Сергей Рябков: проект США слепить из Украины "анти-Россию" провалился

Большинство двусторонних соглашений между Россией и США в стратегической сфере утратили актуальность из-за действий Вашингтона, а те, что пока еще сохранились, могут стать жертвами антироссийской политики Соединенных Штатов, заявил заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков. В интервью РИА Новости высокопоставленный дипломат рассказал о том, могут ли Москва и Вашингтон в условиях нынешних сложных отношений договориться о совместной "политической акции", чтобы подтвердить приверженность концепции "нулевого полетного задания", а также о том, будет ли Россия засчитывать новейшие ракетные комплексы "Сармат" в количественных потолках, разрешенных по Договору о стратегических наступательных вооружениях.

— В отсутствие де-факто работающих договоров между Россией и США насколько реалистичным вам видится сценарий, при котором обе страны могли бы заново подтвердить приверженность принципам Московской декларации 1994 года, заключающимся в отказе от нацеливания стратегических ядерных ракет друг на друга? Остаются ли в силе для России политические договоренности, зафиксированные в данном документе?

— Прежде всего хотел бы обратить ваше внимание, что тема взаимного отказа от нацеливания стратегических ракет фигурирует не только в упомянутой вами двусторонней декларации 1994 года, но и, в частности, в совместном заявлении лидеров стран ядерной "пятерки" от 3 января 2022 года.

Что касается российско-американского контекста, то мы не видим необходимости каким-либо образом выделять этот элемент из массива договоренностей, деклараций и соглашений с США в стратегической сфере, подавляющее большинство из которых утратило сейчас актуальность по вине Вашингтона, а те, что еще сохранились, в любой момент тоже могут стать жертвами его деструктивной антироссийской политики.

В целом отмечу, что в наших отношениях с США мы пришли к такой ситуации, когда нет никакого фундамента для совместных или скоординированных политических акций, тем более — в области безопасности. В условиях ведущейся против нас Вашингтоном тотальной гибридной войны это не представляется ни уместным, ни оправданным.

— Как долго Россия готова сохранять установленные ДСНВ "потолки" для стратегических наступательных вооружений с учетом истечения срока действия договора в начале 2026 года?

— Ответ на ваш вопрос во многом в нем же и содержится. На данном этапе мы не считаем, что в контексте ДСНВ пришло время заглядывать за горизонт 2026 года. Пока ориентируемся на задачу удержания количественных показателей стратегических наступательных вооружений на уровнях, установленных договором, в пределах срока его действия. Но, опять же, будем следовать этому подходу при том условии, что дальнейшие дестабилизирующие шаги Вашингтона не обессмыслят для нас такую задачу. Ситуацию, которая будет складываться ближе к истечению действия ДСНВ, появится резон анализировать и оценивать по мере приближения к февралю 2026 года. Сейчас об этом рассуждать преждевременно.

— Запрашивала ли Москва информацию у Вашингтона о возможных ядерных рисках, связанных с отсутствием на рабочем месте министра обороны США Ллойда Остина вследствие болезни, и вероятных перебоях в цепочке командования? Насколько, на ваш взгляд, госпитализация Остина угрожала нашему взаимодействию с США в ядерной сфере?

— Разумеется, нами самым тщательным образом отслеживаются все пертурбации, которые способны повлиять на стабильность в стратегической сфере. В данном конкретном случае мы не посчитали, что имеются достаточные основания для задействования соответствующих "горячих линий", установленных между Москвой и Вашингтоном.

Что же касается нашего, как вы выразились, "взаимодействия с США в ядерной сфере", то в результате деструктивной линии американского руководства оно уже и так практически сведено к нулю.

— Как планы Москвы поставить на боевое дежурство стратегические ракетные комплексы "Сармат" в нынешнем году, которые не учитываются в потолках ДСНВ, могут повлиять на общую ситуацию со стратегической стабильностью в отношениях России и США? Готова ли будет наша страна добровольно включить данное вооружение в засчет по договору по аналогии с ракетами "Авангард"?

— Хотел бы еще раз подтвердить, что мы продолжаем четко придерживаться закрепленных в ДСНВ количественных уровней. Очевидно, что с учетом приостановления действия договора засчет по нему вооружений отчасти превращается в умозрительное мероприятие. В то же время, не углубляясь в детали, отмечу, что в период до заморозки ДСНВ предусмотренные им механизмы введения в поле договора межконтинентальных баллистических ракет нового типа соблюдались и в отношении стратегического комплекса "Сармат".

Постановка данного комплекса на дежурство не меняет стратегическое уравнение. Российские стратегические ядерные силы — "дышащий организм". Их состав адаптируется в соответствии с модернизационными программами не только за счет включения новых систем, но и постепенного снятия с вооружения старых комплексов. Поэтому резких скачков в количественном плане не происходит.

— Ранее в Москве говорили, что не готовы принять предложенную Вашингтоном формулу "обособления" вопросов контроля над вооружениями от общего состояния двусторонних отношений, и главным условием для возобновления любых переговоров по стратегической стабильности называли отказ от антироссийского курса США. Могла бы Россия пересмотреть свою позицию, например, в вопросе обмена информацией с США, предусмотренной ДСНВ, в случае если Вашингтон сократит объем военной помощи Киеву?

— Развернутый комментарий по российской позиции относительно иезуитских идей США об "обособлении" контроля над вооружениями от общего негативного военно-политического фона дал на прошлой неделе министр иностранных дел Российской Федерации Сергей Лавров. Его комментарий носит исчерпывающий характер, в том числе в части условий, при которых мы могли бы пересмотреть свой подход, базирующийся на неприемлемости так называемой компартментализации контроля над вооружениями. Напомню: министр заявил о том, что любое гипотетическое взаимодействие в будущем по стратделам потребовало бы от Вашингтона предварительного отказа от курса на подрыв безопасности России и от демонстративного неуважения к нашим коренным интересам.

Кроме того, рассмотрение стратегической тематики потребовало бы от США готовности к комплексной работе с учетом всех факторов в их взаимосвязи и с акцентом на устранение критически значимых противоречий в области безопасности. Поэтому мне не хотелось бы, что называется, "расщеплять волос" и дробить расклады в стратегической сфере на отдельные элементы. На данном этапе рекомендовал бы всем интересующимся указанной проблематикой сфокусироваться на приоритетной важности тех фундаментальных моментов, которые были выделены министром.

— Как вы считаете, каковы шансы достичь договоренности о создании общего режима уведомлений о баллистических ракетных пусках в рамках ядерной "пятерки"? Есть ли прогресс в переговорах по данному вопросу? Определены ли уже дата проведения встречи ядерной "пятерки" и повестка дня?

— Переговоры по данному вопросу в ядерной "пятерке" не ведутся. Можно упомянуть лишь о нескольких эпизодах обсуждения ранее выдвинутой США соответствующей инициативы, которое показало, что идея не является консенсусной.

Если говорить о российской позиции, то для нас реализация подобного предложения не несет какой-либо существенной "добавленной стоимости". У нас есть соответствующие соглашения с США и с Китаем. Но главное: в нынешних обстоятельствах возникает все тот же вопрос о политической целесообразности и своевременности каких-либо совместных с Западом шагов в области безопасности на фоне враждебного антироссийского курса, осуществляемого нашими оппонентами. Мы на этот вопрос ответили.

— Двадцать первого февраля исполняется десять лет с момента госпереворота на Украине, открыто поддержанного США и рядом стран Запада. Есть ли поводы у Вашингтона отмечать данный юбилей?

— Спросите у Вашингтона. На мой взгляд, американский проект слепить из Украины "анти-Россию" уже полностью провалился.

— Может ли третья страна быть подключена к российско-американским переговорам по обмену заключенными?

— Наш подход неизменен — мы не комментируем ход диалога по обмену гражданами, отбывающими заключение в России и США. Этот вопрос очень деликатный и не терпящий публичного обсуждения, если не сказать "смакования", чем порой так любят заниматься американские СМИ с подачи нынешней администрации.

При этом, не вдаваясь в подробности, хотел бы отметить, что для освобождения россиян рассматриваются различные варианты с учетом различных обстоятельств, прежде всего гуманитарного характера. Контакты идут по линии "партнерского канала" спецслужб, причем обе стороны, и в первую очередь американская, настаивают на полной конфиденциальности. Но в угоду внутриполитической конъюнктуре и с явным расчетом навязать выгодные себе условия Белый дом регулярно организует "сливы" и "утечки". Конкретные судьбы при этом в расчет не берутся, а превалируют соображения пиара.

Именно профессиональное взаимодействие в "режиме тишины" не раз доказывало свою эффективность. Примеры тому — возвращение на Родину предпринимателя Виктора Бута и летчика Константина Ярошенко.

— Как в Москве оценивают отказ Аргентины присоединиться к БРИКС? Будет ли президент Аргентины приглашен на встречи БРИКС в формате "аутрич"? Планируют ли страны БРИКС в самое ближайшее время "заменить" Аргентину в объединении какой-либо другой страной? И как отказ Аргентины повлияет на работу БРИКС в новом расширенном формате?

— Новая администрация Аргентины обозначила, что на сегодняшний день не видит страну в БРИКС. Получено соответствующее послание президента Хавьера Милея. Мы с уважением относимся к суверенному выбору властей в Буэнос-Айресе.

В то же время решение Аргентины никак не повлияет на планы объединения укреплять стратегическое партнерство и развивать взаимодействие по всем трем магистральным направлениям: в сфере политики и безопасности, экономики и финансов, культурных и гуманитарных контактов. Как мы уже неоднократно говорили, важнейшая задача российского председательства в текущем году — органичная интеграция новых участников во всю архитектуру сотрудничества.

Вопроса о "замене" на другую страну на повестке дня не стоит, поскольку лидеры стран БРИКС на саммите в Йоханнесбурге адресовали приглашение в объединение конкретным государствам. Это не футбольный матч, где на замену одному игроку на поле выпускают другого. БРИКС — самодостаточное объединение со своими традициями, процедурами и ценностями. И процесс расширения — не самоцель, а свидетельство роста международного авторитета объединения. В любом случае какие-либо решения на этот счет будут приниматься всеми участниками консенсусом.

При этом мы не можем игнорировать широкий интерес к объединению со стороны глобального большинства. Намерение углубить взаимодействие с БРИКС в той или иной форме выразило уже порядка 30 развивающихся стран. Напомню также, что Йоханнесбургская декларация содержит поручение о доработке модальностей категории государств-партнеров и подготовки списка возможных кандидатов в нее к следующему саммиту объединения.

Что касается приглашения президента Аргентины на сессию саммита в формате "аутрич"/"БРИКС плюс", то говорить об этом преждевременно. Список приглашенных будет сформирован позднее.