Олег Сысуев: каждая пятая внешнеторговая сделка России платится в юанях

Российские банки, несмотря на сложности в экономике, ожидают в текущем году рекордную прибыль. Какую роль в этом играют западные санкции, насколько изменилось за последнее время отношение власти к частным банкам в России, и как кредитным организациям приходится перестраивать свой бизнес для обслуживания внешнеторговых операций клиентов, в интервью РИА Новости на полях ПМЭФ рассказал председатель совета директоров крупнейшего отечественного частного банка – Альфа-банка, в прошлом вице-премьер правительства России и мэр Самары Олег Сысуев. Беседовала Светлана Орлик.

Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ) проходил 14-17 июня. РИА Новости выступало информационным партнером и фотохост-агентством форума.

– Прошлый год выдался для банковской системы России непростым, в частности Альфа-банк по РСБУ отразил рекордные убытки. Каких финансовых результатов вы ждете в этом году по российским и международным стандартам?

– Мы ожидаем, что прибыль по итогам года в рублях будет рекордной. Для этого есть предпосылки. По МСФО мы тоже рассчитываем на рекордный показатель.

– Ряд крупнейших банков также ожидают рекордную прибыль в этом году. С чем, на ваш взгляд, связаны такие ожидания? Почему сектору удается показывать такие результаты?

– Потому что деньги остались в России. Банки – производители денег, скажем так, не могут вывести их, за рубежом они никому не нужны. Это, во-первых. Во-вторых, нельзя инвестировать там. В-третьих, они не могут осуществить расчеты. И поэтому банки оставляют средства здесь в рублях, и все сидят, думают, куда их инвестировать. Поэтому денежной массы внутри экономики Российской Федерации достаточно для того, чтобы питать банковскую систему, а банковская система России – это 12 банков.

– Согласны ли вы с участниками рынка, что объемы выдачи ипотеки в этом году достигнут рекордных показателей, и видите ли риски в этом сегменте розничного кредитования?

– На полях ПМЭФ прошла одна из встреч, где как раз обсуждалась позиция Центрального банка, который считает, что вентиль нужно немного прикручивать. Я думаю, что если ситуация с регулированием будет такая, как сейчас, то в этом году будет рекордная ипотека. В целом по рынку это больше шести триллионов рублей. И я, честно говоря, не думаю, что здесь есть большие риски.

– На рынок автокредитования вы вышли относительно недавно – в конце 2021 года. Какую долю банку удалось занять?

– Направление автокредитования относительно новое, мы уже занимаем 6% рынка. Наша амбиция – нарастить долю и в ближайшее время попасть в топ-5 банков. Мы собираемся делать упор на партнерстве с крупнейшими отечественными производителями и запускать специальные программы для клиентов.

– Какие соглашения Альфа-банк заключил в рамках ПМЭФ-2023? Планируются ли крупные инвестиции в приоритетные проекты?

– У нас есть соглашения с абсолютным большинством регионов. На полях ПМЭФ за короткое время мы подписали соглашения с Курганской и Тульской областями, с Еврейской автономной областью. Встречались с делегациями из Пермского края, Ямало-Ненецкого автономного округа, с социальным блоком правительства Санкт-Петербурга. Также встречались с представителями бизнеса и другими администрациями.

Вы спросите, зачем частному банку встречаться с представителями власти? Объясню: после того, как западный рынок для нас закрылся, мы стали крупнейшим частным рублевым банком, и в этой связи нам надо расширять внутренний рынок. Мы предлагаем сотрудничество всем контрагентам, включая и власти в регионах, которые сейчас являются обладателями достаточно стабильных бюджетов и очень широкой линейки всякого рода проектов.

Для нас достаточно привлекательными являются бюджетники в качестве розничных клиентов, мы предлагаем им свои продукты. Они раньше больше склонялись к тому, чтобы работать с крупнейшими государственными банками. Мы, честно говоря, раньше и не помышляли конкурировать со Сбербанком, с ВТБ, но сейчас мы активно конкурируем – за счет технологий, мобильного банка, интернет-банка, поскольку и бюджетники у нас стали продвинутые. И, как нам кажется, мы можем в этом смысле дать им этот продукт. Но для этого нам нужен некий акцепт от властей. Ранее существовал запрет на работу с частными банками. Это был ответ на кризисные события, когда в частных банках деньги пропадали. Таким образом, за счет этих встреч и соглашений мы получаем одобрение и выходим потом на рынок бюджетных программ и проектов. К счастью, у нас практически все губернаторы понимают, что нельзя ограничивать рынок предложений.

– То есть региональные власти сегодня охотнее сотрудничают с частными банками, чем раньше?

– Да. Вы знаете, изменился профиль региональных руководителей, они стали гораздо современнее, стали более конкретными и хорошо разбираются в бизнесе.

– В каких региональных проектах банк хочет участвовать?

– Мы рассматриваем любые интересные проекты. Но традиционно успешно мы работаем на рынке малого и микробизнеса, розницы, включая ипотеку.У нас успешный опыт в выпуске облигаций, традиционно хорошо обслуживаем крупный бизнес. То есть нашими клиентами могут стать компании любого профиля.

Еще одна важная деталь: мы практически не работали на рынке проектного финансирования, сейчас мы занимаемся и этим, у нас достаточно большой портфель. То есть и такие проекты мы готовы рассматривать, в том числе с возможностью вхождения в капитал. Мы раньше этого не делали.

– В связи с тем, что у вас идет такая активная работа с регионами, планируете ли вы расширять банковскую сеть?

– Мы этим сейчас и занимаемся, это является одним из приоритетов реализации нашей стратегии. Мы расширяем нашу сеть за счет различных форматов. Если у нас раньше существовали филиалы в центральных городах – большие с директорами, с приемными, с машинами, с секретарями, то сейчас мы стали гораздо более гибкие и подвижные. У нас есть от так называемого наноофиса до крупного филиала, и между этими форматами есть микроофис. Наноофис работает в городах с населением до 50 тысяч. При этом мы собираемся работать и в более мелких поселениях, планируем сажать там своих представителей, которые бы обладали всей полнотой компетенций, связанных с консультированием и выдачей карт.

– То есть ограничения, наложенные на банк, стали причиной разворота на региональный рынок?

– И да, и нет. Потому что мы замышляли этот проект еще до прошлого года. Но сейчас он приобрел особую актуальность. У нас есть ресурсы для того, чтобы инвестировать в расширение нашего присутствия в регионах, в том числе в мелких городах и небольших поселениях.

– Какие еще новые направления бизнеса появились у банка?

– Мы были одним из крупнейших банков, который обслуживал внешнеэкономическую деятельность. Нам пришлось в этих условиях перестраивать свой бизнес, пришлось делать предложения, связанные с юанем и другими валютами.

Мы не только обеспечиваем нашим клиентам технологический мостик выхода не внешнеэкономические сделки, но еще выступаем в качестве помощников, консультантов, экспертов для тех, чей бизнес связан с внешними рынками. Наша технологическая платформа, в которую мы довольно много инвестировали, очень востребована в этом смысле.

– А представительства банка есть за рубежом?

– Физического представительства нашего банка на зарубежных рынках нет. Мы просто знаем хорошо ситуацию, которая там происходит. И являемся как бы шерпами для компаний, помогаем им с точки зрения организации расчетов и других вещей, которые связаны с внешнеэкономической деятельностью.

– Какой бизнес банк преимущественно обслуживает?

– Сейчас, как ни странно, увеличивается доля среднего, малого и микробизнеса во внешнеэкономической деятельности. Мы давно и хорошо знаем весь крупный корпоративный бизнес, который работает по этой части, они как были нашими партнерами, так ими и остались.

Но сейчас появляется очень большой слой представителей малого бизнеса, которые в этих условиях хотят войти в этот рынок, которые стал не то, что бесхозным, но открывает возможности новым игрокам. Именно этот бизнес гораздо более подвижный и может отвечать на многие вызовы.

– В каких валютах банк может предложить вести расчеты для внешнеэкономической деятельности?

– Юани, рупии. У нас даже есть проект, связанный с Вьетнамом. Например, недавно мы запустили консалтинговый сервис для импортеров и экспортеров по работе с Вьетнамом. Но, в основном, конечно, востребованными на рынке являются юани: 20% внешнеэкономической деятельности Российской Федерации – это китайская валюта. И совсем скоро стартует аналогичный сервис для предпринимателей по работе с Китаем.

– Какая доля юаня в вашем банке по внешнеэкономической деятельности?

– Выше 50%.

– Банк кредитует в юанях?

– Мы запустили кредиты в юанях еще в 2022 году. Пока мы считаем, что юань – это все-таки валюта для торговых операций, и чтобы кредитовать юанем, надо его иметь. В России из-за почти нулевого профицита платежного баланса к юаню китайской валюты не так много. Тем не менее, за 2022 год треть выданных юаневых кредитов в России пришлась на Альфа-банк – это почти 18 миллиардов юаней. Наш текущий кредитный портфель в китайской валюте превышает 20 миллиардов юаней.

– Стоит ли ожидать расширения кредитования в юанях в обозримом будущем?

– Все будет зависеть от торгового баланса. Если мы будем экспортировать в Китай больше, чем импортировать, то у нас будут юани. Но пока такая ситуация с индийской рупией, но она, к сожалению, неконвертируема.