Брюссель выбирает французам Макрона

Новости эпохи всеобщего расчехления: Евросоюз и его руководство на французских выборах прямо выступили на стороне действующего президента. И не словами, а делами — в Брюсселе хоть и идут дискуссии (пусть и не так резво, как месяц назад, когда санкции вываливались на Россию, как фарш из мощной мясорубки), но решение по следующему — шестому по счету — пакету поставлено на паузу.

Причина: Евросоюз и его руководство не хотят давать своим решением возможного преимущества лидеру партии "Национальное объединение" Марин Ле Пен.

Поскольку перспективы политики, которая касается объединенной Европы, опустились ниже некуда, проще говоря, пробили то дно, в которое уже даже не стучат, эта новость не вызвала даже малейшего шевеления. Ни в обществе, жизнь которого будет не просто затронута, а обыкновеннейшим образом сломана. Ни в прессе, которая продолжает, ничего не стесняясь, формировать "республиканский фронт против ультраправой фашистки", пардон, против лидера партии, работающей в соответствии с действующей конституцией и подчиняющейся законам государства.

Эта очевидная игра на стороне выгодного Евросоюзу кандидата на высший пост во Франции — единственной ядерной державы сообщества и единственной обладательницы авианосной группы, а также чрезвычайно продвинутых технологически истребителей "Рафаль" — при всей ее скандальности (представим на секунду, что было бы, если бы так повела себя Москва) в ситуации, когда коллективный Запад непрерывно занимается самострелом, прошла для общественного мнения и для общественной же дискуссии практически незамеченной.

Да и то сообщили об этом на другом берегу Атлантики. Расторопная (в сравнении со своими европейскими коллегами) и обладающая иными, более внушительными, источниками информации, как бы к ней ни относиться, New York Times заявила об этом прямо.

Заодно и укорив европейских политиков прямо в заголовке: дескать, они "неохотно готовятся к обсуждению этого самого шестого пакета ограничительных мер".

Пока Елисейский дворец и все его присные по поводу эмбарго русских энергоносителей хранят гробовое молчание (Макрону как инвестиционному банкиру, специалисту по слияниям и поглощениям известно, насколько рынки могут возбудиться от малейшего намека, и как цены на нефть и газ могут попереть вверх, и, самое главное, как мгновенно это может произойти), говорят специалисты: "Эмбарго на импорт русского газа будет иметь очень далеко идущие последствия для европейской экономики, это станет ударом чудовищной силы по индустрии континента". Так сообщил человек, словам которого трудно не верить: Жан-Пьер Кламадье председательствует в наблюдательном совете корпорации Engie (бывшей Gaz de France), где у государства, читай, Макрона примерно треть голосующих акций.

А независимые исследователи и эксперты, которые зарабатывают на хлеб с маслом, изучая влияние санкций на экономику тех стран, против кого они введены, сказанное месье Кламадье подтверждают.

Оказывается, режим ограничительных мер практически не приводит к ожидаемым результатам. Есть небольшое число случаев, где кто-то и чего-то добился, но, поскольку названия государств и стран не приводятся, будем считать, что эту информацию можно вынести за скобки.

А вот что вынести нельзя и на чем внимание все-таки стоит заострить.

На протяжении последних пяти лет мы видим и слышим, как "нехорошая Россия" всеми правдами, а также неправдами пытается "повлиять на исход выборов".

"Русский след" пытались вначале найти в Америке на выборах 2016 года, когда победил Трамп. И сколько денег налогоплательщиков ушло на расследования, чтобы все прокуроры остались, в общем, с длинным носом. Поскольку невозможно было найти того — даже учитывая мощь американской правовой системы — чего нет.

Потом, полгода спустя, были выборы во Франции — и тут тоже был найден (согласно прессе) некий "русский след". Вот еще секундочку, еще мгновение, и практически смогли бы засечь, как коллективный Кремль, прикинувшись ветошью, тайно злоумышляет в пользу победы ненужного глобалистскому истеблишменту кандидата.

И опять объявление о начале расследования, новые траты не своих, а казенных денег, и снова нулевой результат.

Потом был референдум о независимости в Каталонии. И там все та же пресса умудрилась углядеть "русский след".

И при этом сейчас и сегодня целый аппарат огромного Евросоюза признается (пусть и анонимно), что они специально откладывают дату введения нового круга ограничительных мер, чтобы "не подвергать риску шансы Эммануэля Макрона на переизбрание".

Собственно, Макрону точно есть, чего бояться.

А конкретно ему приходится бояться правды.

Правды о ситуации в стране, касающейся, например, роста мелкой уличной преступности — одной из тем, беспокоящих французов, но которая практически ушла из повестки избирательной кампании.

Правды о том, сколько и на кого именно тратится денег из казны и какое количество налогов на это уходит.

Правды о том, что подразумевается под "переходом на все экологическое". Означает ли это, например, отказ очень многих от пользования автомобилем из-за неподъемных цен на бензин и дизель, а также невообразимого роста цен абсолютно на все, без изъятия, то есть приговор к нищете новых сотен тысяч французов.

Боязнь Макрона объяснима: если избиратели получат доступ к информации, а не к тому, что им знать разрешают, они могут очень сильно удивиться. Например, тому, что, несмотря на все крики еврочиновников, будто они готовы "отказаться от русских нефти и газа", ЕС зависит от русских энергоносителей на 43 процента, а значит, взять и немедленно заместить эту долю невозможно ни теоретически, ни практически.

И если просочится хотя бы слово о контурах возможного эмбарго, не просто цены пробьют потолок (а политики своими действиями пробьют дно), это поставит весь Евросоюз в позицию, в которой взрослые и здравые люди находиться избегают.

Пока же получается, что в случае возможного избрания своим мандатом Макрон будет обязан отнюдь не согражданам, а брюссельской бюрократии.

А это будет означать: доверие, которое политику в демократической конфигурации оказывают те, кто голосуют, для будущего (действующего) лидера Франции вообще перестанет играть хоть какую-то роль.

И Макрон — если и когда его изберут — будет все делать отнюдь не для блага страны и общества, а чтобы вернуть долг тем, кто его столь существенно поддержал.

Франция — основательница ЕС — попадет в тотальную кабалу к брюссельскому истеблишменту.

Страна, когда-то двигавшая вперед прогресс и создававшая цивилизационные ценности, может стать служанкой глобалистских элит.

И это начало конца того мира, который не захотел и поэтому не сумел себя защитить, хотя имел для этого все возможности.