Умер китайский лидер, ставший анти-Горбачевым

Вслед за 91-летним Михаилом Горбачевым и 96-летней Елизаветой II этот год забрал Цзян Цзэминя — бывшего китайского лидера. Ровесник английской королевы не был звездой мирового масштаба подобно ей или последнему советскому лидеру, но в истории своей страны он сыграл огромную положительную роль.

Цзян руководил Китаем 15 лет: считать нужно не по постам генсека ЦК КПК и председателя КНР, которые он тоже занимал, а по ключевой в Поднебесной должности руководителя Военного совета ЦК КПК, на которой он был с 1989-го по 2004-й. Цзян был последним руководителем КНР, повзрослевшим еще до ее образования, — и встал во главе страны, не имея ни пролетарского происхождения, ни партийной карьеры: инженер-электрик, технократ-управленец. Его выбрал для руководства страной Дэн Сяопин, но именно Цзян провел Китай от опаснейшего кризиса Тяньаньмэнь до середины нулевых годов, когда уже ни у кого не осталось сомнений в том, что КНР скоро станет страной номер один в мире.

В 1989-м Китай мог пойти по пути СССР, если бы мудрые старцы во главе с Дэном не удержали ситуацию под контролем и повторили ошибки Горбачева с перестройкой и гласностью. Цзян не был ни харизматиком, ни вождем, но именно он обеспечил Китаю срединный путь развития, сочетавший масштабнейшие экономические реформы с политической стабильностью. Гигантские темпы экономического роста привели и к росту социального неравенства, что могло вызвать социальные потрясения для всей политической системы Китая, однако стремительно богатевшее и расслаивавшееся китайское общество не сорвалось в смуту. Понятно, что главной причиной этого была устойчивость китайского общества и доверие, которое оно испытывало к политической системе, построенной КПК, но и роль Цзян Цзэминя не стоит недооценивать.

Хотя именно внутренние дела были несомненным приоритетом Цзяна, во внешней политике при нем тоже произошли масштабные изменения. Речь не о том, что Китай вернул Гонконг и Макао: тут невозможно разделить внешнеполитическое и внутриполитическое. Но именно при Цзяне не просто восстановились отношения с нашей страной (визит Горбачева произошел всего за два месяца до его назначения генсеком ЦК КПК) — пройдя через испытания крушением СССР, они приобрели характер стратегического партнерства. В 2001 году в Кремле Цзян Цзэминь вместе с Путиным подписал Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве — первый с 1949-го. И это был не только геополитический выбор — еще в 1950-е Цзян Цзэминь стажировался в Москве на ЗИЛе, говорил по-русски и любил наши песни. Он застал расцвет китайско-советской дружбы — и, несмотря на все допущенные потом с обеих сторон ошибки, помнил, ценил и понимал значение отношений двух великих соседей.

И изучения опыта друг друга: Китай при Цзяне выучил уроки ошибок советского руководства, приведших к гибели СССР. А сейчас уже нашей стране нужно учить китайский опыт — и не только экономических реформ, но и самостоятельности в мышлении, продуманной кадровой политики, жесткой ответственности элиты, национального самосознания, объединяющего верхи и низы. Китайские практики невозможно перенести на нашу почву, как и наоборот, но они могут помочь создавать собственные социально-экономическую и управленческую модели.

И после отставки Цзян продолжал влиять на происходящее в Китае: советоваться со старшими, с экс-руководителями — это обычная практика в Поднебесной. Когда бывший генсек появлялся на юбилейных мероприятиях или партийных съездах, он всегда был рядом с действующим руководителем, что обозначало еще и единство поколений в китайском руководстве. На пенсии Цзян не выезжал за границу, но несколько раз встречался с Владимиром Путиным. И со стороны нашего президента это была не просто дань уважения к бывшему лидеру Китая — это было уважение к человеку, который сформировал основу отношений двух наших держав.