Африка стала могильщиком Европы

Новая пощечина Франции, да и всему ЕС — военные в Габоне отстранили от власти новоизбранного президента, а заодно и все семейство Бонго, правившее этой небольшой, но богатой (по меркам Африки) страной много десятилетий подряд.

Шарм ситуации — в деталях, во времени и в местах действия.

Именно в день, когда Макрон завершал традиционный инструктаж послов Франции, которые специально собрались в Париже, и именно в день, когда руководители оборонных ведомств ЕС совещались в испанском Толедо, этим леди и джентльменам прилетело из Африки. Причем если с Нигером еще можно было как-то отбояриться, сказав, что там "исламизм и племенная междоусобица", чтобы смена власти военными выглядела для "цветущего сада" менее обидной, то с Габоном ситуация для Европы и Франции — реальная жесть.

Отстранение от власти клана Бонго — не щипок и даже не апперкот в мягкое и вялое подбрюшье Старого континента, это пощечина уже даже не политикам, которые сегодня есть, а потом их нет, а удар неодолимой силы по бизнесу с миллиардными оборотами. Речь идет о нефтедобыче, которой в Габоне занимаются две французские компании. Главная из них Total Gabon, вторая — Maurel & Prom. Их акции на бирже мгновенно потеряли примерно четверть стоимости. Есть еще и корпорация Eramet — она специализируется на добыче марганца. Названия эти могут не говорить ничего широкому читателю, но обороты у них многомиллиардные, прибыли — тоже. За счет, разумеется, очень низких — точнее, скажем прямо, скандально низеньких — издержек. Практически нулевую стоимость ресурсов обеспечивали лояльные и преданные структуры власти. И, разумеется, если вы в Европе говорите о "непотизме" и "олигархах", то это всегда "русский непотизм" и "русские олигархи", а вот в ряде африканских стран, еще недавно ЕС и Франции особенно лояльных, это всегда "лидеры, избранные народом" и "национально ориентированный бизнес". Главное тут — не перепутать.

Однако военные этих стран отчего-то с такой европейской установкой считаться перестали, и тех, кто, по их мнению, не слишком предан защите интересов государства и общества, от власти отстраняют. Попытка назвать происходящее мятежом уже тоже больше не канает, поскольку мятеж не может кончиться удачей.

Два дня назад Макрон напутствовал послов, что Франция не намерена сотрудничать с новыми властями Нигера, осудил тех, кто попытки такие предпринимает, и сообщил, что Париж готов поддержать военную операцию ЭКОВАС против "мятежников". Головную боль ЕС усилил кризис в Габоне, превратив ее в мигрень. Мигрень, как известно, не лечится. Более того, эта болезнь сбивает оптику и мешает принимать здравые решения. Да и смотреть на себя со стороны тоже не всегда получается.

Пока в Париже рассуждали о том, как "санкции против России продемонстрировали силу ЕС и поставили русскую экономику на колени", в Габоне думали, как ставить на колени уже саму Францию, да и за ней ЕС. Судя по суете в Париже, Брюсселе и Толедо (где сейчас совещается старший садовник Боррель со своими младшими помощниками), у Либревиля пока получается лучше, чем у Парижа.

В этой связи, конечно, надежды на расширение Евросоюза к 2030 году, которые питают в Брюсселе, называя свои идеи "амбициозными и продуманными", начинают принимать довольно бледный вид.

Кто захочет присоединиться к тому, кого отовсюду прогоняют, причем гонят, не слушая возражений и просьб? Это когда вы сильные, богатые и сознающие собственную важность, с вами хотят дружить и даже к вашей компании присоединиться. Ну как же, приятно находиться в кругу зажиточных и дышать ароматами "ухоженного сада". А когда вокруг сада начинает полыхать, причем полыхать по-настоящему, а не отблесками фейерверков, то тогда желание присоединиться, чтобы посидеть на приставном стульчике в очереди, угасает.

Эта простая мысль рано или поздно, несомненно, дойдет и до тех, кто мечтает кооптироваться в евросообщество. Пока же здравые политики — в частности, шеф венгерской дипломатии — заявляют об ослаблении Евросоюза. Петер Сийярто указывает, что причиной этого стали "ошибочные решения Брюсселя в связи с украинским кризисом".

Если продолжать логику его рассуждений, то получится, что ЕС начал рыть, сам и своими руками, себе могилу, практически полностью разорвав экономические отношения с нашей страной.

Европа — без российского сырья и товаров и без возможностей встречного экспорта — захромала, потеряла былую устойчивость и зашаталась.

А тут еще ряд африканских стран начали сбрасывать рудименты колониализма со своих кораблей. Сейчас у ЕС не просматривается иного выбора, кроме как между ужасным концом или ужасом без конца. Вот до чего может в политике довести самодовольство, апломб и привычки, приобретенные даже не в эпоху колониализма, а гораздо раньше — при феодальном строе. То, что могильщиком неофеодальной Европы выступает сегодня ряд африканских стран, можно и нужно называть исторической справедливостью.