"Лежали как камни": зачем голландец возвращает имена советским солдатам

МОСКВА, 7 ноя — РИА Новости, Анастасия Гнединская. Двадцать три года голландец Ремко Рейдинг ищет родственников советских солдат, похороненных на Поле Славы недалеко от города Амерсфорт. Всего здесь 865 могил — в основном военнопленных. На некоторых плитах не было даже имен. Бойцы десятилетиями числились в списках пропавших без вести. Близкие не знали о них ничего.

"Остановили стрелки часов"

В феврале 2000-го молодой журналист из Голландии бродил по Алуште. В командировку приехал на собственные деньги. Русского языка не знал, долго искал дом погибшего советского солдата.

За два года до этого Рейдинг впервые посетил Россию, и его жизнь круто изменилась.

"Тогда были популярны поездки в разные страны по обмену. В институте, где я учился, мне предложили на выбор Россию или США. Я подумал, что в Америке еще не раз побываю, а у вас — вряд ли. В итоге Нью-Йорк пока так и не видел, а в Москве прожил восемь лет", — говорит Ремко.

© Фото : предоставлено Ремко Рейдингом

Могильные плиты на Советском Поле Славы

В Россию он буквально влюбился. Вернувшись домой, часами рассказывал о культуре и людях, которых встретил.

"Редактор предложил: "Раз тебе так интересна эта страна, напиши материал о кладбище, где лежат советские воины", — вспоминает Рейдинг. — А я ведь даже не знал, что в моем родном городе есть такой мемориальный комплекс. На Поле Славы поехал в тот же день. Место меня поразило. Не заброшенное — могилы в идеальном состоянии, за этим в Голландии следят. Но забытое: никто не знал, что за человек похоронен под той или иной плитой, были ли у него жена, дети. Солдаты лежали там, как камни, — без прошлого".

Искать информацию о кладбище журналист начал в местном архиве. Думал, потратит максимум неделю. Однако только через полтора года, после обращений к документам из Голландии, России и США, у него появились данные о первом бойце: Петр Коваль. Призван из Алушты, проживал на улице Судакской, дом пять.

"Я прибежал в редакцию, говорю: нужно срочно покупать билеты в Россию. Но денег на командировку не выделили". Ремко признается: понимал, что лететь за три тысячи километров, когда есть только бумажка с адресом, — настоящая авантюра: "Но если бы не поехал, долго жалел. В итоге сам купил билеты".

Найти хоть какие-то данные о родственниках помогли в алуштинском музее. Выяснилось, что у Петра была семья: жена Галина и двое детей. Но все уже умерли.

© Фото : предоставлено Ремко Рейдингом

Петр Коваль

Ремко готов был улететь ни с чем. Но прежде решил позвонить на местное телевидение. Сюжет о странном голландце, приехавшем в Крым искать советского солдата, пустили в эфир. Через несколько часов с ним связалась соседка, которая помогала Галине в последние годы жизни.

«

"Она рассказала потрясающую историю, — продолжает Рейдинг. — Петр с супругой очень любили друг друга. Перед его уходом на фронт они остановили стрелки настенных часов. Договорились, что заведут их, только когда встретятся".

Галина ждала больше тридцати лет. Так и не вышла замуж, во время войны похоронила детей. А когда сама была при смерти, попросила положить часы в ее гроб.

"Я понял: бросать поиски не имею права, — говорит Ремко. — Потому что все еще много людей, таких как Галина, не знают о судьбе своих родных".

Первый среди живых

После Алушты журналист отправился в Ялту, чтобы найти близких другого солдата — Владимира Ботенко. Адрес дали в военкомате.

© Фото : предоставлено Ремко Рейдингом

Семья Владимира Ботенко

"Звонил в дверь квартиры и думал, что там дальние родственники. Но мне открыл его сын Дмитрий", — вспоминает Рейдинг.

Спустя столько лет родные уже и не надеялись узнать о судьбе Ботенко. Отправляли запросы, однако в голландских архивах фамилию написали с ошибкой — Батенко.

"Оказалось, в России его считали чуть ли не предателем. Знакомые даже утверждали, что видели его в Германии после войны. Хотя такого не могло быть — он умер в 1945-м", — объясняет Ремко.

© Фото : предоставлено Ремко Рейдингом

Дмитрий Ботенко на могиле отца в Голландии

Голландец еще несколько раз приходил в семью Ботенко. Побывал в доме, который тот начал строить перед тем, как призвали на фронт.

«

"Тоже трагичная история. Старший сын Владимира погиб на войне. Дмитрий помнит: получив похоронку, мать кричала и каталась по полу. Как и Галина, она повторно не вышла замуж — ждала".

Об этой семье Ремко написал книгу. А в честь Дмитрия — первого родственника, которого смог отыскать, — назвал сына.

Поиск по номерам

С тех пор Рейдинг узнал биографии более 250 солдат с Поля Славы, нашел родных 220 бойцов. Среди них есть и похороненные в безымянных могилах.

"Работа очень кропотливая, — объясняет Ремко. — Каждый попавший в лагерь военнопленный получал уникальный номер — его указывали в свидетельстве о захоронении. По этим цифрам можно вычислить фамилию, потом провести генетическую экспертизу и установить родственную связь".

© Фото : предоставлено Ремко Рейдингом

Советское Поле Славы

Иногда потомки сами выходят на Рейдинга. Например, с ним связалась внучка солдата, призванного из Тверской области. Журналист пятнадцать лет безуспешно искал эту семью. Как выяснилось, они переехали — сначала в Белоруссию, потом в Латвию.

Ремко признается, что не раз хотел бросить поиски, особенно в первые годы: "Когда сталкиваешься с неудачей, думаешь: зачем я сижу в архиве? Все мои друзья в баре. Но потом слышишь слова благодарности от родственников и осознаешь — все не зря. Как-то дочь одного бойца пригласила меня попробовать клубники с собственного огорода. Я как раз жил в Москве — и заболел. Так она привезла ягоды из Владимирской области, отдала мне, села в автобус и поехала обратно. Я понял: раз пожилая женщина готова восемь часов провести в дороге, чтобы меня угостить, я делаю что-то хорошее".

Обелиск под опеку

У Советского Поля Славы есть фонд — любой может взять под опеку одну или несколько могил. Взнос — 50 евро. На эти деньги Рейдинг с коллегами возят в Голландию родственников солдат, проводят генетические экспертизы, ухаживают за надгробиями. В этом году, например, полностью обновили плиты — указали точные имена, фамилии, даты рождения и смерти идентифицированных бойцов.

Среди опекунов почти все — голландцы. По словам Ремко, люди считают несправедливым, что о воинах на десятилетия забыли: "Мы живем в свободной стране в том числе благодаря им".

Во время учебы Рейдинг хотел писать о спорте. Но один из первых репортажей превратился для него в дело жизни. Впереди еще много работы: нужно найти биографии почти 600 человек. Это целый полк. Пока — безымянный.