Александр Широв: сейчас мы переживаем пиковый период кризиса

При всем драматизме ситуации коллапса в экономике России нет, считает директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Александр Широв. В интервью РИА Новости он рассказал, когда спад в экономике достигнет "дна", почему решение западных стран установить с 5 декабря "потолок" цен на российскую нефть не оправдает их надежд и какие уроки россияне извлекли из предыдущих кризисов. Беседовал Серго Кухианидзе.

– Как бы вы определили уходящий 2022 год – тяжелый? Очень тяжелый?

– Да, как вам ответить, бывало и хуже. Ни в коем случае не уменьшая всей сложности сегодняшнего положения России, скажу, что мы уже "тертые калачи", имею в виду и отечественный бизнес, и население страны. Ведь за последние почти 25 лет, начиная с 1998 года, это для нас уже пятый кризис. И ни один из них, замечу, не привел к экономическому коллапсу.

– Пятый? Напомните…

– В 1998-м страну ударил дефолт и последовавшая за ним девальвация курса рубля, через 10 лет наступил мировой кризис 2008-2009 годов, в 2014 – 2015 годах произошло резкое снижение цен на нефть, на которое наложился первый пакет санкций, связанных с событиями вокруг Крыма, в 2020 году планету охватила пандемия, кардинально изменившая всю мировую экономику. Ну и сейчас, с февраля нынешнего года, после начала спецоперации на Украине, мы переживаем пятый по счету кризис.

– А разве нынешний кризис не особенный – не самый чувствительный? Против Москвы ополчился весь Запад – это почти 50 стран, введено уже более 6 тысяч антироссийских санкций, которые иначе, как беспрецедентными не называют…

– Самым сильным был кризис 2008-2009 годов. Я бы даже сказал не самым сильным, а самым глубоким. Он длился пять кварталов, причем, два квартала подряд спад экономики составлял более 6%. А вот, если коротко охарактеризовать кризис, который Россия переживает сегодня, то он, очевидно, будет самым длинным.

– Сколько же он продлится, года три-четыре, больше?

– По нашим оценкам, примерно полтора года.

– Отсчет уже пошел, он начался с февраля?

– Отсчет пошел, но не с февраля, а со второго квартала нынешнего года. Именно тогда начался спад. Но наступил он не в одночасье. Кризисная ситуация развивалась плавно. Понимаете, нельзя "на раз-два-три" обвалить экономику такой огромной страны, как Россия, занимающей шестую часть земли. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов и антикризисную политику, которая проводится правительством.

Сейчас мы переживаем пиковый период кризиса. Продлится спад, скорее всего, и первый, и второй квартал будущего года. То есть в течение ближайших месяцев мы "ударимся о дно". Связано это с тем, что ряд факторов, которые еще поддерживали нашу экономику до лета, в настоящее время начинают ослабевать.

– Что имеется в виду?

– С августа из-за санкций мы видим значительное снижение темпов роста нашего экспорта, не только, кстати, нефти и газа, но и зерна, и удобрений, и продовольствия, то есть кривая российского экспорта клюнула вниз.

– Очередной мощный удар будет нанесен 5 декабря, когда вступит в силу решение ЕС установить потолок цен на российскую нефть…

– Мощный? Я так не думаю. Странно, что до этого решения додумались государства, считающие себя лидерами рыночных отношений. Ведь оно меняет все правила игры на энергетических рынках, а это опасно для всей мировой экономики и, прежде всего, для ряда стран, принимающих это решение. Но я даже не об этом хочу сказать, а о том, что санкционные действия в отношении России выглядят недостаточно продуманными.

Что двигало западными странами, когда они задумали такой шаг? Снизить доходы нашей страны. Но ведь основная проблема наша сейчас в том, что мы не можем потратить значительную часть экспортных доходов – ограничены возможности закупок импортных товаров. Не можем мы формировать и резервы в валютах развитых стран.

Именно поэтому доллар стал для нас токсичной валютой. Поэтому сдерживая наши доходы и одновременно ограничивая российский импорт, западные страны не добиваются краткосрочных целей по давлению на российскую экономику.

– То есть кривая импорта у нас тоже клюнула вниз?

– Нет, после первоначального шока импорт как раз восстанавливается. К сожалению, этот процесс идет достаточно медленно из-за различных санкционных ограничений, но довольно активно. В отличие от политиков, бизнес, включая, западный, по-прежнему желает иметь с Россией дело. Неудивительно, что западные предприниматели готовы искать для этого новые логистические пути, не афишируя, разумеется, при этом своей деятельности. Очень сложно в этой связи, кстати, ответить на вопрос, откуда сейчас конкретно весь импорт поступает в Россию. Если говорить про Китай, то тут все ясно. А вот из Европейского союза импорт идет и через Турцию – самый простой путь, и через Среднюю и Центральную Азию.

При этом повторю, что главная загвоздка сегодня не столько в логистике, сколько, в деньгах, как заплатить за товар, ограничения на финансовые операции сильно влияют на этот процесс. Приходится искать новые механизмы, но тут возникают всякие проблемы, которые приводят к дополнительным издержкам, что повышает стоимость продукции для конечных потребителей.

– Вы сказали, что в ближайшее время экономика страны достигнет дна. Как мы все это почувствуем, нас изрядно тряхнет – произойдет сильный "ба-бах"?

– Никакого "ба-бах" не будет. Повторю, кризисная ситуация в России развивается весьма плавно.

Смотрите, что у нас произошло, если все разложить по полочкам. До конца марта мы вообще ничего не чувствовали, хотя уже были наложены санкции. Потом что началось? Сокращение потоков импорта. Стали сворачивать свою деятельность иностранные компании, которые работали в России. Тут мы кое-что уже ощутили. Уменьшение ассортимента продукции в магазинах, недостаток запасных частей, наступили также проблемы с техническим сервисом оборудования, автомобилей, сбои с платежами.

Но при этом экспорт сохранялся на высоких уровнях, практически не тормозился, доходы от внешнеэкономической деятельности росли.

Постепенно, по мере того как в экономике снижался объем запасов импортных комплектующих, уменьшался выпуск продукции на тех производствах, где они использовались. Одновременно наступила проблема с логистикой, потому что компании не могли быстро перестроить логистические схемы. То есть, грубо говоря, продавать нефть в Китай и в Индию можно было, но не в тех объемах, в которых она поставлялась в Европу.

При этом, правительство не бездействовало, оно старалось парировать все эти санкционные удары. Оперативно решались вопросы импортозамещения, прокладывались новые логистические маршруты, находились новые возможности для взаиморасчетов… То есть положение в российской экономике ухудшилось не сразу, до конца лета наше промышленное производство вообще было в плюсе. В минус – на 3% - оно стало уходить только в сентябре.

В результате того, что экономика достаточно плавно вкатывалась в кризис, соответственно, и плавно будет из него выходить, без социально-экономических катаклизмов – без резкого роста безработицы, резкого падения доходов населения.

Длительность текущего кризиса формирует новые вызовы как перед правительством, так и перед бизнесом. На эти риски нужно реагировать. Наиболее важное направление – социальная сфера, занятость и доходы населения.

– Из кризиса Россия выйдет к лету будущего года, так?

– Да, по нашим прогнозам, восстановительный рост начнется в третьем-четвертом квартале 2023 года.

– Доживем?

– Надеюсь, если метеорит на Землю не упадет! (Улыбается) Ну, а, если серьезно, скажу еще раз: при всем драматизме ситуации никакой катастрофы в экономике России нет. Всем алармистам я с удовольствием отвечу фразой, которую так любил повторять в подобных ситуациях мой учитель - академик, доктор экономических наук - Виктор Викторович Ивантер: "Катастрофисты будут посрамлены!". Да, проблемы, с которыми мы сталкиваемся, серьезные, существенные, но все это управляемо.

Сейчас важно понять, что обратной дороги нет, мы никогда не возвратимся к тому, что было до 24 февраля 2022 года. Да, из-за санкционного давления мы просядем до середины следующего года, но в 2024 году начнется постепенное развитие экономики.

– В Брюсселе заговорили уже о девятом пакете санкций…

– Никакие санкции Запада нас уже не могут остановить. Откровенно говоря, даже представить не могу, что еще такое ужасное против нас Вашингтон и Брюссель могут ввести? Хотя, кто знает? Ну, отключат они оставшиеся российские банки от системы SWIFT, ну, наложат полные санкции на все и вся, но это – если так можно выразиться, уже гомеопатия, по сравнению с тем, что сделано.

Поймите, повторю, с чего начал: те кризисы, что мы преодолели за последнее время, настолько закалили российское население и российский бизнес, что мы научились адаптироваться к самым негативным переменам. Это – очень важно.

Мы научились бороться с кризисами. Если еще в 2013 году, надо признать, экономика России практически не была защищена от давления Запада, то к сегодняшнему дню во многих важных областях, таких, например, как продовольствие, финансы, оборонка, мы стали по-настоящему независимыми. Сейчас все усилия нужно сосредоточить на динамичном развитии народного хозяйства, при этом надо научиться разумно рисковать. Допустим, финансирование инвестиций за счет внутренних заимствований, через дефицит бюджета – это явный риск. Но зато включение этого механизма позволит нам получить дополнительные экономические импульсы и быстрее справляться с последствиями кризиса.

– А как кризисы закалили российский народ?

– Они поменяли его поведение, оно стало более грамотным, рациональным. Сколько раньше было разговоров, что, мол, наши люди, скажем так, неправильные. Если им дать денег, они побегут валюту покупать, или, не дай Бог, станут налегать на алкоголь. Но вот уже в кризис 2008-2009 годов было видно, например, что, если, банки повышают ставки, население не в магазин бежит, а в банк, и кладет средства на депозиты, поддерживая, таким образом, финансовую систему страны.

А во время пандемии, когда правительство проводило разовые выплаты, знаете, на что их тратили люди? В основном, по статистике, на ремонт и на товары для детей, при этом преимущественно на продукцию, производимую в нашей стране. То есть каждое действие по поддержке доходов населения приводит к росту спроса, что в итоге способствует развитию экономики, это ведь – 50% ВВП. Понятно, что курс на поддержание уровня жизни населения – причем, всего, а не отдельных, узких его групп - правительству необходимо продолжать и далее.

– Хорошо. Расскажите, каких "черных лебедей" вы видите на российском небосклоне в предстоящем году?

– Черных лебедей? Я вижу только Черного кота, год которого, как известно, наступает в 2023 году по восточному календарю! (Улыбается).