Джим Роджерс: следующие пару лет могут стать худшими для экономики

Перспективы мировой экономики остаются неопределенными из-за кризиса вокруг Украины, колебаний на рынке энергоресурсов и продолжающихся перебоев в цепочках поставок. На фоне этого легендарный американский инвестор Джим Роджерс рассказал РИА Новости, почему нужно инвестировать в Россию прямо сейчас, ждет ли США рецессия, и стоит ли с оптимизмом смотреть в 2023 год.

– Каково ваше мнение по поводу согласованного потолка цен на российскую нефть? Считаете ли вы, что это поможет управлению ситуацией на энергетических рынках?

– Я давно инвестирую и много лет читал о рынках. Контроль над ценами или такие вещи, как лимит на поставку энергоресурсов, обычно не работают, потому что кто-то находит способ их обойти. Вы слышали о черных рынках или параллельных рынках. Всегда кто-то придумывает другой способ, поэтому я скептически отношусь к этому конкретному ходу. Я скептически отношусь к любому, кто делает что-то подобное, потому что знаю людей. Неважно, австралийцы они, немцы, русские или американцы. Люди находят способы обойти контроль.

– Россия уже заявила, что выступает против этого соглашения и не примет его. Как вы думаете, это решение повлияет на энергетические рынки в краткосрочной и долгосрочной перспективе?

– Кратковременно, на день-два-три люди среагируют и будут делать то, что должны. Но в течение нескольких дней могут найти способ обойти ограничения, потолки или что-то еще. И поэтому в более длительной перспективе – неделя, месяц или год – это практически не даст никакого эффекта. В конце концов об этом позаботится рынок.

– Считаете ли вы, что у США есть возможность помочь Европе ликвидировать энергодефицит?

– Сейчас у США есть некоторый избыток энергоресурсов. Немного, но есть. США могут в определенной степени помочь Европе, но Европа гигантская. В Европе проживает более 900 миллионов человек. И как бы мы ни хотели, мы можем предоставить только небольшой объем. Рынок так или иначе позаботится об этом. Я уверен, что российские энергоносители рано или поздно попадут в Европу через черный рынок, черный ход или что-то еще. США могут немного помочь и помогут, но этого недостаточно.

– Цены на энергоносители в Европе стремительно растут. Были протесты. Если бы российские энергоресурсы попали на европейские рынки напрямую, то цена, наверное, была бы другой?

– Не имеет значения, попадет российская энергия в Европу напрямую или нет, не имеет значения. Так или иначе, брешь заполняется, и кто-то получает выгоду. Я имею в виду, что рынки существуют очень-очень давно. И если кто-то предвидит возможность – будь то через черный рынок или параллельный – он доставит энергию туда, где в ней нуждаются и готовы платить. Имеют место краткосрочные сбои, краткосрочные эффекты, но не серьезные в долгосрочной перспективе.

– Еще один энергетический вопрос касается ОПЕК. Между ОПЕК и США возникли серьезные разногласия. Вслед за решением ОПЕК Байден и администрация США решили пересмотреть отношения с Саудовской Аравией. Каково ваше мнение: к чему это может привести, вы этого ожидали или это стало неожиданностью?

– На протяжении всей истории, как бы близки ни были некоторые страны, их отношения часто меняются. В начале 1910-11, 1912 годов британская и немецкая королевские семьи были большими друзьями и отдыхали вместе. Через три-четыре года они оказались в ожесточенной яростной войне. Так что история всегда меняется и отношения меняются. Я вижу, что происходит следующее: я американец, поэтому мне это не нравится, но мне кажется, что некоторые арабские страны начинают говорить: "Подождите минуту, мы должны пересмотреть свое отношение. Может быть, мы сможем подружиться с другими странами". Я не знаю, произойдет ли это, но я знаю, что это часто случалось на протяжении всей истории.

– Считаете ли вы, что это повлияет на энергетические рынки?

– Это будет иметь определенный эффект, не сразу, даже не в этом или в следующем году. Но вы знаете, арабы стали более дружелюбными с китайцами, русскими или с кем-то еще. Очевидно, это сильно повлияет на то, куда направляется их энергия, на их цены и то, как это повлияет на Запад. Америка сейчас довольно самодостаточна в плане энергии, так что это не повлияет напрямую на США, но пострадают многие из союзников Америки. И многим друзьям Америки придется где-то брать энергию, если саудовцы станут врагами США. Тогда, очевидно, союзникам Америки придется брать энергию где-то еще.

– Этот год был сложным в разных отношениях как в политической сфере, так и в экономической из-за конфликтов многих стран. Существует много турбулентности. Какие уроки вы извлекли с точки зрения инвестиций, оглядываясь на 2022 год?

– Я уже какое-то время беспокоюсь по поводу мировой экономики, поэтому у меня не так много инвестиций, о которых мне стоило бы переживать. У меня много наличных, много наличных в долларах США. И у меня есть сырьевые товары, потому что они хорошо себя чувствуют, когда печатается много денег. В основном я сейчас просто сижу и наблюдаю. Мне кажется, что в последнее время на рынках было много скептицизма и отчаяния, а когда много пессимизма, случается что-то, что переломит пессимизм, и будет большой подъем. Так что, наверное, мы сейчас на этом этапе. Что-то случится, будет мир на Украине или перестанут повышать процентные ставки, или что-то в этом роде. И тогда у нас на некоторое время наступит период оптимизма. В общем, жду. Я сижу с большим количеством долларов США наличными и жду, что будет дальше.

– Вы упомянули украинский конфликт. Многие западные инвесторы покинули Россию. Конечно, это повлияло на российскую экономику. Но возможно, в долгосрочной перспективе это скажется на западных инвесторах? И что вы прогнозируете для российского рынка?

– Многие западные инвесторы были вынуждены покинуть Россию из-за своих собственных правительств, из-за российских властей. Но я отвечу на ваш вопрос по-другому. За свою инвестиционную карьеру я понял, что если вы инвестируете в страну во время военных действий или гражданской войны, особенно ближе к концу, вы, вероятно, заработаете много денег. Мне сейчас нельзя инвестировать в Украину или Россию. Но я, определенно, хотел бы. Может быть, другим людям – бразильцам или индонезийцам, не ограниченным санкциями, следует рассмотреть возможность инвестиций в Украину и Россию прямо сейчас. Потому что исторически, когда вы инвестируете в страну во время военных действий или в конце войны, если вы можете, у вас есть терпение, то вы обычно зарабатываете много денег. Я против войны, но если вы спросите об инвестировании, я узнал, что если вы инвестируете в стихийное бедствие, вы часто зарабатываете деньги.

– В какие именно области другим странам следует инвестировать?

– Ну, обычно, когда идут военные действия, это такие вещи, как транспорт, развлечения, гостиницы. И если вы просто посмотрите на российскую экономику или экономику Украины, вы увидите, что пострадало больше всего, и что снова вырастет. Знаете, когда-нибудь военные действия закончатся. И когда-нибудь люди снова полетят в Токио. Они не поедут на поезде в Токио. Они соберутся лететь туда. Например, Аэрофлот и аэропорты в целом будут возрождаться. То, что больше всего страдает, обычно показывает наилучший результат, когда наступает мир.

– Каков ваш прогноз на краткосрочную и долгосрочную перспективу для российской экономики? На Россию сейчас наложено больше санкций, чем на любую другую страну.

– Ну, я не уверен, что санкций больше, чем у кого бы то ни было. Санкций много, но большая часть мира проигнорировала их. Я читал, что она хорошо держится. Полагаю, это потому, что вам есть, что продать миру. У вас есть природные ресурсы, зерно, нефть, мир нуждается в этих вещах. Предполагаю, что после окончания военных действий у России все будет хорошо, потому что я ожидаю, что зерно, энергоносители, которые есть у России, металлы будут по-прежнему пользоваться спросом. Так что я подозреваю, что после войны российская экономика возродится.

– Хочу спросить вас о зерновой сделке. Сохраняются риски того, что сделка по российскому зерну может не сработать. Как вы думаете, провал такой сделки повлияет на западное полушарие, или это повлияет только на Африку и Азию?

– Зерно пользуется большим спросом во всем мире, потому что нам всем нужно есть. Я полагал, что так или иначе люди найдут способ покупать российское зерно. Будь то параллельный рынок или черный рынок или что-то еще. Нам всем нужно зерно, нам всем нужно есть. Так что возможны краткосрочные нарушения, но рынок найдет способ их обойти. Некоторые пострадают в краткосрочной перспективе, пока будут получать пищу по более высоким ценам, но они будут получать свою еду.

– Сейчас есть проблема с аммиаком и очень большой риск, что стороны могут не договориться по зерновой сделке. Как вы думаете, это окажет значительное влияние на Запад, или пострадает только Африка?

– Все подобные вещи имеют только краткосрочное влияние, но в долгосрочной перспективе они не так значительны. Да, сейчас не хватает аммиака, но это значит, что цены на аммиак в некоторых местах выше. Люди на протяжении всей истории находят способы обходить эти неурядицы.

– Недавно правительство США разрешило Chevron возобновить добычу нефти в Венесуэле. Как вы думаете, почему было принято такое решение? Это могло быть вызвано дефицитом в США, и какое влияние такое решение окажет на региональные рынки энергоносителей?

– Нехватка (нефти – ред.) более серьезна в Европе, поэтому если вы меня спросите, то США пытаются помочь европейским союзникам. Поэтому они сказали Венесуэле: "Хорошо, вы можете продавать свою нефть". США хотят помочь своим союзникам, и чем больше энергоресурсов у Европы и других союзников, тем меньше проблем и меньше давления на них будет. Так что, если вы спросите меня, то это потому, что Америка увидела, что происходит с ее союзниками, захотела им помочь и сняла некоторые ограничения.

– Следующий вопрос будет об инфляции. Энергия и продукты питания известны как основные факторы глобальной инфляции, хотя укрепление доллара также способствовало этой проблеме. Видите ли вы признаки, указывающие на то, что рост цен стабилизируется, повышение процентной ставки ФРС работает?

– Энергоносители и некоторые цены немного снизились, но так работают рынки. Когда что-то идет вверх, всегда случается коррекция. И это то, что происходит сейчас по ряду причин. Если военные действия эскалируют, то цены поднимутся. Если печатание денег продолжится, цены вырастут. Многие банки повысили процентные ставки. Это одна из причин, по которой у нас были коррекции и реакции, но, в конце концов, инфляция будет выше, потому что печатание денег всегда ведет к взрыву, они (центробанки – ред.) будут печатать деньги снова. Если у нас начнется экономический спад в следующем году или через год, центральные банки будут печатать больше денег, они всегда так делают, и это приведет к увеличению инфляции. Я боюсь, что в ближайшие несколько лет у нас будет серьезная инфляция, потому что центральные банки печатали и будут печатать много денег. Процентные ставки выросли за последний год или два, но это все равно ничто по сравнению с их историческими значениями, процентные ставки должны стать очень, очень высокими, чтобы убить инфляцию, а они еще не убивают инфляцию, кроме как в краткосрочной перспективе.

– А как насчет рецессии?

– По крайней мере, в США, которые являются крупнейшей экономикой, прошло 13 лет с последней рецессии, 12-13 в зависимости от того, как измерять. Это самый продолжительный период в американской истории. Так что в ближайшие год-два у нас снова будет рецессия. Будет очень, очень плохо. В 2008 году у нас были экономические проблемы из-за слишком большого долга. С 2009 года долги везде взлетели до небес, поэтому в следующий раз, когда у нас будет рецессия, это будет очень, очень плохо. Потому что долг очень высок во всем мире. Нам стоит беспокоиться.

– Вы ожидаете, что монетарные регуляторы в ближайшее время изменят свой подход к ужесточению проводимых политик?

– Инфляция немного замедлилась, рынки отреагировали коррекцией. Но когда экономика снова начнет ухудшаться, центральные банки напечатают гораздо больше денег. Это все, что они умеют делать, это неправильно, но это то, что они делают. Это приведет к усилению инфляции и поможет остановить рецессию на какое-то время, но у нас будет больше инфляции и больше проблем в мире, потому что у нас так много долгов и так много печатания денег. Это все, что они умеют делать. Я хочу сказать, что умных центральных банков не так много. В истории было несколько хороших руководителей ЦБ, но большинство из них просто печатали деньги.

– Президент США Джо Байден в целях борьбы с ростом цен принял закон о снижении инфляции. В результате прямо сейчас мы видим рост напряженности между Соединенными Штатами и Европейским союзом. Как вы думаете, может ли это ухудшить отношения между ними?

– Конечно, когда цены растут, люди недовольны. Цены идут вверх и будут продолжать расти, особенно в Европе и в связи с энергетическими проблемами. Ситуация будет ухудшаться, и когда происходят подобные вещи, то это вызывает изменение договоренностей. Мы уже говорили, что, возможно, некоторые на Ближнем Востоке начнут перестраиваться. Это вполне может произойти и в Европе. Многие европейцы недовольны и не понимают, почему они должны страдать. Они ищут виноватых и собираются обвинить США, потому что обвинить США легко. И это вызовет еще большую напряженность внутри Европы, между США и Европой. Я не говорю, что это означает конец отношений или что-то в этом роде, просто это вызовет еще большую напряженность.

– Как можно разрешить эти противоречия?

– С одной стороны, когда в Украине настанет мир, цены на зерно упадут, цены на энергоносители упадут. Для Европы будет много нефти и природного газа, и европейцы не будут так недовольны. Но я не контролирую мир в Украине. В мир пришло бы много оптимизма, и люди какое-то время стали бы очень счастливы.

– Этой осенью правительство США усилило экспортный контроль за полупроводниками для Китая. Каковы краткосрочные и долгосрочные последствия этого для экономики, особенно принимая во внимание, что Китай все еще борется с кризисом COVID?

– Я читал, что Китай начинает ослаблять контроль над COVID после того, как так много людей были недовольны. Большая часть мира ослабила контроль над COVID и сейчас относительно открыта. Но, отвечая на ваш вопрос, это заставит китайцев тратить больше денег на развитие полупроводниковой промышленности. Это навредит Америке в долгосрочной перспективе, потому что мы, американцы, вынуждаем китайцев развивать собственную полупроводниковую отрасль. У китайцев достаточно денег, поэтому они потратят их на разработку собственных полупроводников и, в конце концов, через пять лет, через десять Китай будет очень силен в производстве полупроводников. И Америка скажет: "Боже мой, зачем мы это сделали?"

– Вопрос о криптовалюте. Наблюдаются крипто-зима, коллапс биржи FTX, более активно звучащие намерения правительства США вводить серьезные механизмы надзора и контроля. Как вы оцениваете все эти события в криптосфере? Что вы посоветуете тем, кто хотел бы инвестировать в криптовалюту?

– Я все еще скептически отношусь к криптовалютам и ожидаю, что большинство из них в конечном итоге исчезнут и обнулятся. Оптимисты говорят, что криптовалюта когда-то станет деньгами. Моя реакция такова, что почти все правительства сейчас разрабатывают криптовалюту, компьютерные деньги. Деньги будут в компьютерах, но это будут государственные деньги. Я не думаю, что большинство правительств скажут: "Хорошо, наши деньги сейчас на компьютере, но если вы хотите использовать чужие деньги, вы можете". Это не то, как думают правительства. Им нравится контролировать, им нравится монополия. Поэтому я скептически отношусь к криптовалютам. Они могут выжить в качестве торговых средств. Я не покупаю, никогда не покупал и не продавал криптовалюты.

– Криптовалюты исчезнут, даже если будут постановления, правительственные постановления. Если правительства введут меры контроля, они все равно исчезнут?

– Нет, они могут выжить в качестве торговых средств. Я не вижу никакой потенциальной угрозы, но в остальном я не вижу никакого будущего. Если я куплю пшеницу, а она сильно подешевеет, то по крайней мере у меня есть немного пшеницы, которую я могу съесть. Но если я куплю эти вещи, а они подешевеют, я ничего не смогу с ними сделать. Если большинство вещей упадет в цене, то вы можете потерять много денег, но кое-что еще можно использовать. С криптовалютами я не знаю, что у вас будет, если они сильно упадут.

– Мистер Роджерс, мой последний вопрос: каков ваш прогноз на следующий год?

– Следует волноваться. Будет период чего-то хорошего, который вернет оптимизм. Но после периода оптимизма следует быть чрезвычайно осторожным, потому что у нас снова будут экономические проблемы в следующие два или три года, и они, вероятно, будут худшими на моей жизни, потому что существует так много долгов. С 2009 года во всем мире накопилось столько долгов, что в следующий раз, когда у нас возникнет проблема, она будет очень-очень серьезной. Итак, беспокойтесь.