Ахра Авидзба: спецоперация России опередила Украину на считанные часы

Воюющие за Донбасс добровольцы абсолютно уверены в победе, и остановить их не удастся, а специальная военная операция РФ опередила наступление Киева на считанные часы – о ситуации в районах боевых действий на Украине и о том, почему Европа не сможет помочь украинским националистам, РИА Новости рассказал командир легендарного добровольческого батальона "Пятнашка" Ахра Авидзба (позывной Абхаз).

– Расскажите, пожалуйста, о ходе ведения боевых действий на вашем участке, что сейчас происходит?

– На нашем участке, как и везде, происходит изучение друг друга, обстрелы, где-то мы их двигаем, где-то они пытаются нас подавлять, но малоуспешно, видать, что наши ВКС не зря существуют. Есть склады, очень много подразбили, и пополняться, видимо, неоткуда, потому что чувствуется снижение градуса.

– То есть у них чувствуется снарядный голод?

– Да, потому что они начали их экономить. Это уже о многом говорит. Конечно, они будут рапортовать, что они готовятся к контрудару, они собирают силы. Лучше пусть они соберут мозги до кучи и пойдут уже по домам, потому что мы понимаем, как они себя обычно ведут, и уже за восемь лет научились их анализировать, и анализ приводит к тому, что печалька у них настает.

– То есть, несмотря на то, что у них есть как будто бы широкий коридор снабжения, по которому можно было бы доставлять снаряды, видимо, на большой земле у них тоже с этим плохо, раз снаряды не приходят, правильно?

– Приходят, просто большинство европейских стран уже начинают подзадумываться: а зачем и куда? И плюс все советское вооружение, которое имела Европа, уже в наследстве, они уже их поменяли, на натовский стандарт перешли, а все, что советское было, они уже давно-давно передали в Украину, и Украина уже их успешно давно профукала. Где-то в виде косых попаданий в поля, где-то в виде трофеев для нас. Поэтому им уже нечем их снабжать, снабжают одноразовыми противотанковыми или какими-то такими средствами. Но взять технику или оружие, просто перевезти – ни ремонтной базы нет, ни специалистов нет. Это целый процесс, это просто так не сделаешь. И поэтому в эти коридоры просто идет не море, идут какие-то плевки, чтобы показать, что они не брошены, не оставлены, а по факту достатка в этом не будет. Это целая огромная страна, одна из самых больших армий. Как вы думаете, эти муравьи, которые по Европе бегают, сколько они смогут их снабжать? Нечем, нечем. Британия одну помощь оказала, а потом начали скулить, что почти весь свой стратегический запас оборонительных средств противотанковых они отдали.

– То есть, я так понимаю, что на смену знаменитым Javelin пришли образцы старого вооружения из разряда браунингов 50-миллиметровых, которые сейчас в Штатах выставляют. Сталкивались ли уже с какими-то морально устаревшими образцами вооружения, которые закидывают на Украину?

– Тяжело сказать, что они морально устаревшие, потому что в этой войне оружие наших дедов очень себя зарекомендовало. И не скажу, что только наши деды хорошее оружие делали, в то время и те неплохо делали. Взять наши ПТРСки, они до сих пор актуальны, кто бы что ни говорил. Раньше, может, они танки убивали, сегодня с помощью этого можно разбирать блиндажи, легкую технику – эффективная вещь. И лет больше, чем моему деду, служит и служит, и то, что им присылают, это все равно актуально. Мы взяли трофейные пулеметы Браунинга – сказать, что морально они устаревшие, да нет, у них все нормально, все четко.

– А что у них в плане потерь? Как с возобновлением человеческого ресурса?

– Как сказать... Россия чем всегда славилась? Если не становится батальона, то на смену приходят десять батальонов. В мире нет такой армии, которая имея потери батальона, могла бы десять поставить. В мире есть, если есть у них десять батальонов, вот они десятью и воюют, потому что больше на смену никто не придет. И вот, в Украине такая же беда, они поставили в ружье 240 тысяч армию, силовые структуры – все, больше никто не придет. И те потери, которые они несут, они не пополняются, они просто призвали тех резервистов, которые когда-то служили, и они их отправляют. Это просто, как сказать, овцы на съедение волкам, потому что они не сопротивляются, они пачками гибнут, пачками попадают в места заключения, поэтому тут толку от них нет. Мы для себя знаем, что есть определенные какие-то бригады, которые вначале стояли перед нами. Сегодня они ретировались, их сняли. Сняли потому, что у них огромные потери, моральный дух упавший, и они их отправили, чтобы как-то их пополнить из других резервов, еще что-то. Но это все равно вернется уже не то боеспособное подразделение, которое было, и говорить, что у них там нет потерь или еще что-то, это крайне глупо, потому что мы с воздуха, когда летаем над ними, это видим, мы в их рациях это слышим.

Поэтому все нормально, все идет, как должно идти, и нас никто никуда не торопит, тихо и спокойно идет к победе, победа по-любому будет за нами. Если до этого, когда мы с палками начинали нашу историю, мы выстояли, теперь, когда за нашей спиной стоит армия Российской Федерации и уже армия Донецкой народной республики и Луганской народной республики, которые за восемь лет из ополчения сформировались в армию, то тут даже сомневаться не приходится, тут просто мы уже делаем ставки, где остановимся, потому что, когда машина пошла с горы, и она набирает скорость, то сможем ли мы вовремя остановиться где-нибудь во Львове или случайно наступим на кадык полякам, которые там больше всех горланят. Потому что снесенные памятники – это не просто памятник из бетона, это память наша, наших дедов, которые проливали за эти земли кровь. Нас это облагораживает, а не злость пробуждает – ни к самому польскому народу, ни к самим другим народам Европы, которые пытаются... Потому что вот даже сейчас за дверью у нас стоят журналисты из Италии, Турции, были журналисты из Франции, мы разговаривали с ними: народ просыпается, понимает, что происходит, и я уверен, что месяц-два вот такой истории, проведи в этих странах референдум - они присоединятся к России.

– Касательно политики западных СМИ: когда общаешься с журналистами здесь, которые наблюдают все это воочию, у них спадает пелена с глаз, и они понимают, как здесь все происходит, но над ними находится редакция, которая их материалы оборачивает в пропагандистскую западную повестку. Как вы думаете, долго ли это все продлится, есть ли у Европы шанс прозреть, увидеть, что они выбрали неверный информационный курс?

– У них нет идеи никакой. Я вчера разговаривал с итальянцами, я спросил: какая у вас идея? Вот сидит рядом турок, они бредят тем, что хотят возродить там Османскую империю, еще что-то. Вы о чем? Они: "Ни о чем, мы все знаем, что мы не свободны, поэтому у нас никакой идеи нет". Я: "Это же крайне глупо. Вам же даже воевать не надо, просто флаг над головой поменять, и вы даже не заметите, что произошло". И большая часть Европы – она такова. У них нет устремлений. Я им даже в пример привел Украину, которая существует 30 лет, и за 30 лет они создали себе альтернативную историю. Все, что негативно было в русской истории, в силу того, что, как говорится, в семье не без урода, то они сделали это своими национальными героями, не потому, что они верят, что они национальные герои, а потому что они хотят для себя создать отдельную историю, чтобы оторваться, чтобы исполнить завет, который Запад им дает – разделить Россию. Но Россию разделить – это не саму Российскую Федерацию, а сами русские народы, но сколько бы там украинцы ни пыжились, что создали искусственный язык и на нем написали литературу... Ну, я сейчас возьму и напишу на деревенском языке. Это четко их работа пропагандистская. Я говорю: вот вы заметьте у этих даже есть (у Украины), а у вас ничего нет, вы считаете себя старым миром, древним или еще что-то, и имея такую великую историю, вы ни к чему не стремитесь, и вы сюда приезжаете и пытаетесь нас чему-то научить. Нет, у нас основа – это семейные ценности, основа – любовь к Родине, основа, чтобы мы могли всегда за свою страну, Отечество, постоять, а у вас что? У них ничего. Поэтому я понимаю, что СМИ их быстро переобуются, когда мы будем подходить к Киеву, то они будут рассказывать, как они всю дорогу сочувствовали и сопереживали России, и помогали. Поэтому на Европу или там на Америку и на другие там страны внимание обращать не надо, не им нам что-то говорить. Не Америке вещать, которая до сих пор имеет в XXI веке колонии, и чего-то мир молчит, до сих пор имеют резервации, и они нам будут демократию рассказывать. Поэтому пусть стороной гуляют, у нас есть понимание того, что мы делаем. Чтобы сохранить государство с историей, она (Россия – ред.) вынуждена была так пойти, потому что, не пошла бы она, спровоцировали бы другую сторону, по всему раскладу мы видим, что это правда, и пленные иностранцы, которые являются натовскими военнослужащими высшего ранга, об этом и свидетельствуют. Как они оказались там? Они готовили, и вот эта оборона, которая рассказывает, оборона Мариуполя, это еще найдите наши старые интервью, когда мы рассказывали, что Украина планирует прорыв в районе Мариуполя, выставить ОБСЕ на границе и сказать, что, вот... рассказывать, как по ним стреляли, еще что-то. Они планировали это все. Не одним днем делалось. Просто уже есть понятие превентивный удар, и он был нанесен. Поэтому спасибо нашему верховному главнокомандующему, который оценил обстановку и дал такой тяжелый приказ для него.

– А, как вы думаете, насколько мы их опередили?

– Я думаю, на считанные часы. По тому, что происходило, и по тому скоплению, которое есть, это даже не недели. Это – считанные часы, что заставило их чуть-чуть потерять связь между собой. Потому что они не ожидали. Когда ты готовишься к наступательным (действиям – ред.), и резко когда тебе надо переходить в оборону, сыпется все, а если бы у них это было бы не накануне наступления, то это проще переформатироваться, потому что все эти службы, которые принимают решение, они бы у тебя в тылу были бы, и они бы между собой быстро сговорились, а когда ты идешь в наступление, как армия уходит вперед и чтобы она была в доступе, все эти службы перебрасываются к линии, потому что они еще прорыв готовили. И вот они были оторваны от связи все. Поэтому, это были считанные часы.

– Как вы считаете, когда приблизится наша победа, может ли это стать шансом для Европы отвернуться от Америки и найти себе культурных братьев в нашем лице, жить большим евразийским континентом?

– Давайте скажем откровенно, что такое Европа, и какое у нас с ней понимание? Всегда она затеивает драку, и то не своими руками, тот же Кавказ в XIX веке, снабжение через Турцию оружием горцев, не прокатило, выхватили. И быстро переобулись, и стали дружить с Россией. Что сегодня происходит, это то, что было во Вторую мировую. И те быстро переобувались в прыжках. Поэтому, Европа – она быстро переобуется. Надолго ли? И нужны ли они нам, или не нужны?

– Есть какой-то прогноз о грядущем, то есть как дальше может развиваться СВО?

– Сейчас самые боеспособные (украинские – ред.) подразделения пострадали, сейчас их вторично пустят в бой, их перемелют, они перестанут существовать, будет еще пара котлов, и потом будет победоносное шествие к границам.

– То есть, считаете, что замкнем сейчас по линии Николаев - Запорожье - Изюм котел, и будет у них все совсем печально?

– Ну, замкнем котел или освободим территорию – это решать нашим противникам. Они быстро бегают, не раз это доказывали, что даже 5.45 или 7.62 не всегда за ними угонялся, поэтому это – спринтеры еще те. Хотят подраться – мы готовы, хотят уйти – слава Богу, нам самое главное – освободить территорию.