требуя отдельной зоны ответственности.
Командующий группировкой сил НАТО на Балканах генерал Майкл Джексон и российский генерал Виктор Заварзин в аэропорту Приштины
© AP Photo / Visar Kryeziu
В итоге достигли компромисса: россияне разворачивались по всему Коссово — независимо от НАТО, как отдельная сила KFOR, но без выделения собственной зоны. Москва вместе с Западом брала на себя ответственность за безопасность Слатины. Вскоре аэродром вновь стал гражданским.
"Когда я снова вернулся в Брюссель на должность главного представителя, я видел, какие натовцы были перепуганные. Публично они возмущались, но кулуарно при встрече пытались чуть ли не руку мне пожать и говорили: "Виктор, ты молодец". Они понимали, что Россия добилась главного — защитила своих братьев", — подводит итог Заварзин.
Российские военные занимают аэропорт Приштины
© AP Photo / Tim Ockenden / MOD pool
"Мы перехитрили всю разведку НАТО. Батальон шел шесть часов. Они не знали об этом", — отмечает Ивашов, подчеркивая полное соответствие операции международному праву. В те дни ему звонили с благодарностью со всего мира. Даже немецкие генералы "оказались в восторге от слаженных и решительных действий российских военных".
Спустя четыре года, в 2003-м, миротворцы покинули Косово. В Минобороны сочли пребывание контингента дорогостоящим, а в Кремле — бессмысленным. Однако сам Приштинский бросок стал не просто локальным успехом на Балканах — знаковым мировым событием, которое многим дало понять: с Россией надо считаться.
Президент России Владимир Путин посетил столицу Югославского края Косово Приштину, где встретился с российским воинским контингентом, находящимся здесь в рамках миротворческой операции ООН
08:00 12.06.2024
(обновлено: 08:08 12.06.2024)
