Их называют "стальные каски"

У этих военных нет модного камуфляжа "мультикам", тактического "обвеса", качественных "разгрузок" и обуви западного образца. Они совсем не похожи на голливудских спецназовцев и редко становятся героями телерепортажей.

Но именно про таких говорят: "Чем ближе к смерти, тем чище люди". Бойцы 107-го полка армии ДНР входили в Мариуполь среди первых. Об их боях и фронтовом быте — в репортаже РИА Новости.

Восточная окраина Мариуполя и сегодня, через неделю после полного освобождения города, выглядит жутко. Почерневшими гнилыми "зубами" торчат девятиэтажки, которые украинские силовики превратили в укрепрайон и отчаянно обороняли в первые дни наступления союзных сил. Здания полностью выгорели, в некоторых обрушились целые подъездные секции.

"Мы вышли сюда, к улице Таганрогской, 10 марта, — вспоминает командир третьего батальона 107-го полка Михаил Яресько, позывной Тролль. — Первой задачей было занять как раз эти девятиэтажки. Атаковали взводом гранатометчиков — 14 человек. По ним били с верхних этажей. Пятеро погибли, четверо раненых. Ребят прижали огнем к земле. Их спасли парни из батальона "Восток", подогнавшие БТР и прикрывшие броней отход группы. "Коробочку" сожгли, но водитель выбрался".

Полк сформировали сразу после начала военной спецоперации. Укомплектовали исключительно мобилизованными и добровольцами. В народе 107-й получил уважительное прозвище "стальные каски" — многие бойцы носят старые советские шлемы СШ-68, а некоторые — даже СШ-40 времен Великой Отечественной.

Наспех обученные вчерашние шахтеры, слесари, студенты, разнорабочие. Тролль — один из немногих с боевым опытом. Окончил евпаторийское училище ПВО, воевал в Донбассе в 2015-2016 годах, потом несколько лет колесил дальнобойщиком. А в феврале бросил баранку фуры, вернулся в строй и сразу принял командование батальоном.

Он очень рачительный комбат. Арсенал подразделения полон, причем преобладает трофейное оружие. Выстрелы-"морковки" от РПГ-7, цинки с патронами, пулеметы ПК, несколько кофров с ночными прицелами и тепловизорами, которые на вес золота, поэтому их берегут как зеницу ока. Особая гордость командира — гранатомет RGW 90 "Матадор" израильско-сингапурского производства. Заморское чудо-оружие не сильно помогло противнику.

"Они, конечно, хорошо подготовились. В первые дни штурма нас умыли кровью. Но потом в полную силу включились артиллерия, авиация, подтянулись российские морпехи с бойцами из Чечни, — рассказывает старший по арсеналу Андрей-Оружейник. Он попросил не фотографировать его лицо. — Теперь, после взятия Мариуполя, мечтаю дойти до родного мне Славянска. Я там воевал в 2014-м, был ранен. Затем работал прорабом. Но три месяца назад явился в часть с вещами и документами".

Стахановская улица в частном секторе Успеновки совсем рядом с "Азовсталью". За каждый пятачок земли сражались — целых домов нет. Кругом валяются отработанные гранатометы, патронные гильзы, снарядные поддоны. Здесь комбат потерял одного из своих лучших бойцов — стрелка с позывным Кот.

"Наша группа зачищала эту улицу 22 апреля, в Страстную пятницу. Противник засел на втором этаже, — Тролль показывает на выгоревший дотла дом. — Когда ребята приблизились, украинцы бросили из окна гранату и открыли огонь из стрелкового. Наш Кот погиб сразу. Еще два бойца, Сэм и Вал, получили ранения. Вал истек кровью через полтора часа. Сэм выжил. Мы бились четыре часа, чтобы его вытащить. Лишь с наступлением темноты это удалось. А на следующий день окончательно зачистили Успеновку".

Тролль замолкает, увидев, как пожилой мужчина поправляет обваленный взрывом забор у наполовину сгоревшей хаты. Подходит к нему, признается: "Извини, отец, твой дом сжег я. Услышал изнутри лязг затворов. Метнул внутрь гранату, возник пожар. Без обид". Хозяин морщится, но понимающе кивает. Война.

С ближайшей к "Азовстали" точки ясно виден мост над железнодорожной веткой, где всего несколько дней назад грузили в автобусы пленных. Хотя гарнизон капитулировал, командование армии ДНР не спешит снимать расставленные вокруг посты. В развалинах еще могут прятаться уцелевшие. А Тролль ежедневно обходит своих бойцов на позициях.

Уставшие, небритые, они общаются с комбатом по-свойски, без субординации и уставщины. "Без юмора и смеха на войне не выжить, — улыбается командир. — Сидишь под обстрелом и вдруг начинаешь истерически хохотать. Это, конечно, от нервов. Но другие на тебя смотрят и тоже смеются. Отдышались — и дальше в бой".

Всего за три месяца он сделал из разношерстной гражданской публики полноценное воинское подразделение. Снайпер Стиви, вооруженный дедовской трехлинейкой, до мобилизации был хлебопеком. Командир отделения Заяц — охранником. Стрелок Рыба занимался звукомонтажом. А за медицину в батальоне отвечают студенты Донецкого медицинского университета имени Горького. Наверное, было бы справедливо после такой "производственной практики" поставить им все зачеты автоматом.

"Мы оказываем первую помощь раненым и организовываем их эвакуацию, — поясняет санитар с позывным Хруст. — Травмы в основном осколочные и минно-взрывные. Тяжелее всего с ранениями паховой области. Там жгут не наложишь, толком не перебинтуешь и не всегда удается довезти до больницы. За три месяца такого тут насмотрелись… Устали как собаки. Но кроме нас эту работу никто не выполнит".

Напоследок Тролль демонстрирует гордость батальона — полевую кухню, на которой кашеварит приветливый здоровяк Ярик. Повар принимает журналиста как родного и угощает вкуснейшим борщом, приготовленным на открытом огне в огромном чане.

В сутки на бойцов уходит до двух с половиной тонн продуктов. Тяжелейший труд, но Ярик признается, что получает от него искреннее удовольствие.

У старшего по кухне всегда людно. Вот и сейчас на огонек заглянули рядовой Толстый и старлей Кулон, отец и сын из одного взвода. Оба с боевым опытом. Младший воевал в 2015-м, старший тянул армейскую лямку еще в группе советских войск в Германии. В военкомат пришли вместе 26 февраля. Отец отмечает, что в своем подразделении ко всем относится одинаково, никаких скидок для сына не делает. Смеется: "А если наследник косячит, устраиваю ему лютую дедовщину".