Владимир Кормушин: российский солдат будет маскироваться как хамелеон

Одно из старейших российских предприятий-производителей боевой экипировки и средств защиты для Вооруженных сил РФ и других силовых ведомств пермская ЗАО "Кираса" с начала спецоперации на Украине в разы нарастила производство, не прекращая при этом разработку перспективных образцов брони. Гендиректор "Кирасы" Владимир Кормушин рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Ивану Сураеву об основных проблемах и вызовах отрасли, участии компании в работах по экипировке солдата будущего нового поколения "Легионер", а также планах создать маскировку, которая превратит российских военнослужащих в "хамелеонов", невидимых для тепловизоров противника.

– Владимир Алексеевич, каковы основные достижения вашего предприятия за 30 лет существования?

– Начинали мы в 1991 году всего на двух швейных машинах и со знанием того, что такое баллистические нити, так как работали с этими материалами на различных предприятиях оборонно-промышленного комплекса еще в советское время.

Тогда к нам пришла идея создать гибкий бронежилет, и уже в 1992 году мы начали его поставки в МВД России. С 1994 года работаем с нашим Минобороны, а с 2000-го – с ФСБ. По заказу военного ведомства поставляем в российскую армию боевые защитные комплекты 6Б49, которые легли в основу экипировки солдата будущего "Ратник", а также комплект маскировочный зимний 6Ш119. За последние 10 лет в российскую армию отгружено более 25 тысяч этих БЗК и около 120 тысяч 6Ш119.

– С какими результатами закончила "Кираса" 2022 год? Был ли выполнен или перевыполнен план предприятия по поставкам экипировки в ВС РФ и другие силовые структуры? Ожидается ли рост заказа в 2023 году и если да, то насколько?

– В прошлом году ГОЗ у нас вырос в 1,5 раза, мы его полностью выполнили. По плану на 2023 год Госзаказ для "Кирасы" вырастет ещё в 2,5 раза по сравнению с 2022-м. Речь идет о различной номенклатуре: бронежилеты, шлемы, разгрузочные жилеты и так далее.

– В этой связи планируете перейти на трехсменный режим работы и нарастить штат сотрудников?

– В конце прошлого года мы работали круглосуточно, нам пришлось наверстывать отставание, которое возникло из-за необходимости перехода на параллельный импорт сырья, продиктованного дефицитом отечественных баллистических материалов.

Сегодня мы работаем по 12 часов, но есть большой вопрос в кадрах – людей не хватает. В Перми очень тяжело набрать швей и конструкторов, которые нам нужны. До 1990 года в нашем городе было 21 швейное училище, сегодня же не осталось ни одного.

– Может, в этой ситуации стоило бы позвать "варягов" из других регионов России?

– Идея хорошая, но, к сожалению, будучи частным предприятием, мы не можем привлечь таких специалистов высокой зарплатой.

– Удовлетворяют ли вас иностранные материалы для брони, завезенные по параллельному импорту?

– Естественно, перед тем как их массово закупать, мы проводим весь комплекс исследований и испытаний и уже потом принимаем решение ставить их на то или иное изделие.

– Как показали себя ваши бронежилеты, шлемы, защитные костюмы в ходе СВО? Были ли выявлены какие-то недостатки в ходе их боевой эксплуатации? Как учитывается вашими специалистами полученный за эти почти 11 месяцев опыт?

– Могу сказать одно – рекламаций у нас нет. Мы получаем информацию по неофициальным каналам от конкретных военнослужащих, использовавших нашу экипировку в зоне боевых действий, от них отзывы только положительные.

Свои требования, сформулированные на основе опыта, полученного в СВО, нам направили специалисты из ФСБ. Они попросили повысить класс защиты в бронежилетах и шлемах, которые они закупают у нашего предприятия.

Основная часть ранений, которые получают военнослужащие в этом конфликте – осколочные, это 70% от всех ранений. Бои в основном идут артиллерийские. Эта статистика подтверждает правильность выбора направления развития средств индивидуальной бронезащиты, сделанной предприятием еще в 2000 году – создание экипировки с круговой защитой военнослужащего от осколочных поражающих элементов. Иными словами, ноги, руки, туловище бойца полностью защищены от осколков мягкой тканевой броней, а уже для защиты жизненно-важных органов используются жесткие бронепластины более высокого класса защиты.

– Какие инновационные материалы используются при создании новых образцов брони "Кирасы"? Насколько они повысят защиту и мобильность военнослужащих?

– Сегодня "гибкая броня", производимая из отечественных композитов, в частности из баллистической ткани на основе нити Русар, превосходит по характеристикам кевлар и другие ранее известные материалы.

Беда в другом: ежегодно в России изготавливается только 300 тонн такой нити, и речь идет не только о композитах для армии, но и для атомной промышленности, кораблестроения, космической отрасли. Для конфликта такой интенсивности как сегодняшняя спецоперация ее просто не хватает. Для обеспечения качественной композитной броней силовым ведомствам нужно не менее 2000 тонн такой нити.

Причин этой проблемы несколько: это и нехватка производственных мощностей и импортной химии, которая используется при производстве композитов. Создание производства, которое смогло бы производить необходимое количество нужных материалов потребует масштабные финансовые вложения, а главное, время – не менее трех-пяти лет. В связи с потребностью войск в композитах, выявленной в результате СВО, Минпромторг начал изучать данный вопрос. ЗАО "Кираса" и другие предприятия отрасли выдали все свои расчеты и предложения, они анализируются ведомством.

Данная тема чуть-чуть сдвинулась с мертвой точки – недавно в Подмосковье запустили завод, который должен выйти на производство 90 тонн арамидной нити в год, но, как вы понимаете, до нужного количества нам еще очень далеко.

Теоретически можно было бы делать броню на "нитках" из высокомодульного полиэтилена, но её производится в России и того меньше – всего одна тонна в год. К тому же для нее нужны особые связующие, которые способны соединять нить в композит.

– От каких поражающих элементов способна защитить бойца такая броня?

– Гибкая броня способна защитить от пистолетных пуль. Пули винтовок и автоматов останавливаются стальными или керамическими броневыми элементами.

Что касается осколков, все зависит от их размеров и скорости – броня из ткани Русар в зависимости от количества слоев способна защитить от осколков весом один грамм, летящих со скоростью от 200 до 600 метров в секунду.

– Какие компоненты разрабатывает "Кираса" для нового поколения боевой экипировки "Легионер"? Чем, по вашему мнению, будет концептуально отличаться новый комплект "солдата будущего" от "Ратника"?

– Действительно, мы приглашены в проект "Легионер", прямо сейчас наш главный конструктор находится у головного исполнителя данной работы. Скорее всего, нам достанутся те же элементы, что мы сделали для "Ратника": сам боевой защитный комплект, зимняя маскировка и очки.

Основные характеристики, которые будут улучшены в работе "Легионер", – это снижение массы и повышение баллистических характеристик, а также интеграция с различными боевыми системами. Мы делаем для данной экипировки БЗК с функцией терморегулирования, вентиляции пододежного пространства, чтобы бойцу было комфортнее.

Сам защитный комбинезон из гибкой брони комплекта "Ратник" весит не так много – два килограмма, но из-за установки дополнительных элементов (бронежилета, бронешлема) утяжеляется, поэтому над весовыми характеристиками еще предстоит работа.

Опытный образец нового комплекта боевой экипировки, по нашему мнению, должен быть создан к 2025 году и воплотить в себе лучшие наработки отечественных конструкторов, накопленные и нереализованные за последние 10 лет, и послужить основой для создания комплекта "солдата будущего" к 2035 году.

Свое техническое предложение по нашему участку работ мы уже направили, техзадание утверждено, научно-исследовательская работа "Легионер" рассчитана на два года.

– Однако в СМИ писали, что НИР решили сократить вдвое и завершить его к концу 2023-го…

– Если так сжимать, то ничего хорошего не получится. Безусловно, как заголовок для прессы это выглядит красиво, но тут действует банальная арифметика – если сроки сокращаются в два раза, то я либо успею спроектировать в два раза меньше, либо исследовать и испытать образцы в недостаточном объеме.

– Есть ли развитие вашего боевого защитного комплекта "Пермячка-М"? Какие новые возможности по защите бойцов получит условная "Пермячка-2", в какие сроки планируется провести ее разработку и испытания?

– Да, развитие этого проекта идет, новая версия БЗК получила название "Пермячка-ММ" ("модернизованный модульный"), работа продолжается, мы ее постоянно совершенствуем, представляя промежуточные результаты проекта на различных выставках, в том числе на военно-техническом форуме "Армия".

Однако пока говорить о поставках комплекта в ВС РФ еще нельзя. Как и первый БЗК "Пермячка" это – наша инициативная разработка. К слову и комплект "Ратник" появился во многом благодаря опыту, который мы получили при создании БЗК. Военное ведомство изучило результаты ОКР "Пермячка-О" и на основе скорректированных технических требований была создана экипировка "солдата будущего" условно второго поколения.

В "Пермячке-ММ" мы соблюли принцип модульности защиты. Проще говоря, разные части тела "прикрыты" элементами разного уровня защиты в зависимости от приоритетности: осколки, пистолетные, автоматные и винтовочные пули. При этом степень защиты тех или иных частей тела и органов подбирается в зависимости от актуальных угроз жизни бойца, то есть он может себя сам одевать.

Несмотря на отсутствие заказа на БЗК "Пермячка-ММ" мы его не бросаем, постоянно совершенствуем, и, думаю, что внедренные в него технические решения в итоге найдут свое отражение в НИОКР "Легионер".

– Какими еще перспективными проектами в сфере разработки средств защиты сегодня занимается "Кираса"?

– Главное для нас сегодня – это выполнение ГОЗ, который, как я уже говорил, вырос в 2,5 раза, нам нужно его реализовать. Наше конструкторское бюро несмотря ни на что продолжает работать, все подробности здесь я разгласить не могу.

Среди прочего мы занимаемся летней маскировкой военнослужащих, тут у нас есть ряд инициативных проектов. Хотя в ОКР "Ратник" эта позиция была закреплена за московским предприятием "Штурм", ничто не мешает нам предложить свой вариант уже для НИР "Легионер".

В рамках данных работ мы стремимся обеспечить бойцов такой маскировкой, которая смогла бы его сделать буквально невидимым для противника. Сегодня нам ставится задача укрыть военнослужащих в различных диапазонах длин волн, в том числе в тепловизионном. Это возможно достичь благодаря появлению новых специальных материалов, то есть речь не идет о каких-то комплексах помех, радиоэлектронной борьбы, которые крепятся на солдата – все достигается благодаря специальным тканям с особыми красителями.

Идеал – создать такую одежду, чтобы при изменяющемся внешнем фоне бойца не было бы видно. Вечер – его не видно, утро – не видно, солнце – не видно, в поле не видно и в лесу не видно. Маскировка должна меняться сама как хамелеон.

– Поставляете ли вы свою продукцию на экспорт? Если да, то какие страны закупали средства защиты разработки "Кирасы"?

– Такой опыт у нас есть, всю свою внешнюю деятельность мы вели через АО "Рособоронэкспорт". Свою экипировку мы поставляли примерно в десять государств, в том числе страны-члены НАТО: Словакию, Венгрию, Чехию. Речь идет о шлемах и бронежилетах, "разгрузках". Эти контракты мы реализовывали в 90-х – начале нулевых.

Примечательно, что бронежилеты "Кираса" очень понравились американским военным, они видели их у чешских коллег в Сирии. Мы поставляем свои изделия с пятилетней гарантией, а они их носят уже 15 лет! В профильной прессе в те годы специалисты из Штатов вынуждены были признать, что защитные характеристики и качество наших бронежилетов соответствуют мировому уровню, а в некоторых аспектах даже чуть выше.

Сегодня же экспортные поставки поставлены нами на паузу, все силы брошены на нужды СВО.