Владимир Макей: Запад против возрождения России как влиятельной державы

В понедельник в Нью-Йорке завершается неделя высокого уровня сессии Генассамблеи ООН. О том, как она прошла для белорусской делегации, о причинах прекращения переговоров Москвы и Киева и о шансах на их возобновление, о перспективах размещения ядерного оружия РФ в Белоруссии, а также о ситуации вокруг боинга Ryanair в интервью РИА Новости рассказал глава МИД Белоруссии Владимир Макей. Беседовал Алан Булкаты.

– Владимир Владимирович, недавно (22 сентября – ред.) я наблюдал за заседанием Совета безопасности и, в том числе, слушал и ваше выступление. Я обратил внимание на одно из ваших последних заявлений. Вы сказали, что Белоруссия готова содействовать возобновлению переговоров между Киевом и Москвой, в том числе на своей территории. Вы не могли бы рассказать, о чем идет речь, и есть ли перспективы у возобновления такого диалога?

– Во– первых, мы всегда выступаем за дипломатическое решение любых проблемных вопросов, любых конфликтов. Потому что всегда рано или поздно даже любые войны заканчиваются за столом переговоров. Что касается данной ситуации, то на самом высоком уровне белорусский президент много раз заявлял о том, что мы готовы сделать все, чтобы конфликт в Украине был прекращен, и чтобы это произошло как можно скорее. Поэтому мы готовы предоставить площадку для переговоров, но для этого должна быть политическая воля обеих сторон.

Кстати, в свое время, когда в марте появились перспективы организации переговорного процесса между Россией и Украиной, именно президент Лукашенко сыграл тогда главную роль в начале этого процесса. Почему? Потому что российская делегация уже прибыла в Беларусь, находилась в Гомельской области, а украинцы все решали, приехать или не приехать. И только благодаря звонку президента Лукашенко президенту Зеленскому последний послал свою делегацию на переговоры в Гомельскую область.

Я был назначен президентом Лукашенко ответственным за организацию этих переговоров и прекрасно видел, с каким настроением приехали обе делегации. Если в начале было абсолютное невосприятие со стороны, в первую очередь, наших украинских партнеров самого факта переговоров и жестокое отрицание всего и вся, то даже после первой встречи появился определенный осторожный оптимизм. Они сами об этом говорили. А после завершения трех раундов переговоров обе стороны однозначно заявили о том, что есть реальные перспективы заключения конкретного документа, который привел бы к прекращению этого конфликта и достижению взаимоприемлемых договоренностей. Так было на самом деле.

После этого начались переговоры онлайн, после этого случилась встреча в Стамбуле, после этого процесс застопорился. Как нам говорят, не без подсказки со стороны американских и европейских партнеров, которые абсолютно не заинтересованы в том, чтобы этот конфликт был урегулирован. Почему? По известным причинам. Россия в центре внимания. И, конечно же, никто из наших западных партнеров или оппонентов ни в коей мере не хотел бы допустить, чтобы Россия выиграла что-либо в данной ситуации. Потому что никто не хочет возрождения России в качестве державы, которая играла бы надлежащую ей роль в мире.

– То есть, это действительно война до последнего украинца против России, опосредованная война?

– По сути, так на самом деле и происходит. И, мне кажется, чем дольше будет затягиваться этот конфликт, тем больше трагедии это принесет, в первую очередь, для нашего южного соседа.

– По вашему мнению, после таких событий Украина будет существовать как государство и в каких границах?

– Вы знаете, я не провидец и вряд ли кто-то сейчас может сказать, чем это закончится. Но в чем мы заинтересованы – мы хотели бы, еще раз подчеркну, чтобы этот конфликт прекратился как можно скорее.

И как бы кто ни отрицал тот фактор, что три славянские державы, три славянских государства должны жить в мире, дружбе и согласии и имеют много общего, это на самом деле так и есть. И чем раньше все стороны осознают это, тем лучше. В первую очередь, я имею в виду, конечно, украинскую сторону. Но, к сожалению, сегодня нет никакой готовности к тому, чтобы даже попытаться найти пути прекращения этого конфликта, в первую очередь, со стороны Киева.

– Вы очень интересную вещь сказали: что в случае договоренности между Москвой и Киевом Белоруссия хотела бы, чтобы эти договоренности учитывали интересы Минска. О чем идет речь? Какие это интересы?

– Речь даже не об интересах. Наш интерес в том, чтобы наш регион жил в мире, и чтобы это спокойствие обеспечивало нам стабильное развитие: политическое, экономическое развитие государства и общества.

Мы говорили о том, что Беларусь тоже должна участвовать в заключительных договоренностях еще в марте-апреле, когда шел переговорный процесс. Речь не идет о том, что мы хотим что-то выторговать. Если будут достигнуты какие-то договоренности, если будет идти этот процесс, то мы хотели бы тоже понимать, о чем идет речь, какие гарантии получает каждая из сторон. И мы не хотели бы остаться в стороне от этих гарантий. Мы хотели бы тоже иметь конкретные, определенные гарантии безопасности для Беларуси. Это абсолютно естественно. Поэтому, если бы этот переговорный процесс продолжался (а как мне сказал Сергей Викторович Лавров, речь шла о таком солидном документе толщиной более, чем два сантиметра), наверняка, там были прописаны все нюансы, тонкости и, в первую очередь, конечно, связанные с обеспечением безопасности каждой из сторон. Без Беларуси, которая находится в центре Европы, в этом регионе достижение полной и абсолютной безопасности тоже невозможно. Если мы будем какой-то неспокойной страной, это никому не будет выгодно.

– А что, есть какие– то угрозы для Белоруссии, исходящие от Украины в данный момент?

– Сегодня никто не застрахован от каких-либо угроз с любой стороны. Мы не исключаем, что это может быть Украина – не исключаем гипотетически.

Посмотрите, что происходит на наших западных границах. По данным нашего минобороны, ежедневно совершается от 60 до 100 боевых вылетов авиации вдоль наших границ. Более 40 тысяч военнослужащих НАТО размещены на наших западных границах. Только за прошлый год количество военных учений возросло более, чем в три раза. В Украине непонятно, что происходит, в том числе и на нашей границе. Поэтому мы должны быть готовы к любому развитию событий. И президент Беларуси как ответственный политик, понимающий, что от его решений зависит судьба государства, конечно же, уделяет огромнейшее внимание укреплению обороноспособности Беларуси и ставит конкретные задачи министерству обороны, государственному секретариату Совета Безопасности по повышению боеготовности вооруженных сил, обеспечению должного уровня обороноспособности. Это первейшая задача в нынешних условиях. Потому что мы видим, насколько непредсказуемо сегодня поведение наших партнеров.

– Вы сказали про обороноспособность Белоруссии и военное наращивание НАТО на западных рубежах. Такие события делают более актуальными разговоры или идею о размещении в Белоруссии российских военных баз?

– Разговоры эти ведутся уже давно. Никто не знает, что может произойти и нельзя ничего исключать в будущем с учетом непредсказуемости развития ситуации, непредсказуемости поведения наших партнеров. Но на данный момент с учетом того высокого уровня военных технологий, который достигнут сегодня, я думаю, что нет особого смысла в размещении дополнительных иностранных, в данном случае, российских военных баз на территории Беларуси. Достаточно разместить соответствующую технику в Смоленской области, где-то еще и это будет, может быть, даже более эффективно смотреться, нежели размещение конкретных российских баз в Беларуси.

Если смотреть на наши совместные действия, то вы же знаете, что у нас создана совместная группировка войск, существуют совместные тренировки, планы по проведению совместных учений. И президент России Путин однозначно заявил в ходе одного из мероприятий или какого-то интервью, что если кто-то попытается совершить какие-то поползновения против Беларуси, то мы будем рассматривать это как нападение на Союзное Государство, читай – нападение на Российскую Федерацию.

– Учитывая такое наращивание со стороны Запада, актуален ли вопрос размещения российского ядерного оружия на территории Белоруссии? Или, как вы сказали, в Смоленске достаточно?

– На сей счет наши президенты тоже высказались некоторое время назад и о том, что определенные типы самолетов будут модернизированы и оснащены, в том числе, соответствующими средствами доставки ядерного оружия. Не исключены и иные какие-то варианты. Но, я так понимаю, что все будет зависеть от поведения наших партнеров, от тех непосредственных угроз для Беларуси и России. И если такие шаги со стороны наших западных партнеров будут предприняты, то мы, конечно же, вместе с Россией будем вырабатывать адекватные меры реагирования.

– В том числе в смысле размещения неких ядерных вооружений?

– Я не могу сейчас сказать, не могу брать на себя такую ответственность. Но я знаю, что эти вопросы обсуждались нашими руководителями и по линии министерств обороны. И, думаю, что, если того потребует обстановка, то наши страны будут готовы пойти на самые решительные шаги, чтобы обеспечить надежную безопасность для наших стран, для наших народов.

– Как вам нынешняя неделя высокого уровня? Как вы ее оцениваете? Успешно проходит для вас?

– Вы знаете, какое-то непонятное ощущение. Не то чтобы непонятное ощущение…. У меня заседания, выступления вызывают двоякое ощущение. Нет четкой нацеленности на то, чтобы определить приоритеты деятельности ООН и деятельности отдельных стран. В первую очередь, там сыплются упреки в адрес России, кто-то говорит о своих каких-то проблемах, но надо сейчас четко понимать, что для нас самое главное. Мы должны задуматься о том, что происходит, о том, что уровень конфронтации достиг небывалой высоты, и это губительно для всех нас, для планеты. Если так дальше будет продолжаться, если мы не будем слушать и слышать друг друга, то это может привести к очень серьезным последствиям, в том числе нельзя исключать и планетарную войну. Поэтому надо остановиться всем, прекратить обвинения в адрес друг друга и задуматься над теми шагами, которые мы должны сделать в первую очередь. Определить эти приоритеты.

Нам нужно задуматься о построении нового миропорядка, о сохранении нашей цивилизации. А сейчас мы заняты какими-то мелкими в планетарном масштабе разборками. Да, они важны, но идут больше какие-то разборки между геополитическими игроками. Хотя эти геополитические игроки должны сесть за стол переговоров, как это было сразу после Второй мировой войны, и выработать на основе консенсуса взаимоприемлемые какие-то решения, может быть, даже и компромиссные.

– Пока этой готовности нет. Почему?

– В силу отсутствия политиков такого масштаба, каким был де Голль, каким был Аденауэр, Гельмут Коль, может быть. К сожалению, обмельчало политическое европейское поле, да и мировое…

– Пару дней назад я и мои коллеги на входе в штаб-квартиру заметили Светлану Тихановскую. Если я не ошибаюсь, она шла в составе делегации Эстонии. Она называет себя лидером белорусской оппозиции, приехала в составе эстонской делегации… Может быть, вам известно, кого она все-таки представляет здесь?

– Честно скажу, мы не отслеживаем подобного рода вояжи, гастроли, но мы получили информацию о том, что, действительно, она включена в состав официальной эстонской делегации и находится где-то здесь, в здании ООН. Несколько моментов я хотел бы отметить в этом плане. В одном из интервью эта дама на вопрос, где она получает зарплату, призналась, что получает зарплату от западных государств. Сейчас мы видим, кто финансирует ее. Вы знаете, есть такое старое правило: "кто платит, тот и танцует девочку". Это неотъемлемое правило для всех интердевочек.

Мы не отслеживаем ее пребывание здесь. Где-то на выходе, действительно, она пыталась заговорить, когда мы уже вышли и торопились на встречу в другое здание. Но, насколько мне известно, судя по фотографиям, которые мне показали мои помощники, она где-то находилась в предбанниках. Как мне сказали мои европейские коллеги, с которыми я встречался, она запрашивала встречи и, в том числе, просила организовать встречу с белорусской делегацией, с Макеем.

– С какой целью?

– Не знаю с какой целью. Может быть, создать видимость диалога и так далее… Еще раз повторю: мы не рассматриваем эту фигуру как какую-то значимую для белорусской действительности, хотя ее значимость пытаются создать на Западе.

Но больше всего возмущает позиция Эстонии в данной ситуации. Руководитель внешнеполитического ведомства считает, что он имеет право говорить от имени белорусского народа, заявляя, что, "выражая волю белорусского народа, который хочет жить в свободе, демократии, прямо в царстве изобилия, мы приняли решение предоставить этой даме возможность побывать в ООН, предоставить ей трибуну" и так далее... Подобного рода вещи не должны оставаться без ответа. Мы, естественно, предприняли серьезные меры по сокращению дипломатического присутствия Эстонии в Беларуси, мы отозвали своего посла для консультаций. Мы и впредь будем действовать подобного рода образом, жестко реагируя на такие недопустимые вещи.

© AP Photo / EDUARDO MUNOZ

Здание штаб-квартиры Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке

Естественно, мы считаем, что ООН не должна быть инструментом для проталкивания каких-то провокаторов или каких-то неофициальных представителей той или иной страны, потому что это создает опасный прецедент. Кстати, с этим согласны все коллеги, с кем я разговаривал здесь, в том числе и здравомыслящие европейские коллеги. Поэтому мы соответствующие шаги предпримем и по линии ООН. Я думаю, что руководство организации прекрасно понимает это.

– Какие шаги? Можете сказать?

– Мы будем поднимать этот вопрос. Мы уже обозначили эту тему перед руководством организации. И это воспринято с абсолютным пониманием.

– Гутеррешем?

– Да, в том числе и Гутеррешем.

– Хотел бы обсудить ситуацию с боингом Ryanair. Минск заявлял, что продолжит оспаривать введенные в авиационной области ограничения, несмотря на отчет ИКАО. Как будет использоваться эта сессия Генеральной Ассамблеи, чтобы оспорить такой подход к Белоруссии?

© AFP 2024 / -

Самолет авиакомпании Ryanair в аэропорту Минска

– Наша позиция по этому докладу известна: это абсолютно надуманный, политизированный доклад. Более того, комиссии, которые приезжали в Беларусь, и эксперты не удосужились даже прочитать, выслушать наши аргументы, собрать всю информацию, которая необходима, и которую мы были готовы предоставить, и не дали нам возможность ознакомиться с той информацией, которую мы запрашивали, по сути дела умолчав о некоторых важных вещах, которые должны бы были быть отражены в этом докладе.

Мы распространили нашу позицию в качестве официального документа на этой сессии Генеральной ассамблеи, скоро (24 сентября – ред.) я буду встречаться с генеральным секретарем, и мы также доведем нашу позицию по этому вопросу.

Буквально через несколько дней должно состояться заседание ИКАО, на котором будет рассматриваться этот доклад. Мы были готовы направить туда нашу делегацию, делегацию специалистов, которые хотели бы, может, не оспорить, но привести свои аргументы. И может быть, они были бы восприняты руководством этой организации. Однако, к сожалению, канадские власти не выдали нашей делегации визы. Я убежден, что все это целенаправленно спланировано. Это говорит о том, что они просто опасаются услышать конкретные аргументы, опровергающие домыслы, изложенные в этом докладе.

Конечно, здесь мы доводим информацию до наших партнеров, до наших коллег об истинном положении вещей, но Организация объединенных наций – это не та структура, которая непосредственно занимается сферой безопасности полетов. Эти вопросы должны решаться в ИКАО, куда нас, как я вам сказал, почему-то не захотели допустить.

– А что это, по вашему мнению, политизация? Почему такое решение со стороны Канады?

– Естественно, политизация, естественно, боязнь услышать вещи, которые будут свидетельствовать об обратном, опровергать те аргументы, которые изложены в докладе. Это говорит о явно сфабрикованных вещах, сфабрикованных документах, сфабрикованном докладе.

– Ранее МИД Эстонии сообщил, что Эстония, Латвия, Литва и Польша с 19 сентября вводят запрет на въезд в эти страны граждан России и Белоруссии с шенгенскими визами, выданными в других государствах Евросоюза. Будут ли какие-то зеркальные меры со стороны Минска в отношении граждан этих стран приниматься?

– В отношении белорусских граждан нет запрета на выдачу шенгенских виз, пока принято решение только в отношении российских граждан.

– На посещение этих стран разве нет запрета?

– Нет запрета на посещение этих стран. Мы несколько лет назад ввели безвизовый режим для граждан практически 80 стран, прибывающих авиатранспортом. С учетом пожеланий граждан, проживающих в соседних с нами государствах, прибалтийских государствах, Польше, президентом Беларуси было принято решение установить на определенное время для них безвизовый режим на автодорожных пунктах пропуска. Сначала мы ввели его на один месяц. Потом, видя наплыв граждан, посещающих ежедневно Беларусь, мы продлили этот срок.

С 15 апреля этого года по настоящее время почти 250 тысяч граждан из прибалтийских государств, из Польши посетили Беларусь. Можете почитать в интернете отзывы. Они приезжают и покупать продукты, и заправляться топливом, кто-то посещает могилы родственников, кто-то приезжает для встреч с друзьями. Для них это хорошая возможность побывать в нашей стране с различными целями. Несмотря на то, что, как они сами говорят, на границе их "запугивают по линии спецслужб", раздают листовки о том, что не надо ехать в Беларусь, "там за каждым деревом стоят чуть ли не офицеры КГБ, которые вас сразу поймают, посадят в кутузку…" и так далее. Доходит до абсурда, до смешного!

Мы рады, что так происходит. Люди приезжают и видят своими глазами, что те страшные картинки, которые рисуются в некоторых столицах (что поражает – это наши соседи), не соответствуют действительности. Убежден, что мы не будем создавать каких-то препятствий для посещения Беларуси гражданами соседних стран в ближайшем будущем. Дальше будем смотреть. Мы считаем, что, наоборот, в данной ситуации мы должны продемонстрировать нашу открытость в отличие от наших, якобы, больших демократов, которые так пекутся о правах человека, о развитии гражданского общества и одновременно закрывают все границы, создают новый "железный занавес", который они ругают.

– Скажите, а случаи ареста или изъятия белорусской собственности за рубежом были? Как вы реагируете на это? В частности, на Украине.

– В первую очередь, на Украине. Да, насколько мне известно, где-то проскальзывала в средствах массовой информации цифра, что украинцы конфисковали, национализировали собственность Беларуси и России где-то на один миллиард долларов.

Что касается Беларуси, то действительно там находится, например, порядка семи тысяч наших железнодорожных вагонов, на общую сумму порядка 355 миллионов долларов, ряд другого имущества. Мы провели тщательный анализ всего белорусского имущества, которое находится на территории Украины. Этот анализ у нас зафиксирован, мы будем отслеживать ситуацию.

Аналогичные действия мы предпримем, если подобные события будут проходить и в других странах. Конечно же, мы не оставим это без ответа. В зависимости от развития ситуации в будущем, мы, естественно, будем учитывать это в нашей политике. Но это абсолютно недопустимо. И если будет необходимость, то, естественно, будем обращаться в соответствующие судебные инстанции. Конечно же, при понимании, что это может принести какие– то плоды или какие-то дивиденды.

– Белоруссия известна своими миротворческими устремлениями и способностями. Готовы ли вы предоставить свою территорию и как-то посодействовать разрешению споров, конфликтов между Киргизией и Таджикистаном, а также Арменией и Азербайджаном?

– Мы готовы предоставить свою площадку, свою территорию для решения любых споров. Главное, чтобы была заинтересованность сторон в урегулировании этих споров и соответствующая политическая воля.

Мы никогда не набивались в посредники и не пытались играть роль посредников. Мы считаем, что, конечно же, в первую очередь, те стороны, которые вовлечены в тот или иной конфликт, в ту или иную проблемную ситуацию, должны сами попытаться решить этот вопрос за столом переговоров, дипломатическим способом, не доходя до каких-то горячих конфликтов, как это иногда происходит в тех точках, которые вы упомянули.

Все эти страны – наши ближайшие партнеры. Мы жили вместе в Советском Союзе, и сейчас мы вместе находимся в различных интеграционных объединениях и структурах. Конечно же, мы заинтересованы в том, чтобы эти конфликты были урегулированы как можно скорее.

Но еще раз подчеркну: если будет соответствующий запрос, мы готовы участвовать в урегулировании этих конфликтов, предоставить свою площадку.

Мы знаем, что Россия играет определяющую, главную роль, в частности, в урегулировании споров между Арменией и Азербайджаном. Действительно есть хорошее предложение по оказанию содействия в делимитации, демаркации границ. Я думаю, что оно будет воспринято.

Но некоторые страны пытаются привлечь внешних партнеров, которые находятся где-то далеко за рубежом, в частности, в Европе, считая, что они помогут им решить эти конфликты. В моем понимании, зачастую эти партнеры, наоборот, заинтересованы в том, чтобы эти конфликты тлели, заинтересованы в том, чтобы поддерживать эти конфликты в напряженном состоянии.

Я знаю, что некоторые страны обращались за помощью к европейским, американским партнерам. Я бы не питал слишком больших надежд на то, что эти партнеры им помогут. Мое личное мнение состоит в том, что зачастую эти партнеры, наоборот, пытаются и рассорить эти страны с Россией, и создать напряженность в той или иной точке на постсоветском пространстве.

– Как проходит процесс интеграции Белоруссии в ШОС? Когда Белоруссия станет полноправным членом?

– В ШОС, как вы знаете, мы в разных статусах находимся с 2010 года. Это было наше осознанное решение – начать процедуру вступления в эту организацию в качестве полноправного члена. Потому что мы видим перспективу в сотрудничестве с этой организацией, в членстве в этой организации, в первую очередь, с точки зрения нашего торгово-экономического взаимодействия. И не только. Обсуждаются и вопросы безопасности, противодействия различным вызовам и угрозам. Мы благодарны всем государствам – членам ШОС за то, что они поддержали Беларусь в этом стремлении.

Что касается конкретных сроков вступления, то обычно эта процедура занимает полтора-два года, но президентом поставлена задача ускорить эту процедуру и постараться пройти все этапы, связанные с подготовкой нашего членства в ШОС не более, чем за один год. Мы сейчас создаем межведомственную рабочую группу, которая займется анализом всех документов, которые мы должны принять в случае вступления в ШОС. Там несколько этапов. Конкретные задачи поставлены. Министерство иностранных дел будет курировать этот вопрос. Убежден, что за год мы постараемся завершить все процедуры. И, возможно, через год мы уже будем полноправным членом ШОС.

– К концу 2023 года?

– Надеюсь, что к концу 2023 года этот процесс завершится.

– Активно обсуждается на этой неделе высокого уровня вопрос продовольственной безопасности, вопрос зерновой сделки, которая была заключена в Стамбуле. Есть ли какой-то прогресс в снятии тех препон, санкций, ограничений со стороны Запада в отношении калийных удобрений из Белоруссии?

– Парадокс: сегодня в одной только Африке не хватает, как минимум, двух миллионов тонн калийных удобрений. После введения санкций против белорусского и российского калия цены в беднейших странах Африки на продукты сельского хозяйства возросли на 300%. Двадцать третьего сентября мы встречались с коллегой из Бразилии. Для них тоже актуальна проблема поставки калийных удобрений.

Тем не менее принимаются соответствующие решения, которые ставят под угрозу практически планету. Да, мы сегодня как-то отрешенно говорим: 800 миллионов человек или почти миллиард человек недоедают или голодают, но некоторых политиков это напрямую не касается, поэтому они говорят об этом, совершенно не ощущая остроту этой проблемы. На самом деле для Африки, для Юго-Восточной Азии, для Латинской Америки эта проблема весьма и весьма актуальна. И стоило бы задуматься над этим вопросом тем политикам, которые принимают подобного рода решения о введении санкций против калийной отрасли Беларуси и России.

Да, мы поднимаем эти вопросы в разговорах с нашими партнерами. В конфиденциальных беседах они говорят: "Мы понимаем вас, мы сделаем все возможное, но "брюссельский обком", "вашингтонский обком" приняли соответствующее решение, и мы не можем ничего поделать в одиночку и не знаем, что делать в данной ситуации". Поэтому на данном этапе мы видим серьезные проблемы и трудности. Но мы работаем в тесном контакте с российскими друзьями, в том числе используем потенциал Организации объединенных наций для того, чтобы разрешить эту проблему. Кстати, надо сказать, что генеральный секретарь ООН понимает эту проблематику, получает действительно объективную информацию, поднимает вопросы, связанные с необходимостью отмены санкций против калийных удобрений из Беларуси и России.

И я думаю, что рано или поздно нам все-таки удастся решить этот вопрос, ибо завтра мы можем столкнуться действительно уже не только с угрозой голода, но с голодными бунтами, миграцией, при чем в огромных количествах. Тогда уже будет намного сложнее решать эти вопросы.